Михаил Эпштейн
Латинское название раздела - Scientiae Desiderataе, т.е. "Желательные науки". Это выражение Френсиса Бэкона из его трактата "О достоинстве и приумножении наук". Любая наука сначала была воображаемой на основе какого-то зачаточного знания, еще не выделившегося в отдельную дисциплину. Баумгартен вообразил эстетику, а Мендель - генетику. Хотя номенклатура признанных дисциплин насчитывает уже более тысячи именований, процесс их умножения неостановим и требует новых инвестиций желания и воображения.
Воображение могущественнее знания.
А. Эйнштейн
В своей знаменитой классификации наук Фрeнсис Бэкон (1561-1626) не только обобщал факты об уже имеющихся отраслях знания, но и под знаком "desiderataе" - "желаемые" - выдвигал новые дисциплины, которые могли и должны были бы развиться в будущем. Так, знаком "desideratae" помечены "история наук и искусств", "теория машин" и прочие дисциплины, развившиеся лишь столетия спустя. Речь идет о своеобразной "таблице Менделеева", только обобщающей и предсказывающей не химические элементы, а научные дисциплины. Почти все белые пятна в бэконовской таблице оказались со временем заполненными, как и пустые квадраты в таблице Менделеева.
Все науки, которых излагаются в этом разделе "Веера",
- это, выражаясь бэконовским языком, scientiaе desideratае, т.е. всего лишь
предполагаемые, желаемые науки.
Какова же цель этой чисто проективной, или "утопической" классификации?
Суть в том, что сфера воображения все более настоятельно входит в саму структуру
развития современного научного знания, определяет ход научных революций.
В наше время противопоставлять "науку" и "утопию", рассудок и воображение,
- значит не замечать движущих сил научно-технического прогресса. Научное
знание не подавляет сферу человеческих желаний, а напротив, в своем поступательном
развитии все полнее реализует их, движется силой человеческих желаний и потребностей.
В этом смысле "желательные науки" Ф.Бэкона - едва ли не первый сознательный
синтез "науки" и "желания" - изъявление таких глубинных и общественно значимых
желаний, которые движут развитие самой науки.
Вторая половина 20-го века проходила под знаком научной фантастики.
Научные открытия и изобретения питали художественное воображение, которое
забегало далеко вперед того, что дозволялось
строгой науке. Но на рубеже 21 века вдруг обнаружилось, что мы уже и взаправду
живем в полуфантастическом мире, в том, о котором раньше только дерзала
мечтать научная фантастика. Движение науки, особенно по линии электронно-инфомационных
и био-генетических технологий, сравнялось с воображением фантастов и
отчасти опередило его.
Сеть-на-весь-свет, моментально передающая любое сообщение от каждого к каждому...
Рост искусственного интеллекта и компьютерной памяти до такой степени, что
на горизонте уже появляется могучее племя киборгов, "всечеловеков", соединяющих
интеллект с несокрушимым здоровьем, заменяемостью всех органов и практическим
бессмертием...
Открытие тайн генома, клонирование, возможность производить существа с заранее
заданными биологическими свойствами...
Синтез биологии и социологии (социобиология), генетики и информатики (меметика)...
Теории сложности и хаоса, которые обнаруживают странность, парадоксальность,
непредсказуемость, фантастичность в основе самых повседневных явлений...
Физические "теории всего", которые сводят воедино все виды взаимодействий...
Открытие параллельных н-мерных миров и возможных путей перехода между ними...
Все то, о чем грезила фантастика, встало в повестку дня современной науки.
Тем самым наука и фантастика как бы меняются ролями. Если раньше наука давала пищу фантазии, то теперь фантазия дает пищу науке. Сами науки на рубеже 21 века становятся фантастическими в не меньшей мере, чем фантастика в 20 веке была научной. Как будто грань между действительностью и воображением все более утончается и мы вступаем в мир, где вымысел становится формой знания о завтрашних вещах. Раньше мы познавали вещи, существовавшие испокон веков; теперь наука становится знанием о том, чего еще никогда не бывало, и ее все труднее отделять от технологии, как открытия трудно отделять от изобретений. Если научная фантастика определяла наше видение будущего в уходящем веке, то век наступающий принадлежит фантастическим наукам, которые будут непосредственно переводить наше воображение в знание будущих вещей.
