Рейтинг публикаций

В наше время говорят, что не стало чудес. Да и было ли чудо? Просто Николай Угодник, как его называют православные, скорый на помощь, в очередной многотысячный раз откликнулся на обращенные к нему молитвы.

Если Вергилий переселяет своих пастухов в Аркадию, существующую вне времени, то Сигида возвращает их в тревожный воюющий Донбасс, с 2014-го года наполненный рыданьями, мятежными песнями, беглецами и бандитами, поэтами и влюбленными, сельским и воинским трудом. В поэме донбасского поэта, как и на донбасской земле, до мира и гармонии еще далеко. Четкие строки и классические образы ломаются и смешиваются, создавая новое пространство, тревожное и открытое будущему.

Жалея лягушку, себя препарирую, \ Упрёки в жестокости, как Яшин, парирую. \ Зачем препарирую? Чтобы парить, \ Чтобы другому могилу не рыть.

Боже, как я ждала этого номера! Нет, я вовсе не была тщеславной. Я была просто влюблённой дурой. Я мечтала о том, как Он возьмёт в руки газету, увидит мой портрет, глаза, устремлённые на него с тоской и укором, прочтёт стихи о нашей встрече и... что-то непременно изменится в наших отношениях.

Декарт ошибся. Мыслю. Существую? \ Большой вопрос. Ответа пока нет. \ Гиганту мысли шлю большой привет. \ Найду ответ — картезианцев извещу я.

Вообще это был самый больной вопрос в командировках – страх насилия. Жизнь подставляла ловушки на каждом шагу. То автобус сломался и высадил меня в поле, откуда приходилось добираться до места в кромешном мраке. То номер в гостинице не был заказан заранее, меня встречала на двери табличка «Мест нет», и некуда было идти на ночь глядя.

...На какое-то мгновение он почувствовал отчаяние от мысли, что не выдержит и умрёт в этой яме. И яма станет для него могилой, о которой никто никогда не узнает. А наши будут думать, что он струсил и бросил их в бою. Сбежал. От этой мысли солдат внутренне съежился. Он вспомнил, как в спорте он терпел на дистанции до чёрных мошек перед глазами. Терпел, когда казалось, что внутри всё взорвётся, и он умрёт. Но он все равно терпел. Даже когда проигрывал на соревнованиях, он не сдавался. Не сдастся и сейчас.

Дорогой поле перейдя, остановился \ Чуть постоял; никто не смел идти \ Пищал в ногах котенок: на руки просился \ Цеплялся коготками: вверх стремился \ Никак его не обойти \\ И на руки его приняв, смеялся царь Салимский

Глаза открыты. Утро. За окошком лайнер \ Из дальней Африки, где жаркая Мали, \ Летит неспешно, грузно над районом спальным, [ А во дворе жужжат и носятся шмели. \\ Лучи из облачных прогалин и проталин \ Пересекают неба северный разлив, \ Зовут к себе. Их зов по вечерам печален, \ Но по утрам он прилетает из Мали.

Всё поэтично очень, абсолютно не проверяемо, и живёт, живёт, привлекая умы, века….

...вступим в пределы Книжного Бункера: своеобразного оазиса полузабытой ныне благородной книжности, места, напитанного и наэлектризованного творческим духом, аристократическим изяществом созидания: в пользу отказа от змеиного эгоизма и пароксизмов алчной прагматики…