Онтологические прогулки

Перевод Андрея Звонцова

(Текст был впервые опубликован в "Топосе" 01/06/2009)

                     От редакции

Главная особенность России – её незащищённость. В то время, как сердцевины большинства стран сравнительно защищены, сердцевина России ограничивается средневековым Великим Княжеством Московским. По её границам не проходят реки, океаны, болота или горы, поэтому в смысле защиты она может рассчитывать лишь на свои сравнительно негостеприимный климат и леса. Русская история представляет из себя хронику агонии выживания от одной агрессии до другой. Исторически вторжения приходили по двум направлениям. Первым – «степным» направлением, – обширным равнинным пространством, соединяющим Россию со Средней Азией, – традиционно пользовались монголы. По второму –Восточно-Европейской равнине – двигались все – от Тевтонский рыцарей до нацисткой военной машины.

Чтобы преодолеть свою уязвимость, России потребовалась экспансия из трёх фаз. В первой фазе Россия расширялась не по направлению коридоров вторжений, с целью создания в них «буферов», а в стороне от них, где строились многочисленные опорные пункты. В конце 15 века при Иване III Россия, таким образом, действительно несколько подвинулась на запад, укрепившись у Припятских болот, которые отделяли Россию от Киевских земель. Но большая часть экспансии того периода осуществилась в сторону Арктики и северо-востока Урала. Лишь небольшую часть этих земель можно было охарактеризовать как полезные – большей частью это были тайга или тундра с невысокой плотностью населения – но эти земли России только и можно было тогда легко захватить. Данная экспансия и означала естественно вытекающий из потребностей растущего организма рост первоначальной Московии,со всех сторон окружённой лесами. Эта естественная защита была всё, на что Россия могла рассчитывать и на что она могла полагаться в сопротивлении монголам.

Монголы представляли из себя конников, заполонивших степи своей быстроходной кавалерией. Их мощь, хотя и существенная, слабела, когда они попадали в леса, и ценность коней, основы мобильности их армии, падала. В лесах монголам приходилось сражаться с пехотой, где преимущество было на стороне защищавшихся.

Вторая фаза экспансии была гораздо более агрессивной и рискованной. В середине 16 века при Иване IV Россия, наконец, попыталась запечатать маршрут, по которому двигалось монгольское нашествие. Россия выдвинулась на юг и восток, в глубину степей и не остановилась, пока не упёрлась в Урал на востоке и Каспийское море и Кавказские горы на юге. Как часть этой экспансии Россия захватила несколько стратегически критических пунктов, включая Астрахань на Каспии, – землю татар, застарелых конников-врагов, – и поселение Грозный, которое было преобразовано в военный форпост у подножья Кавказа. В процессе этой экспансии Иван IV преобразился из Великого князя Московского в Царя Всея Руси, символизирую начало грядущей империи. На этом этапе, наконец, Россия достигла уровня удовлетворительной безопасности. Закрепление на северных отрогах Кавказа обеспечивало значительную защиту от стран Малой Азии и Персии, тогда как миллионы квадратных километров степей создали другой стратегический барьер – территориальный буфер.

.

Россия – современная, средневековая или ещё какая – не может рассчитывать на естественные преграды, способные защитить её. Припятские болота были маленькими и во многих случаях их можно было достаточно легко обойти. Со стороны Арктики Россию просто некому было атаковать. Леса же замедляли монгольских конников, однако ключевое слово здесь именно «замедляли», а не «останавливали». Справедливость этого утверждения наглядно продемонстрировала предшественник московского княжества Киевская Русь, которую Монголы завоевали в 13 веке.

Остаются буферы. Пока страна контролирует территорию, отделяющую её от врагов, – даже если это территория легко проходима вражеской армией, – она способна обескровить любое вторжение изматыванием противника бесконечными атаками на пути его продвижения как на саму армию, так и на маршруты ее снабжения. Подобные буферы, однако, содержат в себе и свои проблемы. Их население не обязательно горит желанием служить буфером. Осуществление контроля таких буферов требует значительного присутствия в них не только воинских формирований, но также и сил внутренней безопасности и разведки, обеспечивающих в совокупности возможность организации централизованного управления ими. Кроме того, любой государственный или общественный институт, являющийся важным для жизнеспособности данного государства, также должен пристально контролироваться. В результате, создание и поддержание буферов не только заставляет Россию выглядеть агрессивной по отношению к своим соседям, но также вынуждает её проводить чистки и наводить страх в собственных институтах, в целях сохранения империи.

