Стихи о ранней влюблённости
Которой не было на карте,
Ты так светло являлась мне
Капелью в розоватом марте,
Резной снежинкой в январе
И чайной розочкою – летом…
Напоминает во дворе
Мне груша дикая об этом…
2009
* * *
День вчерашний и нынешний;
И не тень, и не свет…
Не придёшь, не покинешь ты:
Ты – везде, тебя – нет.
Тёмно-русые волосы
Не поправишь рукой.
Лишь дыханья, и голоса
Ветерок дорогой.
Да глаза твои карие,
И на сердце светло...
И ночного фонарика
Голубое стекло.
2016
Задремать душа?..
Кремовая, дальняя
Кофточка-лапша…
Веки полудетские,
Голосок грудной…
И шары немецкие
В хвое голубой.
Чуть касаясь клавишей,
Что ты мне споёшь?
Голоса оставишь ли
Тоненькую дрожь?
Подвитые волосы,
Чудо-волокно…
А грудного голоса
Не слыхать давно.
Какие были туфельки!
Как тонок был капрон!
А губки, словно трюфели –
И фантик золочён.
А глазки, словно белки
В Сокольничьих лесах:
И тушевые стрелки,
Загнуты на концах…
Зимы очарование…
Ты – в шапочке глухой…
Ах, чудное свидание –
Ах, поцелуй живой!
Горевать не надо:
Вновь морозным днём
Мы с тобою рядом
Улицей пойдём.
Шапочка глухая,
Хладный локоток.
Льдинка тает, тает
На бутонах щёк.
Ах, моё дыханье!
Душенька, мой свет,
Словно на прощанье
Помаши мне вслед!
В городе келейном,
В зимний день и час, –
В шарфике оленьем
Вязаном – до глаз.
И наивный, как вопрос,
Ире в день её рожденья
Нёс букетик чайных роз.
Вышла, заспанная с ночи,
Не причёсана, томна…
Пышет розою, а впрочем,
Удивлённо-холодна.
Эту сладкую минуту,
Эти милые края
Не забуду, не забуду,
Роза чайная моя!
Былая школьница Ирина,
Зачем-то близкая до слёз;
Носила фартук с белой рюшей,
И золотой каштан волос
Спускался, покрывая уши, –
И хвостик, молодости лоск,
Лучился прелестью невинной
У этой девы за спиной…
Она была, как Форнарина;
Она была совсем иной…
Она сияла лучезарней,
С глазами горше миндаля;
Она жила возле пекарни,
Где пухом выстлана земля –
И жарко летом тополиным,
И гулко осенью златой…
Она была, как Форнарина;
Она была совсем иной.
Кофточка-лапша
Кремового цвета.
Ах, как хороша
Молодая Грета! –
Детская душа
В кофточку одета.
Грете снится сон,
Что она на бале,
И в неё влюблён
Юный Ювеналий.
Как же он влюблён –
С лавра до сандалий!..
Славен новый год
И морозен вечер…
Девушка идёт
Мне весь век навстречу.
И несёт меж дней,
Кроме горькой шутки,
В кофточке своей
Две печальных грудки.
Золушка – нежное имя,
В нём – и цветок, и зола ...
Ты ли руками своими
Сердце моё обвила?
Слишком ли верило в счастье –
Только не дышит оно;
Самою чистою страстью
Много цветов сожжено ...
Будут горячими строки,
Жизнь будет – сказочный бал ...
Кто же до нас у дороги
Твой башмачок подобрал?
Середина 80-х.
Прибежала, прилетела
В сон мой утренний ко мне.
Видно, ты давно хотела
Улыбнуться кротко мне –
Там, где липы, где цветенье
У Евтерпы теневой,
Как живое дуновенье,
Словно встречный ангел мой...
Ира, Ира, быть не может,
Что не впрок мне и не в срок
Шелестящих босоножек
Легкоперстный ветерок.
Где от тел отнят голеностоп,
Поперёк чернеющего Стикса
Ходит-бродит времени челнок.
Пьяница, насквозь пропахший луком,
Правит лодкой, как извозчик, груб…
Рисованья школьная наука.
Розочка девическая губ.
Глаз оливки: чуть припухли веки,
Может быть, от влажных тополей…
Розы были слаще в прошлом веке,
И глаза прекрасные теплей.
В них мало нежности порой:
Глаза давинчьевой синьоры
Жестки – по жизни прожитой…
Ах, Ира! Схлынул пыл любовный,
Утихла свежая гроза…
Но я сейчас с улыбкой вспомнил
Твои печальные глаза –
Меж век раскрытых, как фисташка,
Под смежным бархатом бровей;
На ножке шёлковой – затяжку
И нежный жар души твоей.
