Поэзия

I. Зенит
И вновь и вновь измучанный Сизиф 
На спину неба валит глыбу света.
Горячий полдень, Землю не спросив,
Бросает сгустки ультрафиолета
И затмевает мириады звёзд.
Вернее их лучи берёт с собою
Искать опору жизни –  симбиоз,
Творить существенное, основное
Светлейший Бог. О солнце –  мой родник,
Тебе Земля канцонами звучала!
В конце пути нас ждут твои огни,
Как зёрна почва нового начала.





II. Когда из берегов выходит скорбь
В пределах поля зрения промокшего листа
Гнездящаяся рябь рождает колос.
Испив до дна остаток отражения лица,
Иду сквозь сумерки искать пропавший голос.

Там, где врастает в занавес разрушенный Колосс
И Гелиос  к нам на кровать садится,
Даль до краёв полна в свой срок отъездивших колёс,
Но всё ещё готова шевелиться. 

Казалось бы, в безвольности звучит её аккорд,
В корнях запутавшись, отбившийся от стаи.
Но именно тогда  из берегов выходит скорбь.
На мертвом месте что-то прорастает.





За гранью
Ночь потопила в звёздном небе фонари.
Тьма, расшатавшись, на волнах его колосится,
Лаская каплями мой парус изнутри,
Как мать дитя в районе лба и переносицы.

Перегибаясь, мачта тянется ко дну.
Мир перевёрнутый, как ртуть, по глади катится.
Бросая чёрные каракули в окно,
Скользит по улицам ночная каракатица.

За гранью, с противоположной стороны,
Вдали от жизни, на свидании с бессонницей
Мы с ней вдвоём, не нарушая тишины,
В момент манёвра отдаёмся невесомости.





IV. У самого предела
Наш поезд вышел в свет из под контроля.
Трещали цепи, плакали врата.
Меж деревень, у вспаханного поля
Его итог остался навсегда.

На поводу у съехавшего века
По рёбрам рельс мы шли куда-то вниз,
Слегка познав ничтожность человека,
Искать в глубинах с небом  компромисс.

И вот, когда оно на нас глядело,
Похожие на стайку снегирей,
Мы на краю у самого предела
Себе казались чуточку добрей.





Диптих

I. Крест и круг. Метроном и птица
Нежность  пения двух лебедей и уроки тональной гармонии,
Или поиск абстракции и перевес прирожденных рефлексов.
Четкость ритмики сердца и  тембр баритонового саксофона,
Или стук метронома и нота звучащая длительно в памяти.

Так как звук отложился внутри, а герой разлетелся в пространстве,
Чей-то голос и пульс отразились крестом на покатой бумаге.
Это в музыке встретились чувство свободы и строгости принципов.
Словно след корабля Магеллана, искусство вернулось к природе.

Оба полюса шара содержат единство окраин.
Четвертованный круг – это около сотни ударов в минуту.
Относительно вечной спирали мы все имплицируем равенство.
Разлететься частицам земли не дает центробежная сила.

На законах природы, как в поле цветов, прорастут  аномалии.
Все прямые замкнутся, обняв бесконечности плюса и минуса.
Чей-то голос и пульс отразятся крестом на покатой бумаге. 
Обертоны вольются в героя, который вовне растворится.

Деревянный удук замолчит. На момент позабудется голод.
Потеряется мысль. Захлебнётся дождём педантичный  мотор.
Вопреки всякой логике, вдруг, запоёт непоющяя птица.
Дикий зверь отречется от пищи. Судья отклонит приговор. 





II. Чадо
В гранёном стакане виднелись изгибы эфирного тела.
ТенОр не заметил и сам , когда Dux* перешел к контрапункту.
Сшивая зелёное облако с яблоком серого цвета,
Зимою сквозь лето дожди побежали искать объяснения.

Чеканил отчётливо град-барабанщик о камни брусчатки.
Собака скулила, но цепь не давала звучанию раздаться.
Партнёры дождались удобного дня для зачатия чадца,
В котором и он, и она станут символами эфемерности.

Как гайка и болт, сочетаются звуки, цвета и движения.
Как чайки над морем, зависло желание над невесомостью.
Всё глубже и глубже Нарцисc проникает в своё отражение.
Смешавшись, события в памяти cделались одновременными.

Ледник растопляя, природа возьмёт над людьми превосходство.
Мутируя, люди привыкнут к  условиям нового климата.
Войдёт в обиходную речь  до сих пор не звучавшее  слово.
Ненужный предмет, сохранившись, найдёт себе вновь применение.

Так,  слабым сквозь сильного, логикой сквозь интуицию,
Весной через осень, душой через почерк и чёрным по белому, 
В начерченном сне нам каракуля мира сознания и бодрости
Раскроет всю сущность, состроив  чумазую рожицу.