Отправлено Суровый пятница, 30 мая 2003 - 17:08:

Братан, а ты про садомазахистов написать можешь?

Отправлено Ун-Ма пятница, 30 мая 2003 - 19:52:

Специально по заказу садомазо и даже, к сожалению, педо
Расказ называется

КАРБЫШЕВ

В пионерском лагере Комета, перед тихим часом, было очень жарко. Колька Логинов, пионер десятого отряда, то есть пацан лет девяти, как раз пробегал мимо умывалки. «Почему бы не умыться?» – подумал Николай очень здраво, и подошел к одному из кранов. Невдалеке, два больших парня из первого спортивного отряда поливали из шланга чахлую клумбу, на которой, в общем-то, ничего, и не росло. Николай узнал в одном из спортсменов гордость лагеря и сына директора с красивым именем Иннокентий. Как зовут другого, он не знал. Колька умылся, и уже было собрался бежать в свой корпус, на тихий час, немного боясь, что его заругают за опоздание. Но тут его остановила резкая команда Иннокентия. «Пионер! – строго сказал тот, держа в руках шланг, из которого с силой била вода, размывая голую клумбу – ты почему так плохо умылся?!» «Я хорошо умылся!» – упрямо сказал Николай, и повернулся, чтобы бежать в свой корпус, потому что не вызвать неудовольствие воспитательницы Розалии Петровны было гораздо важнее придирок всяких там Иннокентиев, даже если это знаменитые в лагере люди. Но тут все его тело обожгла ледяная струя воды, которую и направил на Кольку с задорным смехом Иннокентий. «А вот мы тебя сейчас покачественней умоем, чтоб со старшими не препирался, ха-ха-ха!» Далее по сценарию, Колька, как ошпаренный, должен был со всех ног броситься прочь, оценивая по дороге высоту оказанной ему такой дружеской шуткой чести. Но вместо этого Николай почему-то развернулся лицом к шутникам, и застыл на месте, глядя им в глаза, под мощными ударами ледяной воды. Это вызвало мгновенное замешательство веселящихся, и тут же они захохотали еще более заливисто. «Ты посмотри… ха! ха-ха! на него… чисто Карбышев!» – восторгался Иннокентий, поливая Кольку, и радостно хлопая по плечу своего приятеля, который тоже хихикал, но как-то менее весело. Так продолжалось несколько минут, а может минут десять, трудно сказать. Никто уже не смеялся. Иннокентий с искаженным, даже можно сказать, озверевшим, лицом уже как будто с трудом держал вырывающийся у него из рук шланг, но продолжал поливать мальчишку. Напарник Иннокентия как-то дергался нервно, и словно мычал что-то. Колька стоял уже весь синий, и все смотрел в лицо Иннокентия. «Ааах, сволочь, сволочь, гадина!» – вдруг заорал Иннокентий, бросил на землю шланг, и оба спортсмена бросились бежать, иногда оглядываясь, но почему-то не к своему корпусу, а через кусты ивняка, к заливу.
Когда Николай, дрожа крупной дрожью, фиолетово-синий, подходил к своему корпусу, на него и наткнулась их воспитательница, строгая женщина двадцати восьми лет. Все мальчишки десятого отряда страшно боялись всякого ее неудовольствия просто потому, что она была очень красивая, с их точки зрения, но Кольке Логинову сейчас было все равно. Увидев его, Розалия Петровна пришла в совершенно откровенный ужас. «Что с тобой, Коля? Тебя спасать надо! Тебя в больницу!…» Но Колька благоразумно рассказал ей, что случилось, и Розалия Петровна сразу отказалась и от больницы, и даже от медпункта. «Хорош, сынок директорский!» – почти шепотом только проговорила она.
Далее все было уже совсем наоборот, то есть почти как в сказке. Розалия Петровна отвела Николая в свою спальню, раздела догола, так как Колька не имел никакой возможности сопротивляться. Она долго растирала его своим махровым полотенцем, но он все дрожал и дрожал. И тогда Розалия Петровна уложила голого дрожащего мальчишку в свою постель, скинула халат, и, оставшись в одном купальнике, нырнула к нему под простынь. Она растирала его всего своими ладонями, и даже иногда целовала, по матерински, жалеючи, и даже тогда, когда Колька уже перестал дрожать. Так Николай Логинов провел два своих самых счастливых часа на ближайшие несколько лет.
Инцидент не получил продолжения.

