Поэзия

СМОТРЮ В ЗАТЕЙЛИВУЮ ЖИЗНЬ ДВОРОВЫХ ВОРОБЬЁВ

смотрю в затейливую жизнь дворовых воробьёв
они меж дел поглядывают не без интереса
и в мою сторону... а в небе кружит беркут
уверенно разглаживая крыльями восход...

НАКРАПЫВАЕТ

накрапывает...

НАРЕЗАЛ ЗА ПОЛНОЧЬ БАТИСТОВЫЙ ПЛАТОК

нарезал за полночь батистовый платок
различными по форме лоскутами...
остерегайтесь – я крадусь теперь за вами
повязывая траурный цветок...

УМЫЛСЯ В ПОДВОРОТНЕ ЛЕДЯНОЙ ВОДОЙ

умылся в подворотне ледяной водой
из ковшика с изящностью политой
башмачником, заточенным, как бритва
мне пригрозившим после обувным ножом...

В ЗАДУМЧИВОСТИ ДЕЛАЮ GLISSÉ

в задумчивости делаю glissé
и замираю с долькой бергамота
от зеркала всего вполоборота
угадывая праздность на лице...

МНЕ НЕ СОСТАВИЛО ТРУДА ПРЕОДОЛЕТЬ ПРЕГРАД

мне не составило труда преодолеть преград
чувствительное к расставаньям тело –
с тех самых пор здесь золотом горелым
с руки выкармливают ездовых собак...

НЕ РАЗВОРАЧИВАЯ СВЁРТОК, СПАТЬ УШЁЛ

не разворачивая свёрток, спать ушёл
пусть до утра догадками томится
пытливый мозг, перебирая мысли
о содержимом, выданном за всё...

ПЕСКА ПРАКТИЧЕСКИ ВСЕГДА НЕ ТО ЧТОБЫ НЕ ДОСТАВАЛО

песка практически всегда не то чтобы не доставало
он расползался по щелям, просачиваясь в сущий ад
и, вроде бы, несметное вокруг количество всегда
а начинаешь возводить мифические города
так не сыскать ни на виду, ни под махровым одеялом...

ПО КАПЛЕ ДОЛГО НАБЕГАЕТ НА ГЛОТОК

по капле долго набегает на глоток
есть время и о вечности подумать
но лишь сухой язык сухие губы
тревожит, будто жажду утолить собой готов...

ОТ ЗВУКОВ ПОВСЕМЕСТНЫХ ВАКХАНАЛИЙ

от звуков повсеместных вакханалий
по моргу опустевшему бреду –
я не люблю ни чернослив, ни курагу
ни всё, чем потчуют за этими стенами...

ПРОСТЁР ТАИНСТВЕННОСТЬ ДО САМОГО БАНГКОКА

простёр таинственность до самого Бангкока
блуждаю истово среди тяжёлых вежд
и царским посохом охаживаю плохо
в золе танцующих вселенский полонез...

ПЫТАЮСЬ ВЫРВАТЬСЯ ИЗ ЗАМКНУТЫХ ПРОСТРАНСТВ

пытаюсь вырваться из замкнутых пространств
с их замкнутостью, наконец, смирившись –
я будто бьющаяся о веранду вишня
глубокой ночью, порождая страх...

НАД ГОЛОВОЮ БОДРО КРУЖИТ САМОЛЁТ

над головою бодро кружит самолёт
малюсенький совсем, легкомоторный
следим за ним с придурковатым корги
и пусть весь мир в сторонке подождёт...

ЯНВАРЬ... ИЛИ АПРЕЛЬ... ИЛИ ИЮЛЬ...

январь... или апрель... или июль...
смотрю сквозь незапамятную дымку
и Господа всё чаще по старинке
в кимвалах восклицания хвалю...

СОВИНЫЙ КРИК И ШЕЛЕСТ ЗВЕЗДОПАДА

совиный крик и шелест звездопада
под терпковатый оторопью вздох
на воздуха неистовый поток
с селенья налетевшего внезапно...

СТОЮ НА НАБЕРЕЖНОЙ ПОСРЕДИ РОТОНДЫ

стою на набережной посреди ротонды
вдыхаю запахи растраченной весны
и будто высказать лицеприятное должны
через мгновение, шагнув из-за колонны...

МЕЧТАМИ ИЕРУСАЛИМСКИХ ЦАРСТВ

мечтами Иерусалимских царств
здесь преисполнены старанья
здесь растревоженное знамя
бесчинству придаёт азарт...

ИЗ ХОЛОДИЛЬНИКА ОСТАТОК ЧЕРНОСЛИВА

из холодильника остаток чернослива
пронёс через окрестности в горсти
и как же трудно было ягоды нести
сквозь лютый мрак истошного Магриба...

ЧИТАЮ НА НОЧЬ НЕНАПИСАННЫЙ РОМАН

читаю на ночь ненаписанный  роман
вкрапляюсь мысленно в его перипетии
зачёркиваю главы, жгу в камине
всё пережитое с грехом напополам...

ВЫЛЕПЛИВАЮ КОЕ-ЧТО ИЗ НИЧЕГО

вылепливаю кое-что из ничего
такого не было и вот, извольте, стало
здесь с Сотворения чего-то не хватало
но я слепил и вот оно, оно!..

РАССТРОИЛ ШЕСТВИЕ ПИРАТСКИХ КАРАВЕЛЛ

расстроил шествие пиратских каравелл
теперь им не до вас, не обессудьте
теперь я буду им играть на лютне
не покидая сердцем призрачных фавел...

Я ПРОСТО ВЫХОДИЛ ЗА БЕРЕСТОЙ

я просто выходил за берестой
она мне, впрочем, не нужна вот я и быстро –
лишь до могильника дошёл, где с коромыслом
блуждает вечная потешная любовь...