Проперций Кинфию лелеял,
Гомер – данайское копьё…
Хочу я И.М.К. моею
Наполнить позднее житьё.
Хочу черты её оставить
Среди забывчивых людей –
И лёгкой рамою оправить
Живой поэзии моей.
Не приду к тебе летом с цветами,
Не приеду в морозы опять –
Любоваться большими глазами
И ресницы твои целовать.
Жизнь прошла… позвучала немного,
Слепотой напоследок дразня…
И меня утомила дорога,
И любовь ослепила меня.
Как розочка, чиста,
иной тебя не знаю...
Но, Золушка моя,
на стенке у окна,
вдруг, заскрипят часы –
и, туфельки роняя,
останешься босой,
останешься одна.
Ты – ангел, канувший далёко,
Но не с небесной высоты:
А – где стекла двойное око –
И где морозные цветы.
И в тёплой комнате с паркетом,
Где пианино при свечах,
И всё залито дивным светом,
И звук в гипюровых руках…
Где всё свершается случайно,
И остаётся навсегда:
Любви, касаний, клавиш тайна
И поцелуя резеда.
И пластинки в бумажных чехлах?
И квартиру, где пахнет немножко
Книжным глянцем?.. В оплывших свечах
Пианино венчавший подсвечник
В жёлтом воске закапанных дней,
Где грудные напевы и речи
И кулончик на кофте твоей…
Это было, звенело – да сплыло,
Как и всё, что мечтой рождено.
И холодная Вечность закрыла
В эту жаркую зиму окно.
И не знаю: откуда и где ты,
Только слышу холодной порой
Я про Золушку жалобу эту –
Из прекрасной груди молодой.
Зима морозная повсюду
Слепит любимые глаза:
И вновь блестит – и верит чуду
На веках школьная слеза.
Ещё движенья Терпсихоры
Хранят неловкости следы,
И подросткового пробора
Шелка прилежно подвиты…
Опять ты шапочку снимаешь
В прихожей топленной моей –
И по плечам распространяешь
Каштан отпущенных кудрей…
Прошло полвека без недели:
Увял поэт, полуседой…
А ты приходишь из метелей,
Чтоб вспыхнуть розой молодой.
В роскошном доме Портинари.
Я Беатриче там видал –
И с Ирой сравнивал исстари.
Я с Микеланджело глядел
На свод, где плыли массой тел
Картины мирозданья купно.
Я к Бенвенуто охладел,
Найдя клинок кровопреступный
На месте воска, долота…
Я стал любимцем навсегда
Счастливой пушкинской Эрато.
Века ли минули, года –
Хранят Юсупова пенаты
Меж львов придверных, фонарей
И муз, Кановой изваянных, –
Плоды влюблённости моей,
Цветы надежд благоуханных…
Начала знал я – и конец:
Нет в нашем мире совершенства!
Но есть сближения сердец
И лирной памяти блаженство.
Печали мир! неужто зря
Я в пекле, как и ты, сгораю? –
Я знаю звёзды и моря…
А самого себя – не знаю.
Никогда ты в мой сон не входила…
Что ко мне ты сегодня пришла? –
Поцелуем меня остудила,
Поцелуем меня обожгла?
Всю печаль, что отдать не успела,
Отдала за мгновенье со мной.
Вместе с нежной душою и телом,
И каштановой душной волной…
И потом – ты куда подевалась?
И в какие ушла города?..
Ты, наверно, со мною прощалась...
Ты прощалась со мной навсегда.
Роза милая из детства,
Приходила ты во сне…
Никуда уже не деться:
Грустно, грустно, грустно мне!
Заведу себе привычку
Вечерами выпивать.
Чудо птичку-невеличку
На свободу выпускать.
Пусть летит себе за дали
Песня лёгкая моя.
Розу ж детскую печали
Положу на сердце я.
А голос польки улетает
С пластинки, ветром увлечён.
И танец медленный качает
Твой нежный стан, как зыбкий чёлн.
А руки – лебеди на глади –
Уснули на моих плечах.
Побудь со мною, Бога ради,
Лицо запутай в волосах! …
И вновь, застенчива, как дети,
Скользи на лаковом паркете,
Играя жизнью без забот,
Под эту польскую пластинку…
И новогодняя картинка
Опять, быть может, оживёт.
2018
Поёт "концертный", осторожно
Пластинку ломкую вертя.
И мы юны – и всё возможно.
И мы чисты – и всё шутя...
Ты положила мне на плечи
Две осторожные руки...
И платья шорохи – далече,
И поцелуи – далеки.
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
