Достижения современной цивилизации дают нам возможность анализировать одну культуру в отражении другой культуры.
В этой статье автор пытается рассмотреть русскую литературу эпохи постмодерна сквозь призму восприятия и понимания ее в Японии.
Поводом для популяризации русской литературы в Японии послужили переводы с оригиналов И. Тургенева в 1888 г. Как говорится в сборнике статей «Сто лет русской культуры в Японии», в нашей стране давно существуют не только пушкиноведение, но и чеховедение и толстоведение
[1]. В Японии всегда было много почитателей русской литературы
[2].
Русские иногда шутят, что Достоевского любят только за рубежом. И действительно, у нас многие изучали Достоевского. Помимо специалистов-ученых, гораздо больше в Японии таких поклонников Достоевского, как режиссер Акира Куросава, писатель Кэнздабуро Оэ и мыслитель Хидео Кобаяси. К тому же существует масса читателей-любителей Достоевского даже среди школьников седьмого
[3]класса.
Но наша любовь распространяется не только на классику XIX века. Значителен интерес к русской литературе XX века. Так, с творчеством А. Платонова японцы знакомы еще с 1937 г.
[4].
Однако после 1979 г. мы пережили упадок интереса к русской литературе и России вообще
[5].
Исключением был театр, где постоянно ставили на японском языке пьесы Чехова, реже Гоголя, Вампилова. С началом «перестройки» японские театры для постановки русских пьес приглашали Ю. Любимова, Л. Додина. Публиковали переводы русских пьес.
Японские любители театра никогда не теряли интереса к русской драматургии. Здесь я не буду подробно рассматривать эту тему, но всё же приведу несколько примеров, поскольку об этом в России пишут мало.
В 2001 г. в Японии побывали Театр на Покровке и Театр Et Cetera. Театр на Юго-Западе приезжает почти каждые полтора года. В 2000 г. у нас выступали актеры из Омска и из Эстонии, бывшей республики СССР. Несколько раз в год из Японии в Россию приезжают группы любителей театра только для того, чтобы посещать театры. Многие из них плохо знают или вовсе не знают русский язык, но они ценят русский театр. На лекции актера театра Et Cetera Александра Калягина, устроенной в Университете Васэда в Токио, собралось более 400 молодых слушателей
[6].
Большую роль в изучении России играет в Японии Центр Славянских Исследований при Университете Хоккайдо. Там изучаются литература, культура, история, экономика, политика, геология, география, этнология стран СНГ и Восточной Европы. Под руководством Центра Славянских Исследований осуществляются разные типы сотрудничества - все японские и международные, в том числе литературные.
В 1990-х гг. литературоведы работали там над темой «Постмодернистская литература в России девяностых годов», были выпущены сборники статей. Вы можете познакомиться с обзором их работ в английской версии на странице Центра Славянских Исследований в Интернете
[7]. Были опубликованы также книги по современной русской культуре для широкого круга читателей. И, к счастью, появились молодые «русофилы» в издательствах. На рубеже веков были опубликованы сборники статей о русских писателях и их произведениях. Таким образом, читатели могли познакомиться с русским «постмодернизмом».
После успешных публикаций были проведены конференции «Москва-Токио 2001. Русские и японские писатели за круглым столом». В Москве - в марте, в Токио - в октябре
[8].
В Россию на встречу с русскими писателями приезжали трое сорокалетних японских писателей - Масахико Симада, Йоко Тавада и Эими Яма-да
[9].
На конференции в Японии выступили Григорий Чхартишвили, Татьяна Толстая, Виктор Пелевин, Владимир Сорокин, Сергей Гандлевский и Вячеслав Курицын.
В Японии их встретили с большим интересом. Материалы этих встреч публиковали в литературных журналах, что бывает редко
[10].
Немаловажно отметить: японские писатели удивились тому, что, хотя их коллеги в России мало думают о читателях, тем не менее, писатель все еще имеет общественный авторитет. Японские слушатели никак не понимали, что означают такие русские термины, как литературоцентризм, элитарная литература и т.д. Наверное, для понимания современной русской прозы любопытно будет исследовать этот факт.
В рамках изучения русской поэзии в Японии часто публикуются статьи об А. Пушкине, А. Блоке, А. Ахматовой, О. Мандельштаме, М. Цветаевой Б. Пастернаке, И. Бродском. Однако классическая поэзия переведена недостаточно.
Современной русской поэзии в Японии повезло больше, хотя она переведена также недостаточно. Среди переводчиков есть наш настоящий поэт, глубоко знающий русский и японский языки
[11]. О современной поэзии публикуются статьи в ежемесячном журнале «Эврика»
[12].
Хочу еще отметить, что с 1994 г. постоянно печатались статьи, посвященные так называемой «лианозовской школе» московского концептуализма. По моему мнению, концептуализм был мостиком к будущему «постмодернизму». Естественно, на материале изобразительного искусства такие работы появлялись еще раньше.
