Библиотечка Эгоиста (под редакцией Дмитрия Бавильского)

как мы и договорились, надя позвонила в 22.05. в 22.40 я подъезжаю к
зданию бассейна, ставлю машину и, пройдя несколько метров
по умытому дождем асфальту, вхожу внутрь. дорога от входных
дверей до кабинета №8 отнимает у меня пару минут, по пятам
меня преследует назойливое жужжание галогеновых ламп,
светящихся свидетелей моего появления. в кабинете я застаю пожилую
женщину, она уже узнает меня, приглашает сесть, но я,
ссылаясь на спешку, отказываюсь. принимая конверт с деньгами, она
как обычно заверяет меня, что всё выполнила: последние
посетители ушли двадцать минут назад, благовония зажжены, свет
выключен. даже в таком коротком разговоре женщина источает
желание быть чуточку ближе к постоянным клиентам, но я избегаю
поддерживать это самоуверенное намерение своей взаимностью.
слишком много я трудился, чтобы в моей жизни с такой мразью,
как она и её начальник, меня связывало хоть что-то кроме
деловых отношений. надя как-то рассказывала, сколько они берут
со свингеров; неисключено, что эта парочка их потом ещё и
шантажирует. я закрываю за собой дверь и иду по длинному
неосвещаемому коридору к бассейну. в зале почти совсем темно,
пробивающегося сквозь окна звездного света едва хватает на то,
чтобы я смог узнать в плавающем человеке надю. какие-то
отдельные движения, их ритм убеждают меня в том, что никакой
ошибки не произошло — это действительно она. увидев меня, надя
поднимается по лестнице и идет навстречу. она
останавливается в метре от меня и покорно ждет, пока я разденусь. за эти
мгновения её кожа успевает покрыться мурашками, которые почти
сразу исчезают, как только я начинаю вытирать её
полотенцем. согревшись, надя поворачивается ко мне спиной, прижимается
и отдает свои ягодицы нарастающему теплу. я кладу ладони на
её живот и плавно двигаюсь вниз. очень скоро её дыхание
заставляет нас оказаться на полу. наше стремительное
путешествие к удовольствию по швам кафельного пола оставляет на
надиной спине и пояснице маленькие кровавые царапины. позже, когда
мы займемся любовью в душе, им как обычно суждено сыграть
определенную роль в росте моего возбуждения. эти царапины,
эти хаотичные красные линии на её коже возвращают меня к
жизни, назад к моим желаниям. покинув душ, мы собираемся и едем
домой, ужинаем, ложимся спать. под покровом ночи я терпеливо
дожидаюсь, пока надя заснет, бесшумно приподнимаюсь и
несколько раз вкрадчиво шепчу у неё над головой: «ты — никто. я
знаю тебя хорошо. я знаю тебя лучше всех. я знаю тебя лучше,
чем даже ты сама. ты — никто. ты — всего лишь часть меня. ты
не можешь мне возражать, ты не можешь мне перечить. ты —
всего лишь часть меня.» затем я нежно целую надю в лоб,
отползаю на свою половину кровати и засыпаю.