6 июня. Стихи о Пушкине
Иван Линёв Портрет Пушкина.
Конец 1830-х — начало 1840-х
В мировую суету,
Помнят правильного Жени
Стадионную звезду.
Помнят Беллу и Булата –
Балагура, игруна,
Помнят Понтия Пилата
Из булгаковского сна.
Любят праведных бездомных,
Любят грешных богачей,
А тебя почти не помнят,
Озорник и чародей!
А тебя почти не знают:
Как выносит их Парнас? –
Ничего! Пускай читают
Байки сонные для нас.
Одних – писать отъявленных артистов,
Других – ваять циклопов и громил.
Но не объём поэтам нашим мил.
Пускай не велико изображенье,
Но если в нём дыханье и движенье,
В чертах – душа, застывшая на миг,
Тогда – натуры целостней двойник.
Один такой портрет передо мною,
Малоизвестной писанный рукою
Линёва, живописца; и на нём
Закатным бледным обведён лучом
Поэта облик: чуть зеленоватый
Стеклянный взгляд с какою-то утратой
Внутри себя, устало пухлый рот
И бакенбард редеющий обвод…
Как тот волчок замучен и затравлен
Ребятами – не так ли клеветой
Он здесь разбит – и заживо ославлен,
Но примирён с палитрой золотой?..
Любимца муз Кипренский романтичный
Создал на живописном полотне.
Но этот образ так приятен мне
Поэзией, для музы непривычной.
Среди Архангельской листвы,
И липок сонная держава
Едва ли будет с ним на «Вы».
И сам хозяин именитый,
В халате толстом и туфлях,
Увидит парк полузабытый
И рожь зелёную в полях.
Увидит вязы – и Кановы
Оживший мрамор дорогой.
Пойдёт, вздохнёт: «ничто не ново!»,
И старческой махнёт рукой.
С душой отечественно-пылкой!
С твоею книжкой лягу ль в гроб,
Как горький пьяница – с бутылкой?
За пышной скатертью стола
Пируют Моцарт и Сальери…
Не будь в искусстве доли зла,
Как наши жизни б оскудели!
Когда бы Пётр не казнил –
А над стрельцами слёзы лил,
А те б его сказнили славу, –
О Пушкин! Ты б не сочинил
Великолепную «Полтаву»!
Пушкин следует в Москву.
Он дорожную ругает
Беспокойную судьбу.
Вёрсты, вёрсты… нету слада:
Многочисленный народ.
Как в рубашке полосатой,
Мимо колышек плывёт…
Вот смеркается над кущей;
Тишина со всех сторон.
На закате будто гуще
Колокольный дальний звон…
Светит дальняя церквушка,
Белым пёрышком паря.
В тарантасе едет Пушкин
От довольного царя.
Стальными перьями скрипя.
Поэзия! В лицее где-то
Горюет отрок без тебя.
И, как скакун арабской крови,
Меж статуй бродит по браздам.
И, бормоча, стихи готовит,
Как будто розу жмёт к губам…
Старик дотрясся, многославен,
И задремал, и видит сон:
Курчавый отрок, свет, экзамен…
Ах, жизнь недаром прожил он!
Коридоры уходят во мглу…
Я играю с кудрявым поэтом,
По паркету пуская юлу.
Профиль, как дуновенье Эола;
Жеребёнка арабского нос:
Засмеялся мальчишка весёлый
Озорно – и нежданно подрос…
Бакенбарды украсили скулы…
Коридоры снега замели…
Лишь стоит наподобие гула
Тенорок полудетский вдали.
Не хватит никаких чернил!…
Перемешал я крепки вина
И жён задумчивых любил…
Ах, Пушкин, за мои огрехи,
Когда прилягу налегке,
И Смерть потреплет по щеке, –
Ужо мне будет на орехи!
Печальных дев, разбивших вазу,
Фонтанов, утра веселей, –
Я не видал, увы, ни разу
Среди Архангельских аллей.
Не приезжал ко мне в изгнанье
Друг: колокольчик не звучал;
И на крыльцо морозной ранью
В рубашке я не выбегал.
Со мною царь не вёл беседу,
Превознося мой ум и слог.
И нищеты унылой беды
Я так переносить не мог.
И клеветы, и осужденья,
Когда оставил Аполлон.
И муз утихли песнопенья,
И черни вой со всех сторон.
Струя и брызги золотые...
А. Пушкин
Русской баловень Европы,
Рима Третьего каприз, –
Эфиоп у эфиопов,
У киргизов ты – киргиз.
Пушкин, Пушкин! Сколько песен
Мы слагали в тишине,
Но о том, что свет чудесен
Ты поведал только мне.
Только мне – сию минуту,
В час бессонницы лихой;
Улыбаюсь тихо чуду,
Пью аи шипучий твой.
2023
Открою Пушкина тетради...
1
И письма – лёгкие слова,
Где всё спонтанно, всё некстати, –
И закружится голова.
Там – мыслей, чувств прикосновенье,
Как луч неведомой звезды:
«Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты…»
Мраморная статуя
Скульптор безвестный ваял
Скручен пучок над макушкой,
Флейта, беззвучна, в руке…
Шёл между липами Пушкин,
И исчезал вдалеке…
В мачтовых соснах отвесный
Берег; румяно-чудесный,
Яблоко будто – закат;
Липы везде аромат...
Вновь он идёт по аллее –
Скрылся… Смотрю и старею.
Запорошена избушка
По окошечко – стоит.
Не сидит над книгой Пушкин
И лучина не коптит.
В ничего не спасшей неге,
На подножку в сотый раз
Не взлетит младой Онегин,
Покачнувши тарантас.
И с беспечностью не юной,
Томной зрелости сродни,
Не сойдёт к нему Фортуна,
Золотая в наши дни.
И из ложи театральной,
Как из музыки живой,
Не кивнёт в ответ печально
Таня милой головой.
Отцветёт – заплодоносит
Красна яблоня; листву
Разбросает всюду осень
В расхрустальну синеву.
Так и ты, поэт, на сходе
Жизни, цвета, красоты,
Подчиняя дух природе,
Тяготишь свои плоды.
Вот уж памятью налиты, –
Рвётся черен, чуть живой:
Будто падает убитый,
Стукнув оземь головой.
Смерть Пушкина
Когда Жуковский остановит время,
Прервав часов однообразный ход,
Уйдёт от нас поэт, любимый всеми,
И у дверей затопчется народ.
Затихнет сердце, тишиной убито,
Прервав и жизнь, и смертную красу.
И хмельный дядька, крепостной Никита,
Смахнёт с лица мужицкую слезу.
2025
* * *
Озорник и чародей!
Мы всего лишь новосёлы
В давней сказочке твоей.
Там качается царевна
В хрустале – и видит сны.
Там Руси дремучей, древней
Дымный дух – и колдуны.
Там у зеркальца царица
Во светёлке расписной.
Там – в бору смеётся птица
И вздыхает водяной.
А старик забросил невод,
Рыбку вытянул опять…
Там я был – и там я не был:
Грусть-тоски мне не унять.
Разве что расскажет снова
Сказку чудную поэт, –
И опять найду я слово,
Чтобы славить Божий свет.
2025
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
