Литературная критика

Чтобы не быть закиданным гнилыми овощами, предупреждаю сразу: на какую-то особую цельность, глубину, полноту и прочие высокие достоинства данное маленькое эссе не претендует. Это всего-навсего скромная попытка систематизации части накопленного материала. Немного личного опыта, немного раздумий, немного воображения...

Может, кому-то и пригодится.

 

 

1. Явление.

 

Если говорить именно и конкретно о фантастике научной, то история её началась, по более или менее устоявшемуся мнению литературоведов, чуть менее двух веков назад. Первым текстом в "жанре" НФ является датированный 1818 годом роман Мэри Шелли "Франкенштейн, или Современный Прометей". Кстати, история написания его любопытна сама по себе и начисто опровергает мнение, что якобы ничего стоящего "на спор" написать нельзя.

 Официальная, "боллитровая" критика считает, буквально, что писательница выразила в нём "романтическое разочарование в просветительских идеалах". Но мы-то знаем, с какой стороны у бутерброда масло. Наследник разом двух мощнейших традиций в европейской литературе, а именно романтической и (отчасти) готической, "Франкенштейн" имеет явственно различимые черты романа-предупреждения. Заметим, что это предупреждение прозвучало задолго до начала популяризаторской деятельности Жюль Верна, Беляева и других авторов этого ряда, задолго до громко прозвучавшего тезиса о всемогуществе благой Науки! А ещё роман жены Перси Шелли прекрасно читается по сию пору, из чего можно сделать вывод о его стилистической близости современным нормам. Полагаю, роман этот ещё долго не устареет: настоящая классика хоть не всегда, но и не так уж редко обладает подобным приятным свойством.

 Однако "одна ласточка не делает весны", а один, пусть и очень хороший, роман не может считаться полноценным началом целого литературного направления. Последнее требует усилий десятков авторов и появления сотен текстов. Новые направления возникают в культуре в основном тогда, когда общество доходит в своём развитии до соответствующего этапа; именно поэтому американцы, также не без оснований, считают первым НФ-произведением текст Хьюго Гернсбека (романом это назвать вряд ли возможно) с заковыристым названием "Ральф 124С 41+". Публикация последнего началась в 1911 г., причём под определением "футуристического романа", ведь научной фантастики как термина тогда не существовало. Ввёл его, кстати, тоже Гернсбек, в 1915 г., как неологизм "scientifiction". Впрочем, американцы с их нелюбовью к длинным многобуквенным словам разделили это изобретение на две части, и уже под ярлычком "science fiction" - то бишь буквально "научного вымысла" - фантастика стала настоящим Явлением.

 Раз уж я начал бросаться датами, выдам ещё пару. Всё тот же Хьюго Гернсбек в 1926 году взялся издавать журнал "Amazing Stories", в котором он же был главным редактором. И именно за этот журнал, быстро получивший просто бешеную популярность (тираж более 100.000 - это вам не кот начихал!), в 1960 г. Гернсбеку вручили премию его имени, "Хьюго", в порядке признания заслуг и за внесение неоценимого вклада в развитие жанра. Чтобы стало понятнее, в чём тут дело: хотя на обложке первого номера красуются имена Герберта Уэллса, Жюля Верна и Эдгара Аллана По, "Amazing Stories" более известен как площадка для таких авторов, как Берроуз, Лавкрафт, Лейнстер, Мерритт, "Док" Смит, Джек Уильямсон и, что называется, мн. др. Правда, с выплатой гонораров у Гернсбека не всё шло гладко; например, Лавкрафт, "восхищённый" задержкой своих кровно заработанных денег и их количеством, назвал главреда "Amazing Stories" крысёнышем...

 Но вернёмся от исторических анекдотов вековой давности к сути дела. Один критик в послесловии к двухтомному изданию Брайана Олдисса (увы, постоянно забываю его имя...) выдал фразу в том духе, что, мол, фантастика бывает четырёх возрастов: младенческого, детского, юношеского и взрослого. При этом тот же критик написал, что, начав своё шествие с серьёзных зрелых вещей того же Уэллса - названия "Война миров" и "Машина времени" говорят сами за себя даже тем, кто вообще ничего не читает - НФ во времена Хьюго Гернсбека якобы впала в младенчество и позже долго, без спешки и не без труда, взрослела снова. Детство западной фантастики - это знаменитый Золотой Век, то есть Хайнлайн, Азимов, Кларк, Саймак, Брэдбери, Бестер, Лейбер et multi allies. Юношеский бунт, так называемая Новая Волна - Желязны, Муркок, Олдисс, Фармер, Дик, Силверберг, Дилэни, Эллисон et опять-таки multi allies. Ну и фантастика взрослая, постмодернистская, разделившаяся сама в себе на "киберпанков" и "гуманистов": Гибсон, Бир, Стерлинг, Рюкер, Суэнвик, Кресс, Уиллис, Робинсон, Келли...