Отправлено В.Ш. суббота, 31 мая 2003 - 05:13:

Ун-Ме
"Карбышев" - да... Впечатляет. А от "Цветов Добра" действительно очень тоскливо-сиротливо на душе стало. Что ж с этим всем делать - ДОБРОЗЛОМ?
Экх...

Отправлено Ун-Ма суббота, 31 мая 2003 - 10:52:

Привет, В.Ш.!
Там ошибка, конечно, в цветах в конце. Не истощаться, а истощатся. Вот, стремлюсь серьезно к вопросу подходить.
Думаю я, что надо надеяться, хотя не надеяться легче, кажется.
Я рад, что Вам немного понравился , или запомнился Карбышев, но это была только первая часть по задумке. Не уверен, как всегда, следует ли, но все же кидаю и окончание.

КАРБЫШЕВ 2
(первый вариант был написан в духе ретро, а ля Аркадий Гайдар, или Леонид Пантелеев. Теперь попробуем изобразить то же в более современном духе, что ли, весело, то есть, с задором)

Два молодых семнадцатилетних пидора, сын директора оздоровительного учреждения Иннокентий, по прозвищу Приход, и его приятель, сынок хозяина местной ларьковой сети Дато, по прозвищу Датый, после обеда хорошенько ширнулись, было жарко, и теперь развлекались тем, что с диким хохотом поливали друг друга из шланга сильной струей ледяной воды. Мимо пробегал пацаненок из одиннадцатого отряда, лет восьми, Колька Логинов. «Стой, •••! – дико заорал Приход, и когда мальчишка попытался удрать, Датый догнал его в два прыжка и ударом кроссовки сбил с ног. Малец так испугался, что даже плакать не мог. Приход стал поливать его из шланга ледяной водой. Потом им это показалось скучно. «Прыгай! – весело приказал Приход Подпрыгивай на месте, будто ты мячик, понял?!» И продолжал обливать мальчишку из сильно бьющего шланга. Коля стал подпрыгивать на месте, уже сильно дрожа от холода, а когда он уставал подпрыгивать, Датый подбегал к нему, и изо всех сил бил ногой под зад. «Прыгай, Карбышев! Тебе сказано было, прыгай?! Так прыгай ссука!» И снова бил. И Коля прыгал, дрожа все сильнее, становясь сначала ярко красным, а потом каким-то синими совсем. «Бляяяя! – вдруг заорал Приход – а прикольно, бляяяя… Кончиииил! Представляешь, я кончил, обтрухался весь!» И запел на манер марша какого: «Кончил я кончил, я кончил, я кончил!» И так далее. «Совсем обдолбался, - сказал Датый – прикольно, конечно, но с чего тут кончать еще, я нэ понимаю!» Он подошел к переставшему прыгать синему мальчишке, и с запендюрил ему сильнейший поджопник. Мальчик упал, и сколько они не пинали его, больше не вставал. «Хуй-то с ним! – сказал Приход – пошли еще ширнемся!» И они потянулись куда-то в направлении медизолятора.
Коля очнулся в спальне их воспитательницы, весь голый он лежал на ее кровати, и не переставая, дрожал. Воспитательница, женщина неопределенного возраста, с какими-то плавающими глазками, сидела в синем тренировочном костюме рядом с ним, и терла колино тело сильно ладонями. «Бееедненький, - с преувеличенной жалостью говорила она – весь дрожит, уже два часа дрожит, - и вдруг зло кричала на Колю: «Да когда ж ты перестанешь трястись!, я те-бя-спра-ши-ва-ю! Когда?!» Но Коля не мог ничего ответить. Иногда воспитательница зачем-то терла и вертела сильно его маленькую письку, и Коля не понимал, зачем она это делает. Потом он забылся. Вернее снова потерял сознание.
Вызванный все же из поселка врач сказал, что мальчика надо срочно везти в город, спасать. По дороге Коля умер.
Инцидент не получил продолжения.

Отправлено Бога суббота, 31 мая 2003 - 11:04:

Я позвоню Вам сейчас по телефону.

Отправлено Ун-Ма суббота, 31 мая 2003 - 11:12:

Боге!
Бога, я сейчас на работе. Телефон: 3463890, по идее должен работать.

