Сердечно благодарю за письма!
Ваши  критические замечания, вопросы, предложения  представляют для меня огромную ценность, позволяют
почувствовать реалии и возможности языка в живой среде общения.

В этом выпуске будет, как и раньше, два раздела:
(1) отклики на слова, ранее описанные в лексиконе, и
(2) вопросы и предложения новых слов и тем.

На некоторые письма я  отвечаю  отдельно по каждому замечанию. Тексты всех читательских писем выделяю курсивом,  чтобы легче воспринимались "голоса", позиции пишущих.  Условными заглавиями обозначаю  основные темы каждого письма.

Жду Ваших писем, откликов, предложений по адресу
russmne@emory.edu
Михаил Наумович Эпштейн

1. Общая оценка проекта;  роль словотворчества в развитии языка; обстоятельная критика отдельных слов ("люб", "любь", "словомётный", "глокальный", "любородный" и др.).

2. Мертвоживчик Ленин; разнотипные однословия.

3. Названия электронной почты.

4. Языковые дыры; как обозначить явления, для которых        еще нет слов ("тот, кто любит общаться"; "до лампочки").

5. Пробелы в грамматике; деепричастие "пиша".

6. Лексиконика; эсперанто; слова на "-ло".
---------------------------------------------------------------------------
                                     ОТКЛИКИ И ЗАМЕЧАНИЯ (3)

1. Общая оценка проекта;  роль словотворчества в развитии языка; обстоятельная критика отдельных слов ("люб", "любь", "словомётный", "глокальный", "любородный" и др.)

Subject:
         Мои впечатления от Вашей рассылки
    Date:
         Thu, 1 Mar 2001 10:52:44 +0200
   From:
         Izgavara <izgavara@mail.ru>
      To:
         russmne@emory.edu (Михаил Эпштейн)

Добрый день!

Первую мою реакцию на Ваши статьи я бы определил как
изумление, граничащее с неодобрением. Вкратце мои мысли можно было свести к
следующему: разве можно всерьез "сметь даже думать" о
том, чтобы "сочинять" слова и пускать их затем "в оборот"!
Господи, какая дерзкая самонадеянность - браться за такое! ( Вообще, между нами говоря, даже я
бы на такое не решился - хотя и являюсь человеком далеко
не робкого десятка!). Да неужели уважаемый г-н Эпштейн, спрашивал я себя, не понимает,
что язык - это живой организм, творимый совокупной
Мыслью всего народа, и даже
величайшие Титаны Духа - всего лишь жалкие карлики и
пигмеи, если сравнивать их с Созидающей Творческой Силой и Мощью народа - носителя языка.
Нельзя "имплантировать" в живую ткань языка искусственнопридуманные слова - это безнадежная, если не сказать, безумная затея! Неизбежно
наступит "реакция отторжения", а вероятность того, что
какое-нибудь вымышленное слово и приживется, настолько мала, что ею можно смело пренебречь!

Затем, я успокоил себя тем, что
в принципе, в таком словотворчестве,  кроме "неслыханной
дерзости" по сути дела ничего плохого нет: оно же никому не мешает и не навредит, и
стал после этого воспринимать все написанное Вами как
закамуфлированную опосредованную
форму реализации чисто филологической потребности
"поиграть со словом",
скаламбурить, как своего рода остроумные литературные
опыты, не лишенные изящества и своеобразной прелести.
После этого Ваши выпуски читались не без удовольствия, не без интереса и, порой, не без веселой улыбки.