Третья фаза экспансии касалась последнего маршрута, по которому вторгался враг, – западного. В 18 столетии при Петре и Екатерине Великой Россия двинулась в юго-западном направлении, завоевав Украину и направившись в сторону Карпатских гор. Она также подвинула границы России на Западе, включив в себя Балтийские территории и защитив русский фланг на Балтийском море. Московия и Русское Царство теперь назывались Российской Империей.

И всё же, несмотря на утверждение себя в Карпатах, Россия не добилась по-настоящему безопасных границ. Экспансия на Балтийское и Чёрное моря и впрямь покончила с угрозами прошлых времён, но за счёт переведения тех внешних угроз во внутренние. Россия также расширялась так далеко и так быстро, что удержание империи в целостности социальными и военными мерами стало ее монументальным и постоянным вызовом (сегодня Россия имеет дело с тем, что русские едва ли являются большинством в своей собственной стране). Политика создания буферных регионов позволила, таким образом, достичь лишь какой-то видимости безопасности, что, впрочем, является извечной проблемой управления империей.

Таким, образом, именно разнонаправленность внешней угрозы определила изначальную геополитическую проблему Московии. Имелась постоянная угроза из степей, но так же существовала постоянная угроза и с запада, где Восточно-Европейская равнина предоставляла мало природной защиты и более населённые страны могли развернуть мощную пехоту (а в случае шведов и морскую мощь) против наземной армии московитов. Лес в какой-то мере, конечно, защищал, страну, рано как и сам размер владений России, но в итоге Россия все равно смотрела в лицо угрозам как минимум с двух направлений. Справившись же с этими угрозами с помощью буферов, она оказалась связанной необходимостью постоянного «жонглирования»: восток vs. запад, внутреннее vs. внешнее.

География Российской Империи завещала ей конкретные свойства. Самое главное, – империя была и остаётся малонаселённой. Даже сегодня огромные пространства России не заселены, при этом население даже заселенной ее части разбросано по маленьким поселениям и городкам и гораздо менее сконцентрировано в крупных городах. Наиболее заселена европейская часть России, однако в процессе экспансии Россия, как расселила этнических русских, проживавших в древней Московии, так и ассимилировала множество меньшинств. Поэтому, хотя Москва и её окрестности и имеют, по-прежнему, критическое значение для государства, господство древней Московии в нем постепенно оказывается более «размытым».

Другой «географической особенностью» является постоянное закоренелое противоречие, существующее в Российской Империи вне зависимости от времён, обусловленное, главным образом, её размером и проблемами транспорта. Российская Империя, даже исключая Сибирь, представляет из себя огромные пространства земли, расположенные далеко на севере. Москва располагается на широте Ньюфаундленда, тогда как русская и украинская хлебная житница – на широте штата Мэн (США), что определяет крайне короткий сезон созревания урожая. Помимо того, что климат ограничивает объём урожая, он мешает эффективной его транспортировке. Доставить урожай из сельской местности на отдалённые рынки столь же сложная задача, как и снабжение больших населённых центров. Это корневая проблема российской экономики. Россия способна вырастить достаточно, чтобы накормить себя, но она не может эффективно транспортировать выращенное в города и бесплодные районы так, чтобы продукты не испортились. И даже когда она способна транспортировать их, стоимость доставки делает продукты недоступными.

Распределение населения тоже создаёт политическую проблему. Естественным результатом транспортной проблемы является то, что населению свойственно скапливаться вокруг агрокультурных местностей и в маленьких поселениях, чтобы не обременяться транспортировкой. Однако, население на Западе и юге России – завоёванные народы. А завоёванные народы склонны селиться в соответствии со своей экономической разумностью, и транспортировка продукции в центр России противоречит этой рациональности. Столкнувшись с выбором между голодом в городах и принудительной нищетой в деревнях, (вызванной насильственным снижением цен на хлеб), российские вожди были склонны предпочитать вторую. Так Иосиф Сталин, например, предпочёл опереться и поддержать городское, промышленное население. Немедленно же возникшие экономические трудности неизбежно удвоили для него необходимость в мощном аппарате государственной безопасности.

