Публичная профессия (6)
Наталия Кравченко (19/09/2024)
Публичная профессия
Мои читатели тактичностью не страдали. Каких только вопросов я не наслушалась! Меня отождествляли с лирической героиней моих интимных стихов. Всех интересовала жгучая тайна моей личной жизни. Особенно интересно было узнавать, что о тебе говорят за глаза.
Давид репетировал с актрисами театров и студентками театрального факультета композицию по моим ранним стихам. Они не знали, что Давид – мой муж. И, пытаясь разобраться в нюансах авторской души, строили вслух свои предположения.
– У меня сомнения в стихах, – говорила одна. – Я не могу понять, живёт она с ним или нет?
Другая возмущалась:
– Да что ж это за гад там такой! Всё нет ответа и нет ответа. Посмотреть бы на него. Уж на мой бы характер...
Третья – ведущая актриса одного из ведущих театров – заявляла:
– Сумасшедшая женщина. На что она тратит жизнь? Так она никогда себе никого не найдёт.
Иногда меня спрашивали в лоб: «А кому посвящён цикл – ну там, где у Вас платоническая любовь?»
Давид репетировал с актрисами театров и студентками театрального факультета композицию по моим ранним стихам. Они не знали, что Давид – мой муж. И, пытаясь разобраться в нюансах авторской души, строили вслух свои предположения.
– У меня сомнения в стихах, – говорила одна. – Я не могу понять, живёт она с ним или нет?
Другая возмущалась:
– Да что ж это за гад там такой! Всё нет ответа и нет ответа. Посмотреть бы на него. Уж на мой бы характер...
Третья – ведущая актриса одного из ведущих театров – заявляла:
– Сумасшедшая женщина. На что она тратит жизнь? Так она никогда себе никого не найдёт.
Иногда меня спрашивали в лоб: «А кому посвящён цикл – ну там, где у Вас платоническая любовь?»
– А тот, кому посвящены стихи, знает про это? А кого Вы имели в виду в таких-то строчках?..
Как-то я пожаловалась Роману Арбитману на свою нелёгкую стезю.
– Что Вы хотите, Наташа. Публичная профессия, издержки славы. Привыкайте.
– Что Вы хотите, Наташа. Публичная профессия, издержки славы. Привыкайте.
Публичная профессия предполагала и не такие издержки.
Однажды на меня напал настоящий маньяк.
Вернее, попытался напасть.
Я его заметила уже давно. Он ходил почти на каждую лекцию. Вид у него был нормальный, непохожий на сумасшедшего. Я даже подумала, что это какой-то корреспондент.
Я его заметила уже давно. Он ходил почти на каждую лекцию. Вид у него был нормальный, непохожий на сумасшедшего. Я даже подумала, что это какой-то корреспондент.
На последнем вечере об Ахматовой, когда все уже расходились, он подошёл ко мне:
– Это последний вечер?
– Это последний вечер?
Мне не понравилось, как он это спросил. Что-то безумное промелькнуло в его глазах, и мне стало не по себе.
Мы шли с Давидом на остановку. Оглянувшись, я увидела, что он идёт за нами: след в след.
Подошло маршрутное такси. Я скорей затащила туда Давида. Но маньяк с ловкостью обезьяны успел заскочить вслед за нами. Он сидел на переднем сиденье (мы – на заднем), и, развернувшись назад, в упор, не мигая, смотрел мне в глаза.
Мне стало жутко. Подъезжаем к дому. Давид говорит: «Беги вперёд. Я его здесь задержу».
Я побежала вдоль стены, надеясь, что тот не успеет заметить, в какой я подъезд шмыгну. Но он бросился мне наперерез.
Мы шли с Давидом на остановку. Оглянувшись, я увидела, что он идёт за нами: след в след.
Подошло маршрутное такси. Я скорей затащила туда Давида. Но маньяк с ловкостью обезьяны успел заскочить вслед за нами. Он сидел на переднем сиденье (мы – на заднем), и, развернувшись назад, в упор, не мигая, смотрел мне в глаза.
Мне стало жутко. Подъезжаем к дому. Давид говорит: «Беги вперёд. Я его здесь задержу».
Я побежала вдоль стены, надеясь, что тот не успеет заметить, в какой я подъезд шмыгну. Но он бросился мне наперерез.
– Молодой человек! – окликнул его Давид.
Маньяк остановился.
За дверью я перевела дух. Жду Давида. Пять минут, десять, пятнадцать... Я в ужасе выскакиваю обратно во двор. Давида нигде нет. Бегаю, кричу, зову.
За дверью я перевела дух. Жду Давида. Пять минут, десять, пятнадцать... Я в ужасе выскакиваю обратно во двор. Давида нигде нет. Бегаю, кричу, зову.
Наконец, смотрю – выходит откуда-то из-за угла. Оказывается, он принудительно провожал маньяка до остановки. Вот как разворачивался их диалог.
Д. – Молодой человек, Вы куда? Нехорошо так преследовать.
М. – Она мне нравится.
– Вам сколько лет?
– Двадцать три.
– Она Вам в матери годится. (Давид, конечно, преувеличил).
– Она мне нравится не как мать. Я свою мать не люблю. Она...
М. – Она мне нравится.
– Вам сколько лет?
– Двадцать три.
– Она Вам в матери годится. (Давид, конечно, преувеличил).
– Она мне нравится не как мать. Я свою мать не люблю. Она...
– Молодой человек, нехорошо так о матери. Мать – это святое. (Давид старался перевести разговор на нейтральные рельсы).
Маньяк посмотрел на него тяжёлым взглядом.
– А Вы кто?
Маньяк посмотрел на него тяжёлым взглядом.
– А Вы кто?
– Муж.
– Но у вас ведь нет детей?
– Какое это имеет значение?