Разумеется, можно и так воспринимать этот проект, как игру в слова,  и за приятие моей "дерзкой самонадеянности" даже в этих ограничительных рамках я Вам признателен.  Но все-таки представление о том, что "язык - это живой организм, творимый совокупной Мыслью всего народа", как мне представляется, все больше отходит в прошлое. Когда-то ведь и литература была только фольклором, устным коллективным творчеством всего народа, а потом - какая "самонадеянность"!  - у текстов появились индивидуальные авторы.  Данте, Шекспир, Толстой и т.д.
В 20 в. происходит небывалое ускорение в жизни всех знаковых систем, появляются все новые художественные и научные языки,  в том числе и искусственные.  В 14-18 вв. господствовасли монументальные эпохальные стили, за один 19 в. успело смениться несколько стилей (романтизм, реализм, импрессионизм...), в 20-ом - уже великое множество художественных языков, одновременно сосуществующих, а в конце века каждый художник  должен выработать свой собственный язык.

Точно так же к концу 20 в. начинается новый этап в жизни национальных языков. Те процессы, которые раньше занимали века и тысячелетия, теперь сжимаются в года и десятилетия. Язык все более осознается как условная знаковая система,  открытая инновациям. Подробнее об этом - в одном из следующих выпусков "Дара".

Вот цитата из Вашей статьи:
М. Эпштейн: "Можно выделить и моторно-кратные
существительные: бег,
гон, лов, езда, лёт, стук,к разряду которых в указанном
смысле относится и существительное "люб".

Меня это не убеждает. Мое, если угодно, "языковое
чутье" отвергает слово "люб" как отдельную лексическую
единицу,обозначающую действие; я не могу
принять это без насилия над собой и вот почему:  слова
бег, гон, лов, лёт, стук - действительно воспринимаются какдействие потому, что
они звучат соответственно, т.е. как
беггггг, гоннннн, ловввв, лллллёт, стукккк. Но вы не
можете произнести
ни лллллюб, ни люббббб. Человеческий
артикуляционно-речевой аппарат,
даже отменно развитый, восстает против такого
произношения.

Не люб ты мне, уходи!

Как люб ты мне, казак лихой!

"Как люб мне натугой живущий..." (О. Мандельштам).

Мое предложение сводилось к тому, чтобы использовать "люб" как отглагольное существительное (однократного или повторно-многократного действия), но это никак не влияет на фонетические или артикуляционные особенности данного слова.

Следующая цитата:
Эпштейн: "Уже из этих
слов очевидно, что "мёт" может указывать на обилие
раздачи, щедрость метания не только грозных смертоносных
снарядов, но и жизнетворных сил духа и стихий
природы: искр, брызг, семян..."

Существуют, кстати, еще подметные письма (тайно
подброшенные :)

Следующая цитата:
Эпштейн: "Мыслемётный -мечущий мысли, богатый идеями.
Мыслемётная книга, сочинение, дневник, записки, текст,
автор.
Мыслемётное сочинение - богатое зернистыми, крупными
мыслями.
Словомётный - изобилующий новыми, красочными словами.
Словомётное сочинение, книга, роман, поэма, автор.
Гоголь, Лесков, Белый, Хлебников - самые
словомётные мастера русской литературы
Мыслемётчик, словомётчик -тот, кто метко и далеко
мечет мысли,
слова (особенно об участниках идейной или словесной
войны, полемики,перепалки)".

Хоть убей, но эти слова меня не убеждают.  Метать для
меня это - швырять без особого смысла и точности, бросать сразмахом, кидать,
разбрасывать вокруг... ( "Не мечите бисера перед
свиньями...")Соответственно, словомётчик у меня ассоциируется скорее
с выражением "словесный понос", чем с меткостью речи.

Все это очень мило и остроумно но, увы, у слова
глокальный нет ни
малейшего даже шанса выжить! Дело в том, что в быстрой
речи словалокальный и глокальный неразличимы на слух
( даже на самый тонкий
и изощренный!), соответственно, повторяю, у такого слова  нет шансов  на существование.