Российская география означала, что Россия либо должна иметь централизованные управление и экономику, – либо она разлетится на клочки, разорванная националистическими движениями, крестьянскими восстаниями или городским голодом. Урбанизация, гораздо менее индустриализации, была бы невозможна без сильного центра. В конечно счете, Российская Империя или Советский Союз были бы невозможны. Распад – естественная тенденция России. Поэтому, чтобы оставаться единой, она должна иметь централизованную бюрократию, отвечающую нуждам авторитарного правления, в столице и многочисленный аппарат безопасности, который бы принуждал страну и империю оставаться едиными. История России – это история обуздания врождённых мощных центробежных сил, разрывающих страну изнутри.

Таким образом, Россия имеет две центральные геополитические проблемы. Первая: сохранение целостности империи. Но само создание империи подразумевает вторую: поддержание порядка в ней. Она должна удерживать империю и защищать её одновременно, при этом достижение первой цели подрывает усилия в отношении второй.

Геополитические императивы

Таким образом, с геополитической точки зрения, чтобы обезопасить сердце России – Московию, она должна:

• Расширяться на север и восток, чтобы обеспечить опорные пункты в климатически неблагоприятных территориях, частично защищённых Уралом. В этом случае даже при самом неблагополучном сценарии (например, падении Москвы), всё равно существует какая-то «Россия», из которой она потенциально может возродиться. </li>
• Расширяться на юг до Кавказа и юго-восточных степей с тем, чтобы препятствовать вторжениям азиатского происхождения. Насколько позволяют обстоятельства, продвигаться в Среднюю Азию и Сибирь столь глубоко, сколь это возможно, дабы отодвинуть как можно дальше естественные «географические бастионы». </li>
• Расширяться как можно дальше на Запад. Не останавливаться на юго-западе, пока не достигнуты Карпатские горы. На Северо-Европейской равнине не останавливаться вовсе. Более глубокое проникновение увеличивает безопасность не только в смысле естественных буферов – равнина сужается далее к западу, облегчая задачи выстраивания оборонительных рубежей страны. </li>
• Управлять империей посредством страха. Поскольку обширные пространства Российской территории населены не этническими русскими, для предотвращения установления мириадами мелких народностей местной независимой власти или заключения ею союзов с внешним врагом нужна твёрдая рука. </li>
• Расширяться в сторону тепловодных морей, имеющих выход в океаны, чтобы империя не страдала хозяйственными недугами, связанными со статусом чисто сухопутной державы. </li>

Имея в виду географию центра русских земель – Московии, можно понять, почему русские распространились именно так, как они распространились. Уязвимые со стороны Северно-Европейской равнины и Среднеазиатских и Европейских степей одновременно, Россия не могла противостоять нападению даже с одной какой-то стороны а, тем более, с двух. Помимо чисто военно-оборонительной проблемы, сомнительна и способность государства удерживать порядок в стране в условиях такого внешнего давления, а также и способность кормить страну даже при нормальных обстоятельствах,а тем более в условиях войны. Приобретение Кавказа, Средней Азии и Сибири было первым – и простейшим – решением «географической проблемы России».

Западная экспансия оказалась не столь «лёгкой». Не важно, как далеко продвигались русские по Европейской равнине, не было такого опорного пункта, где бы они могли надежно закрепиться. В конечном итоге последней эффективной линией обороны являлся 400-мильный промежуток (известный как Польша) между Балтийским морем и Карпатами. Далее равнины расширяются до такой степени, что обычная оборона невозможна, поскольку приходится оборонять слишком большую территорию. Вот Советский Союз и «прорубился» до Эльбы.

В своём апогее Советский Союз достиг всего, кроме окончательного императива – доступа в океан. Он укрепился на Карпатах, Чёрном море, Кавказе, и Урале – всё это защищало его южные и юго-западные рубежи. Сибирь защищала его восточные оконечности с их обширными пустыми пространствами. Далее на юге Россия основательно укрепилась в Средней Азии. Русские имели защищённые рубежи повсюду, за исключением Северо-восточной равнины, из чего следовала необходимость захвата Польши и Германии.

Стратегия Российской Империи

Современная Российская Империя лицом к лицу сталкивается с тремя граничащими регионами: азиатской Сибирью, Средней Азией и Кавказом (теперь это, главным образом, независимые страны) и Западной Европой.