– А что вы сейчас будете делать?
– Ужинать.
– А я как раз с утра ничего не ел...
– Но у вас ведь нет детей?
– Какое это имеет значение?
– А что вы сейчас будете делать?
– Ужинать.
– А я как раз с утра ничего не ел...
(Этого ещё не хватало!) – Снова, с нажимом:
– У вас ведь нет детей?
(В дети, что ли, он к нам набивается?)
Д. – Ей очень некогда. Она очень занята.
М. – Я её освобожу. Она будет свободна.
Д. – Ей очень некогда. Она очень занята.
М. – Я её освобожу. Она будет свободна.
(От чего? От кого? От Давида? Или от моей бренной оболочки?!)
Давид имел смутное представление о том, как надо говорить с сумасшедшим. Но интуиция его не подвела. Он мягко, спокойно, тактично сумел заговорить ему зубы. Маньяк открывал ему душу:
– Я не знаю, зачем я живу. Покончу с собой. Я не вижу смысла...
– Я не знаю, зачем я живу. Покончу с собой. Я не вижу смысла...
– Молодой человек, так нельзя. Вам надо найти себя. Пойдёмте, я провожу Вас до трамвая.
– А метро?
– Метро у нас нет. Вы что, нездешний? У нас город с населением 800 тысяч.
Маньяк поднял на него мутные глаза:
– А мёртвые?..
– А метро?
– Метро у нас нет. Вы что, нездешний? У нас город с населением 800 тысяч.
Маньяк поднял на него мутные глаза:
– А мёртвые?..
Жуткое дело. Хорошо, что всё хорошо кончилось. Придётся теперь на лекции с баллончиком ходить.
Как-то после одного из моих полемических выпадов в адрес очередного врага кто-то из друзей меня шутливо предостерёг:
– Смотри, ещё бомбу тебе подложат.
Буквально на другой день подходит ко мне на вечере один человек и протягивает тщательно запакованный свёрток.
– Посмотрите дома.
– Смотри, ещё бомбу тебе подложат.
Буквально на другой день подходит ко мне на вечере один человек и протягивает тщательно запакованный свёрток.
– Посмотрите дома.
Честно говоря, первая мысль была: «А вдруг взрывчатка?» Только что прогремело дело Холодова.
Дома с трепетом разворачиваю: икона. Наталия Никомидийская, супруга мученика Пуриана Никомидийского (305-311 гг).
На листочке было написано толкование имени с латинского: «утешение, родная, природная».
Вскоре позвонил сам даритель. Он сказал, что эта икона будет влиять теперь на мою жизнь в благотворном плане. И чтобы я повесила её в красном углу.
– Она и от паутины помогает. У меня в углах, где висят иконы, нет паутины.
Вскоре позвонил сам даритель. Он сказал, что эта икона будет влиять теперь на мою жизнь в благотворном плане. И чтобы я повесила её в красном углу.
– Она и от паутины помогает. У меня в углах, где висят иконы, нет паутины.
Через несколько дней в газете появилась подборка моих стихов. Даритель иконы позвонил выразить своё восхищение.
– Так мог написать только одинокий человек, – сказал он с чувством. Я не стала его разубеждать.
– Так мог написать только одинокий человек, – сказал он с чувством. Я не стала его разубеждать.
Одно стихотворение у меня заканчивалось так:
Если ты одинок – не грусти,
нам во сне невозможно не встретиться.
До свиданья на Млечном пути,
на Большой или Малой Медведице.
нам во сне невозможно не встретиться.
До свиданья на Млечном пути,
на Большой или Малой Медведице.
Мой новый поклонник назначил мне свидание. На Полярной звезде, в будущей жизни.
– У правого лучика, – уточнил он.
Я включилась в игру:
– Нет, лучше у левого.
– У правого лучика, – уточнил он.
Я включилась в игру:
– Нет, лучше у левого.
Давиду не понравился наш разговор.
– Что это там ещё за свидание?
– Что это там ещё за свидание?
Я, смеясь, ему рассказала. Его реакция была для меня неожиданной.
– Я ему покажу Полярную звезду! Он у меня первым туда полетит!
– Так ведь то в другой жизни. Ты что, веришь в загробную жизнь?
– Ты не знаешь мужиков. Они просто так ничего не делают. Это он к тебе подбирается.
– Но ведь на звезде! Не у фонтана же.
– С этого всё начинается.
– Что ж я, по-твоему, должна была ему сказать? «Извините, я замужем», что ли?
– Ты бы сказала: «Вас там ждёт дуэль!»
– Я ему покажу Полярную звезду! Он у меня первым туда полетит!
– Так ведь то в другой жизни. Ты что, веришь в загробную жизнь?
– Ты не знаешь мужиков. Они просто так ничего не делают. Это он к тебе подбирается.
– Но ведь на звезде! Не у фонтана же.
– С этого всё начинается.
– Что ж я, по-твоему, должна была ему сказать? «Извините, я замужем», что ли?
– Ты бы сказала: «Вас там ждёт дуэль!»
Вот такой домострой у нас в семье. Не дадут изменить даже в загробной жизни.
Один мой слушатель на каждой лекции появлялся всякий раз с новой девушкой. Я специально считала: десять вечеров — десять девушек.
Как-то в компании друзей мы гадали, что бы это могло значить?
– Может быть, у него нет денег на ресторан или кафе? А тут бесплатно. Они видят его неплатёжеспособность и исчезают. Он находит новую... – предложила я свою версию.
– Нет, всё гораздо проще, – возразил приятель. – Просто, когда ему надо расстаться с очередной девушкой, он ведёт её к Вам на лекцию... Не обижайтесь, Наташа.
– Может быть, у него нет денег на ресторан или кафе? А тут бесплатно. Они видят его неплатёжеспособность и исчезают. Он находит новую... – предложила я свою версию.