Тоже не убеждает. Дело в том, что есть уже в русском
языке слова: любознательный,
любопытный, любострастный и т.д., причем, любознательный  означает
"любящий знания", а не "знающий любовь". Обратите
внимание - во всех
Ваших примерах:    "водород", "кислород", "теплород",
"углерод"..."миротворный", "благотворный", "плодотворный",
"чудотворный", "снотворный"  - первый корень обозначает некое"пассивное,недеятельное начало", и разумеется, слова "творить", "родить" берут насебя активную роль в смыслообразовании, то есть -
творится чудо, благои т.д. Но слово "любовь" - это, пожалуй, самое активное
и деятельноепонятие из существующих, и оно, соответственно,"перевешивает", "поглощает",
"забивает" смысл других слов, заставляет служить себе.
Таким образом,люботворный - должно означать скорее, "любящий творить",чем "творящий любовь"!

Но есть и другие примеры, которые можно найти у Даля. "Любодеяние" (блудный грех, "прелюбодеяние") -  это вовсе не любовь к деянию, действиям, а наоборот,  такие действия, объектом или целью которых является (плотская) любовь. В данном случае "деяние" (как  и "творение", "рождение"  в предложенных мною словах) является активным действием, направленным на любовь. То же самое и в производных, "любодей", "любодействовать", "любодейный", по образцу которого и предложены  слова "любородный", "люботворный". Или, например, приводимое Далем "любонеистовый" (бесноватый любовью, похотью) - это не  "любящий неистовство", а "неистовый в любви", т.е. любовь выступает как объект неистовства.

Вообще язык - это не набор каких-то дискретных частиц, готовых "слов", а это континуум "всех возможных слов", которые  лишь постепенно актуализуруются, входят в язык - а некоторые так и остаются потенциями. Язык - это не данность, а способность: способность образовывать новые слова и передавать текучесть, волнистость мысли, которой всегда тесно в готовых словах, которая переливается через них и творит новые, небывалые слова, сначала странные, потом все более привычные.

        Желаю удачи во всех Ваших начинаниях,
                                      А. Изгавара
izgavara@mail.ru
http://izgavara.h1.ru/

Спасибо за добрые пожелания - и за Ваше внимательное и добросовестно-критическое прочтение "Дара"!

---------------------------------------------------

2. Мертвоживчик Ленин; разнотипные однословия.

Subject: Dar
    Date:
         Fri, 30 Mar 2001 07:01:50 +0300
   From:
         "Светлана Конькова" <skonkova@yahoo.com>
      To:
         <russmne@emory.edu>

Уважаемый Михаил Наумович!
Когда Вы описываете значение слова "мертвоживчик", мнеприходит на ум мавзолей и покойник, которые долгие десятилетия был "живее всех живых".  Правомерна ли такая ассоциация?

Вообще мне показалось, что такие слова, как "смертозоид", "смерма", "танатозой" и пр. сильно отличаются по типу от тех, которые Вы предлагали раньше, типа "сходчивый", "крутила", "любля". Одни кажутся естественными, как будто они в самом деле  есть или могут быть в языке, а другие явно искусственные, придуманные. Может быть, я ошибаюсь?

Желаю всего лучшего Вам и Вашему проекту,
Светлана

Что касается разнотипности слов, представленных в "Даре"... Дело в том, что однословия,  как и произведения большего объема (романы, повести),  могут  разниться в стилях и приемах, относиться к разным художественным и философским направлениям.  "Смертозоид" - это сюрреалистическое однословие, в котором заметен гротеск, болезненная фантазия, психопатология. "Солночь" - это словечко в хлебниковском, прожектерско-космическом, поэтико-утопическом духе.  "Виртонавтика" - в стиленаучной фантастики. "Сходчивый" - это произведение в добротно-народном реалистическом стиле,  которое, быть может, и  Даль с Солженицын не погнушались бы ввести в свои словари. "Дар слова" - это своего рода музей или энциклопедия разных литературных стилей, поневоле  даже выпяченных и преувеличенных  в минимальном пространстве одного слова. Разностилье, от реализма до сюра, от романтизма до абсурдизма, от классицизма до  постмодерна и т.д., входит в замысел данного проекта.  Разумеется, слова "реалистического" типа, атакже  термины повседневного обихода (типа "эля") наиболее пригодны для вхождения в массовый язык.

