Библиотечка Эгоиста (под редакцией Дмитрия Бавильского)

перевод с немецкого дениса осокина

заснитц

2005

1

львовский – это я. мой отец из румынии. из добруджинских русских-липован. я уже не говорил на русском. мама – этническая венгерка из провинции банат (западная румыния). мой родной город – алба-юлия. мне 34 года. в германии мы живем 25 лет. время до окончания школы я прожил во франкфурте-на-майне.
вместе с родителями – которые навсегда поселились там.

2

одна моя давняя девушка была зеркалом. тогда я об этом не знал.
мы поддерживали отношения когда мне было 22 года. зеркалу – 23.
она была первой женщиной которую я всерьез позвал замуж – и первой
которая радостно согласилась выйти за меня.

3

со своей предыдущей девушкой я не спал. ей было 15. мы лишь рассматривали – трогали друг друга. целовались
в трамваях –по часу не разлепляли губ. когда уходили родители
– у нее или у меня дома – она осторожно целовала мой источающий
соки и запахи рог – и сладко хихикала. говорила: черт возьми –
мне пятнадцать лет! – что я делаю!? горячей уверенностью приближался
акт. она мне до смерти нравилась. я показывал ей как мы брызгаем
– взамен на то как они вьют ногами если никого нет. после – пел
ей на венгерском и румынском – под разбитый клавир. она гордилась
мной – и плакала зачем-то о моей судьбе. женщины к тому времени
у меня конечно были. но хрупкости такой – никогда – нет. закончились
зимние каникулы. я уехал в любек – где в то время учился. при
каждых возможностях – и абсолютном отсутствии их – наезжал домой.
целоваться и трогаться. мои родители злились – называли меня веретеном.
все верно – в половине случаев я катался на их деньги. под самый
конец зимы моя джульетта влюбилась в школьного учителя и попросила
меня уйти.

4

в середине апреля я снова приехал: на пасху. и тогда – меня неожиданно пригласило к себе на день рождения зеркало. белокурое зеркало в сером сарафане. с зеркалом я шапочно был знаком. скажем – по общим компаниям.
не знаю зачем оно включило меня в число своих гостей. зеркало собиралось отметить свое двадцати-трехлетие.
зеркало было общительным славным. не очень красивым. но звонким
уютным смешным. зеркало звали уте.

5

к ночи все разошлись. остались я и еще одна незнакомая девушка. и ей и мне добираться до дома было слишком далеко. зеркало предложило нам остаться на ночь. ее мама принесла постели. зеркало еще до двух ночи показывало
нам свои рисунки. сложные тревожные нагромождения смыслов. среди
них были очевидными дети женщины жидкости лабиринты слоны. гостья-девушка быстро уснула.

6

мы с зеркалом сидели на балконе друг против друга. я чувствовал
себя усталым, большим. зеркало рассказывало мне о луне что-то. луна висела над новостройками – внутри которых повисли и мы. зеркало
было в белой майке. говорило взволнованно и смешно. я его обнял. мы начали целоваться.

7

руки с талии поползли вверх по голой спине. я знал что под майкой бюстгальтера не было. я направил руки на
соединение. и коснулся больших прохладных грудей зеркала. подумал:
вот – новые груди в моей жизни

8

майку я приподнял. груди зеркала были красивы. вдобавок охваченные
лунной мутностью. с молочно-розовыми мелкими сосками. я их сухо
целовал и покусывал.

9

мы вернулись в комнату где на диване спала незнакомая гостья. это была комната зеркала. зеркалу было
разобрано кресло у противоположной стены. для меня – матрац на
полу между зеркалом и девушкой. не раздеваясь зеркало улеглось
на кресло. я снял носки и лег на зеркало. майку с него стащил.
потянул вниз штанишки. зеркало придержало мне руки. я поцеловал
его в нос: не волнуйся – пусти. неожиданно проснулась гостья и
села на кровати. как-то дико она на нас смотрела – не мигая –
ничего не говоря. мы тоже молчали. может она сомнамбула? – я думал.
девушка вдруг бухнулась обратно на диван. ее сон продолжился.
нацеловавшись с зеркалом до боли языка и губ я уполз
к себе на пол. в одноместном кресле мы бы не уснули. штанишки остались на зеркале. я тогда зачем-то
подумал о том что
не стоит проникать в новую девушку в темноте – наощупь. как в жену. хотя понимал что рискую никогда
в нее не проникнуть.