– Нет, всё гораздо проще, – возразил приятель. – Просто, когда ему надо расстаться с очередной девушкой, он ведёт её к Вам на лекцию... Не обижайтесь, Наташа.
Смею не согласиться. Вот она, моя драгоценная тетрадь отзывов! Я без конца перечитывала эти записи, как скупой рыцарь перебирал свои богатства:
«Спасибо за преданность поэзии, за просветительство, за любовь к слову.
С уважением, Лев Горелик».
«Волшебный мир жизни русского духа, русской поэзии, любви, романтики Вы открыли нам в этот зимний морозный вечер. Спасибо!
Профессор СГУ В. А. Седавкина, Н. А. Соболева, доцент СГТУ Н. М. Ярцева».
«Вы делаете большое дело, собирая в библиотеку истинных ценителей искусства и литературы. Каждый вечер – это возможность по-новому прикоснуться к вершинным именам 19 и 20 веков, к обаянию прекрасного лектора и подлинно профессионального в своём деле человека.
Мазанова Е.А., зам. директора музея Федина».
«Спасибо Вам, уважаемая Наталья Максимовна за то светлое, доброе, нравственное, очень нужное всем нам, которое несёте Вы. Низкий земной поклон Вам. Спаси и сохрани Вас Господь! Супруги Мартыновы».
«Хожу сюда получать новую информацию, хожу получать силы для жизни и хожу восхищаться Вами. Калинина Л.А.».
Конечно, это далеко не всё. Вот записи, которые мне особенно дороги. Это те, из которых видно, как моя лекция «перепахала» душу человека:
«Большое Вам спасибо за сегодняшний вечер. Я впервые на подобном вечере. Ваши слова проникают в душу. Я пришла дурной, а ухожу доброй. Я ждала чего-то, что могло бы изменить меня. И вот – сегодняшний вечер. Огромное Вам спасибо!
Лариса».
Лариса».
«Уважаемая Наталия Максимовна! Спасибо за высокую Поэзию. Я в первый раз Вас слушаю и вижу. Очарована. Даже не ожидала, что столько получу.
Спасибо, что на одном дыхании Вы, а я, затаив дыхание (с открытым ртом), боясь пропустить хоть пол-слова, так в напряжении впитывала всё новое и великое для себя. Неужели у Вас каждый из поэтов (целый мир) всё интереснее и интереснее... Вы нам объясняете нас самих, нашу душу, Россию, её трагедию и величие.
Спасибо за такие высокие моменты, за сопереживание, думаю, всего зала. Это редко всё же бывает. Здоровья, дальнейших успехов и для нас – встреч с Вами!
Спасибо, что на одном дыхании Вы, а я, затаив дыхание (с открытым ртом), боясь пропустить хоть пол-слова, так в напряжении впитывала всё новое и великое для себя. Неужели у Вас каждый из поэтов (целый мир) всё интереснее и интереснее... Вы нам объясняете нас самих, нашу душу, Россию, её трагедию и величие.
Спасибо за такие высокие моменты, за сопереживание, думаю, всего зала. Это редко всё же бывает. Здоровья, дальнейших успехов и для нас – встреч с Вами!
Любовь Ивановна Силантьева. Рожченко Людмила Николаевна».
«Спасибо Вам большое. Мне 27 лет, у меня есть дочь Ева, ей три года, и жизнь ставит передо мной свои вопросы, не останавливаясь. Но Ваш вечер, как остров в бушующем море, дал мне возможность не чувствовать времени и своего тела, а просто быть и дышать одним дыханием со вселенной. Аня».
«Среди вездесущей торговли, многочисленных базаров, гонки между домом и работой с сумками снеди по субботам с определённой периодичностью выплывает иной пласт жизни. Он есть, есть жизнь духа, поэзии, музыки, это не обязательно сопровождается финансовыми затратами, она истинно ценна, необходима. Хочется жить по-другому, не всегда получается, но хочется...
Это важно. Спасибо. Булыгина Инна Натановна».
«К нам в музей поступила на работу выпускница филфака, и вот особенно резко воспринимается теперь контраст между уровнем культуры этой неплохой девочки, но выросшей в новой России, и Вашим примером, каким может быть филолог.
Вот сегодня, на лекции о Марии Петровых, Вы заставили задуматься о том, что такое правда в поэзии, об отношении к жизни и смерти; Вы упоминаете о новых для нас книгах, фильмах, и ощущаешь радость от того, что живёшь, чувствуешь, думаешь… Спасибо Вам! Семёнова И. В. и её мама».
Вот сегодня, на лекции о Марии Петровых, Вы заставили задуматься о том, что такое правда в поэзии, об отношении к жизни и смерти; Вы упоминаете о новых для нас книгах, фильмах, и ощущаешь радость от того, что живёшь, чувствуешь, думаешь… Спасибо Вам! Семёнова И. В. и её мама».
«Я, к величайшему сожалению и, может, стыду, впервые на таком величайшем из концертов. Но зато я смотрю свежим взглядом, а всё, что впервые, запоминается раз и навсегда, и греет, греет сердце и душу. Образы, образы, ни одного стихотворения без образа, очень образная и человечная поэзия и вера, вера в человека, в его лучшую долю, и путёвка в жизнь для каждого из людей. Восхищён безмерным талантом Наталии Кравченко.
С уважением, Власенко Алексей Васильевич,
учитель украинского и русского языка».
учитель украинского и русского языка».
«Огромное спасибо!!! Все Ваши вечера уникальные пронизаны Вашим неповторимым талантом, высочайшим профессионализмом. Благодаря Вам проживаешь ещё одну жизнь, вместе с поэтом. Вы дарите людям столько радости, счастья от встречи с великими поэтами, благодаря Вам жизнь становится намного богаче, душевно и духовно богаче, без чего жить нельзя.
