Скит (1-5)
Мих. Ковсан (22/09/2017)
(Поэма в катренах)
1
Квартет
***
Таким огромным оказался стих,
отважная мозаика катренов,
отважная мозаика катренов,
сплетение мотивов и рефренов,
и длится он, хотя на миг затих.
***
Я послал себе черную метку,
так случилось, так карта легла,
сочинил бесконечную клетку,
безграничных четыре угла.
***
Четырехугольные решетчатые,
из снега или металла,
твердые, мягкие, ломкие, прочные
стихи поэма сверстала.
***
Дневник или смена
слов, оправленных в звук?
Квадрат мыслей? Поэма?
Слух, скрепляющий дух?
***
Случиться лет двести назад,
в именье заглазном родиться,
читать все подряд, наугад,
в катрене навек затвориться.
***
Бессмертны маски и личины,
лик обречен на прах и тлен,
незавершенные терцины,
самодостаточный катрен.
***
Птица певчая вторила трио,
флейта вторила или кларнет,
пели скрипки, и птица парила,
воспарял в поднебесье квартет.
2
Город
***
Я город открываю, как вино,
настойчиво, неспешно, осторожно,
качну и, поднеся, вдохну тревожно,
словно спрошу, мол, подлинно оно?
***
Весны торжествующий тлен,
каштановый, бледно-спесивый,
могуч Борисфен,
ширящийся в разливе.
***
По Прорезной одышливо, вальяжно
по первым этажам сутяжничает рой,
а наверху в разгаре буйный бой,
ворота осаждает князь варяжий.
***
Пахнут Липки липовым медом,
пчелами мертвыми, трухою деревьев,
пчелами мертвыми, трухою деревьев,
умершим голосом, сумрачным годом,
сгустившимся словом жутких поверий.
***
Этот город дому к лицу,
золотящемуся кремом штор,
первым — на улицу,
подвальным — во двор.
***
Тезка мой, архангел Михаил,
ты надо мною крылья простираешь?
Весы настроив, мне грехи прощаешь
за то, что я со словом не блудил?
***
По мосту поезд дерзко грохочет,
восходя к златоглавью крестов,
а затем обессиленно по обочине
крадется сквозь сеть постов.
***
Этому граду зима не чужда,
холод забвения, вьюга смятения,
стылая зависть, нужда и вражда,
грех ледяной унынья смертельного.
***
Какие еще резоны?
Какие еще слова?
Златокупольные перезвоны,
меднозвонкие купола.
***
По ночному урочному зову
в бездне звездной звонко зияет,
осиянностью бирюзовой
небо куполом задевая.
***
Этот город, актерствуя в гриме,
вечно миру, всегда не себе,
словно рынок невольников в Риме,
словно Лобное место в Москве.
***
Голос единственный в городе сонном,
город единственный в гласе бездонном,
не затихающий глас,
не умирающий град.
***
Городу этому больше
в моей судьбе не случиться,
в голос нежнее и тоньше
больше мне не влюбиться.
***
Спросите у Кия вы,
поведает, не тая:
там, по улицам Киева,
тень блуждает моя.
3
Во имя отца или сына?
***
Во имя отца или сына?
С больного похмелья с утра:
окраина, север, трясина,
империя, город Петра.
***
Труд жесткий посменный:
в забой, из забоя,
от запоя к похмелью,
от похмелья к запою.
***
Им годы особого достоинства
накуковала кукушка,
не заслужили, не удостоились
и пирамидки с усеченной верхушкой.
***
Расплата за вину — война,
расплата за войну — вина,
вина-война, неотличима
от следствия его причина.
***
Устав от старых слов, а новых не приемля,
бесплодны поиски в глухонемой ночи,
по щучьему велению Емеля
творит молчанье, лежа на печи.
***
Нет, ничего не случилось,
нет, ничего не стряслось,
только безумье России —
больное бессилье насквозь.
***
Я застал, и со мной это было,
все пропало: позор и разор,
омерзительно все и постыло,
омерзительно все и постыло,
когда твой рассыпают набор.
***
Здесь зримо, там слепо,
там стыдно, здесь славно,
здесь справа налево,
там слева направо.
***
Желтые свечи и синие блики,
за окном звон мороза затих,
отрешенные острые лики,
лики снежные русских святых.
***
Подслушаю, как дождь чужой шумит,
чужую речь, звучащую невнятно,
чужой зимы зияющие святки,
в чужом углу как время шелестит.