10

утром мы вышли из дома держась за руки и зашагали к трамвайной остановке. улыбался жаркий сухой
апрель. я сказал зеркалу: было бы здорово нам пожениться. зеркало
замурлыкало. я прижал его к себе. поцеловал в затылок. мы даже прошли пешком кажется пару остановок.

11

весь день мы гуляли по городу. зеркало правда еще ходило на занятия.
из трех лекций оно посетило одну – по моей просьбе. зеркало училось
во франкфуртской высшей инженерной школе на факультете дизайна.
в час дня оно уже освободилось. я потащил свое зеркало на причалы. там мы сели на прогулочный теплоход почему-то с голландским флагом
и отправились вниз по майну. через час показался рейн. майн вливался
в него под птичий гомон. это мы с тобой. – сказал я зеркалу. –
показывая как соединяются эти
две реки. мы сошли на берег и углубились в залитые солнцем заросли ольхи.

12

мы сели на покрывало – которое я прихватил – (специально опрометью
за ним таскался
в свой восточный борнхайм пока зеркало было в школе). зеркало мягко легло на спину. унесло руки. широкие бретельки толстого серого сарафана
– который был на зеркале как и вчера – застегивались над грудью
на пуговицы. я расстегнул. сарафан потянул вниз. зеркало осталось
в нижнем белье – на покрывале щуриться от солнца. белый лиф и
белые трусики. душные взрослые ноги. трусики плотные и большие.

13

гологрудое зеркало лежит передо мной. неуверенно шевелит попой.
желая мне
не то помешать – не то помочь. скорее все же помочь. неотвратимо – как город кёльн за кёльнским
поворотом
рейна – выскочил раздавленный ком волос. солнце в нем так и прыгает.

14

зеркало долго потом рыдало. чем я мог его утешить? разве что словом
дура. у меня
не портилось настроение от зеркальных рыданий-иков. я был заодно
с апрелем. мне было известно что женщины – особенно западные европейки –
часто льют внезапные слезы сразу после того как страстно проутюжатся
под новым мужчиной. мне всегда не было ни малейшего дела до этих
смутных психологий: я не уважаю их. зеркало плакало – я не злился
а его любил. глядел на его слишком покатые – немного рыхлые плечи.
они вздрагивали. пахло нашими половыми органами и теплой землей.
минеральной водой из пластиковой бутылки я отмыл и зеркало и себя.
безобразно опухшее зеркало в этот момент принялось смеяться. хохотало
на все окрестности устья реки майн.

15

doamne meu dragu. мой боже дорогой.

16

днем позже я сел в поезд на любек. зеркало явилось на перрон.
целовать меня на виду у всех. в любекском медицинском университете
я учился на судебного психолога. меня всегда привлекал север.
его моря. вот я и забрался так далеко от дома. впрочем мой дом
вообще не здесь. я очень сердит на родителей – которые привезли
меня в германию. еще больше сердит на себя – за то что не
поехал учиться в тимишоару или в москву. близость моря в любеке
непрерывно меня спасала. любекская речка траве стремящаяся в балтику
была моей первой любовью. а теперь еще и эта новая любовь.

17

зеркало звонило. от зеркала приходили письма. с рисунками на конвертах
и внутри. все та же текучесть, напуганность форм. все те же лабиринты,
зыбкости. я все ждал лета – и окончания летних практик. я не рвался
теперь домой – как было в случае с пятнадцатилетней милой. в зеркале
я видел свою жену. думал: мы всё успеем. а что важного я в зеркале углядел? что интересного? что такого?
этого я до сих пор не знаю. уютность – вот был тогдашний пароль.
уютная теплая уте. неяркая – дорогая. у меня во франкфурте есть
невеста. я ее привезу сюда. – эта мысль питала любой голод – делала
жизнь по-славному несложной. я не изменял зеркалу. смягчились
все мужские желания. подобно тому как хочется лишь гладить по
глазам и ладоням беременную от тебя женщину – в месяц перед родами.