С огромным уважением, Ваша давняя поклонница и почитательница Ольга Рулёва».
«Ваши лекции берут за живое, после них хочется делать добро. Смотреть на этот дикий мир, который сошёл с ума, другими глазами – глазами поэтов, которых забывают. Смотреть на мир как дети, как звери, – ловить миг счастья, растворяясь в нём.
Цикл лекций всегда наполняется светлой тоской, теплотой к тому человеку, поэту, о котором нам рассказывают. Эти лекции никогда не похожи одна на другую, даже если у них один главный герой. Эти лекции всегда о любви, о любви с большой буквы. И в каждой из них Вы держите зал на одном дыхании. Это театр одного актёра, нет, извините, не одного, – без помощника Давида Аврутова не звучали бы так стихи. Не было бы так красиво без ярких красок картин на экране.
Наталия Максимовна, мы – духовные бомжи, хоть и одеты, и сыты. Мы слушаем, разинув рты. Ты, Поэт, нас скорее накорми!
С уважением семья Гурьяновых и Головлёва Татьяна Егоровна».
Цикл лекций всегда наполняется светлой тоской, теплотой к тому человеку, поэту, о котором нам рассказывают. Эти лекции никогда не похожи одна на другую, даже если у них один главный герой. Эти лекции всегда о любви, о любви с большой буквы. И в каждой из них Вы держите зал на одном дыхании. Это театр одного актёра, нет, извините, не одного, – без помощника Давида Аврутова не звучали бы так стихи. Не было бы так красиво без ярких красок картин на экране.
Наталия Максимовна, мы – духовные бомжи, хоть и одеты, и сыты. Мы слушаем, разинув рты. Ты, Поэт, нас скорее накорми!
С уважением семья Гурьяновых и Головлёва Татьяна Егоровна».
Есть записи и в стихах:
Сегодня Анна Вы, а завтра – чудеса! –
Марина или, может быть, Лариса,
и дивный дар Вам дали небеса –
знать душу Фёдора, Иосифа, Бориса.
Марина или, может быть, Лариса,
и дивный дар Вам дали небеса –
знать душу Фёдора, Иосифа, Бориса.
Не будем длить здесь список тех имён!
Кого бы ни любила муза Ваша,
ища родство в поэтах всех времён,
прекрасно то, что Вы всегда Наташа.
Кого бы ни любила муза Ваша,
ища родство в поэтах всех времён,
прекрасно то, что Вы всегда Наташа.
Светлана Юдина
Наташи Кравченко стихи
читаю в синем переплёте.
В них пламя жизненных стихий
бушует, как в водовороте.
И вырывается, спеша,
из логова души влюблённой,
чтоб чья-то чуткая душа
к ним тоже стала приобщённой.
Чтобы рождались вновь и вновь
печали, радость, откровенья.
Чтоб не окончилась любовь,
не изменило вдохновенье.
читаю в синем переплёте.
В них пламя жизненных стихий
бушует, как в водовороте.
И вырывается, спеша,
из логова души влюблённой,
чтоб чья-то чуткая душа
к ним тоже стала приобщённой.
Чтобы рождались вновь и вновь
печали, радость, откровенья.
Чтоб не окончилась любовь,
не изменило вдохновенье.
Наталья Тремасова
Триумвират блаженства,
восторга и любви –
за лика совершенство,
за лекции – прими!
Пусть мышление чувства
пирует и блажит.
Спасибо за искусство
жить жизнью не по лжи!
восторга и любви –
за лика совершенство,
за лекции – прими!
Пусть мышление чувства
пирует и блажит.
Спасибо за искусство
жить жизнью не по лжи!
Тамара Молодиченко
Волшебница слова
вернулась к нам снова.
Мы так её ждали,
скучали, мечтали
о встрече с любимой своей.
И думали, вот бы скорей
прошёл бы сентябрь,
а затем и октябрь,
и мы повстречались бы с ней.
Несёт она разум и свет.
Любимей поэта, чем наша Наталья,
поверьте, в Саратове нет!
вернулась к нам снова.
Мы так её ждали,
скучали, мечтали
о встрече с любимой своей.
И думали, вот бы скорей
прошёл бы сентябрь,
а затем и октябрь,
и мы повстречались бы с ней.
Несёт она разум и свет.
Любимей поэта, чем наша Наталья,
поверьте, в Саратове нет!
Семёнова Надежда Михайловна и шесть её друзей-коллег.
Вы растёте, талант Ваш крепчает,
зритель-слушатель тоже растёт.
Чутко слушает, Вам доверяет,
с Вами таинство душ познаёт.
зритель-слушатель тоже растёт.
Чутко слушает, Вам доверяет,
с Вами таинство душ познаёт.
Будьте с нами всегда и надолго!
Мы друг другу нужны, мы не предали.
Вы по сердцу нам, Вы и по долгу.
Нас поэзия близкими сделала.
Григорьева, Неверова, Смолякова, Самойлова, Гундырева, Цоглин, Майзенберг, Кондрина, Гусев, Ширяева, Рулёва, Лазаренко, Корниенко, Кудинова, Жирина, Козлова, Андреева, Думова, – всего 77 подписей.
Ещё несколько анонимных:
«Вы словно маленькая фея
пришли из сказки прямо в зал.
Всё отдаёте, не жалея,
взамен не просите похвал.
Дано без всякого лекарства
вам наши души излечить.
И мы все скажем без лукавства:
«Нам с Вами просто легче жить!»
пришли из сказки прямо в зал.
Всё отдаёте, не жалея,
взамен не просите похвал.
Дано без всякого лекарства
вам наши души излечить.
И мы все скажем без лукавства:
«Нам с Вами просто легче жить!»