Отправлено Ун-Ма суббота, 31 мая 2003 - 11:20:

Кстати, Бога, как раз собирался писать сейчас на форум "Поэзия" про Ваши стихи, про Таньку-змею, самураев и ласточек. Да вот, застрял здесь.

Отправлено Ун-Ма воскресенье, 01 июня 2003 - 17:30:

Колокола сзывали в божий храм... Камоэнс

О жизни сам себе не говори,
Не знаешь, что у ней внутри,
Что дъявол? - он бандит с заточкой
Проткнуть тугую оболочку.
Но он пускает пузыри,
Не зная, что же там внутри.
Под звон колоколов потоки человеков
На площадь шли,
Язычник из ацтеков,
Его вчера в лесу нашли,
Теперь он на костре горит,
Быть может, знает, но не говорит.

Отправлено Ун-Ма воскресенье, 01 июня 2003 - 19:00:

ЗАГАР (поэма)

А я иду на крышу загорать!
Пусть красят маляры, я им не помешаю!
Пусть и меня покрасят, Вашу мать!
Я не люблю напряг, когда я загораю!

Когда уйду, мой бренный силуэт
Останется лежать на этой крыше,
Как будто бы на ней сгорел поэт,
Отдав всего себя тому, что выше

На самом деле я спустился вниз
И сел в автобус, прислонясь спиною
К прекрасной даме, чей прекрасный визг
Сказал мне, что и я чего-то стою.

Покрашенный с одной лишь стороны
Зеленой маскировочною краской,
Я возвращался, может быть, с войны,
Спокойно граждане, я больше не опасный.

А было время, меж свинцовых струй,
Я к штабу полз врага, прокладывая путь,
За это, Дама, нежный поцелуй
Позвольте мне впечатать в Вашу грудь!

Теперь мы с Вами мазаны одним,
Теперь мы с Вами, как однополчане
Вы помните, как от разрывов мин
Одновременно в схроне мы кончали?!

В воронке было сыренько и тёмно,
Испачкавшись тринитротолуолом,
Вы усмехнулись, и сказали: «стремно!»,
И поделились морфия уколом.

Вы были медсестра, сестра по крови,
Сестра по гепатиту и по спиду,
По атепичной пневмонии, с виду
Других пока красивей и здоровей.

Нашли тропу мы, и тропою странной
Мы вышли к пляжу, полному нудистов,
Раздевшись до гола с изяществом артистов,
Легли мы загорать, сплетаясь как лианы.

Очнулся ночью я, один, и недалеча
Лежал Ваш труп, и хладный и прекрасный,
Я губы мертвые покрасил красной краской,
И вдруг визжите Вы, и вдруг – такая встреча!

Отправлено Ун-Ма понедельник, 02 июня 2003 - 18:13:

