Библиотечка Эгоиста (под редакцией Дмитрия Бавильского)

Начало

Окончание

Руководитель нейронаучной группы корпорации «Зороастр Инк» смотрел
на испуганного Заместителя и ждал.

– Она казалась вполне стабильной, – блеял тот, – совершенно не
понимаю, что на неё нашло.

– Нет никаких сомнений, что это сделала она? – рявкнул Руководитель.

– Это абсолютно точно! – зачастил Заместитель. – Найден даже текст
письма в её компьютере. Сама Сандра куда-то исчезла, мы нигде
не можем её разыскать...

– Дайте мне это письмо и сообщите службе безопасности. Они знают,
что делать в таких случаях. Пусть сами ищут эту Сандру... – и
он брезгливо отпустил Заместителя.

На экране появились крупные строчки – черные на багровом фоне.

«Адам, не пугайся! Сегодня я дежурю по твоему миру. Это я написала
девушку Симону. Тебе она нравилась? Я решила, что ты должен
знать всё...»

– Идиотка! – рыкнул Руководитель. – От такого письма не только
испугаешься, а разом сдвинешься!

«Что и произошло, – подумал он рассеянно, дочитывая взбалмошное
письмо Сандры. – Объект решил покончить с жизнью, бросился с
высоты в своей виртуальной реальности... Компьютер-надзиратель
выдал ему болевой шок, но не убил, конечно. Объект очнулся и
сразу всё понял. Сообразителен! Но не выдержал правды и
сошёл с ума. Поразил мозг – единственное, что у него было
материальным. Получился интересный эксперимент за минимальную
цену. Всё равно «Адам», как звали программисты эту биосистему,
уже шёл на списание. Но поведение мозга в экстремальных
условиях оказалось неожиданным... может ещё пару таких испытаний
провести? Кажется, мои учёные тихо экспериментировали с
мужскими гормонами... И вкладывали в бизнес слишком много
эмоций. Вот почему Сандра так остро реагировала на выговор о
слабом контроле над системой... «Адам просто любопытен...
психотропики искажают естественную мозговую активность... мы
близки к успеху мягкими средствами...»

– Я четко спланировал эксперимент! – похвалил себя Руководитель. –
Как у этих научных сотрудничков вытянулись лица от новости
про теломеразные часы, отсчитывающие последние дни «Адама»!
Развлеклись, пора и честь знать, господа учёные! И спорить
смешно – сделать ничего нельзя. Генетическая бомба естественной
смерти – она сильнее всех живущих, вместе взятых...

Руководитель сладко потянулся и откинулся на спинку кресла.

И почему эти доктора философии никогда не видят леса за деревьями?

Он уверенно улыбнулся в пространство, сверкнув белыми зубами, и
громко заговорил, репетируя тезисы то ли будущих речей, то ли
рекламных роликов:

– Дамы и господа! Наши клоновые системы сочетают лучшие стороны
компьютеров и человеческого мозга. Спектр использования – от
военных аналитиков до домашних управляющих, от диспетчеров до
астронавтов. Человеческий мозг удивительно стоек к
перегрузкам – сердце отказывает гораздо раньше. Наш пилот выдерживает
ускорения в двадцать-тридцать «же», а его реакция в два раза
быстрее, чем у людей-космонавтов!

– Система размером с чемодан может работать неделями просто на
сахарном растворе. Четкая инструкция по поощрению и наказанию
прилагается. Главное – не нажимать обе кнопки сразу, хе-хе!
Система будет работать на вас всё время, пока не спит! Двадцать
часов в день без профсоюзов и уикендов!

– Научный АйКью наших клономозгов зашкаливает за триста единиц! При
всех способностях к анализу и творчеству наши интел-системы
не личности, а просто биокомпьютеры на эйфориновом поводке.
Выводок послушных супер-умных кроликов, готовых решать
сложные задачи за всего лишь морковку.

– Интеллектуальный вектор полностью контролируется. Испытанные
препараты беспощадно выжигают блуждающее любопытство. Наши
мозговые системы чрезвычайно эффективны, предельно лояльны и
жестко химически мотивированы...

