Жизнь как есть

Как дама пишущая и по большей части творчески настроенная, хочу заметить, что любят у нас порой умные разговоры затевать. Некто в погожий денёк на лавочке рядом с домом пристроится и пытается умничать в узком кругу тех, кто как бы на время присоседился к нему, умнику дворовому. И с радостью приступает к пересказу всего того, что поутру в бесплатной газетёнке прочёл, с превеликим трудом вынутой из почтового ящика. А вытащил он её с превеликим трудом по той причине, что помимо той газетки в почтовый ящик за день порой умудряются множество рекламных листовок натискать. Иногда кажется, будто несгибаемый металлический ящик распухает к вечеру.

К слову сказать, в нашем подъезде народ проживает культурный – рекламные бумажки-листовки в огромный ящик рядом с мусоропроводом складывает, даже не заглядывая в них. Зато аккуратно так. В тот ящик. Потому как народ старается не мусорить. Видимо, полагает, что вдруг дворник заартачится и за какой-либо бумажкой, валяющейся на полу, нагнуться не соизволит, чтобы ту немедля с пола поднять. Думаете, не может быть такого? А вот мне кажется, что в наше время такое вполне может статься.

Но наш бессменный председатель (управдом по-старому) на страже порядка, он за последние несколько лет размеры ящика для «рекламных отходов», если можно так выразиться, увеличил до максимально возможных. Вначале небольшие ящички в парадных дома у мусоропровода разместил, потом пришлось ящики побольше водрузить, а нынче ящики и вовсе огромных размеров красуются.
Изготовители «бумажных зазывалок» никак не унимаются. С раннего утра атакуют своими «рекламными опусами» подъезды, при этом разносчики стараются как можно больше бумажек затиснуть в каждый ящик.

Если снизойти до чтения этих «рекламных прокламаций», то оказывается, что аналогичные предложения (правда, от разных фирм) иногда могут быть продублированы на нескольких, с позволения сказать, «бумажных носителях»..

«Бумажно-рекламные зазывалки» вроде бы обещают: не стесняйтесь, люди добрые, приходите к нам, мы вас удовлетворим по полной программе, но пообщавшись с отрекламированным сервисом (ненавязчивым, как именовали его иногда раньше, если кто помнит), возвращаться туда более почему-то не хочется.

Может быть, я излишне категорична? Могу предположить, что, возможно, кто-то до поры до времени верит рекламно-печатному слову из «почтового ящика»? Иначе зачем кому-то столько бумаги зазря тратить? Мне, старой женщине, но с творческой жилкой, обидно, что кто-то лихо приноровился в этаком объёме осваивать несметные «бумажные ресурсы». Сколько толковых книжек и учебников (господа, простите меня за такую мою нескромность, но, может быть, и моих книжек тоже, а также учебников) можно было бы напечатать на той бумаге, которую приходится вынимать из почтового ящика и складировать в  ящик, разместившийся рядом с мусоропроводом?

А скольких деток, простите за пафос, можно было бы обучить полезному по этим ненаписанным учебникам и книгам? Помню, общаясь с симпатичной барышней, ученицей восьмого класса, с ужасом поняла, что милая барышня не знает таблицу умножения! Призадумалась: кто и как её учил, по каким таким учебникам? Соросовским? И что будет, если выяснится, что по соросовским учебникам всех так учили? Могу предположить, что кого-то в это время учили только рекламировать и рекламировать без устали. Не задумываясь, будет ли он способен  делать что-либо другое, полезное и нужное для него самого, не говоря об обществе?

Впрочем, может, уметь хорошо делать что-либо другое и не нужно вовсе? Поскольку его попутно научили, как можно исхитриться и переложить свои проблемы на других. А для пущей важности обозначить такое перекладывание этаким звучным «научным термином» как минимизация своих рисков. А если говорить по-простому, то такая «минимизация» –не более, чем откровенное желание быстрее найти того, на кого можно спихнуть свои проблемы и заморочки. Если повезёт.  

Мне, старой даме, возмечтавшей написать книгу (учебник), для начала почему-то недвусмысленно дали понять: ищи того, кто вложится в такое издание, тогда учебник – увидит свет, возможно. А не сумеешь – извини, дорогая.

Я тётка пусть не шибко молодая и продвинутая, но не совсем глупая, как мне кажется, и моё резюме такое: «Эх, умники, при таком-то раскладе кто же вам лет этак через двадцать вообще что-то толковое сподобится написать? Если уже сейчас для некоторых главное  производить не учебники и книги, а рекламу  для мусорного ящика».