18

зеркало навестило меня в мае. приехало на пару дней. я снимал квартиру пополам с воеводинским венгром. как раз в это время он уехал в родную суботицу хоронить сестру. (на самом деле
у сестры была свадьба. теперь уже дело в прошлом – и можно открыто
говорить. у нее уже
трое сыновей.) приехавшее зеркало менструировало – и нехотя принимало
в рот. я на него немножко злился. говорил ему: не сплевывай. не сплевывай.

19

зеркало живо интересовалось моей наукой. твердило что мне завидует.
по его настоятельным просьбам я то и дело
прогонял его через разные тесты. об эгоизме – о способностях к
сочувствию – о половом складе мозга.. через разную дурь. жалел наше время. торопился – тащил его в парки – скверы – в аллеи широкие
свежие. шумят тополя сосны. зеркало торопливо двигает головой.
я стою – а оно на корточках. опять сплевывает – хоть я же просил..
эта сцена как нейлоновая нить собрала на себе все парки города
любека. было ветренно было жарко.

20

я предлагал per anus – зеркало было против. говорило что не хватало
чтобы у него сразу
из двух отверстий сочилась кровь. мы обсуждали это поедая марципаны
в уличном кафе у института брамса. зеркало улыбалось
так заразительно. мне тоже было смешно.

21

зеркало уезжало ночью – в 1. 33. до франкфурта долгий путь. мы
гуляли – с вечера до самого поезда. любекский май. огни. зеркало
шептало: ты выбрал хороший город. и целовало меня на ходу. в шею
за ухом. когда оно уехало – я выпил водки. радостно и много. потом уснул.

22

всю ночь мне снилась зима. густая зима. такая грустная.

23

утром что-то случилось с моей головой. я сел в кровати и заплакал.
плакал физически часа полтора. то есть без перерыва текли слезы.
время было около одиннадцати дня. я знал что зеркало будет во
франкфурте где-то в четыре. (по дороге оно собиралось сойти в
берлине и побегать по нему часа два.) мне было так горько оттого
что тогда в устье майна голое зеркало из-за меня рыдало. оттого
что здесь в любеке я его почти что насильно ртом насаживал на
себя – как на колодку старый башмак. предложение же per anus казалось
мне настолько чудовищным – что слезы трыскали из моих глаз как
у клоунов в цирке – и я переходил на стон. меня штормило – меня
раскачивало чувство неимоверной жалости и вины. на своей кровати
я был как на
убогом рыболовецком траулере – далеко оторвавшимся от земли –
без рыбы – терпящим вдобавок крушение. в общем это был очевидный
невроз. с какой такой стати?

24

ни раньше не позже со мной не случалось подобного потемнения души.
даже при очевидных винах. а тут – на пустом месте. как будто пока
я спал – мне сделали укол. я подумал что рушится моя психика.
так мне и надо. – немедленно вспыхивало в голове. – не надо было
обижать уте. я проплакал у себя в доме – правда уже с паузами
– до четырех вечера. плача зубы чистил – и кофе варил. плача слушал
балканскую и еврейскую музыку – и на коротко включал телевизор.
в пять минут пятого я позвонил зеркалу. наговорить невротических
нежностей – извиниться. его мать сказала что уте не приезжала.

25

с этой минуты мне стало холодно. я отчетливо делался ледяным.
я не испугался. не стал звонить в скорую помощь. а разделся догола
и улегся как мертвец на кухонный стол. тут же встал. вырвал страничку из своего заграничного паспорта.
написал на ней ‘eugen lwowski’ – и насадил ее себе на ногу на
мизинец. так я больше походил на труп в морге. взобрался на обратно
на стол. трупно приоткрыл рот. я лежал абсолютно закоченевший
– и слышал как стол мелко
подо мной трясся. сколько же времени так прошло? может быть минут двадцать.

