Поэзия

***
Зачем собаке палка?
Она за ней бежит,
зубищами хватает,
от радости дрожит,
потом бежит обратно
к хозяину, притом
виляет неприятно
обрубленным хвостом.
Стоит хозяин – гордый
сияющий амбал.
Такой счастливой морды
давно я не видал.





Четвертый
Если нас трое -
четвёртого не пускаем!
Зачем нам четвёртый?
Нам и так хорошо!
Как он настроен?
Что думает? Бог его знает!
Шёл же он мимо -
пусть бы и дальше шёл!

Нет!
Ему надо
в наши ряды втереться!
Нет, ему нужно
частью команды стать!
Нам и самим-то
в этой упряжке тесно -
где тут четвёртому встать?

Ну, будь он первый
или второй, к примеру,
мы, безусловно,
приняли бы его.
Но согласитесь -
надо же знать меру!
Ишь чё задумал!
Ишь чего!

И ни к чему нам
слушать рассказы эти:
«Мы – одной крови!
Мы, мол, друзья!»
Это мы проходили,
когда к нам ломился третий.
Но третий-то ладно,
четвёртому – нет,
низя!





***
Звали девчонку Катюхой, а может быть, и нет…
(Помню школьную форму и рядом подружку Любку).
Она мне рассказывала какой-то школьный предмет,
а я мечтал о другом – как заглянуть ей под юбку.

У неё были рыжие волосы и с золотинкой глаза.
И форма не коричневая как у всех, а голубая.
Я нарочно получал двойки, чтоб меня закрепили за
этой круглой отличницей до самого конца мая.

Банальнейшая история, банальнейший у неё финал:
кончилось детство, началась жизнь серьёзная, показная…
Что там, у Катюхи под юбкой, я так ведь и не узнал.
Скажете: «Ну, и осёл!» – да я и без вас знаю. 





По Дону гуляет казак молодой

– О чём, дева, плачешь над быстрой водой?
– Подонок гуляет с козой молодой!
Ну, как мне не плакать, скажи мне, когда 
подонок гуляет, коза молода, 
а я тут, как дура, реву над водой?

По Дону гуляет казак молодой.





***
Сегодня небо голубо
И дали всё ясней –
С Востока движется Ли Бо
Со свитою своей.

Его глаза черным-черны,
А волосы – белы.
Сегодня первый день весны –
Последний день зимы.

Благословляет певчих птиц,
И травы, и леса,
Стирает глупости границ
И верит в чудеса.

За ним животные снуют,
И знает зверь любой –
Любовь безмерную свою
Подарит им Ли Бо.

Сегодня небо голубо,
Запахло вновь весной…
Я ухожу встречать Ли Бо,
А ты – пойдёшь со мной?





***
Бывают же такие лица! 
Ну, как тут с горя не напиться? 
Бывают же такие волосы, 
что хочется завыть вполголоса! 
Тебе вослед глядят мужчины 
и думают изнемогая: 
какая гарная дивчина, 
наверно, жутко дорогая!

Топ-модель
Ваш бюст
Поражает воображение.
Дайте потрогать –
Сделайте одолжение!
А ноги…
Ноги – полный отпад!
Дайте потрогать,
Вам говорят!
Но нет,
Вы ужасно
Надменны и строги.
Зачем только боги
Лепили Вам ноги?





Харуки Мураками
Это был Харуки Мураками. 
Мелкими японскими шажками 
он бежал, как будто по татами, 
и кричал по-птичьи:»Ла-ла-ла!» 
А за ним во след летели птицы: 
сойки, совы, зяблики, синицы... 
И патрульный постовой милиции 
наблюдал за всем из-за угла. 

Звали патруля Серёжа Мамин. 
Он не сильно ладил с языками, 
не читал Харуки Мураками, 
но зато был отставной моряк. 
Он ходил на китобоях «Слава», 
чем гордился несколько коряво, 
и его любила тётя Клава 
из ларька с названием «Табак». 

Клава – обветшалая блондинка 
в юности блистала, как картинка, 
но сегодня не одна морщинка 
пролегла на Клавином лице. 
Клава не читала Мураками, 
дома воевала с «дураками» – 
дочкой и тремями сыновьями, 
матерясь, как чёрт, об их отце. 

Их отец был музыкант Гаврила, 
злой и волосатый, как горилла. 
«И чего я только находила 
в этом волосатом подлеце!» – 
думала с тоскою тётя Клава, 
наблюдая, как шагает браво 
бывший китобой флотильи «Слава» 
с глупою улыбкой на лице. 

Так между Серёгой и Гаврилой 
жизнь её бездарно проходила. 
Клава с горя даже закурила, 
сокрушаясь: «Не тому дала... 
Вечная проблема с мужиками...» 
И бежал Харуки Мураками 
по-японски мелкими шажками 
и кричал по-птичьи «Ла-ла-ла!»





Анастасия
Я Буддой не буду,
Де Садом не стану,
О славе забуду,
От стаи отстану.
На зимней заре
В московском дворе
Я буду носы вытирать детворе.
Мечты и пустые надежды отбросив,
Во всём помогать воспитателке Тосе.
Какой там Де Сад –
Когда здесь детсад!
Один поцелуй воспитателки Тоси
Мне голову, словно пропеллером, сносит.
Московские девки
Плечисты и крепки:
Джинсы, футболки,
Кроссовки да цепки.
А Тося моя –
Она из Тамбова.
Покорна, добра
И нежна, как корова,
Пахнет деревней и молоком…
Как же я жил,
Пока был незнаком
С Тосей из славного града Тамбова
С чудной фамилией – 
Иванова!





Футболисты
1

Футболисты в потных трусах
Проиграли свой главный матч
Футболисты в потных трусах
Пропустили в ворота мяч

Лишь сегодня всё было Ах!
А теперь-то всё стало Ох!
Футболисты в потных трусах
Подавляют тяжёлый вздох

Их теперь не будут любить
И зарплату им не дадут
И фанаты их будут бить
И девчонки им не дадут

2

Футболисты в потных трусах
Отыграли свой главный матч
Футболисты в потных трусах
Закатили в ворота мяч

Лишь сегодня всё было Ох! 
А теперь-то всё стало Ах!
Подавляют весёлый смех
Футболисты в потных трусах

Их теперь все будут любить
И зарплату большую дадут
И фанаты не будут бить
И девчонки им всем дадут

3

Написал я такую хрень
И фанатам на суд понёс
Был погожий июньский день
Лук-порей в огородах рос

Мне сказали фанаты так:
Ты святое не трогай, нах…
Мы их любим за просто так –
Футболистов в потных трусах