Поэзия

***

 

Это было давно – и прошло, точно не было вовсе.

Утро ткёт полотно из лучей и теней,

Ветер звуки и запахи носит

Вдоль по улице, тронув фарватер реки,

В тихих заводях двориков, в омутах окон.

Я боюсь вспоминать, потому что легки и звонки

Нити – струны, соцветья, штришки,

Из которых так тщательно соткан

Этот вновь народившийся день.

 

 

                                   26 роз

 

Снег шёл.

Мне снился сад в цветах.

Какую ночь подряд

Бродя по райским кущам,

Я проникала в жизнь, стучащую в висках.

Я ощущала смерть в безвременье идущих.

И каждый раз сквозь сон,

И каждый раз сквозь плач

Я провожаю их, я обнимаю тени –

И ощущаю жизнь, стучащую в висках,

И проникаю в смерть в минуты пробуждений.

 

 

***

 

                                         В моём обезлюдевшем мире –

Без прикрас! –

Ветер носит по улицам брызги

И взвиваясь, поёт

И гасит окна

С оранжевым трепетом

Тех, кто спрятался в домах

До сумеречного рассвета:

За торшерами,

За книгами,

За синеватыми конфорками газовыми.

И треплются ленточки красные,

Предупреждавшие некогда об опасности.

А ветер ярится и вьётся,

То задумается, то заплачет,

Бросаясь на пустые глазницы окон,

В которых свет уже и так погашен.

 

 

***

Испуганная, синеглазая – прянула,

В серый день без следа – канула.

Растерявшаяся, унеслась, исчезла,

Чиркнув синим по глазам лезвием.

Ты моя безголосая песенка,

Без тебя всё пусто и весело,

Даже улица дохнула неизвестностью

В бездыханном декабре месяце.

 

 

***

В синем блаженстве,

В контражуре теней сплетения и дыхания,

Логичная нежность проникновения,

Бесконечно прекрасное человеческое счастье.

Музыка изучающих прикосновений,

Ритмы, рождающие познание.

Я провалилась в твою уравновешенную бездну,

Ты заглянул в мою беспристрастную страсть.

 

 

***

Это август, август, август.

Запуская руки в гущу звезд,

Черпаю ладонями усталость

Из прогретых локонов берёз.

Это август кружит звездный атлас,

В новолуния бросая глубину –

Безраздельную.

И мне бы вечно падать

В гулкую наполненную тьму.

Это август в наважденьи лета –  

Только перед смертью так гореть,

Прожигая вечной сигаретой

Ночи царственную смерть.

Август.

 

 

***

Погружаясь в сумасбродный сон

Будоражащей весенней влаги,

Снег осунувшийся пахнет миндалём,

Страстным трепетом непорченой бумаги.

И влечёт по улицам вперёд

Нежный призрак гибельной простуды,

И в глаза смеётся и зовёт,

Шепчет ласково: «Я буду, буду, буду…»,

И внутри клокочет и дерёт,

По суставчикам и жилкам разнимая

Мой греховный оттепели мёд.

 

 

                                               ***

                           Ах, воздушные гибкие змеи

Лёгких сумерек грозовых,

Невесомые космеи –

Воплощённый замедленный вихрь.

Сонной нежностью исполнен

Переполненный жизни вдох,

В отдалённом сверкании молний

Крылья реющих лепестков.

Сонм парящий святых предчувствий

На связующих, на живых

Стебельках, из меня идущих,

Прорастающих в этот вихрь.

 

 

                                    ***

 

Утро пропахло маслом репейника. Я помню, как выскальзывают руки из Ваших ладоней, как между ними вырастает пространство, соединяя ещё вернее, ещё кропотливее. Так между нами расхлопывается нежность, прошитая километрами и часами, штришками делений секундной стрелки, пунктирной линией расстояний. Это дождливое утро пропахло маслом репейника, будто олицетворение прощального прикосновения узников аэропортов и вокзалов, в которых не существует времени. Дождь с упорством веры в хорошие приметы под отъезды шепчет: «Всё будет хорошо, всё будет в порядке, всё сбудется, всё, всё, всё…», - это утро с запахом масла репейника.