26

у меня вдруг поползла эрекция. вот уж действительно – медленно
– в гору. остро захотелось собственноручно это напряжение снять.
ледяными руками я дергал свою ледяную штуку пока ледяные брызги
не обожгли ледяной живот. как вам нравится такое издевательство
над человеком? потемнение души закончилось. я слез со стола. ‘оттаял’.
сорвал бирку с пальца. набрал номер зеркала. она в душе. – сказала
мать. – передайте что звонил еужен. – передам.

27

мне стало спокойно уверенно и тепло. но зеркало я не любил больше.
в третий раз
я не стал звонить. и зеркало не позвонило.

28

с этого момента не было больше ни писем ни звонков. ни капли взаимных желаний. уверенно говорю лишь про
себя. зеркало устранилось. и по крайней мере так выглядело будто
и с ним творилось что то похожее. у меня же как будто была прооперирована душа. нейрохирургии такое
не приснится. на месте огромного трепещущего в ветре дома – тянущегося коммуникациями
во все обозримые края – спокойное ровное поле.

29

на психолога я учился шестой семестр. и – слава доброму богу –
научился по-хорошему не церемониться с собой. впрочем к этому
у меня были способности. чего только с нами не случится – не всплывет из глубин. вспоминаю как однажды
в январе в румынском городе сучава – на южной буковине – в ночном
баре на нас напали местные бандиты. пьяные. наверно и под наркотиками.
на меня и моего друга дана. из посетителей мы были одни – в час
ночи. собственно они захватили тот мышиный бар – на четыре столика.
заперли хозяек – мать
с дочерью – в туалете. заперлись изнутри. стали распоряжаться
стойкой. намешивать себе зверское пойло из цветных бутылок. может
они и были настоящими хозяевами и бара и города? их было человек
12. главари хотели нас зарезать – когда узнали что мы не здешние.
стали бить бутылки – тыкать нам в лица ‘розочками’. втыкать в
стол ножи. но когда я обмолвился что моя мать из баната (про то
что венгерка я не сказал) – самый мрачный бандитский комиссар
заплакал. ведь румынский банат переходит в сербский. а в сербии
по его словам он долго работал. и любил там девушку ружу. плача
– он перешел на сербский язык. и горестно обращался ко мне – ожидая
от меня того же. по-сербски я умею лишь поздороваться, попрощаться,
знаю пару любовных слов и пару ругательств. самое большее – 7
корней. но той ночью в
том баре я говорил с тем парнем на сербском до пяти утра как президент югославии. как апостол. мы сербские песни распевали – вот ведь что. причем многие предлагал я – затягивал и вел. моя
беседа на сербском
была залогом наших жизней. когда время от времени мы делали осторожные
попытки встать – бандиты опять хватались за ‘розочки’, стулья
– и метили в наши головы. по приказу любившего сербию бандита
– нас поили вином и водкой. угощали как родных. он хотел даже
вынуть из туалета хозяек – чтобы они нам дали. но я сказал что
в сербии меня ждет невеста по имени зоранка. бандит подарил
мне два миллиона лей. и попросил позвать на свадьбу. думитря – думитря-чёрт. – кричал он. – это я – меня
здесь все знают.

30

прошло 12 лет с тех любекских странностей. из любека я перебрался
в штральзунд. еще севернее – в померанию. оттуда – в заснитц –
на остров рюген. работаю по специальности. на рюгенскую полицию.
у меня и офицерское звание есть. и зеленая форма. вот уж где странность!
из любека до моря было километров пятнадцать. от моего настоящего
дома в заснитце – пятнадцать метров. море по-прежнему спасает
меня. придумавших мою немецкую судьбу родителей нет в живых.

31

с зеркалом больше мы никогда не виделись. пару раз сталкивались
на улицах во франкфурте – кивали друг другу – но это
не в счет. я слышал что зеркало все эти годы работает в малой архитектурно-художественной академии.
учит творчеству детей. творить творить. из бумаги – глины – камня
– стекла.. из тысячи материалов – правильные названия которым
я даже затрудняюсь дать. зеркало на отличном
счету. дети его обожают. очень быстро оно стало заместителем директора.

32

у меня русская жена – ирина. она из липецка. окончив учебу – я
на год уехал в россию. встретил ее. привез. у нас семилетняя
дочка. зовут майя. через 10 месяцев после рождения у майи пропал
слух. клиника неясна.