***
Собирали последние силы,
сжав в отчаянии кулаки.
Уносили землю с могилы
неразумных хазар башмаки.
4
Вовсе не город
***
Город без улиц и переулков,
без площадей, без закоулков,
дом без жильцов, крыши и пола,
вовсе не дом, вовсе не город.
***
Здесь легко заплутать, заблудиться,
затеряться, забыться, пропасть,
исчезая взметнувшейся птицей,
взмыв, полетом насытиться всласть.
***
Может, этот город рисунок?
Неудавшийся черновик?
Неудавшийся черновик?
Изможденный, осунувшийся
затерявшийся штрих?
***
На бесстыдно скабрезном фасаде,
дом назначен на слом:
«От родившихся в веке двадцатом
умершим в двадцать втором».
***
И это о добром знаке,
стих день, стих остыл,
золотом свет во мраке —
золотом свет во мраке —
Горненский монастырь.
***
Кроны здесь неприметней корней,
тех невидимых переплетений,
страха, краха, нетленья и лени,
тех эпох, тех времен, этих дней.
***
Здесь колко и гулко,
как у реки,
здесь нет переулков,
одни тупики.
***
В Старом городе молодо, шумно,
карнавальный роится базар,
зной разомкнут божбой зазывал
зной разомкнут божбой зазывал
и пророческим словом безумным.
***
Ветер сегодня воет иначе,
натужно, заморенно, старая кляча
ночью наверняка разойдется,
звучно заржет, звонко зайдется.
***
Надвигаются слухи о снеге,
словно о крушении величайшей утопии,
словно о восставших из мертвых побеге,
словно известие о Потопе.
***
Здесь нет метелей, брат, дороги не заносит,
и берега реки здесь льды не единят,
дыханье не сбивается в морозы,
сосульки не блестят и не звенят.
***
Это вовсе не город,
свет сапфира крещендо во мгле,
голос пророческий голый,
место Божие на земле.
5
Отголоски
***
Тугая вязь, густые письмена,
месили глину, вылепили время,
скрижальное взвалив на плечи бремя,
поволокли сквозь вечность времена.
***
По берегу, крытому колкою хвоей,
за руки взявшись, Дафнис и Хлоя,
масличной рощей, тесно прижавшись,
домой возвращаются Хлоя и Дафнис.
***
Зеленый пронзительный звук,
хризолитовый, золотистый —
хризолитовый, золотистый —
звонкий Дафнис, отбившись от рук,
желанье высвистывает.
желанье высвистывает.
***
Тень бестелесностью поглощена,
слепо явлен уход Эдипа,
дверь отворилась, вздрогнув без скрипа,
рукоять позлащена.
***
Над причалом гортанные танцы,
чаек ветер холодный обидел,
на площади колкой Констанцы
одинокий изгнанник Овидий.
***
Исчезну рано, скроюсь поутру
в иные веси,
но весь, но весь, но весь я не умру,
лишь пропаду без вести.
***
В пору чумы так славно пировать,
славным вином веселье призывать,
и топчут славу в миг чумной свободы
бесславные рабы и рабские народы.
***
Прошло и остыло,
пора, брат, пора,
случилось, а было
пробой пера.
***
Он выжил, прожил, дожил до седин,
единственный, о други, лишь один.
Пьет чай старик, размачивая сушки,
а Жорж-свояк: «Ну что, брат, милый Пушкин!»
***
Чет — нечет, быть или не быть,
в далекие зовут сирены страны,
в далекие зовут сирены страны,
прекрасно там, но далеки Тарханы,
а здесь немытую вовеки не отмыть.
***
Мальчишка, желчный мученик судьбы,
отечества вниманьем обделенный,
язвительной любовью оскверненный,
от пули не зарекся — от сумы.
***
Ну, вот, и всё, всё прожили, всё сжали,
познали всё, и допили до дна,
ну, разве что у краешка одна,
несжатая и полная печали.
***
Светлела эпоха
поземкою беглою,
сумасшествием Блока,
безумием Белого.
***
Самый замкнутый круг разомкнем,
но иначе, чем Цахес, удачливый крошка,
как Самсон, миг — и камень сомнем.
Ночь. Аптека. Фонарь. И морошка.
***
А в пропасти, на дне,
на самом дне, во сне,
зеленый звон огней,
неопалимых дней.
***
Юная язвительная плоть,
бессмертия стремительная сила,
дрожащая стрела, звеня, пронзила —
не превозмочь и не перебороть.