Случай на каникулах (рассказ)
Собаку звали, конечно, Шарик. Смышленая, черно-белая сибирская лайка, а Ваньку звали Ванькой. Я тогда приехал в колхоз на лето, и было мне восемь лет, а жил я в доме бабушкиной сестры, у которой и был этот сын Ванька. Еще у бабушкиной сестры была раньше дочь Аня, которая умерла сразу после войны от заражения крови, и все. Мужа убило в войну. В доме было темно всегда от огромного количества икон, закопченных, темных, суровых ликов мужчин и женщин, смотрящих строго. Их я боялся. Еще, в главной комнате избы было несколько икон несколько другого типа. На них было много-много всяких людей в ярких, красных одеждах, вокруг голов у всех был золотые круги, и иконы эти светили комнату, радовали, тем более, что были в тяжелых, начищенных, медных, и серебряных, возможно, окладах. Но одна икона, висевшая на самом виду в главной комнате была точно в тяжелом и мудреном серебряном окладе. На иконе была изображена отрезанная голова красивого человека, лежащая на серебряном блюде, которое было частью оклада иконы. Частью оклада был и серебряный венец-нимб вокруг темной отрезанной головы. Я знал, что это голова Иоанна-Крестителя. Икона одновременно и притягивала, и отталкивала меня, хотя и не пугала. Кстати, погибшего отца Ваньки тоже звали Иваном, как и моего, живого, пока еще, отца.
Ванька работал в колхозе разнорабочим, ему было лет двадцать пять уже, он был неженат, а в тот день был воскресный выходной. Ванька был непростой парень, он был знаменитый. Знаменитый на всю деревню своей бестолковостью, ленью, пьянством, и лихостью. Был он красивым и умным парнем, но совершенно соответствовал своей деревенской славе, и девки не хотели идти замуж за такого раздолбая. Несмотря даже на необычайную Ванькину веселость, а уж за веселость, кажется, любая девка отдаст дороже дорогого. Правда, веселость его была какая-то странная немного, вроде просмеешься с Ванькой целый день, а пройдет час, или два, и начинает казаться, что не смеялся и шутил, а плакал громко, навзрыд. В общем, в деревне никто не любил Ваньку, кроме матери, и Шарика.
Собака Шарик была похожа на своего хозяина. Красивая, умная, шебутная, и очень веселая. В тот воскресный день Ванька взял и меня зачем-то с собой в свой очередной бестолковый поход туда, не знаю куда. Сначала мы пошли на «охоту», хотя, кажется, никакого сезона в июле еще не было. Ванька перекинул ружье через плечо, свистнул Шарика и меня, и мы двинулись в лес. В лесу было жарко и скучно, и только Шарик без устали носился по лесу, совершенно чем-то счастливый. Ванька, глядя на него, только усмехался криво. «Поохотившись» с час-полтора, и не сделав ни одного выстрела, Ванька решительно зашагал обратно к деревне., и вскоре мы оказались в деревенском магАзине, где Ванька купил трехлитровую банку фруктового вина. После этого Ванька уселся на травке возле единственной здесь земляной дороги, и стал пить это вино, не закусывая. Он уже почти допил это вино, когда по дороге запылил небыстро некий мотоциклист. На мотоцикле сидел тоже молодой парень, и медленно ехал, немного гордясь. «Эй, выпить хошь?» – крикнул ему Ванька. Кто ж отказывается от дарового вина. Мотоциклист подъехал и спешился. Они допили вино. Тут Ваньке пришло в голову прокатиться на мотоцикле. Хозяин не давал, но Ванька был очень здоров, сел все-таки на мотоцикл, и завел его. По Ваньке не видно было, пьян он, или трезв. Ванька посадил меня перед собой на бензобак, и врубил газ. У меня между ног было довольно горячо от нагретого солнцем бензобака, но тут я забыл об этом. Мы неслись на полной скорости, и дорога сильно пошла под уклон. Внизу дорога пересекала небольшую речушку, приток верхней Волги, через который был перекинут не мост, а так, бревна толстые положены. Мы понеслись на этот мостик, сзади летел с безумным лаем Шарик. На мостике меня сильно подкинуло, но я усидел. Мы проделали этот трюк под веселое гоготание Ваньки, и лай Шарика, раза три, а потом Ванька отдал мотоцикл хозяину.
Ванька снова забросил ружье за спину и двинулся в сторону клуба. Уже вечерело, а по Воскресеньям были танцы.
У клуба уже толпилась почти вся деревенская молодежь. Ванька со многими здоровался, но один парень, на вид не сильно видный, руки ему не подал. Ванька нахмурился, но заводиться дальше не стал. Многие спрашивали, зачем ему ружье на танцах? Ванька почувствовал, что и впрямь глупо получается – зачем-то приперся на танцы с ружьем. Будто кулаков мало. Очень глупо! «Это он кралю свою провожать будет, под конвоем, что б не сбежала!» – съязвил кто-то в толпе. Многие засмеялись. «Неее, - протянул Ванька – это я на спор. Спорим, что, скажем, прикажу я своему Шарику сидеть, и он будет сидеть, даже если я в него буду из ружья целиться?! На что хошь, спорю!» «Врешь! – загудели в толпе – Лайки умные, ни за что под стволом сидеть не станет!» «На трояк! С кем хошь!» - не унимался Ванька. «На рупь могу!» – крикнул кто-то из толпы. Вино в магАзине стоило рупь тридцать. Ванька прикинул что-то, и согласился. «Сидеть!» – скомандовал он Шарику, и тот послушно сел. Ванька отошел метров на десять и тщательно прицелился в собаку. Собака тревожно привстала, потом сделала движение, собираясь отойти в сторону. «Сидеееть!» - страшно заорал Ванька, и Шарик сел, прямо-таки замер, не отрываясь глядя в отверстия направленных на него двух стволов. Толпа равнодушно, с вялым интересом наблюдала за странной сценой, и только хозяин рубля чесал в затылке. Вдруг Ванька выстрелил. Шарик страшно подпрыгнул, и тут же умер, успев все же в каком-то почти членораздельном визге высказать последнюю и бессмысленную жалобу на свою смерть. Кто-то выругался. Кто-то засмеялся.
Ванька забрал рупь и пошел в магАзин. «На, малец, - сказал он по дороге – отнеси ружье домой». Я со страхом взял тяжелое ружье и понес его домой. Дома тетка Матрена чистила серебряный оклад иконы Иоанна Крестителя, который со временем темнел. «Теть Матрена, - сказал я – Ваня Шарика убил», и заплакал. Тетка Матрена как-то молча, задумчиво погладила меня по голове, и я успокоился. Я подошел к иконе Иоанна Крестителя, и увидел, что без оклада она совсем другая. Вокруг темной, скорбной головы Крестителя фон совсем веселый, ярко-золотой, и по бокам три небольшие фигурки, дяденька с бородой, мальчик лет десяти, и девочка чуть поменьше. Все в красивых, ярко-красных одеждах до колен, в сапожках, и без золотых кругов вокруг голов. «Это семейная икона, - сказала тетка Матрена – заказная».
Наступил глубокий вечер, а Ваньки все не было. Тетка Матрена накормила меня молоком и яичницей и уложила спать.
Я быстро заснул и мне снился этот человек, чья голова была на иконе. Он ходил везде, и что-то искал. И я с ним. Он наткнулся на червивый труп Шарика, и отшатнулся, и снова стал упорно что-то искать. «Дядя Иоанн, - спросил я – как вы можете жить с отрезанной головой?!» Но он не ответил. Наконец, он нашел-таки, выудил откуда-то то, что хотел, целую бутылку водки, и тут же стал ее пить и всю выпил, прямо из горлышка. И улыбнулся. «Дяденька…», - хотел что-то сказать я, но он приложил палец к губам. Тссс! И я увидел, что этот дяденька и есть Ванька, Иван. «Ерунда!» – сказал человек. - «Голова, собака – все ерунда!» «А что не ерунда?» – спросил я. И он ответил мне ясно и четко, сказал такое, что у меня во сне одновременно волосы все поднялись от страха, и каким-то счастьем наполнилось все тело, нет, не счастьем, а великой радостью от того, что он мне сказал. Но утром, проснувшись, я ничего не вспомнил. Ваньки не было, он пришел поздно ночью, а теперь ушел уже на работу. Тетка Матрена была в огороде, никого не было в избе. Я тихонько подошел босиком к иконе Иоанна-Крестителя, которая в начищенном окладе опять висела на своем месте, и впервые, неумело, перекрестился.