«Поэта Софию Парнок
вернула ты всем, златокудрая.
Из песен из страстных венок
сплела, наша жрица премудрая».
вернула ты всем, златокудрая.
Из песен из страстных венок
сплела, наша жрица премудрая».
«И к лекциям слух чуткий преклонив –
приветствуем её, вещательницу нови.
А улыбнётся, кротость обнажив –
весь воздух вкруг неё уж напоён любовью».
приветствуем её, вещательницу нови.
А улыбнётся, кротость обнажив –
весь воздух вкруг неё уж напоён любовью».
Иногда отзывы вырастают в длинные задушевные письма:
«Наталия Максимовна!
Ваши необыкновенные лекции с интереснейшей и неизвестной или недоступной мне ранее информацией, преподносимые с любовью к совершенно разным поэтам, страстные и содержательные, не имеют себе равных. Новые сведения и новые впечатления, неизвестные поэты, неизвестное об известных поэтах – это интересно. А Ваши стихи как будто отвечают на мои вопросы, точно и тонко формулируют мои чувства и мысли, усиливают их, попадая в резонанс. И при каждом чтении находятся такие, которые сегодня особенно задевают.
Всё это давно хотелось сказать Вам, но, не зная, интересно ли это Вам, я не решалась. Но сказать огромное спасибо за великую лекционную работу просто необходимо. Это спасибо говорится, в первую очередь, самими посещениями, большим количеством слушателей.
Ваши необыкновенные лекции с интереснейшей и неизвестной или недоступной мне ранее информацией, преподносимые с любовью к совершенно разным поэтам, страстные и содержательные, не имеют себе равных. Новые сведения и новые впечатления, неизвестные поэты, неизвестное об известных поэтах – это интересно. А Ваши стихи как будто отвечают на мои вопросы, точно и тонко формулируют мои чувства и мысли, усиливают их, попадая в резонанс. И при каждом чтении находятся такие, которые сегодня особенно задевают.
Всё это давно хотелось сказать Вам, но, не зная, интересно ли это Вам, я не решалась. Но сказать огромное спасибо за великую лекционную работу просто необходимо. Это спасибо говорится, в первую очередь, самими посещениями, большим количеством слушателей.
В зале областной библиотеки по субботам собираются Ваши приверженцы (или, как сейчас говорят, фанаты), фанаты поэзии и поэтов, фанаты Ваших уникальных лекций и уникального лектора. На едином дыхании рассказываете Вы, Наталия Максимовна, и на едином дыхании, замерев, слушает аудитория. Два часа проносятся незаметно.
В условиях жизни современной безнадёги Ваше творчество и Ваши лекции – социальная потребность, социальный заказ. И надежда на спасение душ – только в руках самих людей с помощью творческой элиты. Счастье нашей страны в том, что есть у нас такая элита, такие подвижники, такие души, сохраняющие душу общества, и люди, которым это важно.
Книги Ваши люблю читать и читаю часто, часто держу стихи в сумке, чтение такая необходимая часть жизни, не только времяпрепровождение, не только удовольствие, но и терапия, особенно поэзиетерапия. Это несуществующее слово пишу по аналогии, например, с ароматотерапией: человек дышит специальными ароматами и выздоравливает. Так меня иногда в жизни стихи просто спасают, вытаскивают из депрессии, хронической усталости.
Мы счастливы приходить в старинный зал библиотеки и получать очередную порцию поэзиетерапии.
Мы счастливы приходить в старинный зал библиотеки и получать очередную порцию поэзиетерапии.
Не знаю, что интереснее и важнее для меня: Ваши стихи или Ваши лекции. Что важнее, знания или чувства? Может быть, одно дополняет другое, и без этого дополнения не будет таким объёмным, ярким, полным.
Ваши лекции бы на телевизионный экран вместо однообразных игр и шоу с однообразными лицами! Хозяева каналов сознательно принижают своих зрителей этими суррогатами. Но есть такие, как Вы, подвижники, поэтому настоящее живо. Цикл передач с Вашими лекциями мог бы прославить и Саратов, и местную телестудию, и областную библиотеку, которая дала кров такому потрясающему мероприятию. Может быть, тележурналисты не знают о Вас?
До встречи в библиотеке! Калинина Л.А.»
Ваши лекции бы на телевизионный экран вместо однообразных игр и шоу с однообразными лицами! Хозяева каналов сознательно принижают своих зрителей этими суррогатами. Но есть такие, как Вы, подвижники, поэтому настоящее живо. Цикл передач с Вашими лекциями мог бы прославить и Саратов, и местную телестудию, и областную библиотеку, которая дала кров такому потрясающему мероприятию. Может быть, тележурналисты не знают о Вас?
До встречи в библиотеке! Калинина Л.А.»
«Блистательному исследователю, эмоциональному и яркому рассказчику Кравченко Наталии Максимовне СЛАВА!
Уже второй год после каждой желанной встречи именно с Вами, на Ваших незабываемых лекциях – восторг! А отзыв, когда чувства складываются в слова, народился сейчас, когда я, простая пенсионерка, стою на кухне и рублю капусту для засолки. А мысли только о Вас, о том, как Вы делитесь со мной своим вдохновением. Руки в работе, а мысли перебирают услышанное, увиденное, перечувствованное, узнанное. Перестаёшь экономить на чувствах. Благодаришь Бога за то, что эти два часа были в твоей жизни. Приворожили Вы меня, глубокоуважаемая Наталья Максимовна. В душе своей возвожу Вас в сан престолоблюстителя русской поэзии.
Просматриваю странички двух драгоценных для меня абонементов, чувствую, что блаженно улыбаюсь. Я очевидец этой хорошо организованной работы творческого коллектива единомышленников. А Вы в нём – прима. Вот тебе и роль личности в истории!