– Это революция, дорогие инвесторы! Революция в индустрии и науке, в
медицине и космосе, в атомной промышленности и военном
деле. Новый скачок для человеческой цивилизации и очень! очень!
очень! высокий доход по акциям «Зороастра Инк»!

Руководитель группы замолчал и с его лица с жестяным лязгом
соскользнула улыбка.

– Идиоты! – буркнул он.

Потом его физиономия мягко перелилась в сочувствующее лицо с
всепонимающей полуулыбкой.

– Уважаемые конгрессвумены и конгрессмены! Миллионы и миллионы людей
в нашем мире скорбны как слова молитвы к всевышнему.
Множество больных страдают от умственной неполноценности,
параличей двигательной системы, дефектов нервной системы и спинного
мозга.

Голос Руководителя зазвенел на высокой ноте.

– Кто-то раздумывает о ценности и уместности наших экспериментов?
Посмотрите на мутные глаза больных синдромом Дауна. Неужели вы
не хотите, чтобы на этих лицах появилось умное выражение
взрослого интеллекта? Посмотрите на толпы скрюченных людей с
дергающимися головами, прикованных навечно к коляскам.
Неужели вы не хотите, чтобы они встали со своих пыточных кресел?
Чтобы смогли, отбросив костыли, бегать, петь и обнимать своих
близких? Посмотрите на слепых детей, живущих в вечном
мраке. Неужели вы не хотите, чтобы в их прозревших глазах
засветилась божья красота нашего мира и появились слезы
благодарности к вам?

– Все это станет возможно с помощью наших клоновых систем,
индивидуально адаптированных к нуждам каждого больного. Миниатюрные
клоноблоки будут подключаться к головному или спинному мозгу
пациентов. Если кто-то беспокоится о правах ещё не созданных
клонов – подумайте о праве на нормальную жизнь для
миллионов уже родившихся несчастных людей!

– Спасение этих инвалидов – зависит от вас! Они умоляюще тянут к вам
свои перекореженные руки, жалобно смотрят на вас
непонимающими и невинными глазами. Спасите их, добрые люди!

Руководитель группы замолчал и с его лица стекла жидкая манная каша улыбки.

– Болваны! – буркнул он.

Самолет снижался над равниной, многоглазой от синих озер, в
приближении переворачивающихся мутно-глинистыми прудами. Сандра
кривилась в иллюминатор: девственная земля индейцев была
аккуратно выхолощена – зарешёчена асфальтовыми шоссе и стритами,
придавлена пригородными домами-кирпичами и прибита гвоздями
деловых небоскребов. Сандра заметила, что её стало мутить от
зрелища окультуренной среды. Новая болезнь – аллергия на
цивилизацию.

Надо быстрее ехать к морю. Увидеть чистый горизонт без домов и людей.

И вот море лежало перед ней, расплавленное под солнцем и тошнотное:
огороженное яхтами, располосованное скутерами, замусоренное
толстой толпой купальщиков и их визгливых криков. Сандра
сидела на высокой табуретке пляжного бара и старалась напиться.
«Господи, как я не люблю виски!» Она предпочитала
бургундское шабли, но её душевное состояние сейчас требовало другого
калибра. Ни граппу, ни текилу она не переносила. Коньяк был
отвергнут из этических соображений – не праздник. Она
наказывала себя и поэтому потребовала у бармена шотландского
гленливета. Отравительная гадость для горла. Ей вспомнились слова
какого-то винокура, что производители виски приучают к
своему напитку людей с юности, создавая «популяцию виски».
Упустил молодое поколение – уже не вернешь. Уйдет в водку или
коньяк. Может, хоть бренди себе разрешить? От этой ржаной дряни
сразу тошнит.

Сандра была человеком легкомысленным и веселым, любила компании и
вечеринки, пренебрегая даже тем, что она не пользовалась на
них большим успехом. История с Адамом разнесла в клочки её
старую жизнь и повергла в депрессию.

Чём, чём мы лучше Адама? Разве у среднего, маленького человека есть
свобода выбора? Разве нас не бьют по бокам острым химическим
стрекалом, направляя в нужную сторону? Да, нам не вводят
эйфорин сразу в мозг, а стимулируют через еду, выпивку,
любовь, комфортную пещеру – объединяя всё это в зарплатный
хлыст... С раннего детства нас начинают программировать на
социально полезные задачи. Чём ты хочешь заняться? Стать великим
писателем? Гениально стучать молоточком по джазовым тарелкам?
Мечтать не вредно, а пока возьми обычный молоток и приколоти
эту картонную стенку к этому фанерному домику, а то жрать не
дадим. Да работай хорошо – потом тебе же и продадут этот
тридорогой фанерный дом... Теперь брось молоток и возьми ружье
или надень галстук бизнесмена, мини проститутки. Считаешь
себя свободным? Ты – раб желудка, значит, просто раб. Твои
рабства неисчислимы. Никуда не выпрыгнешь из колючего загона
гамбургеров, сигарет и телевизора. Кредит как мушиный мёд.
Трахаем в рассрочку. Для изысканных натур – красивая паутина
бентли, армани и пентхаусов.

Всё, всё проанализировано, рассчитано, запатентовано! Улицы и
экраны, дома и урны, магазины и бутылки, газеты и крышки унитазов
всё время что-то вкрадчиво советуют, направляют, поощряют,
подрезают, мнут, втискивают, стригут, всовывают,
кастрируют... Нам сбывают со скидкой товары, политиков, образ жизни,
образ мысли.

Нам продают нас! Уцененных, упрощённых, с разрешительным штампом
«безвредно для употребления»... разрушительным штампом. Мы
совершенно беспомощны в ИХ руках! Узнать бы – в ЧЬИХ. Театр
марионеток, где веревочки перепутаны так густо, что Кукловода
найти невозможно. Да есть ли Он? Может, куклы дергают сами
себя?

А настоящим человеком оказался обитатель иллюзорного мира,
всамделишного кукольного театра.

Если у нас нет надзирателей сверху, почему мы так несвободны?

Мы вызываем жалость.

Если бы боги существовали, они бы плакали, глядя на нас.

Почему нельзя без ада жить по заповедям бога?

Мы пришли в этот мир один раз и другого не будет. Зачем же мы
отравляем друг другу жизнь? Зачем мы сгребаем чужие жизни под свое
эгоистичное седалище? Зачем мы сами себе строим ад? Зачем
так легко предаем других и себя? Как сделать так, чтобы всё
были счастливы и никто не ушел обиженным?

Что ты натворил со мной, Адам! Что я натворила с тобой...

Сандра следила за его жизнью долгие месяцы и восхищалась, покоренная
этим человеком. Адам был умён, добр, доверчив, не умел
врать и предавать. Когда ей разрешили создать и управлять
Симоной – важным персонажем мира Адама, Сандра просто визжала от
восторга. Виртуальный шлём она надевала с юным сердцебиением
школьницы, идущей на свидание. Адаму так понравилась Симона,
что ей разрешили обмениваться с ним репликами, но только
короткими. Это были счастливые минуты в жизни Сандры.

– Давай поужинаем вместе?

– А если бы я была дурнушкой, ты меня пригласил бы?

Тогда он крикнул вслед:

– Приходи завтра дурнушкой и поужинай со мной!

– Сколько лет, сколько зим, Сандра! – неожиданно раздался бойкий голос.

– Привет, Дэнни, – хмуро кивнула Сандра низенькому толстяку в
длинных фиолетовых шортах и желто-розовой гавайке. Какая
сочетательная гадость для глаз. Уехать на другой конец света и
наткнуться на однокашника – вот везение! Выбрала, дура, модный
курорт, надеясь, что в толпе легче жить и прятаться...

– Сто лет тебя не видел! – частил Дэнни. – Ты как сквозь землю провалилась.

– Секретная работа... – не стараясь, соврала Сандра.

– Ого! – восхитился толстяк. – И какой уровень клиренса?