Отправлено Анна Г. вторник, 03 июня 2003 - 01:20:

Привет! Ун-Ма!
Сегодня весь вечер пытаюсь оставить сообщение на форуме, но не тут-то было, то свет погас, то комп завис, то связи нет. Думаю, может здесь мне повезет больше, заодно ознакомилась с новыми рассказами. Гайдаровский стиль мне все-таки ближе.

Выяснила про расписание. Поезд из Москвы теперь будет ходить и в среду. В Пестово прибывает в 11-50, в 12-10 отправляется вагончик до Хвойной. Если поезд опаздывает отправление вагончика задерживают, так что есть шанс уехать сразу. Если что, тогда в 20-50 уходит Питерский.

Отправлено В.Ш. вторник, 03 июня 2003 - 03:37:

Ун-Ме
Ванька в "Шарике" - это чеховский Дымов так эволюционировал за годы советской власти.

Отправлено В.Ш. вторник, 03 июня 2003 - 03:56:

Ун-Ме
Шарик - не Каштанка. "Карбышев 2" - страшно, но Ванька и Шарик - жуткая вещь. "Жуть с ружьём" не определяет суть дела. Это жуть на уровне распадов душевных, по характерно русскому типу распадов. Я тоже перекрестилась. А что ещё?
И "Загар" - тот ещё хоррор.