Уже второй год после каждой желанной встречи именно с Вами, на Ваших незабываемых лекциях – восторг! А отзыв, когда чувства складываются в слова, народился сейчас, когда я, простая пенсионерка, стою на кухне и рублю капусту для засолки. А мысли только о Вас, о том, как Вы делитесь со мной своим вдохновением. Руки в работе, а мысли перебирают услышанное, увиденное, перечувствованное, узнанное. Перестаёшь экономить на чувствах. Благодаришь Бога за то, что эти два часа были в твоей жизни. Приворожили Вы меня, глубокоуважаемая Наталья Максимовна. В душе своей возвожу Вас в сан престолоблюстителя русской поэзии.
Просматриваю странички двух драгоценных для меня абонементов, чувствую, что блаженно улыбаюсь. Я очевидец этой хорошо организованной работы творческого коллектива единомышленников. А Вы в нём – прима. Вот тебе и роль личности в истории!
На Ваш творческий вечер иду с внучкой. Ей 10 лет. Считаю, очень важно человеку оказаться в нужное время в нужном месте. Пусть она, как я, станет очевидцем Вашего искреннего служения русской поэзии.
Благодарю Вас за новое для меня, пожившей, состояние души. С доверчивостью ребёнка, рука об руку с Вами оглядываюсь во времени, всматриваюсь в унесённое ураганом времени, вижу, слышу, болею, взмываю ввысь, падаю камнем, восхищаюсь жизнью, пресыщаюсь жизнью. Благодаря Вам я очеловечиваюсь чужим подвигом жизни во имя Богом данного дара быть поэтом, чужими душевными страданиями, такими безмерными, потому что страдает душа поэта.
Я поняла, что до встречи с Вами, с Вашим искренним, а потому мудрым творчеством, я не радовалась, а как бы радовалась, не сострадала, а как бы сострадала. И всё остальное в моей жизни было со знаком «как бы».
Вот уже в течение двух лет, каждый день прокручиваю в памяти то, чем Вы со мной так щедро поделились на своих лекциях: сопереживание любви, поиск любви, страдание без любви, невозможность жить без любви, потому что без любви ты не поэт, а никем другим тебе на этом свете быть не дано. Я теперь (без «как бы») хорошо понимаю, что всё определяющая в этой жизни сила любви и является основой моей радости и наслаждения жизнью.
Вы – поэт. Я Вас люблю. Мне в любви Вы признаётесь на каждой лекции. Так будьте же здоровы, радуйтесь и наслаждайтесь жизнью.
Благодарю Вас за новое для меня, пожившей, состояние души. С доверчивостью ребёнка, рука об руку с Вами оглядываюсь во времени, всматриваюсь в унесённое ураганом времени, вижу, слышу, болею, взмываю ввысь, падаю камнем, восхищаюсь жизнью, пресыщаюсь жизнью. Благодаря Вам я очеловечиваюсь чужим подвигом жизни во имя Богом данного дара быть поэтом, чужими душевными страданиями, такими безмерными, потому что страдает душа поэта.
Я поняла, что до встречи с Вами, с Вашим искренним, а потому мудрым творчеством, я не радовалась, а как бы радовалась, не сострадала, а как бы сострадала. И всё остальное в моей жизни было со знаком «как бы».
Вот уже в течение двух лет, каждый день прокручиваю в памяти то, чем Вы со мной так щедро поделились на своих лекциях: сопереживание любви, поиск любви, страдание без любви, невозможность жить без любви, потому что без любви ты не поэт, а никем другим тебе на этом свете быть не дано. Я теперь (без «как бы») хорошо понимаю, что всё определяющая в этой жизни сила любви и является основой моей радости и наслаждения жизнью.
Вы – поэт. Я Вас люблю. Мне в любви Вы признаётесь на каждой лекции. Так будьте же здоровы, радуйтесь и наслаждайтесь жизнью.
С благодарностью, Перельмутова М. В.»
«Наталья Максимовна, здравствуйте! Знаете, у вас есть очень удивительный талант – привязывать людей своим голосом!
Я училась в 4 гимназии, Венера Махмудовна подарила нам «Собачью жизнь», из-за которой я проплакала несколько дней, да что там – в сознании что-то перевернулось. Потом я выступала на вашей лекции и с тех пор не пропустила почти ни одной. На протяжении 5 лет мы приходили с бабушкой.
Вы необыкновенный человек: теплый, радужный, талантливый, добрый. Я читала ваши книги, ваши стихи до сих пор крутятся в голове и рассказы.
Я закончила школу и уехала учиться в Москву. Как я жалею, кто бы только знал…
Я училась в 4 гимназии, Венера Махмудовна подарила нам «Собачью жизнь», из-за которой я проплакала несколько дней, да что там – в сознании что-то перевернулось. Потом я выступала на вашей лекции и с тех пор не пропустила почти ни одной. На протяжении 5 лет мы приходили с бабушкой.
Вы необыкновенный человек: теплый, радужный, талантливый, добрый. Я читала ваши книги, ваши стихи до сих пор крутятся в голове и рассказы.
Я закончила школу и уехала учиться в Москву. Как я жалею, кто бы только знал…
И очень скучаю.
Недавно мы гуляли с другом и наткнулись на дом Окуджавы. Я вспомнила Вас, начала рассказывать, какие у нас в Саратове есть замечательные люди, да и про самого Окуджаву. Потом пошел дождь и мы решили спрятаться в театре. Купили билеты на первый попавшийся спектакль, и как я удивилась, когда поняла, что это произведение по книге Окуджавы «Будь здоров, школяр»!
Знаете, мне очень захотелось вам написать, я так соскучилась… По вашему голосу, по вашим глазам, по захватывающим и увлекательнейшим историям. Я передаю огромнейший привет из самого сердца.