– Это тоже секрет... – ещё ленивей ответила Сандра.

– Ух ты! – вообще пришел в восторг Дэнни. – А я вот приехал в Тампу
с женой и дочкой, отдохнуть на недельку. Еле гостиницу
нашли!

Дэнни не нуждался в репликах собеседника – его безостановочно и
долго несло на собственном запасе.

– ...я ему так и сказал, прямо в лицо. Такой вот я парень! Ты
знаешь, что я работаю в отличной консалтинговой компании? Офис
маленький, зато кресло шикарное! А знаешь, какие у меня
пенсионные бенефиты?!

В ушах Сандры зазвенело. Мир вокруг раскачивался. Всё-таки она
набралась и волны начинали перехлестывать через борт. Или
содержимое трюмов выплескиваться наружу...

– Что за предусмотрительность! – горько каркнула Сандра сухим
горлом. – Всю жизнь работать на пенсию, всю тощую молодость копить
на жирную старость! Я рада за тебя, Дэнни, – тебе
совершенно не жмет кресло! Сидишь, смотришь кино и всем доволен!

– Ты сошла с ума? – растерянно воскликнул Дэнни.

– Да! Как и все, кто узнал, что этот мир – вранье и фальшивка! –
мгновенно рассвирепела Сандра и махнула рукой вокруг. Виски
веером выплеснулось, а мокрые льдинки в стакане весело
зазвенели. – Нам крутят бесконечный иллюзион «Ваша Счастливая
Жизнь», а мы сидим в мягких креслах и пускаем дебильные слюни! И
никто ни о чем не догадывается. Один парень узнал правду и
она убила его. Счастье вьет мягкое гнездо из лжи... колючая
правда никому не нужна! Чёрт, Дэнни, наверное, ты в детстве
хотел стать чемпионом по футболу, космонавтом или хотя бы
пожарником! Почему сейчас ты радуешься всего лишь креслу мелкого
клерка и пенсии? Самодовольные мышки коллективного
лабиринта! Несколько условных рефлексов и готовы ценные винтики
общества! Как я вас всех ненавижу! Скорей бы выключили солнце!

Сандра орала уже самой себе. Дэнни улепетывал по пляжу, испуганно
оглядываясь круглой головой на короткой шее и спотыкаясь в
рыхлом песке, кладбищенской пыли поколений моллюсков, древнем
пепле счастливых миров.

– Мне надоел этот дурацкий кинозал на десять миллиардов мест! –
яростно крикнула Сандра в пространство. – Где тут выход? Я хочу
выйти!

Вдруг в разогретом алкоголем мозгу Сандры раздался громкий и спокойный голос.

– НЕ ГОВОРИ БОЛЬШЕ НИКОМУ, ЛАДНО? А ТО ОНИ СОЙДУТ С УМА.

Голос был настолько ясен и чужд, что Сандра мгновенно протрезвела.
Неужели... О, господи!.. Нет, нет, это просто бред...

Она вскочила из-за стола, уронив стул и бросилась к выходу. Бармен
проводил её внимательным равнодушным взглядом и аккуратно
сплюнул в нержавеющую мойку.

Сандра задыхаясь, всё медленнее бежала по аллее волосатых пальм с
жестяными листьями, переходящую в оживленную приморскую улицу
ресторанчиков и сувенирных лавок. Позади, в отдалении,
рысили двое неприметных, спортивного сложения парней. Постепенно
Сандра перешла на шаг, тяжело переводя дух и успокаиваясь.
«Вот перепила – голоса сверху начинают мерещиться... Как
хорошо бы верить, что наверху сидит один главный продюсер нашей
жизни, добрый и с белой бородой... Жутко узнать, что там
всего лишь толпа ублюдков-сценаристов, никого ничем не лучше...
и каждый из них, отталкивая соседей локтями, ловит
подопытных зрителей на свою липкую мушиную киноленту и поэтому
вокруг такой тоскливый бардак и вавилонское столпотворение...»

