Литературная критика

Интервью Ирины Дудиной с Юрием Мамлеевым

(окончание)

– Расскажите о вашем диалоге с православным философом Татьяной Горичевой.

– С Таней Горичевой я и моя жена Маша познакомились 20 лет назад,
как приехали в Париж в 83 году. Маша у неё жила. Перед
переездом из Америки во Францию в Париж на разведку поехала моя
жена. Я тогда преподавал в Итаке, в Корнельском университете, и
Маша мужественно поехала одна обследовать вопрос, можно ли
переехать, где работать, где жить. Таня Горичева тогда тоже
только приехала в Париж, Маша и Таня познакомились, началась
дружба, Маша у неё жила какое-то время. Когда мы
пересеклись, мы были готовыми сложившимися личностями, мы просто
соединились по человеческим качествам, по принципу родства душ,
симпатии. У нас даже есть общая книга «Невидимый град Китеж»,
она издана в Париже. Это очень важная книга о России. У
Тани есть её замечательная книга о святых животных, статьи о
современном западном богословии. Она очень эрудированный
человек, не даром она переписывалась с Хайдеггером. Она и философ
и богослов. Её журнал концентрировал все лучшие
интеллектуальные силы в то время.

– А сейчас вы концентрируете вокруг себя всё самое интересное, как
глава метафизического реализма.

– В своей книге «Судьба бытия» я дал обоснование методу
метафизического реализма, после этого возникло новое литературное
движение в России, в Москве, называемое метареализмом,
метафизическим реализмом. Обратите внимание на слово реализм – это
течение, которое не относится к фантастическим течениям, или к
постмодернизму, или даже к авангарду в прямом смысле этого
слова. Его основанием является реализм, который обращён к этой
земной жизни. Но другой аспект- это параллельные сферы
метафизики. Реальность расширяется за счёт метафизической сферы.
Она может быть разной за счёт особенностей ума писателя.
Это могут быть скрытые тёмные или светлые стороны человеческой
души. Из тайников человеческой души творятся человеческие
характеры. Всё это может быть взято из традиционных учений,
это может возникнуть из личной интуиции писателя, который
касается каких-то сторон невидимого мира, которые проникают в
наш мир. Тут разные формы изображения метафизической
реальности, параллельной изображению нашей обычной реальности. Это
связывается в нечто единое. Но главное - это личная интуиция,
интуитивный интеллект писателя. Чтобы хорошо описывать
такие вещи, надо входить в определённые состояния. Я не имею в
виду никаких наркотиков – только созерцание, естественное
творческое состояние. У нас сейчас есть клуб метафизических
реалистов. Туда входят известные писатели – Ольга Славникова,
Анатолий Ким, Маканин, который сейчас повернулся к такой
прозе, и целая большая группа молодёжи. Мы издали сборник
молодых писателей, готовится ещё сборник, имеется секция
метафизических реалистов, которую я возглавляю в Союзе литераторов
России. Оно не только литературное, но и мировоззренческое,
поскольку основано на идеи расширения реальности. Писатель
должен свободно открыть свой талант и следовать ему.

– Вот вы говорите, что всё определяется в параллельных мирах; душа,
её ядро неподвижное уже предопределено. А как же свобода
воли?

– Характер человека связан с родителями, воспитанием, это чисто
земное, социальная ситуация. Его высшее предназначение связано с
высшими силами.

– А если ему предназначено быть маленьким человеком? Иногда, когда
встречаешь умирающего на улице бомжа, приходишь в ужас от
такой жалкой участи человека, от бессмысленности такой никому
не нужной жизни...

– Вы вступаете в сферу метафизики! Почему один несчастлив, а другой
счастлив? Один может вести миллионы за собой, а другой и
одного человека не может вести за собой. На востоке это процесс
кармы, результат предыдущей жизни, участь, которую
заслужили. А христианство на этот вопрос вообще не отвечает. Потому
что считает - нечего в этом копаться, незачем об этом
думать, направленность должна быть на спасение души. Этот вопрос
может относиться к Богу, но об этом нечего думать. Это тоже
самое, что спросить, почему вселенная устроена так, а не
иначе – но это уже вопрос, который выходит из человеческой
сферы.

– Вам ближе отсутствие ответа на вопрос?

– Я в своём творчестве не описываю прошлую жизнь - я описываю
человека, какой он есть. Вот такой он. Он настолько необъятен, это
целая вселенная. Никаких перевоплощение вообще нет,
божественная часть души человека, куда можно проникнуть только
особыми методами—это не чисто человеческая душа, это нечто
гораздо большее, она неподвижна, она относится к вечности.
Перевоплощается, меняется только оболочка, никакого перевоплощения
вообще нет. Душа вечна, с точки зрения вечного центра,
вокруг него всё вертится, как в колобке каком то, всё меняется
из одного мира в другое – но он вечен, с его точки зрения
изменений нет. Этот центр неизменен - и в младенце, и в старце,
формы отпадают, отмирают.

