Комментарий | 0

Давай с тобой сыграем, брат, в слова

 
 
 
 
 
 
 
 
 
Отец мой всевышний наш царь
 
Мой дух плоть покинет мою
Насытившись жизнью земною
Разгулом звенящим разбоем
У смерти на зыбком краю.
 
Я дух свой по капле пролью
Над виноградной лозою
Над золотою золою
Дугой безвозвратно взойду.
 
Увижу последний свой сон
В последний свой миг на рассвете
Услышу последний свой стон
И будет мне голос последний.
 
С рассветом погасит фонарь
Отец мой Всевышний наш царь.
 
 
 
 
Век вязко вяжет извиваясь вязь
 
Век вязко вяжет извиваясь вязь
Из завитков завистливых из ряда
Вон исходящую извилистую связь
Пустот змеиных с коими нет сладу.
 
Изведав звон увязнуть сизо в грязь
Перелетев мелких веков ограду
Глаза подняв увидеть ту же мразь
Созвучий нет и больше их не надо.
 
Нет связи здесь и не зачем вязать
От зоркости морозы побелели
Пророкам мертвым нечего сказать
Когда мутнеют алые аллеи.
 
А пустоту назло и вопреки
Склюют вороны или воробьи.
 
 
 
 
Произнеся  забытые слова
 
Произнеся забытые слова,
Обет забвенья прошлого нарушу,
За это небо на себя обрушу,
И рухнет ночь, безмолвна и слепа.
 
Смертельна жизнь, нелепа и глупа,
Как дикая, не саженая груша,
Растущая, как среди моря суша,
Прядью волос, не убранных со лба.
 
И колокол гудел на все лады,
И мокрый сруб чернел вокруг воды,
И не было с потопом смертным сладу,
 
И гром гремел, огромный, как прибой,
И зверь орал, ведомый на убой,
И день и ночь, жизнь-смерть какую кряду.
 
 
 
 
Я соблазнюсь блестящим пятаком
 
Я соблазнюсь блестящим пятаком,
Парчовою порочною удачей,
Его вернут мне липко, словно сдачу,
Протянутую в кулаке пустом.
 
И явится оставленный мной гном
Из бесконечного неистового плача,
Забвением обглоданная кляча,
Металлы, предназначенные в лом.
 
Старьёвщик меня щедро наградит,
Сладчайшею звездою озарит,
И я наградой во дворе отмечусь.
 
С тех пор о гноме буду тосковать
И клячу век весь прожитый искать.
Пятак в лицо, мыча, мне тычет нечисть.
 
 
 
 
И звезды заповедовали мне
 
И звезды заповедовали мне
пульсировало время вместо крови
являлось вместо ветхого но крова
гулкое отчаянье на дне
 
колодца возникавшего во сне.
В сети счастливого случайного улова
засеребрилось бьющееся слово
стремящееся выскользнуть вовне.
 
Его я бреднем из реки тащил
в жару удачей невозможной бредя
поэта мертвого добычею почтил
медью созвучия могилу его метя
 
За Водолеем среди черных глыб
в созвездии Не выловленных рыб.
 
 
 
Шампанских брызг, медовости прибавь
 
Шампанских брызг, медовости прибавь,
Врожденную брутальность разбавляя,
Нескромною улыбкой забавляя,
Ты зрителю модель свою представь.
 
Портретом этим ты себя прославь,
Давно пора, ведь голова седая,
Время летит стремительно, года и
Краски к концу подходят. В раму вправь
 
Легенд, скандалов, сплетен и чудес,
Мол, ночью умер, поутру воскрес!
При жизни это очень помогает,
 
А после смерти всех холстов сильней,
Мне за совет ты до краев налей,
А вслед за первой следует другая.
 
 
 
 
Давай с тобой сыграем, брат, в слова
 
Давай с тобой сыграем, брат, в слова,
Судьба слепа, непостижима слава,
Брильянт исчез, осталась лишь оправа,
И с ним затихла глупая молва.
 
С забвением нахлынула мольба,
Как раскаленная неистовая лава,
Сжигающая право и неправо,
Чтобы вернулась прежняя гульба.
 
Огульные, охальные — чтоб все,
Как снег сойдет, вернулись по весне.
А может быть, и камешек найдется,
 
Забытая оправа встрепенется.
Горючими слезами изойдет,
Заверещит, когда в нее войдет.
 
 
 
Ночная жизнь отлична от дневной
 
Ночная жизнь отлична от дневной
Теченьем времени, прозрачностью пространства,
Упрямою неволей постоянства,
А может, неизбежностью одной.
 
В пустыне ночью холод, а днем зной,
Призрачность духа, воли окаянство,
Упругие терцины, ночью — стансы,
Которые слагает сонный Ной.
 
Днем в амбразуру смотрит океан
Огромно, неизбежно, говорливо,
А ночью Ной в него нетерпеливо
Глядит и прозревает судьбы стран.
 
Вот, и постигли: ночь — чтоб прозревать,
А день — чтобы, не выспавшись, зевать.

 

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка