Моя история русской литературы. Писатель и читатель.
— Маруся Климова
(17/06/2002)
...Достоевский очень сильно повлиял на всю мою жизнь. (...) постоянно и по сей день продолжает давить на психику и определять все мои действия и поступки, причем я даже этого, видимо, и не осознаю, и избавиться от него невозможно, я хочу избавиться, но не могу. Мне кажется, чтобы избавиться от этого Достоевского, нужно уехать куда-нибудь в другую страну, где живут нормальные здоровые люди, не поголовные мазохисты, как в России, а люди, которые, может, и любят Достоевского, но так, отстраненно, как экзотику, а не с безумно вытаращенными глазами, исступленно и в экстазе, не рвут на себе рубаху, не блюют на себя и на окружающих, не валяются в грязных канавах и не ловят от этого кайф.
Железная каравелла и королевский пожар.
— Элина Войцеховская
(16/06/2002)
На сероватой окраине краснокирпичного Вальядолида - значит, по меркам прежних веков, - на безнадежной окраине, стоит неприметный домик. За оградой, во вполне сухопутном дворе, - непокорная ржавчине модель парусника. Почему бы и нет? В домике мог жить бывший моряк, а игрушечным корабликам, пусть и железным, цена невелика. Любознательные пришельцы, не поленившиеся добраться до дальних закоулков туристского справочника, уже знают, что моряки никогда не жили в сереньком доме, который относительно нов и возведен на месте другого, несохранившегося строения. Колер его остается домысливать, но в нем, действительно, доживал свой век отставной моряк. И не просто моряк, а адмирал. Звали его Христофор Колумб.
Рыбный четверг. Уроды.
— Лев Пирогов
(13/06/2002)
(О величии Гениса, Немирова и Меня, и о ничтожестве тех, кто на букву <шэ>)
...Они такие же, как Паша. Только плохие. Паша купил сейчас в магазине бутылку коньяка и дал мне ее выпить. А уроды только воют и алчут и тыкаются в окошко, которого и так тонок слой.
...Они такие же, как Паша. Только плохие. Паша купил сейчас в магазине бутылку коньяка и дал мне ее выпить. А уроды только воют и алчут и тыкаются в окошко, которого и так тонок слой.
Знаки препинания # 17. Дырочки и слеза. Десять лет вокруг смеха журнала "Магазин".
— Дмитрий Бавильский
(11/06/2002)
"Магазин" - проект хитрый, можно сказать авангардный. Расширяющий наши представления об искусстве. Которое растёт, пробивается из всякого сора, и нет у него ни стыда, ни совести, ни сна, ни отдыха, ни дна, ни покрышки. Потому что истинное искусство - неуловимое. Хрена два поймаешь.
Афера постмодерн или необходимость Раскольникова.
— Сергей Малашенок
(10/06/2002)
...разговоры о гибели культуры, литературы, искусства, на самом деле свидетельствуют скорее о процессах перемещения представителей этой культуры вверх или вниз по отношению к социальной вертикали. Родина искусства и философии - балаган, площадь, открытое небо, и, видимо, искусство обречено время от времени перемещаться из дворцов обратно, на свою эту родину, когда придворные поэты и философы превращаются в бродячих менестрелей и проповедников. Ближе к архетипам, так сказать. Общество, уставшее от подделок, или, наоборот, от шутов, слишком уж глубокомысленных, обязательно обратится к этому вечному балагану за духовной поддержкой.
Дневник неписателя #18. Глубоколичное.
— Павел Басинский
(06/06/2002)
Продолжаю про Агеева.
Итак, "прилепился к какому-то тюменскому сайту". Да как он вымолвить такое посмел! Чем его Тюмень-то обидела? Метил, значит, в меня, а попал-то в Россию! А сам Агеев откуда приехал? Из Гренобля што ль?
Итак, "прилепился к какому-то тюменскому сайту". Да как он вымолвить такое посмел! Чем его Тюмень-то обидела? Метил, значит, в меня, а попал-то в Россию! А сам Агеев откуда приехал? Из Гренобля што ль?
Рыбный четверг. Постинтеллектуальные размышления - 2
— Лев Пирогов
(05/06/2002)
Супер. Даже :ЛЕЙБОВ: не нашелся, что возразить. Порывшись в отягощенной памяти, выудил оттуда только тоненькое, как плач замученного Достоевским ребенка словечко "блядство". Став еще одной иллюстрацией той паники либерально-фундаменталистской мешпухи, о которой Иванов и говорит:
" Я понял, что происходит с либеральной критикой в отношении Проханова: истерика. Пишет в "Общей газете" критик Петр Алешковский: "Самое трагическое впечатление недели - книга Проханова". Далее следует полив. А затем очень интересная фраза: "Куда смотрят профессиональные критики. Это ведь типичная совписовская проза семидесятых годов". Забавно, автор приписывает Александру Андреевичу совписовскую прозу в типично казенно-советских выражениях: куда, мол, смотрит общественность. Ребята просто в панике. Легализованный Проханов сеет панику".