Я желаю Вам всего самого наилучшего, успехов, понимания и поддержки близких во всем. ВЫ – гордость нашего времени, я в этом абсолютно уверена!
Недавно мы гуляли с другом и наткнулись на дом Окуджавы. Я вспомнила Вас, начала рассказывать, какие у нас в Саратове есть замечательные люди, да и про самого Окуджаву. Потом пошел дождь и мы решили спрятаться в театре. Купили билеты на первый попавшийся спектакль, и как я удивилась, когда поняла, что это произведение по книге Окуджавы «Будь здоров, школяр»!
Знаете, мне очень захотелось вам написать, я так соскучилась… По вашему голосу, по вашим глазам, по захватывающим и увлекательнейшим историям. Я передаю огромнейший привет из самого сердца.
Я желаю Вам всего самого наилучшего, успехов, понимания и поддержки близких во всем. ВЫ – гордость нашего времени, я в этом абсолютно уверена!
С самой теплой любовью и добром, Маша Иванова».
«Этот год проходит для меня под знаком Натальи Максимовны Кравченко. С 1995 года Вы, оказывается, проводите здесь свои вечера, а я ничего не знал! Никто не сказал мне об этом. Я все уши прожужжал всем про Ваши вечера. Еду на них из совхоза ЦДК, с Зоналки, на двух транспортах. Но для меня это не препятствие. В маршрутке читаю Ваши стихи, и один раз даже проехал свою остановку. Все смеялись.
Везде, где Вы, Наталья Максимовна, пишете в стихах о Давиде Иосифовиче, у меня наворачиваются слёзы. И, Боже, как же я ему завидую! Это такое счастье – жить одной жизнью, одним делом! Наш библиотечный зал, «что души бездонней», стал и для меня таким же родным, как и для Вас. Сколько я узнал интересного из Ваших книг о поэтах, о великих людях. Ничего с таким интересом не читал.
Везде, где Вы, Наталья Максимовна, пишете в стихах о Давиде Иосифовиче, у меня наворачиваются слёзы. И, Боже, как же я ему завидую! Это такое счастье – жить одной жизнью, одним делом! Наш библиотечный зал, «что души бездонней», стал и для меня таким же родным, как и для Вас. Сколько я узнал интересного из Ваших книг о поэтах, о великих людях. Ничего с таким интересом не читал.
А Ваши реквиемы! У меня от них слёзы и сердцебиение. Когда читал о Нине Сергеевне Могуевой – ком стоял в горле. Простите за чёрный юмор, но хочется стать героем одного из Ваших реквиемов.
С огромным удовольствием читаю Ваши четверостишия, где такой искромётный юмор.
К моим походам в город, в библиотеку, дома относятся холодно (что мягко сказано). Я хочу написать Вам свой опус под названием «Я спешу на лекцию». Он основан на фактическом материале. 25 ноября у моей дочери Лены был день рождения, она у меня с 74 года. Это был рабочий день. День рождения перенесли на субботу. А в субботу Вы нам читали.
С огромным удовольствием читаю Ваши четверостишия, где такой искромётный юмор.
К моим походам в город, в библиотеку, дома относятся холодно (что мягко сказано). Я хочу написать Вам свой опус под названием «Я спешу на лекцию». Он основан на фактическом материале. 25 ноября у моей дочери Лены был день рождения, она у меня с 74 года. Это был рабочий день. День рождения перенесли на субботу. А в субботу Вы нам читали.
Я спешу на лекцию
Жена в ярости. Родные в шоке.
Гости меня никак не поймут.
Куда спешит он? Куда едет?
От гостей, от стола – где едят и пьют.
Я еду на Кравченко. Уже полгода
я ею болен. Её стихи для меня бальзам.
Как говорит она! Как читает!
Всю жизнь бы отдал этим часам!
Рильке, Цветаева, Мандельштам, Пастернак:
с нами, в этом зале, всегда живые.
Если слушателям так лекции будут читать –
их никогда не забудут в России.
Я лечу, я спешу, я бегу из зала –
быть дома в восемь! Жена наказала.
Ещё говорила: «Не будешь дома в восемь,
такую тебе устрою Болдинскую осень!»
А домой опоздал. Два часа простоял
на остановке на той, на Радищевской.
Но в субботу опять, как всегда, ровно в пять
в зале нашем родном… Будем мы с тобой.
Конечно, оно несовершенное. Но если посчитаете возможным, я его прочитаю в нашем-вашем будущем сезоне.
Вверяю Вам письмо с огромным уважением к Вам, Наталия Максимовна и Давид Иосифович! Счастлив, что знаком с Вами, что имею возможность читать Ваши книги и слышать ваши голоса. Гергардт Освильдович Анкерштейн».
Вверяю Вам письмо с огромным уважением к Вам, Наталия Максимовна и Давид Иосифович! Счастлив, что знаком с Вами, что имею возможность читать Ваши книги и слышать ваши голоса. Гергардт Освильдович Анкерштейн».
Да, что и говорить, у публичной профессии была и своя светлая сторона. Помню, на творческом вечере попросила слова одна старушка. Она, пока меня слушала, написала свой стихотворный отклик, экспромт:
У Вас стихи любовью дышат
и пробирают до костей.
Но кое-кто в стихах не слышит
любви о Родине своей!
Но мы-то знаем строчкам цену –
они до сердца достают.
Не стыдно с ними хоть на сцену.
Вот только денег не дают!
и пробирают до костей.
Но кое-кто в стихах не слышит
любви о Родине своей!
Но мы-то знаем строчкам цену –
они до сердца достают.
Не стыдно с ними хоть на сцену.
Вот только денег не дают!
Эти стихи имели для меня неожиданные последствия. Я, как уже говорила, проводила первые свои циклы лекций абсолютно бесплатно. Но после этих стихов директор библиотеки позвала меня в свой кабинет.