 В России всё, по традиции, шло совсем иначе. Но у нас также можно выделить генеральную линию, более-менее совпадающую с западной. От Адамова и Казанцева эта линия идёт через Ефремова и Варшавского, Снегова и братьев Стругацких (единственных, наверно, умудрившихся написать и детскую "Страну багровых туч", и переломный "Пикник на обочине", и однозначно взрослых "Отягощённых злом"), - к Столярову, Лазарчуку, Успенскому, Олди, Дяченко...

 Что можно сказать на этот счёт? Да, ориентация на аудиторию разных возрастов имеет место быть. Да, литературный уровень того же Гернсбека как писателя весьма низок, а Суэнвика или Нила Стивенсона - столь же однозначно высок. Но дело не в том, что научная фантастика впадала в детство. Она, как явление, просто выросла из нехудожественной литературы. Из агиток Века Торжества Техники, из популяризаторских книг Верна, из попыток заглянуть в будущее, причём непременно светлое, и составить отчёт об этом будущем - со всеми техническими нюансами, поразительными изобретениями и шокирующими социальными преобразованиями. Если "Франкенштейн" наследовал романтизму и готической прозе, то НФ - утопии и научно-популярным текстам (назвать это литературой, как и в случае с "романом" Гернсбека, остерегусь).

 Фантастика современная обширна и гостеприимна. В ней находится место совершенно головокружительным постмодернистским экспериментам, до полной неразличимости подобным пресловутой боллитре - сиречь Большой Литературе. Чем Пелевин не фантаст, особенно Пелевин ранний? Фантастикой мы ныне называем и попытки визионерского толка в бог весть какой раз смоделировать утопию (порой с приставкой анти-, если утопия от своего формального антипода вообще чем-то отличается, в чём есть обоснованные сомнения). Социальная сатира вроде "Катали мы ваше солнце!", наследующая Свифту, Салтыкову-Щедрину, отчасти "Мастеру и Маргарите" Булгакова? И это фантастика. Пронизанные антивоенным пафосом вещи вроде "Билл, герой галактики" или "Гимн Лейбовицу"? Фантастика. Строго обратные им, реваншистские и патриотические тексты, от множества попыток переиграть Великую Отечественную и до монархической фантастики ближнего прицела в духе Злотникова? Фантастика. Даже тексты ярых заклёпочников, подробно описывающие ТТХ боевых космолётов, правильное изготовление дамасской стали и штатные расписания несуществующих воинских частей (!). Даже женская и юмористическая, даже напрочь несамостоятельная, пытающаяся в энный раз перекроить судьбу Мальчика-со-Шрамом или чуда мистической генной инженерии с красными глазами и голубыми волосами - даже это зовётся фантастикой.

 Для любых возрастов. Для любых полов и сексуальных ориентаций (слэш тоже бывает фантастическим, никуда не денешься!). Для людей любого кругозора, набора устремлений и жизненных целей. Научная, социальная, сатирическая, утопическая, приключенческая, военная, альтернативно-историческая и просто альтернативная, мягкая и жёсткая, мистическая и бытовая, психоделическая и техническая, многообразно фэнтезийная, чисто развлекательная и сугубо серьёзная, литературная, не очень-то литературная и не литературная вовсе - например, мультипликационная или с приставкой кино-. Разная.

 Явление фантастики вмещает в себя если и не всё, то, во всяком случае, очень многое.

 

 

2. Метод.

 

Итак, чем же всё-таки фантастика отличается от не фантастики?

 Очень популярна теория фантастического допущения. Иначе говоря, если в тексте есть ФД, причём непременно сюжетообразующее (машина времени в одноимённом романе Уэллса, звездолёт, цифровой имплантат, странный астроинженерный объект, удивительный вид разума или отдельное существо вроде Океана Соляриса, робот, эликсир бессмертия, волшебная палочка, Великая Сила, Древние Боги, природный магический фон, пси-способности и так далее), - значит, перед нами фантастика. Если ФД не сюжетообразующее, текст может быть гротеском, памфлетом, постмодернистской игрой в бисер, метафорой реальности, стилистическим экспериментом, да чем угодно ещё - но не фантастикой. Просто произведением с элементами оной.