Плюс там еще есть нечто для тартуского сидельца обидное... Если он вообще это интервью прочитал. Блядство ж - оно и есть блядство. Хотя с тем, что "культура движется взрывами" Лотман был в общих чертах согласен.
" Я понял, что происходит с либеральной критикой в отношении Проханова: истерика. Пишет в "Общей газете" критик Петр Алешковский: "Самое трагическое впечатление недели - книга Проханова". Далее следует полив. А затем очень интересная фраза: "Куда смотрят профессиональные критики. Это ведь типичная совписовская проза семидесятых годов". Забавно, автор приписывает Александру Андреевичу совписовскую прозу в типично казенно-советских выражениях: куда, мол, смотрит общественность. Ребята просто в панике. Легализованный Проханов сеет панику".
Плюс там еще есть нечто для тартуского сидельца обидное... Если он вообще это интервью прочитал. Блядство ж - оно и есть блядство. Хотя с тем, что "культура движется взрывами" Лотман был в общих чертах согласен.
Anosios Gamos. Опыт вхождения в чужую тональность.
— Денис Иоффе
(04/06/2002)
Автор мыслил бы себя в церемониальном пространственном Китеже не иначе, как в роли Избранного Инанньего Жениха, зрил бы себя "пашенно отверзающим", бороно-плугующим богинину вульву. Думуз Сильверстайний - блеклый ушелец в мертвое царство мрачных Аннунаков - был бы замучен в южно-тельавивском углу овчарни и фертильно выплюнулся в чуть приоткрытые губы Бадтибиры и Ниневийской Иштар.
Знаки препинания №16. Разум и чувства.
— Дмитрий Бавильский
(03/06/2002)
После того, как искусство и наука заменили атеистически воспитанным людям религию, складываются две опасных тенденции развития - вера во всесилие разума и, противоположная этому, увлечённость искусственно создаваемыми подобиями.
Дневник неписателя. Как Дмитрий Быков Солженицына отыграл
— Павел Басинский
(28/05/2002)
Дмитрий Быков взял интервью для "Собеседника" у писателя Войновича. Писатель Войнович только что выпустил в "Эксмо" 25 пробных экземпляров своих мемуаров о Солженицыне, которые, как заверяет газета, станут главным скандалом наступающего лета. Я охотно готов в это поверить, тем более, что скандала этого не дождусь, свалю на дачу, а там, как известно, совсем другие скандалы, типа того: штакетник завалился, сосед гад и сволочь, зато соседка хороша и проч., и проч., и проч., не мемуары, но живая жизнь.
Пьеса без послания. Премьера новой пьесы Александра Гельмана в Челябинске
— Дмитрий Бавильский
(27/05/2002)
С самого начала событие подавалось как маленькая сенсация - многолетний затворник-молчалец прервав добровольный обет, написал новую пьесу...
ДНЕВНИК НЕПИСАТЕЛЯ ЗАЧЕМ?
— Павел Басинский
(27/05/2002)
Молодым авторам сегодня издать сегодня книгу действительно не проблема. Проблема ее продать, еще большая проблема закрепиться в читательском сознании, то есть попросту стать читаемым и обсуждаемым
Рыбный четверг. Достали.
— Лев Пирогов
(22/05/2002)
Глеб Шульпяков как минимум один раз читал <Топос>, а вы говорите <окна заколотить>. Жить и работать!..
Северный дятел. Как мы г. с. или "Приключения Электроника".
— Лев Пирогов
(15/05/2002)
<Говори сердцем!> - угрожающе звучало всю ночь под сводами клуба <Метелица>: пановья отмечали выход в свет сорокинского романа <Лед>. Событие это (если не считать отсипевшей надысь презентации книжки <Ватель>) стало главнейшим в литературной жизни.
Знаки препинания #14. Полые люди.
— Дмитрий Бавильский
(14/05/2002)
Коннор лепит драму абсурда словно бы из глубины опустошённых, полых каких-то людей. Их слова и жесты, поступки и мотивы оказываются непредсказуемыми, непросчитываемыми. Книга, написанная как хорошо темперированный клавир, прошитая ниточками едва различимых лейтмотивов, делает финал логическим и закономерным.