---------------------------------------------------
3. Названия электронной почты.

Subject:
         Эля и Емеля
    Date:
         Thu, 1 Mar 2001 07:01:50 +0300
   From:
         "Павлов Михаил" <Dr-Mike@yandex.ru>
      To:
         <russmne@emory.edu>
 

Здравствуйте, Михаил!

Увидел в рассылке письмо с предложением использовать дляобозначенияэлектронной почты слово "емеля" параллельно с "элей".Мне кажется, что
первое имеет несколько иную экологическую нишу, нежели
второе. Так,"емелей" можно назвать письмо "несуразного" содержания,в отличие от
элегантной "эли" - делового или просто хорошо
написанного письма сполезным содержанием. Кроме того, слово "емеля" можноиспользовать при
обозначении электронного ящика.

С уважением,
Михаил Павлов

                              ВОПРОСЫ И ПРЕДЛОЖЕНИЯ (3)

Subject:
      Date:
                Tue, 27 Mar 2001 14:34:30 +0400
     From:
                "Shalnov Ilya" <shalnov@oss.ru>
         To:
                <russmne@emory.edu>
 

Здравствуйте, Михаил. Пишет Вам читатель Вашей рассылки Илья Шальнов.

Я с интересом читаю Вашу рассылку. Некоторые слова мне нравятся, некоторые - не очень. Интересно, что под
влиянием рассылки я смелее занялся словотворчеством - своеобразной такой игрой. К сожалению, не все слова
можно образовать. По крайней мере, так видится проблема.

 Основные понятия, на которые должно было бы опираться мышление, не обозначены в языке. Вот, например, человек,
для которого жизнь - это игра, называется игроком. Игрок - слово, с которого начинается исследование особого
способа жизни. Слово играющий не подходит - оно слабее. А как назвать человека, для которого жизнь - это общение?
Общающийся? Коммуникатор? Собеседник? - все эти слова смотрятся как типичное не то.

Существительные:
Общественник, тусовщик,  душа общества, заводила,  гуляка, рубаха-парень.

Прилагательные:
Oбщительный, разговорчивый, сходчивый, компанейский, контактный, свойский,  свой в доску.

Литературные выражения:
Ему все равно. Ему это безразлично. Ему до этого нет никакого дела. Ни малейшего дела. Его это не трогает. Его это не касается. А ему и горя мало. Его ничем не проймешь. Его хата с краю.

Разговорные и просторечные выражения:
Ему наплевать. Его это не колышет. А ему хоть бы хны. А ему до фени. Ему это все по фигу.  Ему хоть кол на голове теши.  Ему что в лоб, что по лбу.

В английском нет слова "сутки". В  иврите нет слова "горячий". Но не только такие простые слова подчас отсутствуют в языке.

 Мышление не может опираться на многословные комбинации, оно в них просто вязнет. Для основных понятий,которыми должно бы было оперировать психологическое мышление, нет слов. Русский язык заимствует понятия из
других языков, но это неполное решение.

 Можно говорить о языковых дырах, хотя звучит это ужасно. Вместо слов, которые должны бы были быть стартовымиплощадками для мышления, используются комбинации из нескольких слов, на которые мышление опираться неможет. Оно просто вязнет в многословных комбинациях. Жирным шрифтом я выделил понятия, для которых хотелосьбы иметь слова, их называющие (только в этом тексте есть несколько, пусть не очень важных). Даже понятие"языковая дыра" - комбинация из двух слов - тоже задержка для мышления - совсем не стартовая для мышленияплощадка. Слово PR (неудачное, кстати) появилось недавно, раньше на его месте была языковая дыра, и понятиесовершенно не осознавалось в массовом сознании. Вообще-то о наличии языковых дыр задумываются немногие. Мы так естественно движемся по освоенному языком пространству, что и не подозреваем о наличии другого пространства, языком не освоенного.