– Откуда тогда взяться состраданию?

– Мы видим, что человеческое существо состоит их нескольких оболочек
- они меняются, погибают. На Востоке считают, что всё, что
гибнет и меняется, – это иллюзия. Но это с какой-то
бесконечно высокой точки зрения. А реально-то человек страдает. Это
вопрос о происхождении зла. Были попытки на этот вопрос
ответить и на эзотерическом уровне. Но, вообще, это всё-таки вне
человеческого разума. Лучше помолчать об этом.

– Вы с детства чувствовали себя метафизическим реалистом?

– Я с детства чувствовал себя писателем. Философом – потом. Я в 1953
году шёл по нашему великому Тверскому бульвару, где
впереди, как свет, маячил памятник Пушкину. Я вдруг почувствовал
изменение в своём сознании, я вдруг увидел мир таким, каким
его потом изобразил. Людей также по-новому увидел. Оболочки
людей что-то говорят, обсуждают, но из-под них вдруг выползают
какие-то сущности. И вот тогда я понял, что я так могу
изображать мир. Петя Гнойников сидит в каждом человеке! И тогда
я почувствовал, что это самобытный, ни на кого не похожий
взгляд, и что я могу стать писателем. А уж метафизика
появилась потом, тоже в молодом возрасте. Но не только у меня, а у
многих, в обществе атеистическом возникали метафизические
вопросы. Атеизм я считаю духовным преступлением против
человечества. Почему он возник – это определённо долгая история.
Здесь сыграло свою роль так называемое научное мировоззрение.
Но к науке оно не имеет никакого отношения. Наука, физика,
медицина. У нас есть великие врачи, физики, учёные, если они
занимаются своим делом. Я имею в виду научное мировоззрение,
как нам его подавали в советское время. Такое же оно и в
институтах запада. Оно заключается в том, что вся реальность
описывается с точки зрения конкретной науки, а вне этого
ничего нет. Только это - грубо материалистический подход. Зародыш
его описал Тургенев в романе «Отцы и дети». Архетип
сознания у Базарова заключается в том, что то, что он видит в
пробирках, распространяется на всю реальность.

– Это скорее у него протест против «отцов».

– Но тип мышления именно такой, когда вместо того, чтобы заниматься
наукой образуется философствующее научное мировоззрение,
которое неизбежно является атеистическим и отрицательным по
отношению к духу, сознанию, мышлению, разуму. Всё это
объявляется даже интеллектуальной материей, как недавно кто-то
сказал. Такое смехотворное выражение. На самом деле даже марксисты
говорили, что сознание идеально. А материальное не может
рождать идеальное. Совершенно очевидно, что человек сошёл с
неба, и его основа, человеческая душа, сошла оттуда. И этот
контраст между религиозным мировоззрением и научным – это
определило во многом трагедию ХХ века, потому что научное
мировоззрение очень тоталитарно, очень агрессивно. Оно столь
агрессивно, что рассматривает любое другое как неправильное,
любой другой подход к реальности не принимают во внимание. Я не
говорю об учёных. Великие учёные были верующими: от Ньютона
до Павлова и Эйнштейна. Научное мировоззрение создали не
учёные, а Молешот, создали философы-материалисты 18-19 веков.
Эксплуатируя науку, они создали научное мировоззрение,
абсолютно атеистическое, которое явилось ответственным за многое,
что случилось в 20 веке. Оно, во-первых, ожесточило
человеческие души. Если со смертью всё кончается, то «всё
позволено». Никто иной, как бесноватый фюрер, заявил: «Если природа
жестока, то и мы имеем право быть жестокими»! Кроме того, это
мировоззрение, фактически, лишило людей надежды. Их души как
бы сморщились, и с такой душой они должны идти в другой
мир! И какие это может иметь последствия? Для них это может
иметь катастрофические последствия! Это мировоззрение направило
ум человека только на материальные ценности. Произошёл
сдвиг ценностной иерархии только в одну сторону. Никто не против
того, чтобы хорошо жили люди. Дворянство хорошо жило, но
оно духовно создало в России русскую литературу, во Франции -
французскую и т.д. Они жили не только ради скотских
интересов. Богатство не противоречит духовному, но не только же о
нём и думать!

– У вас семья была гуманитарная?

– Отец был профессор психологии, психиатрии. Мать была географом –
она окончила МГУ, была экономическим географом. Она знала 5
языков, занималась научными переводами.