 Над городом Глуповым небо некоторое время заменяла серая солдатская шинель. Робин Бобин Барабек скушал - в один присест! - сорок человек. Остров Лапута летал по воздуху не хуже дирижабля, дерево, политое рыбным супом, сделалось плотоядным, три мудреца в одном тазу пустились по морю в грозу, у домомучительницы жужжало в обеих ухах, Зверь и лжепророк непременно окажутся в огненном озере, царь Мидас, превращавший предметы в золото одним прикосновением, имел ослиные уши, брошенный через плечо заколдованный платок превращается в озеро, а дудочка крысолова сманила из Гаммельна заодно с крысами детей. Но фантастикой это всё и многое другое не является. Во всяком случае, не в большей мере, чем плотоядная утка, пожиравшая своих сородичей (и сообщение о которой, напечатанное чёрным по белому, привело к появлению словосочетания "газетная утка").

 Между прочим, опираться на степень фантастичности также не имеет смысла. Широко известное "Откровение Иоанна Богослова", переполненное метафорами, ужасами и надеждой, формально куда фантастичнее скромной повести "Пять ложек эликсира" или откровенно жуткого рассказа "Тревожных симптомов нет". Однако "Откровение" - не фантастика, тогда как едва ли не подчёркнуто реалистические "Пять ложек эликсира" - наоборот. Почему?

 Возможно, суть здесь в том, что фантастика как метод искусства имеет левополушарную природу. Иначе говоря, мистические откровения, апеллирующие больше к эмоциям, не являются фантастикой постольку, поскольку фантастика-то апеллирует к разуму. Да-да! Даже фэнтези, с его нарочитой ненаучностью и полнейшей свободой выбора выразительных средств, описывающее реальность, в которой четыре фундаментальных физических взаимодействия заменяют семь стихий или магия Истинной Речи - даже фэнтези есть плод разума и для разума. Откровение Иоанна Богослова претендует на то, чтобы быть истиной. Пять ложек эликсира - нет.

 При этом следует сразу отдельно заметить, что это самое отсутствие претензий нельзя путать с несерьёзностью. Есть мнение, что фантастика - жанр чисто развлекательный, что пишут её и читают just for lulz. Так вот: фига с два! Развлекательной фантастики, разумеется, хватает. В том числе - чисто развлекательной. Однако затык в том, что эти самые чисто развлекательные штучки, поделки для одноразового похихи, безмерно далеки от вещей, составляющих силу, славу и гордость фантастической литературы и фантастического искусства вообще.

 Никому в голову не приходит заявить, что "Машина времени", "Чужак в чужой стране", "Трудно быть богом", "Солярис", "Нейромант", "Опоздавшие к лету", "Путь меча" и другие книги из этой же обоймы сделаны чисто для поржать, развлечения ради. Также никому не приходит в голову ляпнуть, что "Плоский мир" Пратчетта, "Механическое эго" Каттнера, "Там, за Ахероном" Лукиных или "Белый хрен в конопляном поле" Успенского содержат в себе только юмор. Ха! Самая прелесть хорошей юмористической фантастики как раз в том и состоит, что в ней есть апелляция к серьёзным вещам, заставляющим и задуматься, и даже, порой, скрежетать зубами от бессилия нашего перед лицом глупости, косности, равнодушия и бескрылья.

 Оно, конечно, ряд товарищей на местах заявляють, значить, что Уэллс заодно с Лемом и Стругацкими устарели, что ситуация настоящего момента, значить, требоваит чесать пиплу пятки и смешить до упада, а ничего мало-мальски серьёзного не писать, ибо многобукафф и ниасилят. Но это мнение мы отвергнем с презрением как оппортунизм и пиплохавательный шовинизм. Во-первых, умные люди тоже хотят фантастику почитать. Причём умных-то не так мало, как хотелось бы кое-кому. Во-вторых, фантастику хотят почитать также люди ещё не совсем умные, но желающие таковыми стать. В-третьих же и в главных, если хочется тебе написать "Войну миров", а запала с талантом хватает только на "Кровавую оргию в венерическом аду" или там ещё какой "Неполный набор ошибок и ляпов в фантастике" - нечего пищать, что "Война миров" устарела, а "Кровавые оргии" - наоборот, самый по нынешним временам смак и все продвинутые челы читают именно это.

 Окстись, предразумный. Продвинутые челы, шагающие в ногу с веком, читают Умберто Эко. Ну, если с похмелья, то Пауло Коэльо. А от твоей "Кровавой оргии" и прочих поделок из шумно рекламируемого "венерического" цикла вышеупомянутые продвинутые...

 Ладно, промолчим насчёт их мнения, а то совсем обидишься, бедненький.