И тут не только в словах дело, также обстоят дела и с грамматиками. Похоже, пространство языковых дыр (неисчерпаемое) просторнее освоенного языком пространства. Напрашивается аналогия с
рациональными и иррациональными числами. Интересно, не имеем ли мы дело с репрессиями бессознательного,
запрещающими словообразование и словозаимствование. Исследуется ли проблема?

Всего доброго. Илья.

Лексическое поле языка достаточно разреженно и растяжимо, чтобы образовать смысловую нишу для практически любого нового слова. Парадокс в том, что чем больше расширяется язык, тем больше он пустеет и тем больше в нем появляется семантического вакуума и лексических вакансий.  Язык - как резиновый шар, в котором по мере надувания происходит и отдаление словарных точек, так что появляется новая лексическая разреженность, требующая заполнения (эта же резиновая модель используется и для описания  нашей инфляционной  вселенной, в которой постоянно рождается новая материя, галактики, звезды - и все-таки плотность вселенной в целом уменьшается по мере ее расширения). Чем богаче язык, тем больше он нуждается в новых словах и смыслах, которые заполнили бы его растущую емкость. Не только русский, но в еще большей степени английский язык постоянно втягивает в свою "вакуумную воронку" огромное количество новых слов и выражений, хотя не всегда потребность в них лексически обоснованна.

Недавно один американский лингвист жаловался, что в английском не хватает слов для ряда понятий; например, как обозначить обрывки  шин и прочие фрагменты мусора, валяющиеся вдоль скоростных шоссе? Это, конечно, профессиональный каприз представителя языка, который просто лопается от изобилия - и одновременно требует дальнейшей ускоренной экспансии. Если выражения "дорожный мусор" или "обрывки шин на хайвее" представляются чересчур длинными, можно, конечно, ввести слова "путеломки" или "путесколки"; но тогда нужно ввести и особое слово для выражения "книга, лежащая на столе", в отличие от "книга, стоящая в шкафу" - "столекнига" в отличие от "шкафокниги"... Результатом последовательной замены словосочетаний (или даже предложений)   сложными словами будет изменение строя языка: с аналитического - на синтетический.  Между тем тенденция развития современных языков - именно рост аналитизма, когда единицы значения существуют независимо от друг от друга и свободно сочетаются, а не слипаются  в одно целое. "Книга" может сочетаться со столом и шкафом, стол - с яблоком и тетрадью, мусор - с шоссе и комнатой, шоссе - с автомобилем и мусором, и создание из этих подвижных сочетаний устойчивых слов привело бы к окаменению языка, превращению его в шифр. Вместо того, чтобы понимать связную речь, пришлось бы заучивать значения миллиардов слов.

Таким образом, есть множество явлений, для которых не создано отдельных слов, - и можно образовать множество слов, для которых не найдется соответствующих явлений.  Действительность голодает по языку, язык голодает по действительности, и тем самым между ними поддерживается эротическая напряженность, взаимность желания, которому суждено остаться неутоленным. Язык состоит из множества зияний, нерожденных, хотя и возможных слов, для которых еще не нашлось значений и означаемых - подобно тому, как семя состоит из мириадов сперматазоидов, которые в подавляющем большинстве погибнут, так и не встретившись с яйцеклеткой.

Мысли всегда чего-то недостает в языке, и эта нехватка, поиск новых значений и  сочетаний слов, и есть деятельность  мысли в языке. О соотношении языка и мысли глубоко писал философ и математик Василий  Васильевич Налимов (1910-1997),  в таких книгах, как "Вероятностная модель языка" (1979), "Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности" (1989)  и др. Он полагает, что язык дискретен (прерывен, состоит из отдельных значимых частиц - слов, морфем), а мышление континуально (непрерывно) и постоянно набегает на язык, как волна, и  размывает значения языковых единиц, двигаясь от наиболее вероятных (устойчивых, словарных) к наименее вероятным (метафорическим, поэтическим). Очень советую почитать его книги.