Во-первых, – Сибирь. Имеется лишь одна железная дорога, соединяющая Сибирь с остальной империей, поэтому обеспечение военного присутствия там затруднено, если вообще возможно. Фактически, риск на Востоке России иллюзорен. Транссибирская Магистраль (ТСМ) идёт с востока на запад, образуя петлю с Байкало-Амурской магистралью. ТСМ – жизненно важная дорога в Сибирь, и она, в некоторой степени, уязвима. Но нападение на Сибирь затруднено – атаковать в ней нечего, кроме погоды, при этом физические особенности ландшафта и сам размер территории делают удержание её не просто трудным, но и сомнительным в смысле его целесообразности. Кроме того, дальнейшее продвижение на запад весьма затруднено из-за Уральских гор.

К востоку от Казахстана российский предел горист и холмист и почти не имеет дорог с юга на север в глубину России, а те, что имеются, можно легко защитить, и даже они тупиковые, оканчивающиеся в мало населённых районах. Сезон без грязи или снега длится лишь три месяца в году. После этого снабжение по суше армии становится невозможным. Это главная причина, по которой азиатским державам невозможно атаковать Сибирь. Это главная причина, по которой Японцы сделали выбор в пользу нападения на Соединённые Штаты, а не на Советский Союз в 1941 году. Единственно, как можно атаковать Россию в этом регионе, это со стороны моря, что Японцы и сделали в 1905 году. Это могло бы дать возможность закрепиться в приморских областях (Приморский Край, Владивосток). Но использование ресурсов глубинной Сибири, с учётом стоимости создания инфраструктуры, непомерно по затратам, если вообще возможно.

Мы начали с Сибири, чтобы исключить её в качестве главной стратегической задачи. Защита Российской Империи представляет собой другой набор проблем.

Во-вторых, – Средняя Азия. Зрелая Российская Империя и Советский Союз были укреплены на гряде связанных между собой горных хребтов, пустынях и водных преград в этом регионе, что давало ей превосходные оборонительные позиции. Начиная с северо-восточной монгольской границы и в сторону юго-запада через Киргизстан и Таджикистан, империя была защищена северным отрогом Гималаев, Тянь-шаньскими горами. Развернувшись на запад вдоль афганской и иранской границ вплоть до Каспийского моря, империя занимала низину вдоль горной границы. Но низина, за исключением границы с Афганистаном, представляла из себя суровую пустыню, непроходимую для больших военных сил. Кусок вдоль Афганской границы был более проницаем, что вело к постоянной тревожности русских в отношении угрозы (местной или иностранной) со стороны Афганистана. Каспийское море защищало границу с Ираном, а на его западном побережье начинались Кавказские горы, которые империя делила с Ираном и Турцией, но которые были трудно проходимы в обоих направлениях. Кавказ оканчивался на Чёрном море, полностью защищая южную границу империи. Эти регионы были гораздо нужнее России, чем Сибирь и поэтому их было важно приобрести, и здесь география действительно помогла России, а не помешала.

Наконец, имеется западная граница, к западу от Одессы и вплоть до Балтики. Эта европейская граница была уязвимой. Географически южная часть границы менялась от случая к случаю, и было критически важным, где конкретно она проведена. Карпаты образуют дугу от Румынии через Западную Украину до Словакии. Россия контролировала центр этой дуги на Украине. Однако, её границы не простирались дальше Карпат в Румынии, где равнина отделяла Россию от гор. Этот регион называется Молдова или Бесарабия, и когда этот регион принадлежит Румынии, это представляет угрозу для национальной безопасности России. Когда она в руках русских, это позволяет им укрепиться на Карпатах. Когда же она независима, как это имеет место сегодня, она может служить либо буфером, либо очагом опасности. Во время альянса с Германией в 1939-1941, русские захватили этот регион, так же как и во время Второй Мировой войны. Хотя всегда существует угроза нападения из Румынии, это не самая опасная точка. Она находится севернее, между северными склонами Карпат и Балтийским морем. Этот промежуток в его самой узкой части всего лишь 300 миль, простирающийся к западу от Варшавы от города Эльблага на севере Польши до польского города Кракова на юге. Это самая узкая часть Северно-европейской равнины и приблизительная русская имперская граница до Первой Мировой войны. За этой границей русские контролировали восточную Польшу и три балтийские страны.