 Итак, подобьём промежуточные итоги. Фантастический метод создания текстов (и не только их) заключается в использовании сюжетообразующего фантастического допущения - или нескольких допущений. При этом целью автора фантастики является пробуждение мысли, диалог с читателем на темы, близкие к "а что было бы, если бы..." и рассмотрение вполне реальных вещей, явлений и процессов сквозь увеличительное стекло метода.

 И это подводит нас к третьему пункту эссе.

 

 

3. Процесс.

 

Что такое фантастика как процесс?

 Человечество знает, по большому счёту, только два серьёзно различающихся способа обработки информации. Связаны они с уже упоминавшейся лево- и правополушарностью, с интуитивными озарениями в противовес регулярной работе мысли. Но мы не будем впадать в ошибку наших предков, противопоставлявших физиков лирикам, и настаивать, что логика - это здорово, а интуиция - это так, контрафактная логика, поставляемая китайцами для инсталляции в женские головы, которым надо быть красивыми, а не умными.

 Оно, конечно, мозг у нас разделён на полушария. А между полушариями наблюдается очевидная асимметрия функций (о которой всякий желающий может почитать в открытых источниках по нейрофизиологии и нейропсихологии, google ему в помощь). Но при этом мозг у нас всё-таки один. И всякий, желающий пользоваться преимуществами работы левого полушария без использования преимуществ полушария правого (или наоборот) - подобен бегуну, безнадёжно хромому на одну из ног. Левую ли, правую - what's the difference? There's no difference.

 Что такое логика?

 Это способ перехода от посылок к следствиям, использующий чёткие правила преобразования данных, когда из одной информации делают другую. Логические выкладки цельны, последовательны, проверяемы. В них очень удобно искать ошибки, пошагово. Причём при правильном, последовательном использовании логики достоверные посылки порождают следствия с достоверностью, равной достоверности посылок.

 Проблема в том, что последняя не всегда стопроцентна. Да какое там "не всегда"! В лучшем случае мы можем говорить о надёжности исходных данных, стремящейся к единице... но - не равной единице. Только в задачках для младшей школы велосипедист едет прямолинейно и равномерно со скоростью 15 км/ч - в реальности же так разве что робот по дну высохшего соляного озера сумеет проехать. А если исходные неполны (или, наоборот, избыточны в такой степени, что их просто невозможно обработать обычными способами, как невозможно выдать за час экспертное заключение по библиотеке из 70.000 томов)? А если - противоречивы?

 Вот тут самое время вспомнить об известном из квантовой физики туннельном эффекте. Напомню на тот случай, если кто не помнит: туннельным эффектом называется явление, когда элементарная частица преодолевает барьер, на преодоление которого у неё недостаточно энергии. Туннелирует. Оказывается там, где, исходя из бытового здравого смысла, оказаться не может.

 При чём тут туннельный эффект, спросите вы?

 А при том. Наш разум способен делать верные выводы, опираясь на данные неполные либо избыточные, искажённые, противоречивые, недостоверные. Порой мы делаем верные выводы даже на основании ошибочных данных. По принципу сказка - ложь, да в ней намёк и другим подобным принципам. Знакомые с историей науки тут имеют полное право вспомнить, что самые интересные результаты получаются, когда новая теория объединяет под крылом единой концепции данные, очевидно противоречащие старой теории - как, например, явление фотоэффекта противоречило общепризнанной волновой теории излучения.

 Аналог туннельного эффекта мы имеем, когда обычная логика пасует, но результат-то - вот он. Причём при проверке задним числом - правильный результат!

 Это явление называется интуицией.

 Само собой разумеется, логики находят множество способов посмеяться над интуитами. Например: "Для любой сложной проблемы имеется простое, очевидное каждому идиоту, лёгкое в реализации неправильное решение". Интуиты тоже рады поржать над логиками: "Почему дохлый цыплёнок переходит дорогу? Потому, что обходить её слишком долго!" Но в реальности, единой и неделимой, данной нам в ощущениях, логика с интуицией работают сообща. Прекрасные в своей молниеносности интуитивные прорывы подготавливаются долгими и скучными часами за сбором и систематизацией исходного материала. Отделить точную и достоверную интуитивную догадку от неправильной интуитивной догадки поможет только логика - а что ж ещё-то?

 Всем известен казус с периодической системой, которая Менделееву приснилась. Но ведь приснилась-то она именно Менделееву, который работал над соответствующей темой, а не безвестному дворнику Васе Коровину. Почему? Да потому, что частица может туннелировать сквозь непреодолимую преграду лишь в том случае, если сама по себе уже движется в правильном направлении. Применительно к мыслительному процессу: без толку рассчитывать на вспышку озарения, если лежишь на диване перед зомбоящиком. А вот если пытаешься вывести некое масштабное обобщение, скажем, найти точки соприкосновения японской и британской культур или построить Общую Теорию Всего...