Может быть, Вас заинтересует и моя статья, само название которой как раз изображает языковую дыру:
"    [пробел]  ".
http://www.rema.ru:8101/komment/komm/13/apsht.htm

Subject:
                Неиспользованные ресурсы языка
      Date:
                Tue, 20 Mar 2001 08:09:24 +0300
     From:
                Viktor.Milovidov@tversu.ru
         To:
                <russmne@emory.edu>

Уважаемый Михаил Наумович!
С огромным интересом слежу за Вашими работами в
сфере пополнения лексических ресурсов русского языка. Большое вам спасибо! Со
своей стороны, хочу спросить у Вас - насколько перспективна, к примеру, такая
тема: восполнение лакун, пробелов в морфологической или, допустим,синтаксической парадигматике?

Мне, например, очень неуютно без деепричастия
"пиша" (от "писать"). Я не очень большой спец. в языке (читаю лекции позарубежке), но так хочется вместо громоздких оборотов, таких, как, например, "Во
время написания романа такого-то...", сказать просто по-русски - "Пиша роман...".Неплохо было бы продумать и, допустим, что-нибудь вроде сложного дополнения
- тоже ведь не до конца использованный ресурс.
Есть и другие перспективные, на мой взгляд, вещи. Что Вы по этому поводудумаете?
С искренним уважением,
В.Миловидов
(Миловидов Виктор Александрович)
Viktor.Milovidov@tversu.ru

Уважаемый Виктор Александрович!
Спасибо за Ваш интерес к "Дару". В свою очередь, было бы интересно узнать от Вас, каких именно грамматических структур Вам недостает в русском языке по сравнению с языками тех стран, чью литературу Вы преподаете. Восполнять морфологические или синтаксические лакуны, конечно, намного труднее, чем лексические, поскольку это костяк, наиболее устойчивая основа языка, тогда как лексика - это, скорее, живая, упругая плоть, которая легко меняет свою форму в соприкосновениях с реальностью и ментальностью эпохи.  Хотелось бы  примеров к Вашему вопросу о сложном дополнении - что Вы имеете в виду?

Что касается "пиша", то это деепричастная форма постепенно узаконивается в языке. Интересно, что в академическом Словаре русского языка  1983 г. (4 тт., под ред. А. П. Евгеньевой)  в статье о глаголе "писать" сказано: "деепричастие не употребляется" (т. 3, с. 125).  А в однотомном Толковом словаре  Ожегова и Шведовой  1999 г.  сделана помета: "пиша (разговорное)".  Т.е. эта форма уже допускается в разговорной речи, а значит, в скором времени можно ожидать  его проникновения в письменную, литературную. Впрочем, и Л. Толстой не брезговал этим словом. Вообще то, что мы понимаем под "нормами"языка, во многом установлено советской грамматикой,ничуть не более свободной, чем идеoлогия того времени инакладывающей произвольные запреты на то, что позволяли себе классики 19 в., не говоря уж  о 20-ом.

-------------------------------------------------------
6. Лексиконика; эсперанто; слова на "-ло".

Subject:
                дар слова
      Date:
                Tue, 27 Mar 2001 17:00:52 +0400
     From:
                Bratario <Bratario@pisem.net>
         To:
                russmne@emory.edu
 

Здр-те, Михаил Наумович!

Я подписчик "сабжа". Давно собирался Вам написать. Наконец, прочитав сразу несколько ваших выпусков, собрался. Ваша лексиконическая деятельность очень интересна и, наверное, важна.
Сильно понравилось словечко "эля" и некот. другие.
А "любь"... Я автор обозрения "Уфимская Вебь"
(http://ufaweb.narod.ru), так что "любь" мне тоже близка.

2. Как Вы относитесь к эсперанто? Есть ли у него будущее?

Best regards,
 Bratario (Михаил)                          mailto:Bratario@pisem.net