33

в ночь перед рождением майи мне приснилась уте. мелом на школьной доске перед целым классом семи-восьмилетних
турецких мальчиков она писала по-немецки: зеркала не едят марципаны.
и подпись: миро. я спросил как бы из-за границы кадра: что – художник миро был зеркалом? уте не ответила. я проснулся. подумал: господи – причем здесь миро?

34

майя рождалась в штральзунде. был октябрь. полуголый я вышел на
балкон. шел дождь. пахло сыростью балтики. я подумал: зеркало по-французски – miroir. но миро ведь кажется испанец. я стоял абсолютно сбитый с толку. встревоженный.
обрывки ярких ощущений и мыслей кружились внутри и вокруг меня.
штральзунд – осень – балкон – в глубине немецких улиц рожающая
ирина (ирина рожала через сечение – операция была назначена на
9 утра – время
было 9) – миро – уте – зеркала.. я стоял с ощущением что об мою
голову разбили удивительнейшую мозаику – острый цвет и смысл.
я пытался его сложить – но ведь это невозможно. в штральзундской
воздушной сырости вдруг крикнула медицинская автосирена. и вот
тогда – мозаика сложилась сама собой в четкую уверенность – в смысл-кристалл – который впился мне в голову будто гранат в брошь
– то есть
в старательно подготовленное место: уте – зеркало. уте – не человек.

35

интересно. волнующе. ну ладно. я уже ехал в роддом. там мне сказали:
операция прошла успешно. девочка родилась здоровая. 3950.

36

моя тогдашняя половая связь с зеркалом в апреле-мае 1995-го года имеет прямое отношение к майиной глухоте. миро – я долго потом выяснял – не произносил фразы про зеркала и
марципаны – во всяком случае так чтобы эта фраза стала его художественной собственностью – и запомнилась
кем-то. был ли хоан миро зеркалом? занимал ли высокое место в иерархии зеркал? или же какое-то неизвестное зеркало в том сне под него подделалось? вообще стоит ли здесь думать о миро? караулить матовые смыслы глупо. но еще глупее саморазрушаться когда матовые смыслы подкараулили тебя. мы с ириной еще до свадьбы мечтали о том что хорошо бы выучить вместе какой-нибудь интересный красивый язык – только чтобы с нуля оба.
латышский думали. или финский. ну вот. теперь мы оба – немецкие
сурдопереводчики. даже бывает на этом зарабатываем. ирина по русской
профессии микробиолог. поступила в
любек – на дефектологический факультет.

37

город франкфурт хорош тем – что там готовят апфельвайн: яблочное
вино – еще со времен карла великого. продают в двухлитровых бутылях.
это – сидр. крепости – 5.5 процентов. во франкфурте есть банхоффиртель
– привокзальный квартал. там повсюду веселые дома – горят пустыми
красными сердцами. вечерами осени шататься по этажам этих заведений
– рассматривать болтающих языками неодетых девиц сидящих в дверях
своих подсвеченных синим комнат – смешно
и славно. особенно если апфельвайна по пути глотнуть! поглазев
на девиц – мысленно
себе кого-нибудь выбрав – отправиться допивать апфельвайн на майнские
пристани – вместе с другом детства. друг – тоже румын. пить и
петь. смотреть как в обе стороны
майна движутся голландские теплоходы. а над ними – веселым чертовым колесом самолеты заходят и заходят
на посадку – взлетают и взлетают. это то что хорошо
во франкфурте. чем он может быть дорог.

38

осталось лишь описать себя. коротко стрижен. люблю зеленые и синие
длинные свитера. зеленые и синие с капюшонами куртки. курю – хоть и ощущаю себя некурящим.

*

еужен львовский – мой друг. он выучил русский – иногда приезжает в россию – к родственникам жены. он
попросил меня перевести эту книгу. хотя сам бы мог
это сделать. на вопрос почему он не стал писать на венгерском
или на румынском – ответил что этот текст должен был родиться
только на немецком языке.

д. осокин

*

spiegel essen keine marzipane

miro