– Вот, мы тут собрали, сколько смогли, – сказала она смущённо, протянув мне 300 тысяч (деньги 90-х).
– Вот, мы тут собрали, сколько смогли, – сказала она смущённо, протянув мне 300 тысяч (деньги 90-х).
Вот она, волшебная сила искусства!
Помню ещё один трогательный эпизод. В конце лекции о Гумилёве поднялся с места парень. Он подарил мне книжку с надписью на форзаце – своими стихами. И стал их читать вслух. Он читал очень тихо, никто ничего не расслышал. Дома я прочла:
Помню ещё один трогательный эпизод. В конце лекции о Гумилёве поднялся с места парень. Он подарил мне книжку с надписью на форзаце – своими стихами. И стал их читать вслух. Он читал очень тихо, никто ничего не расслышал. Дома я прочла:
Лёгкая рука Ваша
нас зовёт лететь выше...
Бог Вам в помощь, Наташа,
в час, когда стихи пишут.
нас зовёт лететь выше...
Бог Вам в помощь, Наташа,
в час, когда стихи пишут.
Вообще люди часто выходили в конце вечеров, благодарили, делились впечатлениями.
Как-то вышла Наталья Медведева и выдала такую классную речь, что я пожалела о том, что у меня нет под рукой диктофона. В конце она сразила всех своими стихами о нас с Давидом:
Семейный портрет в интерьере
разодранной в клочья страны.
Сквозь горести и потери
как лица освещены!
разодранной в клочья страны.
Сквозь горести и потери
как лица освещены!
Пропитан тоскою острожной
сам воздух, и души в крови. –
А этим двоим так надёжно
в прозрачных ладонях любви.
сам воздух, и души в крови. –
А этим двоим так надёжно
в прозрачных ладонях любви.
Грохочут разборки и войны
и рядом совсем, и вдали.
А двое светлы и спокойны –
с ума они, что ли, сошли?
и рядом совсем, и вдали.
А двое светлы и спокойны –
с ума они, что ли, сошли?
Вокруг кто ворует, кто клянчит,
кто в ненависти хрипит.
А девочка-одуванчик
о веке прекрасном твердит.
кто в ненависти хрипит.
А девочка-одуванчик
о веке прекрасном твердит.
Старинною вазой из шкафа
изъят наш уклад и разбит.
Но времени Голиафа
опять побеждает Давид.
изъят наш уклад и разбит.
Но времени Голиафа
опять побеждает Давид.
И, глядя на них, понимаю,
как встать над бедой и судьбой:
не драться, все копья ломая,
а просто – остаться собой.
как встать над бедой и судьбой:
не драться, все копья ломая,
а просто – остаться собой.
И, значит, вернётся, я верю,
всё то, чем держалась страна.
Семейный портрет в интерьере.
И залита солнцем стена.
всё то, чем держалась страна.
Семейный портрет в интерьере.
И залита солнцем стена.
У меня хранится этот её листочек с подписью: «Это – лишь малая толика тех добрых слов, которых вы действительно заслуживаете, дорогие друзья. Оставайтесь такими.
Наталья Медведева. Февраль 1997 г.»
Наталья Медведева. Февраль 1997 г.»
Вспоминается наш бывший зам. министра культуры Ю. Грищенко на моём творческом вечере. Кто-то из слушателей пригласил его, я этого даже не знала.
Зам. министра важно заявил, что сможет на нём пробыть лишь полчаса, не больше – у него срочное совещание. Однако, услышав мои критические эскапады в адрес местной власти, отменил по мобильнику свою неотложную встречу и остался до конца.
В конце вечера вышел к микрофону и прочёл стих-экспромт собственного сочинения (как бы в ответ на мои строчки на форзаце книги):
В конце вечера вышел к микрофону и прочёл стих-экспромт собственного сочинения (как бы в ответ на мои строчки на форзаце книги):
"прими, читатель, этих строчек ересь.
Не отшатнись, всецело мне доверясь,
И полюби и за, и вопреки") –
Не отшатнись, всецело мне доверясь,
И полюби и за, и вопреки") –
Я принял Ваших строчек ересь.
Не отшатнулся, а пришёл, доверясь.
Не смог любить ни за, ни вопреки,
Но не уйду, Вам не подав руки.
Не отшатнулся, а пришёл, доверясь.
Не смог любить ни за, ни вопреки,
Но не уйду, Вам не подав руки.
Пожал мне руку и убежал.
Ещё несколько записей, сделанных на презентации моей третьей книги «Сокровенное»:
«Слава те Господи! У нас родился настоящий поэт!
Алифанов».
Алифанов».
«Спасибо за Свет Ваших глаз и Огонь Сердца.
Архипов Сергей».
Архипов Сергей».
«Спасибо за народность Вашего творчества»
(Подпись)
(Подпись)
А вот какая запись! Умереть – не встать:
«Наталья Максимовна! Вы делаете святое дело! На таких, как Вы – Россия держится. Чета Мусатовых».
Я торжествующе показала её Давиду:
– Ты чувствуешь, с кем живёшь? На мне Россия держится!
– Вот потому у нас и такая Россия, – проворчал Давид.
Но я видела, что он втайне за меня горд.
(Продолжение следует)
Последние публикации:
Публичная профессия (15) –
(13/11/2024)
Публичная профессия (14) –
(07/11/2024)
Публичная профессия (13) –
(29/10/2024)
Публичная профессия (12) –
(24/10/2024)
Публичная профессия (11) –
(18/10/2024)
Публичная профессия (10) –
(09/10/2024)
Публичная профессия (9) –
(06/10/2024)
Публичная профессия (8) –
(01/10/2024)
Публичная профессия (7) –
(24/09/2024)
Публичная профессия (5) –
(11/09/2024)
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
