Рейтинг публикаций

Мне нужно записать это, но у меня нет подходящего инструмента – ни ручки, ни гусиного пера, ни кисти. Тогда, не придумав ничего лучше, я ломаю себе бивень, макаю его в собственную тоску и вывожу первые строки на полотнах своего разума – это мое откровение о том, что было и что будет, о том, что случилось или еще только случится, как и о том, чего никогда не случалось.
Я помню, что вначале было слово. И слово это…

Целое достойно быть Целым: море, время, пространство, мир, человек. Человеку принадлежит право выбора. Только надо стремиться к тому, чтобы выбирать не часть, не фрагмент, а Целое. В Целом есть всё: нужное и лишнее, хорошее и плохое, белое и чёрное, восторг и страдание, боль и счастье. Если вместить в себя Целое, фрагменты будут не так важны.

Полистав учебное пособие, Евгений открыл в истории философии много не понятных для себя вещей. В учебнике давались основные понятия, термины, этапы развития… Словом, все то, без чего было невозможно пройти предстоящее испытание. Когда Евгений почувствовал, что при любом раскладе он будет в состоянии рассказать преподавателю какую-нибудь любопытную ахинею, он оставил учебник в покое...

Из меня сначала тоненькой струйкой, а потом горячей волной уходил страх. Страх смерти, страх оторванных рук и ног, страх перед боем, страх после боя. Даже в самолете он еще присутствовал – не все самолеты возвращаются в свои аэропорты. Я с ним сжился, я привык к нему. Он, родненький, стал частью моей жизни. Иногда он пытался вырваться и завладеть мной, но я научился им управлять. И, вдруг, страх ушел. И тело, которое привыкло находиться в полной боевой, и разум, контролирующий эту готовность, потеряли между собой связь.

Разговор особо не клеился. Мы молча смаковали великолепно сваренный кофе, стараясь не встречаться глазами. Я всем своим видом норовил показать, что пришёл не за этим, а она, что вчерашняя доступность была не правилом, а исключительным исключением.

Лёня был добр и любезен. Ведь сегодня канун Рождества, сочельник! Сегодня вода обращается в морковный сок, лёд – в разбитые надежды, пар – в судорожное дёрганье века в углу правого глаза.

...произрастание в проеме слышимого, прозревание незримого, вызревание звучания, замирающее дыхание, прозорливое говорение, вслушивание в прозрение, обращенность к невидимому, чье существование отзвуком живет в тебе, лось, выходящий навстречу утру... «Пока слышишь звучание вертикальной прозы» (перформативная проза).

...главное, что нас разъединяет уже сорок лет, – это то, что умные люди называют «целеполагание».

Не прошло и жалкого миллиарда лет по местному времяисчислению – с тех самых пор, как я выблевал этот неказистый мирок, – а жизнь в нем мне уже порядком приелась. Нет, конечно, люди довольно забавные существа, и в качественном плане они значительно превосходят всех прочих тварей. Думаю, причина здесь еще в том, что в первый раз я творил их под действием вдохновения.

...стоя один, в колючем снегу, в глуби безучастного леса, ожидаю зло отовсюду. Но бежать некуда: из-за любой сосны может опять выйти этот же самый старик; и их много, и они в монашеских рясах отовсюду идут ко мне по сугробам меж сосен. И я не знаю способ, как принять их образ и раствориться в их массе, чтоб они не распознали меня. И вдруг беспричинная, безумная радость!

…У меня и сил-то маловато, так что чаще мои вспышки ярости оборачиваются хуже для меня самого – но и это меня не останавливает. Я даже по улице пройти спокойно не могу. Во мне бушует какой-то огонь, который меня просто пожирает, и все впечатления становятся для него топливом.

...В планах комиссия была ещё одна, не афишированная проверка. Психофизическое состояние подразделения, выполняющего боевые задачи в зоне конфликта в Чеченской республике. Сейчас много говорят о синдроме. Сначала афганском, теперь уже и чеченском. Наверху есть люди, которым не терпится очернить и оклеветать офицерский корпус...