Проза

Как-то я ехал в пригородном автобусе. Вернее, не совсем в
пригородном, а в городском, но автобус этот ходит в самый отдаленный,
совсем уж деревенско-дачный район города. Я сел на конечной
остановке после трудов праведных, после целого дня,
проведенного с молотком в руках и с гвоздями в зубах. Люблю это
дело, как выяснилось. Плотник из меня невелик, но все-таки
польза есть, дачка растет потихоньку, вот уж и ночевать можно в
ней, за стенами, под крышей, не опасаясь дождя и ветра.

Так вот, сел я в этот автобус, и, пока народу было мало,
действительно сидел, а когда пенсионеры стали врываться с оскаленными
от удушья и бессилия ртами, место, конечно, уступил кому-то
из них. Как же иначе. Я молодой, мне всего четвертый десяток.

Это усекла и кондукторша, пробившаяся ко мне со своего гнезда в
середине салона. Вот он тот, кто сделает ее труд не
бессмысленным! И правда, я купил у нее билет.

– Один на весь автобус,– сказала она с восторженным сочувствием ко
мне и к себе самой.– Один за всех!

– И все за одного,– добавил мужик рядом.

– Все на одного,– поправили его люди.

Я сделал равнодушное лицо.

Этакий передвижной филиал дома престарелых.

Ну да, все понятно, дачная местность, время такое, что молодые на
работе, а старичье вот в земле копается. И я бы здесь тоже не
оказался, не будь у меня законного, заработанного отпуска.

Так что качался я в плотной толпе людей, ставших для государства
обузой, слушал их разговоры про болезни, про эти ужасные
бесплатные лекарства, про этих бессовестных нынешних правителей.
Дышал их, пенсионеров, кислым потом. Терпеливо внушал себе:
все это нормально, при удачном стечении обстоятельств и тебя
не минует чаша сия. Имеешь возможность сейчас приобщиться,
что-то понять, усвоить... в конце концов, извлечь из этой
странной ситуации мораль.

И все-таки на одно мгновение мне стало жутко оттого, что во всем
автобусе я один человек, которому меньше пятидесяти пяти лет. Я
почувствовал свою одинокость, инаковость по отношению к
этим людям, у которых было одно несомненно общее между собой –
пенсионный возраст, более значительный жизненный опыт. И
ничего бы особенного в этом... подумаешь... я одинок с
детства... нет, здесь было что-то другое.

А, кажется, понял. Это мысль о том, что в случае катастрофы или
вообще нештатной ситуации на меня одного вдруг ляжет
ответственность за спасение всех этих людей. Ну, скажем, автобус ляжет
набок... перевернется... тебе надо будет вытаскивать их
через окна, а хватит ли у тебя на это сил? Вряд ли. Или еще
что-то подобное... когда там приедет МЧС... Скорее всего, и
сотовый-то только у меня, старики эти игрушки не больно жалуют.
Ну, может, есть еще у пары-тройки человек.

Один за всех...

Тут вспомнился мне еще в школе затверженный положительный пример из
далекого советского прошлого: человек по имени Шаварш
Карапетян один нырял и вытаскивал людей из автобуса, упавшего в
реку. Спас сколько-то человек, двадцать или тридцать, точно не
помню. Во дыхалка была у мужика! Ему на такие штуки везло,
он все время кого-то спасал, случай с утонувшим автобусом
был не единственным духовным взлетом в его судьбе...

Тут нужно быть в идеале, как пионер, готовым ко всему и даже еще
больше. Качать мускулы, бегать кроссы. Постоянно иметь при себе
телефон, спички или зажигалку, нож, хотя бы складной.
Фонарик. Ну и вообще... «Посматривай! – кричали в древние времена
плотовщики и капитаны небольших речных суденышек. –
Посматривай!». Чем больше в государстве стариков, тем более должны
быть подготовлены молодые люди физически. Тем больше,
значит, должны брать они на себя, а как же иначе? другого выхода
просто нет. Из этого можно было бы создать хорошее
всенародное тимуровское движение. Почва благодатнейшая. Ну и тут
должно наконец-то наступить взаимное уважение людей разных
возрастов.

Без государственной поддержки и специальной политики, идеологии,
рекламы все это – пустые фантазии. Само по себе ничего не
возникает. Но государство, конечно, сделает все неправильно, тут
и к гадалке не ходи. Значит, что же остается? Телефон, нож,
спички, фонарик. Утренняя зарядка. Это всегда полезно.