Отправлено Ун-Ма вторник, 03 июня 2003 - 09:20:

Привет В.Ш., и Анна, и все! Рад вам!
Анна, спасибо большое за сведения, должны пригодиться. Рад Вашему вновь присутствию на форумах, только доля Ваша женская, согласен, да... чувствую общий укол совести, потому что про меня моя жена могла бы сказать очень многое из того же. Не, но я воще-то могу, но, главным образом чего я могу, это страдать сердцем за них за всех, и сильно, даже я с этим трудно справляюсь. Но могу и туалет на даче почистить. Но только ночью, чтобы не видел никто.
В.Ш., я, к сожалению, действительно наблюдал в детстве расстрел этого Шарика. Ну, подробности умолчу. А потом, теперь вот, подумал, что не просто так такие шарики расстреливаются, наверное. Попытался что-то, но тяжело это все понять.

Отправлено Анна Г. вторник, 03 июня 2003 - 22:06:

Привет! Ун-Ма!
Доля-то доля. Но в конкретной ситуации все намного сложнее. Я не помню где я вычитала или услушала, но был такой интересный диалог:
- Кто виноват?
- А кто обвиняет?
Думаю, в нашем конкретном случае никто не виноват. Скорее внутренний стопор из-за неудачного первого брака моего мужа. В нем он и дом построил и делал все, что положено делать мужчине в семье, живущей в частном доме, да к тому же и деньги зарабатывал. Как не старался, а она все равно гуляла. Думаю именно поэтому ему не чем не хочется мне помочь в решении моих проблем. У него чувство, что он живет здесь временно не проходит. Хотя и живем уже три года. Мне кажется, что причина именно в этом. Может быть и в чем-то другом, но мне не докапаться. Потому как на диалог со мной по этому вопросу он не идет. А мне что бы понять надо добраться до сути. Так я могу только проигрывать варианты.

Отправлено Ун-Ма среда, 04 июня 2003 - 10:22:

Привет Анна!
Может я грубо сужу, но главное, вы вместе, рядом, это ж, главное.
Но мне сегодня трудно судить правильно, еще труднее, чем всегда. Потому как, мне себя сегодня гораздо сильнее жалко, чем обычно. Вот:

Я шел с дипломатом и зонтиком
Странною из дорог
Кто-то на горизонтике
Свечку по мне зажег

Я и пошел на свечку
Я и на горизонт
Душевно весь искалеченный,
Опираясь на зонт.

И даже не удивлялся,
Что правилам вопреки
Горизонтик-то приближался
Шумом большой реки

И свечка росла так быстро
Что ее огонек
Мерцал уж в созвездье мглистом
Над странною из дорог.

Мне стало ужасно жалко
Себя, и убогой души,
Мне стало немного жарко,
И свечку я потушил.

Тогда мне осталось только
Жалеть свой сломанный зонт,
И плача горько-прегорько
Я оттолкнул горизонт.

Отправлено В.Ш. четверг, 05 июня 2003 - 09:14:

Ун-Ме
Расстрел Шарика неминуемо был для Вас сильной травмой. Я в детстве видела, как один гнусного вида человек выманивал щенков из-под забора, чтобы увезти на живодёрню - существовала такая служба в Грозном, которая занималась отловом бродячих собак, и у них был план. В общем, это мучительная сцена запомнилась мне в деталях и до сих пор вызывает бессильный гнев.
Удивительно: в детстве я общалась в основном с очень жалостливыми детьми. Откуда берётся жестокость? Или дети группируются по родственным каким-то качествам? Как-то миновала меня жестокость в детском мире. Если не считать дразнилок каких-то и ссор. Сейчас всё больше склоняюсь к мысли, что это было везением, случайностью.

Шарики не просто так расстреливаются - за всем причина. Жаль Ваньку с его горизонтиком. И горизонтик - тоже жалко. А потом и преданую псину до слёз жалко.

