Поэзия

 

 

26. Четверостиший гордая гряда

 

С ЧЁРНЫМ МОНАХОМ ТИХО ПОСИДИМ

С чёрным монахом тихо посидим,
Я — здесь, он — там, и между нами — водка,
Я — сам не свой, монах, понятно, кротко
Молчит, как я всегдашне, нелюдим.

 

 

ЧЕМ БОГА НАСМЕШУ? А ЧЕМ ЛЮДЕЙ?

Чем Бога насмешу? А чем людей?
Святою мудростью? Святою простотою?
С чем к ним приду? К Нему? С золой затей?
Костёр из рукописей Ему и им устрою?

 

 

НЕСЛЫШНО ПОДКРАСТЬСЯ, ШУРША НИКУДЫШНО

Неслышно подкрасться, шурша никудышно,
К закону, зависшему душно под дышлом,
По сторонам озираясь тревожно,
Как на душу ляжет, позаконю немножко.

 

 

НА ТВОЁМ БЫ МЕСТЕ… НА СВОЁМ

На твоём бы месте… На своём
Который год угрюмо пребывая,
Себе я годы предков загребаю,
И вместе каждый на своём плывём.

 

 

ТРАГИКОМЕДИЯ. ЛЮБОВЬ

Трагикомедия. Любовь.
Он и она. Безбожно врущий
Попка-дурак, гнусно орущий:
Дура-дурак, дурная кровь.

 

 

ЖИЗНЬ — УХОДЯЩАЯ НАТУРА, НЕ ДОГНАТЬ

Жизнь — уходящая натура, не догнать,
Не воссоздать и не вернуть тем боле,
Сжав зубы, не сломать лета. Без боли
Плетутся? В самый раз. Не погонять.

 

 

С ТРУДОМ РИФМУЮ ГОРДЫЕ СЛОВА

С трудом рифмую гордые слова,
Они делиться славой не желают
И префиксы брезгливо поджимают
Через дефис, завидев лишь едва.

 

 

НОВЕЙШИЙ ИЗВОД ПОСЛЕДНИХ ВРЕМЁН

Новейший извод последних времён,
На этот раз самых последних,
Как следует из пророчеств ворон,
Час икс — их верный наследник.

 

 

ЛЮБЛЮ ГРОЗУ. КОГДА УГОДНО

Люблю грозу. Когда угодно.
Когда блистает и гремит,
Тогда всё в мире превосходно
И обновлением грозит.

 

 

КУДА ГЛАЗА ГЛЯДЯТ! И ВПРАВДУ, А КУДА

Куда глаза глядят! И вправду, а куда
Глаза глядят, когда всё серо, сиро,
Дожди, туманы, всё ужасно сыро,
Снег чёрный тает, вместе с ним года.

 

 

Я РИФМЫ ПРИКАРМЛИВАЛ С ДЕТСТВА

Я рифмы прикармливал с детства,
Чтоб ныне густою гурьбой
Вели меня, как на убой,
Под нож стихотворного действа.

 

 

А БЕЗДНА НЕ ВМЕЩАЕТСЯ В СЛОВА

А бездна не вмещается в слова,
Хоть как растягивай их немо, бессловесно,
Бессовестно корёжа, хоть отвесно —
Не пролезает в петлю голова.

 

 

ЧЕТВЕРОСТИШИЙ ГОРДАЯ ГРЯДА

Четверостиший гордая гряда
Грядёт от горизонта к горизонту,
И вместе с ней грядущее озонно
Восходит, исчезая навсегда.

 

 

ПОСЛУШАЙ, САТАНА, КАКОГО ПРИВЯЗАЛСЯ?

Послушай, сатана, какого привязался?
Какой с меня барыш ты тщишься поиметь?
Похоже, что вчера ты вусмерть нализался,
Раз за рыжьё с похмелья принимаешь медь.

 

 

СВЕСИВ ГОЛОВУ С ОБЛАКА ВНИЗ

Свесив голову с облака вниз,
На роскошную землю взираю
И — молочный покой презираю
С бахромой голубеющих риз.

 

 

ПОКОЙНЫЙ АВЕЛЬ ТИХО ДОГНИВАЕТ

Покойный Авель тихо догнивает,
А Каин неприкаянно бредёт
Куда глаза в бреду глядят — вперёд,
Назад? Как будто брата ими догоняет.

 

 

ДЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ ЛЕТЕЛА НАЛЕГКЕ

Действительность летела налегке,
По сторонам совсем не озираясь,
Как будто сон не всполошить стараясь,
Как ведьма трезвая, но на бухой метле.

 

 

К РИФМАМ ДОВЕРЬЕ ДЕВСТВЕННО ХРАНЯ

К рифмам доверье девственно храня,
Я храм из них согбенно воздвигаю,
Краеугольным камнем их влагаю,
Чтоб берегли от зла они меня.

 

 

РАЗ, ДВА, ТРИ, ЧЕТЫРЕ, ПЯТЬ!

Раз, два, три, четыре, пять!
Я иду вас распинать!
Уж не обессудьте!
Гвозди не забудьте!

 

 

КРИВЫЕ ЗЕРКАЛА, КРИВОЕ ЗАЗЕРКАЛЬЕ

Кривые зеркала, кривое зазеркалье,
Мир криво впал кроваво в кривизну,
Спасти хотя бы девицу-красу,
Пусть в никуда сквозь гул кривой вокзальный.