Сейчас мы живем в век глобализации. Как я уже сказала, тема нашей исследовательской группы, включавшей в себя ученых из разных университетов, звучала следующим образом: «Постмодернистская литература в России девяностых годов». Не случайно в формулировке этой темы нет словосочетания «русская литература». В наше время считается более современным рассматривать русскую литературу как часть мировой литературы или культуры вообще.
Такой вывод можно сделать, исходя из анализа именно постмодернизма. Найден общий характер этого феномена во многих странах: это предопределило общность «языка» постмодернистских писателей.
Подчеркнём, что наша задача, задача зарубежных русистов, - изучать особенности постмодернистской литературы в России. Иногда взгляд «со стороны» на процессы в искусстве более объективен, чем взгляд критиков и исследователей, которые принадлежат к этой культуре. Я хочу показать это на примере одного интересного явления. Для изучения постмодернистской литературы в России собрались, в основном, поклонники Ф. Достоевского, а не А. Чехова, И. Тургенева или Л. Толстого.
Как можно это объяснить? На мой взгляд, специалистам по Достоевскому в большей степени, чем другим, понятны «травестийные переложения»
[13] и смех в постмодернистской литературе. Одной из типичных черт постмодернизма является пародия как деконструкция традиционных текстов. И особый стиль постмодернистских произведений в России связан именно с Достоевским, который является одним из самых популярных объектов пародирования
[14]. Это подтверждает гипотезу о том, что специалистам по Достоевскому постмодернистская проза понятнее, чем другим.
Вторая причина того, что у японских поклонников А. Чехова и Л. одетого не возникло особого интереса к постмодернизму, заключается в том, что в постмодернистских произведениях в узком смысле слова жизненных вопросов ставится меньше, чем, к примеру, у Л. Толстого или у В. Шаламова
[15]. Поэтому постмодернизм вызвал небольшой интерес специалистов по творчеству таких писателей.
Есть еще одно объяснение этого явления. Те, кто у нас в Японии изучали Достоевского, усвоили идеи М. Бахтина больше, чем другие. Они больше осведомлены в теории литературы и теории изучения культуры. Ведь в Японии впервые в мире в 1968 году был издан перевод трудов М. Бахтина. А в настоящее время издаётся новое, второе по счету, но на этот ' раз полное собрание сочинений М. Бахтина в 8 томах
[16].
Также публикуется серия трудов, которая включает в себя книги В. Вернадского, Л. Выготского, К. Малевича, О. Мандельштама, П. Флоренского, О. Фрейденберг и Г. Шпета
[17].
Теперь посмотрим, как в последние годы воспринимается в Японии русская литература в целом.
В последние 10 лет в Японии опубликованы переводы следующих авторов: Г. Айги, Л. Андреева, Ч. Айтматова, Б. Акунина, И. Бабеля, В. Белова, И. Бродского, И. Бунина, Н. Вагнера, Н. Баранской, С. Василенко, А. Грина, С. Довлатова, Вен. Ерофеева, Вик. Ерофеева, И. Жданова, А. Зиновьева, М. Зощенко, Ф. Искандера, Н. Катерли, А. Кима, А. Куприна, И. Кутика, Н. Лескова, Ю. Либединского, С. Максимова. А. Марининой, Г. Маркова, О. Мандельштама, Т. Набатниковой, В. Набокова, В. Нарбико-вой, Б. Окуджавы, В. Орлова, В. Пелевина, Л. Петрушевской, А. Платоно-ва, А. Приставкина, В. Распутина, П. Романова, Ю. Рытхэу, Н. Садур, В. Санги, А. Серафимовича, Ф. Сологуба, В. Сорокина, Б. и А. Стругацких, М. Сушкова, А. Терца (Синявского), В. Токаревой, Т. Толстой, Тэффи, Д. Хармса, М. Цветаевой, С. Черного, М. Чулкова, В. Шаламова, И. Шмелева, М. Салтыкова - Щедрина, В. Яна.
Были выпущены новые переводы: А. Блок, М. Булгаков, М. Горький, Н. Гоголь, Ф. Достоевский, Н. Карамзин, С. Маршак, Н. Некрасов, Б. Пастернак, А. Пушкин, Л. Толстой, А. Чехов, И. Эренбург и др.
Мы рассматривали русскую литературу эпохи постмодерна через призму восприятия и понимания ее в Японии.
Постмодернистские произведения оказались у нас детонатором взрыва нового интереса к русской литературе, появился другой круг читателей. А у этих читателей пока меньший интерес к классикам русской литературы. Тем не менее приведенный выше список свидетельствует о том, что в Японии читаются и переводятся не только «постмодернисты», но и другие писатели.
Литература всегда более и менее отражает философию и жизненную практику людей своего времени. Постмодернизм как тенденция может существовать везде, где есть цивилизация. Но в разных культурах он проявляется по-своему. Изучение постмодернистской тенденции, влияние которой не обошло ни эстетику, ни духовную культуру, позволяет глубже выявить общекультурные феномены нашей эпохи.