***
Неопалимой судьбой невпопад,
петлей впопыхах, на бегу
петлей впопыхах, на бегу
позапрошлую вечность назад
захлестнуло Елабугу.
***
Нить сплели непутевые парки,
не распутать, не развязать,
вмерзнуть в лед, как в Чистополе барки,
и в Елабугу не уезжать.
***
Комета? Иная планета?
Примета? Отметина? Знак?
Безволье. Безвластье ответа.
Киев. Ирпень. Пастернак.
***
Шопен над Днепром в бесконечность,
где упираются в страх
за ночь оплывшие свечи
и слово смятенное «страсть».
***
Спасибо, подарившая печаль,
благодарю, дарующая память,
не смять, не сметь, не угасает пламень,
два башмачка, начало всех начал.
***
Лик — не обличие,
судьба, поправшая смерть,
величие
неправильных черт.
***
Если слова превращаются в звуки, и те, отзвучав, замирают
в саду, в который окно нараспашку,
если так умирают,
это не страшно.
***
После мостика, через Сетунь,
повернуть, три сосны и свет,
повернуть, три сосны и свет,
молча, не сетуя,
за словом — поэт.
***
Отступали машины пред гробом,
к соснам несли на руках,
к соснам несли на руках,
словно зимой, сугробясь
и презирая страх.
***
Без давки, суеты и болтовни,
мир тихо замер, ожидая знака,
таинственно молчали соловьи,
Россия хоронила Пастернака.
***
Лежбище зверя, поэта жилище,
очи — гор`е,
лес, поле, кладб`ище,
церковь вдали, на горе.
***
Бесконечная пропасть за гробом,
сплетни потные всласть,
сплетни потные всласть,
затеряться б в сугробах,
в змеиной поземке пропасть.
***
Это прелюдия
перемен,
Рихтер и Юдина,
Бах и Шопен.
***
Анна, античная Анна,
слово, жест — всё осанна,
дали длящие длани —
линия Модильяни.
дали длящие длани —
линия Модильяни.
***
Еще один день исчезает,
тонкий с горбинкою день,
терпко, звеня, зависает
почти залетейская тень.
***
Не беспечно, не бесконечно,
напевно, неспешно, не вечно,
наплывает волна, легка,
извиняется за три «к».
***
Жизнь бесцветная: черное с белым,
ночь бесстрашная, день несмелый,
годы тягостны, дни не легки,
арапчата играют в снежки.
***
Anno… Всё в ей рассказанных сказках
всем, и мне в том числе, провиант,
через Неву за пятак на салазках,
предпочел бы я вариант.
***
Жизнь и смерть, как всегда, заодно,
день за днем безутешна надежда,
вновь война, словно завтра и прежде,
год за годом, Год`о за Год`о.
***
Нет ни спасу, ни сладу,
рвутся из-под руки,
день и ночь, боль-отрада,
как четыре строки.
***
А рядом шло бессмертье косяком
и брызгами солено обдавало,
и шлепал — шелестело и шептало —
по берегу мальчонка босиком.
***
Всё, чем жил, чем живу, не забуду,
буду им я, и в нем я пребуду,
потеряв и тюрьму и суму,
живу быть месту сему.
***
От слова к слову, от стиха к стиху,
по тропам неизведанным брожу я,
с поэтами дружу я и враждую,
грущу с иными, у других гощу.
***
Не тени — голоса, с закрытыми глазами
встречаю их и с ними говорю,
возрождены целительными снами
со мною те, кого себе творю.
***
Словно мамонтов, для расплаты,
воздаянья из вечных снегов —
имена извлекаем и даты
примечаньем для сущих стихов.
***
Львы грозные здесь были предо мной,
Кастальский ключ, они здесь пели, пили,
теперь пою и пью я, пес еще живой,
не из ключа, из луж, в них львы копыта мыли.
(Продолжение следует)
Последние публикации:
Четверостишные хроники (25) –
(22/11/2024)
Четверостишные хроники (24) –
(01/11/2024)
Четверостишные хроники (23) –
(09/10/2024)
Четверостишные хроники (22) –
(30/09/2024)
Четверостишные хроники (21) –
(29/08/2024)
Четверостишные хроники (20) –
(16/08/2024)
Четверостишные хроники (19) –
(01/08/2024)
Четверостишные хроники (17) –
(12/07/2024)
Четверостишные хроники (16) –
(04/07/2024)
Четверостишные хроники (15) –
(24/06/2024)
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