Опасным для России является тот факт, что Северно-Германская низменность треугольником расширяется к северу от этой точки. С расширением треугольника русские военные силы становятся растянутыми всё сильнее и сильнее. То есть силы, атакующие с Запада через равнину, имеют дело с географией, которая сама по себе ослабляет русские силы. Если захватчики концентрируют военную мощь, они способны прорваться к Москве. Это традиционный русский страх – в отсутствии природных барьеров, – чем далее на запад углубляются русские, тем больше преимуществ имеет атакующая сторона. На этом направлении русские сталкивались с тремя агрессорами – Наполеоном, Вильгельмом II и Гитлером. Вильгельм был сосредоточен на Франции и потому не слишком упирался в Россию, но Наполеон и Гитлер концентрировались именно на России, и в процессе их вторжения Москва едва не пала.

В отношении Восточно-Европейской равнины у России есть три стратегических выбора:

1. Используя протяжённость страны и климат, «засосать» вражеские силы вглубь и затем сокрушить их, как это имело место с Наполеоном и Гитлером. Исходя из исторического опыта, это кажется разумным решением, за исключением того, конечно, что неизвестно, кто выйдет победителем. Кроме того, враг опустошает страну в ходе вторжения. Любопытно предположить, чтобы случилось бы в 1942 году, если бы Гитлер возобновил наступление на Восточно-Европейской равнине по направлению к Москве, вместо того, чтобы атаковать в южном направлении – к Сталинграду.</li>
2. Встретить атакующую армию многочисленной немобильной пехотной силой у границы и обескровить её до смерти, как это пытались сделать в 1914 году. На первый взгляд это кажется привлекательным решением, потому что резервы российских человеческих ресурсов больше, чем у их европейских врагов. На деле, однако, это опасное решение, из-за изменчивости социальной обстановки в империи, где ослабление аппарата безопасности может привести к коллапсу режима через солдатский бунт, как это случилось в 1917 году.</li>
3. Выдвинуть Русские\Советские границы как можно глубже на запад, чтобы создать дополнительный буфер против нападения, который Советы создали во времена Холодной войны. Это очевидно, привлекательное решение, поскольку оно создаёт стратегическую глубину и увеличивает экономические возможности. Но это также распыляет российские ресурсы расширением круга «государств безопасности» в центральную Европу и массивно утяжеляет расходы на оборону, которые в конце концов и обанкротили Советский Союз в 1992 году.</li>

Современная Россия

Наибольшее расширение Российской Империи имело место при Советах с 1945 по 1989 годы. Парадоксальным образом, экспансия предшествовала коллапсу Советского Союза и свёртыванию России до нынешних границ. Когда мы смотрим на Российскую Федерацию сегодня, важно понимать, что она по существу отступила в границы Российской Империи 17 века. Она содержит Московию плюс татарские земли к югу от Сибири, так же и Сибирь. Она потеряла свои западные буферы на Украине и в Прибалтике, а так же крепкий плацдарм на Кавказе и в Средней Азии.

Чтобы понять это зрелищно-импозантное расширение и сжатие, нам необходимо сосредоточиться на советской стратегии. Советский Союз был окружённым сушей образованием, доминировавшим в евразийском хартленде, но лишенным свободного выхода в океан. Ни Балтийское, ни Чёрное море не позволяют России свободного океанского судоходства, поскольку они заблокированы Скагерракским и Турецким проливами соответственно. До тех пор, пока Дания и Турция являются членами НАТО, значимость российских военно-морских позиций в Санкт-Петербурге, Калининграде, Севастополе и Новороссийске сомнительна.