Вдруг всё вокруг потемнело. Как будто кто-то выключил солнце. Сандра
вскрикнула от ледяного страха и вскинула голову. Плотное
маленькое облако медленно сползало с солнечного диска. Через
секунду мир снова осветился, лишь какой-то темный клок
застрял на светиле и превратил его в огненный кошачий глаз с
вертикально-щелевидным зрачком. Девушка истерично засмеялась,
покрывшись холодной испариной, и только тут до конца поняла,
какой шок испытал Адам, когда его привычный мир погиб. И она
ужаснулась содеянному: «Зачем, зачем я это сделала? Пусть бы
он тихо умер подопытным кроликом через три дня, ничего не
зная... Зачем нам пить отравляющее знание? Зачем нам
человеческое достоинство, если оно приносит такую горечь и боль?
Блаженны верующие...»

Посматривая с опаской на солнце, Сандра неожиданно попала в
оживлённую, нарядно одетую толпу, выходящую из католического храма
серого дикого камня. Свадьба. На взгляд Сандры, невеста была
слишком плотной, а жених чересчур низеньким и смуглым, но
они были счастливы. Круглолицые и черноволосые новобрачные,
осыпаемые рисом и цветами, двинулись к вульгарно-розовому
лимузину, запутанному в ленты. Сандра так завидовала этой
сияющей паре, что внутри у неё всё вопило и плакало.

– Я понял! Ты из другого мира: ты – яркий блик небесных сфер.

– Я – всего лишь отражение твоего одиночества и непристойных мыслей.

– Вот почему ты никогда не останавливаешься возле меня. Бедняга, ты
прикована к кругу неба.

В полумраке открытой церкви виднелось созвездие свечей и ярко
освещённый алтарь. Священная клятва двоих перед Богом. Освящённое
начало взаимной жизни, будущих детей, обид и грехов.

Конец одиночества.

В голову Сандры, вольнодумной атеистки и доктора философии в области
компьютерных наук, вкралась странная, даже кощунственная
мысль – зайти в храм и поставить свечу. Извинение за неверие
перед тем, кто наверху. Заплаканная просьба о счастье,
оплаченная мелкой монеткой...

Что за бредовая идея!

Гости кричали новобрачным цветистые пожелания и скабрёзные советы.
Сзади в толпе вежливо извинялись двое неприметных парней. Мир
сквозь слёзы виден плохо и возле бара Сандра почти
натолкнулась на пожилого человека в темном сюртуке священника, но с
расстегнутым воротом рубашки. Старик упирался спиной в
камень стены и панически озирался по сторонам. Его била крупная
дрожь. По морщинистому лицу струился пот, а руки тряслись и
бесцельно искали что-то в пространстве.

Сандра спросила, вытирая глаза и стараясь не дышать спиртными парами
на старого человека:

– С вами всё в порядке? Вам нужна помощь?

Старик остановил на ней выцветшие голубые глаза, в которых плавал
ужас. И судорожно схватил Сандру за руку.

– Я скажу тебе СТРАШНУЮ ВЕЩЬ! – глаза человека тоже были полны
влаги. Горло долго не повиновалось ему, но потом он сумел
выплеснуть пронзительную боль:

– БОГА НЕТ!

И этому горю нельзя было помочь. Сандра вздохнула:

– Зато есть люди.

– Они – дети, бредущие в темноте над пропастью... – торопился
объяснить, почти плача, старик. – Лгут, надеясь, и падают, смеясь.
Нет здесь Спасения и нет надежды!

– Надежда может уцелеть... если совсем закрыть глаза, – сказала
утешительно Сандра. – Пойдем, старик, выпьем.

– Но людей же жалко!

– Ещё как! Не говори им, ладно?

За спиной Сандры два неприметных парня как по команде одновременно
засунули руки в черные отвороты просторных курток.

Солнце садилось в шипящий раскалённый залив и становилось трудно
дышать из-за тревожных, заунывных криков флоридских чаек, чья
громадная стая медленно кружилась над хохочущей толпой людей.

Крупная слёза вылилась из старческого голубого глаза с щелевидным зрачком.