Примечания 1. Громковская Л. Л. и др. (Институт Востоковедения РАН) Сто лет русской культуры в Японии. М., 1989. 350 с.
Любопытная статья «Русская культура в Японии» в Интернете:
К тексту
2. О пушкиноведении в Японии см.: Касама Кэйджи. Пушкин в Японии. Токио, 1998 (на рус. яз).
К тексту
3. По этому поводу существуют анализ и статистика появлений имени Достоевского в японских газетах. См.: Сакурай Коджи. Достоевский как термин общедоступный (Гэндай-иого). Токио, 2000. 63 с. (на япон. яз.).
К тексту
4. См.: Симада Ио. Андрей Платонов в Японии // «Страна философов» Андрея Платонова: Проблемы творчества. М., 2000. Вып. 4. Юбилейный.
К тексту
5. После событий в Афганистане в 1979 г. в Японии проводили политику, тесно связанную с политикой США. И до 1989 г. Министерство просвещения СССР было в принципе закрытым для японцев. Поэтому неизбежен был упадок интереса к русской культуре.
К тексту
6. Васэда был единственным японским университетом, имевшим кафедру русской литературы. См. об этом в сборнике, указанном выше в первом примечании. Процесс реформы дал нашей кафедре новое назначение. В апреле 2002 г. ее переименовали в кафедру русского языка и русской культуры. В этом университете Садайоси ИГЭТА, сын составителя русско-японского и японско-русского словарей Садатоси ИГЭТА, организовал кружок «Номер», в котором аспиранты активно изучали современную русскую литературу и публиковали результаты своих исследований и переводов.
К тексту
7. Статья в интернете(на англ, яз.)
К тексту
8. Председатель оргкомитета - Мицуйоси Нумано. Финансовая поддержка Японского Фонда международного общения.
К тексту
9. Произведения этих писателей можно прочитать в сборнике современных японских новелл, (сост. Г. Чхартишвили и М. Нумано). Он и Она, М., 2001. Т. 1 - 540 с. Т. 2. - 526 с. В сборник старались поместить авангардистские произведения, что поощрялось государственным фондом, поддерживающим очередной культурный проект двух стран.
К тексту
10. Синчо. 2001. № 7.; Васэда бунгаку. 2001. № 9.; Эврика. 2001. № 12.; Васэда бунгаку. 2002. №3.
К тексту
11. Танака Акимицу. Г. Айги. 1997; И. Жданов. 2001 (Токио, Издательство «Ямада»). И. Кутик 1998; И. Бродский. 1999 (Токио, Издательство «Гундзося»). Издательство «Гундзося» является единственным издательством в Японии, специализирующимся на издании русской литературы: http://gunzosha.com/index.html.
К тексту
12. Суздуки Масами пишет на японском языке статьи о поэзии в ежемесячном журнале «Эврика».
К тексту
13. Так называемое «травестийное переложение» - приём, пришедший на смену метафоре 80-х гг., создает карнавальный мир, отталкиваясь от реального. Такая тенденция развивается в связи с недостаточным знанием настоящей истории. См.: Такаги Минако. Типичные подходы к истории СССР и России в русской художественной литературе последних пятнадцати лет // Изучение Евразии. Токио, Институт Евразии, 2001 (на япон. яз.).
К тексту
14. О восприятии японцами пародии Достоевского см.: Мотиздуки Тэцуо. «Играя словами классики: Достоевский в современной литературе», Tetsuo Mochizuki (ed.), Russian Culture on the Threshold of a New Cen-. tury, Sapporo: Slavic Research Center, 299 p, 2000. (на рус. яз.). В Интернете: http://src-h.slav.hokudai.ac.jp/publictn/sympopublic-e.html.
К тексту
15. О Шаламове-мыслителе см.: Такаги Минако. Сохранить человеческое // Шаламовскии сборник. Вологда, 1997. Вып.2.
К тексту
16. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. Перевод Арая Кэйд-забуро (1968). Первое собрание сочинений в 8-ми т. издавали с 1979 по 1988 гг. Новое издание, начатое в 1999 г. к столетию со дня рождения М. Бахтина в издательстве «Суйсэйся», редактировал К. Арая за полгода до своей кончины в 1995 г. О восприятии Бахтина в Японии см.: Сасаки Хироси. Труды М. М. Бахтина в Японии. 1963-1994. // Филологические записки. Вып. 4. Воронеж, 1995. Также: Бахтинские чтения-1. Витебск, 1996.
К тексту
17. Пересмотр истории русской культурологии XX века: в 7 т. Токио: Суйсэйся, 1998 - . Редактор Кувано Такаси является переводчиком Ю. Лотмана.
К тексту
Статья опубликована в сборнике "Постмодернизм: pro et contra. Тюмень, изд-во "Вектор-Бук", 2002
