Проза

Новые времена, новые интересы, новые словосочетания. Когда-то для
того, чтобы выразить что-то важное, говорили: главный,
эпохальный, первостепенный, глобальный и пр. Теперь все эти громкие
эпитеты несколько смягчены скромным, но веским
прилагательным приоритетный. И все сразу охотно уяснили, что бывают
приоритетные направления в политике, а бывают второстепенные,
необязательные к развитию и углублению, что в приоритетных
областях народного хозяйства больше шансов хорошо заработать, а
во всех остальных, о которых, может, всюду и говорят
хорошие слова (мол, это очень важно и социально значимо), служи —
не служи, а все равно ни на основную, ни на призрачную
дополнительную пенсию (для тех, кто помоложе) в старости особенно
не разгуляешься.

Нина Петровна была приоритетным проектом своего сына Игоря. По
крайней мере, в последние годы, щеголяя новыми словами, он часто
её так называл, в ответ на её смущенные слова о том, что,
мол, много стала времени отнимать со своими болячками и
просьбами: то одно надо, то другое.

Жили они отдельно друг от друга. Она — одна, у метро Теплый Стан, он
с женой и сыном — на Юго-Западной. Вроде бы и близко, а
подчас езды больше часа. То пробки на Ленинском, то на
Вернадского — проспекты замирают, скованные непроходимостью и
нервными подергиваниями то одной, то другой не выдержавшей
смиренного стояния машины прямо по тротуару, в надежде наверстать
хоть несколько минут. А во время внуковских встреч-проводов
высоких делегаций — так вообще жизнь на проезжей части
замирает, как будто какой инопланетный корабль облучил машины,
сделав их бессильно урчащими безо всяких шансов на какое-либо
движение.

Несмотря на это, Игорь Дмитриевич часто ездил к своему приоритетному
проекту то с сумкой неподъемных уже для матери пакетов с
молоком, сетками картошки, пачками сахарного песка, то просто
что-то прибить, заделать, починить. Это ведь у молодых
всегда все новое, исправно работающее. А у пожилых людей, по
какому-то необъяснимому закону, все ломается значительно чаще.
Наверное, вещи старятся одновременно с хозяином и, хотя и
кажется всем, что все окружающее их переживет, но нет-нет, да и
остановятся часы, электрические чайник с утюгом перестанут
нагреваться, где-то что-то отлетит, отклеится, треснет и
посыплется.

Недавно, слышал он, в Москве новая служба объявилась, «Муж на час»
называется. Рукастые такие мужики приходят, делают все, что
надо, без мата и на трезвую голову. Игорь Дмитриевич по этому
поводу даже пошутил со своей матушкой: «Они — муж на час, а
я — сын на час. У них полно клиентов, а у меня ты одна,
единственная».

Съезжаться они не спешили. Две хозяйки в одной квартире — не жизнь.
Тут еще подумаешь, в помощь матери это объединение будет,
или во вред.

Казалось, вся его жизнь была связана с ней. В какой период он себя
не вспомнит — всё она рядом. Хоть дошкольные годы вспоминай,
хоть школьные, хоть вузовские, любые — все равно. Женская
любовь, как говорят, приходит и уходит только в том случае,
если это не любовь матери. Материнская — она единственная на
все время, с начала и до конца.

Оставаясь один, он часто смотрел по телевизору беседы о здоровье;
особенно внимательно разные советы и размышления всяких там
психологов о том, как, на примерах в их практике, влияют
переживания мужчин и женщин на продолжительность жизни. Выходило,
что мужики по всем параметрам слабее, что у них сложнее
происходят периоды привыкания к новым состояниям, связанным с
потерей близкого, работы, здоровья или просто переходом на
пенсию. Справится сам с собой мужик в этот сложный период,
перестроит свой организм на новый лад — еще несколько лет
проживет, до следующего подобного кризиса. Не справится — пиши
пропал, сам виноват. По всему выходило, что самое главное,
если хочешь жить, не волноваться. Но хорошо об этом говорить с
экрана. Еще бы научили понять это умом, который все ставит и
ставит свои каверзные вопросы: как потом жить, если ещё при
его жизни наступит неизбежное и неисправимое? Как может
жить человек, потеряв главное, основное, большую часть своего
прошлого?

Игорь Дмитриевич понимал, что никто на всем белом свете не ответит
ему на эти вопросы, что все будет зависеть от него самого.
Перестроится — выживет. Не перестроится — сам виноват. И
больше тут ничего не прибавить, не отнять.

Значит, судьба такая.

Февраль, 2004 г.