Отправлено Ун-Ма четверг, 05 июня 2003 - 12:47:

Привет, В.Ш.!
Вот спорим, что такое счастье… Я думаю, счастлив тот, кто не сталкивался в жизни с наглой жестокостью. Ненужный опыт.
А и действительно, многие люди, так ставят свою жизнь, инстинктом охраны чести и достоинства каким-то, что и не сталкиваются, во всяком случае, меньше других.
Эти люди, на мой взгляд, как раз чувствуют поле жестокости, хотя и не осознают, и производят соответствующую душевную работу.
Хотя, не заречешься, конечно.
Но Достоевский всю жизнь описывал людей, ставящих над собой жестокие эксперименты. Лучше, мол, я сам над собой надругаюсь, чем… Мне кажется, эта любовь к отчаянию, тоже не врожденная черта, а признак душевной травмы, и очень сильной.
Но ни Раскольников, ни Мышкин себя не жалели, вот, и отчаяния не любили, вот, что мне нравится.
Другое дело, Митя Карамазов, добрый человек, и к страданию предрасположенный, а отца ребенка на глазах ребенка жесточайше унизил, самая большая жестокость и есть.
Не следует ли из этого вывод, что к настоящему состраданию способны только люди, сами не любящие страдать, хотя, бывает, и страдающие?!

Отправлено мз четверг, 05 июня 2003 - 14:35:

В Мышкине (я опять-таки про текст, кина не видел) много хорошего, много мерзкого, но способности любить как-то не наклевывается... Как и любить себя. Впрочем, это какие-то слишком духовные герои.
1:0 в пользу Лескова, которому праведники - удавались.
Хотя все это паралитературное рассужджение, и тем не менее...

Отправлено Ун-Ма четверг, 05 июня 2003 - 15:37:

Привет, МЗ!
Мне кажется, что вы, как всегда, везде и всюду стараетесь обнаружить нечто реальное, отделить иллюзию от материи, если можно так выразиться. Мне это кажется интересным, так как "материя" плохо поддается всяческому толкованию, "пониманию", и, значит, опошливанию, вульгаризации. Но мне кажется, что насчет способности любить, Вы как раз мыслите наоборот. Именно "способность любить", думается, вне подозрений всегда. И если даже такой совершенно фантастический, хотя и не искусственный человек, как Мышкин, говорит о другом человеке "Я люблю", искренне говорит, убежденно, то нет никакой возможности его опровергнуть, дескать, я не вижу в нем способности любить. Потому что это абсолютно его дело, и ничье больше. Это всегда - материя. Я думаю.

Отправлено мз четверг, 05 июня 2003 - 15:44:

У-М
конечно, про литгероев спорить дело не совсем законное, некорректное, ежели по-научному. Ставить там им мед.диагнозы, изучать психологию и т.п. (ибо к худлу отношения не имеет, и может не быть никакой психологии вообще). Но и не полностью безумное. Все равно, читая, воплощаешь их в какое-то тело.
Ну вот. Рядом с Мышкиным не ходно ни жарко, хотя и безопасно - морду не станет бить. Ну - мне так кажется, особ. на фоне заявки на "совершенное существо".

Отправлено Ун-Ма вторник, 10 июня 2003 - 08:21:

Из Гумилева (перевод с русского)

Зевс

Я плаваю в открытом море,
Я не безумен, но едва ли,
Я лебедь в боевом дозоре,
И клюв мой из дамасской стали.

Махала, как две гильотины,
На лапах бритвы боевые,
И пусть меня зовут кретином!
Жираф я по размеру выи.

На берегу я буду Леду,
А также, Люду и Натаху,
Они все пукают от страху,
Когда трублю свою победу.

Когда ж я весь в процессе траха,
Хихикают, как от щекотки,
Девчонки! Дуры! Идиотки!
Для них я только птичка! Птаха!

Взмываю в небо, как утюг я,
Как гидроплан броненесущий,
И всем хорошим людям друг я,
И враг всем гадам вездесущим!

Зоологов, таксидермистов,
Тоскую, видя их вдали,
Орнитологии садистов,
О, Сальваторе! О, Дали!

Отправлено Ун-Ма среда, 11 июня 2003 - 08:17:

Отрывок, найденный в подполе.
Вот так скажешь что-нибудь, а потом задумаешься. Сам-то понял, что сказал?!
Подкорка. И я подумал, что я именно и чувствую сбя одновременно неким, ну, не лебедем, пусть, а уткой в образе человека. И одновременно я же являюсь не орнитологом, но претендатором на "знание человека", и делателем чучел, вернее чучела, утки разумеется, самого себя. Дамы и господа, у меня, разумеется, мания величия, но люди как-то по другому устроены. Вот такая утка.
И было время, когда любил всех, и стало время, когда любишь немногих. Но ведь все люди... И в то же время - кругом враги, а специалист первой категории Безусловная, сидящая за соседним столом ненавидит меня люто, и я боюсь, что она сделала тайком мое чучелко утки, и втыкает в него иголки. Она знает мою тайну,знает, что я не галантный мужчина! Беда, беда! Впрочем, это все знают, но терпят, и только Безусловная люто жаждет моей погибели, возможно потому, что она тоже кто-то в образе человека. Между тем, существуют на свете и люди в образе человека, но я не уверен, большинство ли их, или только сорок девять процентов?!