 Впрочем, я несколько уклонился от темы. А тема, напомню - фантастика как процесс.

 Что характерно для фантастики, рассматриваемой в этой плоскости? Ответ укладывается в три слова: выход за пределы.

 Всем известно, что воображение играет немалую роль в работе настоящего учёного; даже при скучной систематизации собранного материала есть место какому-никакому, а воображению. То, что фантаст без воображения подобен даже не хромому, а вовсе безногому бегуну - трюизм. Но воображение именно фантаста отличается забавной особенностью: оно не признаёт границ. Логика, этика, целесообразность, даже его величество Здравый Смысл - фантаст может твёрдой рукой задвинуть в угол что угодно и заявить: сегодня мы сыграем по новым правилам, потому что старые правила стары и уже потому меня не устраивают.

 ...есть мнение, озвученное ещё спикером древнееврейского парламента, более известным как Экклезиаст: нет ничего нового под солнцем. Однако фантасту это авторитетное мнение - нож острый. Принять отсутствие новизны как факт? Смириться? Ещё чего! Наши древние предки выпрыгивали из воды на сушу. Наши чуть менее древние предки обрастали чешуёй, а там и волосами - поскольку волосы лучше сохраняют тепло тела. Наши совсем недавние предки взяли и изобрели колесо. Ну так не посрамим! Продолжим и приумножим!

 Всякому разумному человеку понятно: наш язык, письменный и разговорный, создан как средство коммуникации между людьми. По одной лишь этой причине попытки описать на любом из человеческих языков существ либо сущности нечеловеческой природы - обречены. Ошибочны системно. Всякому разумному человеку понятно: описать неземную природу, не зная примеров оной на собственном опыте - равносильно описанным в "Князе света" Желязны попыткам тех, кто уже видел огонь, донести знание о нём до тех, кто огня ещё не видел, посредством долгих и неуклюжих сравнений. Для всякого разумного человека само собой разумеется: построить модель иной физики или иной логики как минимум очень сложно, как максимум вообще невозможно, и попытка таковая, буде даже закончится успехом той или иной ограниченности, окажется не пригодна для отображения художественными (в частности, литературными) средствами.

 Ну, не записываются тензорные уравнения нотной грамотой! Что тут неясного?

 Да всё ясно.

 И вы таки думаете, что фантасты отличаются от выше упомянутых разумных существ? Что сии мечтатели и бесплодные прожигатели жизни не знают, что любые попытки их по выходу за пределы тщетны, заранее обречены, попросту смешны? Да знают они всё. Даже и получше многих.

 Но.

 В упорных и последовательных попытках фантаста описать нечеловеческое существо лично мне видится нечто от упрямства сиволапого крестьянина, едва оправившегося от переломов. Но всё равно починившего свои фанерные крылья на рыбьем клею и сызнова карабкающегося на колокольню с фанатичным блеском в глазах.

 Полетит этот чудак? А как же. Но недолго и вертикально вниз.

 ...вот только без подобных чудаков, без подобных сумасшедших упрямцев, не желающих мириться с тем, что люди не летают, как птицы, мы-нынешние нипочём не могли бы рассуждать о преимуществах турбореактивных самолётных двигателей в сравнении с двигателями поршневыми. Всякая успешная попытка выйти за пределы предварялась сотнями, если не тысячами попыток неудачных. Вон, вечный двигатель, например, до сих пор построить не могут. Но "до сих пор не могут" - ещё не причина утверждать, что никогда, ни за что, ни при каких условиях не смогут. Это даже обычной логике противоречит, как некорректное обобщение.

 В конце концов, научились же физики-ядерщики в итоге трансмутировать неблагородные металлы в золото. Правда, безо всякого философского камня, но научились!

 Так что в эпохальный момент, когда кибернетики, поднатужившись да поднапружившись, заручившись поддержкой электронщиков и материаловедов для создания подходящей элементной базы, всё-таки высекут искру и запустят в квантовом компе на оптических ячейках долгожданный искусственный разум, - в этот момент не будет им нужды спешно соображать, по каким правилам вести с этим ИР беседы о высоком. Кибернетикам довольно будет припомнить хорошую, серьёзную фантастику, читанную в детстве - ту самую, которая, собственно, и вдохновила их на создание небывалого...

 В замкнутых системах энтропия возрастает. В физических ли, социальных, экологических или информационных - не важно. Замкнутость ведёт прямиком в инферно (по Ефремову).

 Фантастика как процесс, как устремление - размыкает это кольцо.