Рейтинг публикаций

Попасть в ловушку осознания просто: достаточно смоделировать то, что ты хочешь увидеть, и осознание будет «показывать» это тебе в любом материале, на который ты направишь свое внимание...

Кто знает, что было бы с современной цивилизацией, если бы не эта постоянная жертва востока – любовь и сострадание ко всему живому (а для востока – это всё сущее).

Не накапливая опыта живого действия и взаимодействия, человек не имеет возможности не только развиваться, взрослеть, но даже более или менее адекватно идентифицироваться.

Как это характерно для современного восприятия – видеть везде самого себя и при этом опираться на уже разработанное, разжеванное и скормленное тебе представление.

«Мы находимся в периоде затянувшегося одичания сознания… открывая глаза в пафосе желания быть живым, вдруг осознаешь себя в лесу из стоячих мертвецов, который как раз это шевеление живого исключает» (Мамардашвили).

В этих эссе раскрывается л и ч н ы й опыт Достоевского, который, собственно, является к у л ь т у р н ы м опытом. Это одно и то же.

...люди считают, что математика широко проникла практически во все области человеческой жизни, тогда как философия – лишь в несколькие и далеко не определяющие. Приятное, может быть, но совершенно ошибочное представление...

Графоман... развивает свою наблюдательность, чувствительность, образование и эрудированность. Но все эти усилия служат одной и решающей цели – созданию текста, и только косвенно, и до странности безрезультатно, – развитию личности. Графоман как бы застывает в развитии внутреннего я, но всё время расширяется в пространстве текста. Именно поэтому тексты, созданные таким образом, производят странное впечатление "правильного" и одновременно "мёртвого" произведения.

У читателя могло сложиться представление, что я очень негативно отношусь к предметности, но это не так; я очень негативно отношусь, во-первых, к доминированию предметности в ущерб другим модусам бытия человека, то есть в ущерб совершенства целостности, и, во-вторых, к использованию предметности для любых форм эксплуатации человека, то есть к закреплению человека вещью.

Именно так жило русское общество в целом последние полторы тысячи лет, так живёт оно и сегодня.

Яфаров был самым младшим ребёнком, поэтому всё донашивал за старшими братьями. Он так привык к этому, что терпеть не мог ходить по магазинам. Дошло до того, что даже на лекции он бродил по аудитории, прикидывая, что из гардероба студентов ему бы подошло.

...ничто отделённое, ничто предметное никогда не было и не будет, пока жива русская культура, обладать особым, истинным значением. Раз нечто отделилось, определилось, опредметилось, значит оно уже выпало из приоритета русского внимания, оно перестало находиться в поле становления, в стихии творения, и, следовательно, на него не может быть направлена воля русского человека!