Отправлено Ун-Ма среда, 11 июня 2003 - 12:07:

Меморандумб Бланки
Все! "Родная" бюрконтора достала меня. Заместительша управляющей не подписала заявление на отпуск по графику, и на две матпомощи к отпуску согласно труддоговору. Отослала на подпись управляющей, а там месяц может пролежать! Они гонят, ловят, преследуют меня, и льют мне на голову холодную воду (горячую отключили). А все потому, что они догадались по гордыне моей, кто я! Что я вице-король Ломбардии! Не удалось скрыть! Мне не нужно подслушивать разговоры ученых собачек, чтобы узнать заговор, потому что здесь повсюду бегают специалистки, десять тысяч специалисток, и они все время говорят на языке, очень похожим на человеческий, ломбардский язык. Я все знаю. Я знаю дату коварного путча, это день зарплаты, но когда, когда же день зарплаты, я забыл. У меня было записано, шифром, КОИ-8, но шпионки выкрали, ибо они коварны. А еще эти жестокие амазонки не могут мне простить, что я вымазал одну из них тортом 8-го марта, так, знаете, и залепил аккуратно тортом в очаровательное личико одной преавенантненькой ревизоши. О! Это целый роман, целая история. Это такой ломбардский обычай выражать свою монаршую милость. И потом, я же видел, что ей понравилось, и даже более того, гораздо более того. Еле отвязался потом, ибо мезальянс, явный мезальянс. Она даже не графских кровей, а только баронесса. А это скандал! И как искусно тогда я притворился опьяненным бургундским вином. Но шпионки, шпионки, они везде.
Так дайте мне тройку БМВ, а лучше автопоезд Вольво, и увезите их всех отсюда, иначе я убью их всех, впрочем, фигурально, невиданным спокойствием, и величавостью своей я убью их морально, а предварительно я специально, чтобы кричали от невыносимой боли, я постригусь, и побреюсь. О, я буду жесток и неумолим, я куплю ONE MAN SHAW, и вылью ее все себе на голову. Никакой пощады!
Галлий Бланка, Вице-король Ломбардии
Маября, никакого числа, окрестности никакого Ломбарда

Отправлено Ун-Ма среда, 11 июня 2003 - 13:10:

Ничего себе! Взяла и подписала! Прям щас! Видима, испугалась ONE MAN SHOW! Хорошая, но робкая женщина!
Галлий Бланка

Отправлено Анна среда, 11 июня 2003 - 13:37:

Ун-Ма! Поздравляю!
Вот что значит вовремя произнесенная угроза! Смерть шпионкам!
Да здравствует отпуск по графику и горячая вода!

Отправлено чк среда, 11 июня 2003 - 18:21:

Ну, ладно отпуск подписала управляющая. А горячая вода откуда же взялась? С неба? Ах, Анна, фантазерка, оптимистка, мечтательница...

Отправлено Анна среда, 11 июня 2003 - 19:57:

Эх, уж и помечтать немножко нельзя.
И все равно! Да здравствует горячая вода!

Отправлено чк среда, 11 июня 2003 - 20:34:

На самом деле нам нужна не горячая вода, а теплая. Но - да здравствует!

Все думаю и думаю, никак не засну: неужели Ун-Мой командуют, пардон, управляют женщины? Несчастный.

Отправлено Ун-Ма пятница, 13 июня 2003 - 16:18:

Привет, Анна, чк, и все!
Я благодарен за сопереживание искренне, но все, что имею, я заслужил. Честно, так сказать. Кроме, разве что, отключенной горячей воды.
Я вот тут рассказик один переделал и решил кинуть на форум, все-таки. Не примите за автобиографию, пожалуйста. Ну, потому что, это скорее аутопсихотерапия. ПРЕВЕНТИВНОЕ ПЕРЕЖИВАНИЕ, и забалтывание молчания. А вот так от... типа.