Таковa динамика научных революций в 21 веке: не только убыстряются
переходы к новым понатиям и методам в традиционных дисциплинах, но и ускоренно
возникают радикально новые парадигмы, которые не вмещаются ни в одну из существующих
дисциплин. Современнная фантазия уже не довольствуется художественной или
полухудожественной, разработкой научных сюжетов, но входит в самое существо
и сердце науки,
взрываясь веером новых, самых фантастических дисциплин, которые не становятся
менее научными от того, что они созданы воображением (как, впрочем, и
физика, и химия, и математика, и все науки, без которых мы ничего не знали
бы о природе).
Роль фантазии в науке отнюдь не ограничена задачей ее популяризации, доходчиво-увлекательного изложения, но находится в самом центре познавательной деятельности. Наряду с популяризаторскими сочинениями "занимательного " цикла: "занимательная физика", "занимательная лингвистика" и пр. - должны распространиться и работы другого, экспериментального рода, задача которых - формировать теоретическое воображение, научную фантазию, т.е. ту человеческую способность, которая, по словам Пушкин, нужна не только поэту, но в равной степени и математику. Этот цикл "возможных", "желательных", "воображаемых" дисциплин: "культуроника", "универсика", "реалогия", "патолингвистика", "метапоэтика", "теневедение" и пр. - не претендует на то, чтобы немедленно ввести данные науки на университетские кафедры, поставить их под опеку и контроль Академии Наук. Цель такого "фантастического науковедения" - демонстрировать саму модель порождения науки, общие "алгоритмы", действующие при образовании как физики или философии, так и реалогии или микроники. Наряду с классификацией наук, как самостоятельную, экспериментальную область современного науковедения , следовало бы выделить КОНСТРУИРОВАНИЕ НАУК, методы НАУКОПОРОЖДЕНИЯ, сформулировать признаки порождающей модели всех наук - то, что мы в дальнейшем назовем ВЕЕРНЫМ, или серийным принципом их порождения.
Итак, Scientiae Desideratае, науки желательные - проект конструирования научных дисциплин, внесенный на рассмотрение науки нового времени ее философским основоположником Бэконом. Мы, однако, уже далеко ушли за предел бэконовского эмпирического метода. Соответственно знаменитый бэконовский афоризм "знание - сила" приобретает новое звучание у А. Эйнштейна: "Воображение могущественнее знания".
Со следующего, 4-го номера мы начинаем публиковать в "Веере" статьи под рубрикой "Фантастические науки" и приглашаем наших уважаемых читателей-сомышленников принять участие в формировании этого раздела.
Желательно, чтобы очерки воображаемых наук (а также профессий, интеллектуальных занятий и призваний) включали некоторые из следующих элементов:
1/. Методологическое введение - обоснование желательности той или другой науки, ее предмета и метода; возможностей ее практического приложения и использования.
2/. Определение места этой науки в ряду других дисциплин - существующих и воображаемых.
3/. Разработку категориального аппарата науки, введение необходимых терминов в их взаимосвязи.
4/. По возможности строгие дефиниции этих терминов, включая и различные их интерпретации со стороны тех или других возможных научных школ.
5/. Краткие иллюстрации - выдержки из предполагаемых сочинений по тому или другому предмету. Цитируемые тексты могут быть воображаемыми (как и сами науки) - однако они должны соответствовать характеру и задачам данной дисциплины и наглядно демонстрировать ее категориальный аппарат в действии.
6/. Характеристика общего положения в науке, ее основных достижений, противоречий, неразрешенных задач, творческих перспектив, а также характеристику главных школ, тенденций, направлений данной науки - в их борьбе, полемике и пр.
7/. Рекомендательная библиография - с краткой характеристикой и оценкой самых достопримечательных и фундаментальных исследований, так или иначе подготовляющих создание данной науки.
В целом эти отдельные очерки, публикуемые в "Веере", могут в конечном счете составить "ЭНЦИКЛОПЕДИЮ ФАНТАСТИЧЕСКИХ НАУК".