Если брать более широко и копать глубже, то... ребята, да ведь скоро
будет Война! Самая настоящая, классическая – с холодными
сырыми окопами, вшами, голодным пайком и штыковыми атаками
наперевес. Не знаю точно, кто попрет – Америка с Европой, или
из Китая новые орды хлынут, или охреневшие мусульмане
соберутся кучей… Знаю только, что это случится в скором времени.
Может быть, не через год-два, а через десять-пятнадцать точно,
если все будет идти так, как сейчас. А может, и сами попрем
на кого-то, этот вариант тоже не исключается. Но война
начнется, верняк, нам придется в ней участвовать, и самое
странное: нам опять, как всегда, придется победить в ней.
Чрезмерным перенапряжением сил, долготерпением, способностью
обходиться минимумом.

Это важно понять: мы живем в счастливое предвоенное время, когда в
магазинах полно продуктов, над головами не летают чужие
бомбардировщики, а почти все мужчины – дома!

Конечно, лучше бы войны вовсе не было, и для этого есть неплохие
профилактические средства: агрессия против какого-нибудь
мелкого соседа типа Латвии или Грузии. Важно показать своим более
крупным друзьям-врагам, что ты здоров, силен и зубаст. И не
задумаешься при случае укусить этими отличными зубами.
Порядок действий может быть таким: высадить в Риге десант,
выпороть депутатов их парламента, написать на его стенах: “здесь
был Вася”, обоссать, сжечь нацистские памятники. А оправдать
все это действо притеснением русских. И потом улететь
обратно, чтобы не давать повода к большому конфликту. Акцию сию
можно будет рассматривать примерно как международное
хулиганство, но наказывать нас шибко не посмеют, ибо ракеты ядерные
еще не все пропиты, а зато в следующий раз сто раз подумают,
прежде чем вставлять палки в колеса. Да и не нужны пока эти
новые карапузы НАТО настолько, чтобы проливать за них кровь
своих солдат.

Можно придумать и что-то посерьезней, тут важен сам принцип:
нападаешь всегда ты, а не на тебя.

Но вряд ли у нынешних, стоящих у руля власти, хватит мужества
осуществлять экспансию. Они вечно проигрывают по очкам, бьют уже
по пустому месту, опаздывают и всего боятся. Они говорят: у
нас нет сил, мы бедные – не понимая, что с каждым новым
удачным (да даже и неудачным, но по факту состоявшимся) актом
агрессии сил и средств у России будет только прибавляться.

И вот теперь возникают другие вопросы. Что делать, как готовиться к
войне. Не правительству, которое обязательно окажется не
готово, а нам, нормальным обычным людям. Самим.

Прежде всего: заводить огороды, раскапывать землю, засаживать ее
картошкой. Продовольственный вопрос – всегда на первом месте.
Если есть возможность, перевозить семьи, переезжать из
крупных городов в поселки, в деревни, поближе к земле, к лесу –
там можно выжить в голодное время. Легче будет женщинам и
детям, когда мужчины уйдут на фронт. Да и спрятаться легче, в
случае чего. Готовить каждому небольшие запасные укрепрайоны,
рыть в лесу землянки для партизанской войны или чтобы просто
отсидеться.

Мужчинам, кто не служил в армии, пройти военные сборы, научиться
хотя бы просто стрелять, кидать гранаты, надевать противогаз.
Обязательно разрешить свободную продажу стрелкового оружия –
ничто так не повлияет на поднятие духа нации. Всегда было
нельзя, а теперь вот можно. Пусть ствол даже заперт в сейфе и
тэ дэ. Правда, решить этот вопрос без правительства мы не
можем, и он как бы не к нам. Правительство же, боящееся
собственного народа, никогда ничего такого не разрешит. Мы должны,
значит, ходить хотя бы с ножом в кармане, как уже
говорилось... создавать народные дружины, патрули. Дежурить в ночное
время, ходить большими, вооруженными кто чем (молотками,
монтажками, палками, дрекольем) подразделениями. Сотовая
телефония, к счастью, уже распространилась широко и доступна всем
– договариваться со своими, что по первому тревожному звонку
к тебе на помощь примчится двадцать человек. Главное – это
народные дружины.

Опять закричат: черная сотня возрождается! но кто первый это
закричит, тот и враг, и его нужно хотя бы запомнить в лицо, чтобы
больше ему не верить…

Тут объявили конечную остановку, водитель открыл двери, за которыми
был уже город, и там вроде все было не так и плохо.

Без паники.