Жизнь как есть

В далекой-далекой Стране текла река. Ее следовало бы назвать речкой,
так как она была совсем небольшой. А над ней всегда бежали
в ту же сторону, что и вода, облака. Речка текла
неторопливо. Поэтому облакам приходилось дожидаться воду, чтобы не
убежать от нее далеко вперед. От нечего делать облака вынуждены
были смотреть в воды речки на свои отражения.

А еще в водах отражались сосны. Они росли по берегам оврагов,
сбегающих к реке. В глубине оврагов было сумрачно и сыро. Там
пахло прелью, и всегда чудились какие-то таинственные звуки. Я,
еще ребенок, сбегал по крутым склонам, цепляясь за сосновые
корни, в недра самого глубокого оврага – и, затаившись,
ждал. Слушал. Тут были звуки журчащих ручьев. Писк стрижей в
высоком небе, среди торопливых облаков. Шум сосен наверху, над
головой. Но я ждал того, таинственного звука. Он то
появлялся, то исчезал. Он был похож на голосок мелкой птахи. Однако
сама птичка была скрытна и осторожна...

А еще в оврагах цвели ландыши. Их было так много, что ландышевый
запах наполнял овраги до краев – и грозил перехлестнуться через
край. И уплыть вместе с водами речки и облаками... Пока я
ждал загадочный звук, я наклонялся к ландышевым фарфоровым
колокольчикам – и вдыхал их запах. От него кружилась голова –
и ожидаемая песенка птички чудилась словно мягкий, туманный
сон...

Лишь однажды птичка показалась мне. Она выскочила неожиданно из
ландышевых зарослей, вспорхнула на сухую валежину, торопливо
спела свою нехитрую попевку – и вновь исчезла. Ландыши
качнулись вслед, словно легкий занавес в театре. На груди у птички
мелькнуло на миг ослепительно-голубое пятнышко, показавшееся
тогда нереальным. С тех пор оно стало чудится мне. Как
чудилась до этого песенка.

Я бегал к моей речке вновь и вновь, но слышал там лишь шум сосен и
журчанье ручьев, стекающих по дну оврагов. Ландышевый запах
помогал мне ждать, он был всегда со мной, как верный друг. Но
птичка больше так и не появилась...

Я давно пытаюсь отыскать ту Страну. Эту речку, и те овраги с
соснами. Мне нужно найти ее, чтобы услышать еще хотя бы раз песенку
птички, и увидеть промельк голубого пятнышка на ее грудке.
Но мне не удается сделать этого, так как далекую-далекую
Страну называют Детством.