Дневник неписателя. Мой маленький Зощенко.
— Павел Басинский
(14/05/2002)
Былое и думы. Несколько лет назад, получив от шпиона и диверсанта Сороса грант на написание подрывного школьного учебника по литературе, я не потратил его (грант) абы на что, на всякие там факсы, принтеры, компьютеры и прочую лишнюю в смысле полноты бытия дребедень, но честно отдал эти деньги мужикам из города Конаково за построенную ими на тверской земле дачу.
Рыбный четверг. Постмодернизм и национальная идентичность.
— Лев Пирогов
(14/05/2002)
Понятно, что для того, чтобы обрасти ракушками мирового опыта, надобно включиться в мировой же контекст. А туда не берут на шару, как в НАТО. Туда можно вступить, только изумив мировой контекст какой-нибудь национально-культурной идентичностью. То, что в свое время не удалось Пушкину (хоть он и был хороший), - удалось Лермонтову, одному из первых протопостмодернистов.
Дневник неписателя. Говоря "Тольятти", не обязательно вспоминать коммуниста Пальмиро.
— Павел Басинский
(05/05/2002)
Перед тем, как отправиться в Тольятти на Первые Татищевские чтения, я, как водится, наслушался об этом городе разного от разных людей. И то, что это город ужасный, и то, что это город прекрасный. И что он промышленный и скучный, и что он на Волге и красивый.
Всякое дыхание...
— Дмитрий Мстиславович Крылов
(05/05/2002)
Два года назад я услышал глубокой ночью благовест, точно бы звонили где-то вдалеке. Воображение, конечно же. Но он-то, воображаемый, заставил меня написать рассказ <Пасха> на забытом мною к тому времени русском (я говорил по-русски, но писать почти полностью разучился, пользуясь только английским). Рассказ этот для меня стал началом возрождения. До того словно бы мертвецом был. А как вспомнил русский и начал писать, так и ожил.
Знаки препинания #13. Дары моря.
— Дмитрий Бавильский
(05/05/2002)
Эту книгу, написанную о радостях жизни, связанных с едой и кухонным уютом, нужно продавать в паре с <Пиром> В. Сорокина. Интересная получится пара: если для японцев пища -- символ гармонии и красоты, то для нас -- сами знаете что, <гной и сало>. Разница подходов к трапезе и к потреблению продуктов может сказать о близости или разнице наших культур много больше, чем энциклопедические тома.
Знаки препинания #12. Танго и кэш.
— Дмитрий Бавильский
(02/05/2002)
Когда хочется сказать: <нам явлен новый Сорокин>, -- всегда следует объяснять, что же нового явлено и чего мы в Сорокине ещё не знали, не видели. Прежде всего, цельности и точности характеров. В сценариях Сорокина действуют не картонные муляжи, склеенные из слов, но реальные люди из крови и кожи.
Главное - керосин. Евгеника либеральности и потаенное место Проханова.
— Лев Пирогов
(29/04/2002)
Люди реально струхнули <черного передела>: коммуно-фашистской, березовски-пропутинской контрреволюции. Предательства идеалов Борьбы за Свободу. <За что мы мерзли на баррикадах в девяносто, кажется, первом?> Предательства идеалов Галича, Окуджавы и Ильи Кабакова забоялись они. Атаки зла на добро, говна -- на святое.
Знаки препинания #11. Без минета -- как без лета.
— Дмитрий Бавильский
(29/04/2002)
Некоторое время назад заметил: все более или менее интересные поэтические события последнего времени создают для меня внутренние методологические проблемы, и встаёт вопрос определения, всегда хочется спросить: а это точно поэзия? Точно стихи?
Рыбный четверг. Неизвестный Литомин
— Лев Пирогов
(23/04/2002)
Это было не то, что пишут в коленкоровые тетрадки. Нагромождения неправильных, не заботящихся о понятности и красоте слов, убеждающих сильнее, чем боль. И хотя в семнадцать лет не очень понятно, что там, за болью, но где-то на обширных задворках моего тупого сознания начала зреть догадка: настоящие поэты не потому настоящие, что лучше прочих умеют <слагать>, а потому, что они правду пишут.
Русский Шиболет
— Дмитрий Мстиславович Крылов
(23/04/2002)
В частном разговоре меня спросили, как я отношусь к Ольшанскому, имея в виду именно последние события, и я ответил, что <никак>. Никак, потому что меня мало заботят его политические пристрастия, а гораздо интереснее мне будет, когда закончатся декларации и начнётся собственно дело, т.е. его работа литературного критика и публициста. Тогда и будет о чём говорить, а сейчас я по этой теме отметился и её закрываю.
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