Имелось множество причин для коллапса Советов. Некоторые из них:

• Раздутые силы в Центральной Европе мешали Советскому Союзу одновременно контролировать регион и использовать его в своих экономических целях. В сумме это было убыточно. Эта раздутость создала дорогостоящие тыловые проблемы, помимо стоимости самих военных институтов. Раздутость традиционной российской административной системы как распылила собственные российские структуры, так и превратила прибыльную империю в экономическое бремя.
• Создание очевидной угрозы для остальной Европы вынудило США развернуть там свои вооружённые силы и вооружить Германию. Это, в свою очередь, вынудило русских вступить в гонку вооружений, что подорвало их экономику, которая была менее продуктивной, чем американская, из-за врождённых агрокультурных проблем и из-за стоимости внутренней транспортировки в сочетании с отсутствием доступа к океанам, что делало Советскую (и русскую) морскую торговлю невозможной. Поскольку морская торговля дешевле, чем сухопутная, и обеспечивает наиболее эффективный доступ к мировым рынкам, Советский Союз всегда действовал в экономически крайне невыгодной ситуации в сравнении со своими западными и азиатскими конкурентами.
• Вступив в гонку вооружений с гораздо более богатыми странами, он мог соревноваться только за счёт отвлечения ресурсов гражданского строительства – материального и интеллектуального. Лучшие умы работали в военно-промышленном комплексе, что привело к разрушению административной и экономической структуры России.

В 1989 году Советский Союз утратил контроль над Восточной Европой, а в 1992 он рухнул сам. Россия отступила в границы 17 века – правда, она сохранила контроль над Сибирью, которая есть либо геополитическая неуместность, либо помеха. Россия потеряла всю Среднюю Азию, а её позиции на Кавказе стали незначительны. Если бы Россия потеряла Чечню, её восточные границы были бы оттиснуты с Кавказа вообще, оставив её без геополитического якоря.

Промежуток между Казахстаном на востоке и Украиной на Западе, как и самое узкое место на Северо-Европейской равнине, всего лишь 300 миль шириной. И именно в этом месте промышленный центр России. Россия потеряла Украину и Молдову. Но самое прискорбное геополитическое сокращение имело место на Северо-Европейской равнине, где она отступила от Эльбы в Германии до пункта менее, чем 100 миль от Санкт-Петербурга. Расстояние от границы независимой Беларуси до Москвы всего лишь около 250 миль.

Чтобы осознать русскую ситуацию, существенно понять, что Россия во многом вернулась к стратегической ситуации поздней Московии. Её фланг к юго-востоку относительно безопасен, поскольку Китай не демонстрирует намерения искать приключения в степях, и никакая держава не в состоянии угрожать России с той стороны. Но на Западе, на Украине и на Кавказе русское отступление просто ошеломляюще.

Нам необходимо помнить, почему Московия расширялась вообще. Покончив с монголами, Россия имела два стратегических интереса: прежде всего, обезопасить западные границы, поглотив Литву и утвердив Россию как можно глубже на западе Северо-Европейской равнины. Вторым стратегическим интересом было обезопасить юго-восточные границы против потенциальных угроз из степей, включив в себя Среднюю Азию и Украину. Без этого Россия не способна выдержать наступление с этих направлений, а тем более с двух одновременно.

Могут сказать, что никто не намеревается нападать на Россию. С российской точки зрения история полна драматическими переменами в намерениях, особенно на Западе. Немыслимое случается с Россией однажды или дважды в столетие. В нынешней конфигурации Россия не может надеяться пережить какие-то грядущие сюрпризы 21 века. Московия наступала потому, что у неё не было хорошей защиты. То же справедливо и для России. Учитывая тот факт, что Западный Альянс, НАТО, серьёзно заявляет о доминирующем присутствии на Украине и на Кавказе и уже утвердился в странах Балтики, выдавливая Россию далеко в глубь треугольника, с её южным флангом потенциально раскрытым Украине как члену НАТО – русские должны понимать своё положение, как ужасное. Как с Наполеоном, Вильгельмом и Гитлером, инициатива в руках других. Для русских стратегическим императивом является уничтожение той инициативы или, если это не возможно, укрепить Россию как можно более твёрдо на её географических преградах, концентрируя все доступные силы на Северно-Европейской равнине, не раздувая их чрезмерно.

В противоположность таким странам, как Китай, Иран и США, Россия не достигла своих геополитических императив. Наоборот, она отступила от них:

• Россия пока действительно удерживает Северный Кавказ, но уже не может похвалится глубоким проникновением в горы, включая Грузию и Армению. Без этих территорий этот фланг России не может быть безопасным. </li>
• Россия потеряла опорный пункт в горах и пустынях Средней Азии и потому не может активно блокировать или сорвать – или даже отслеживать – какое либо угрожающее безопасности развёртывание событий глубоко на юге. </li>
• Россия сохраняет Сибирь, но из-за климатической и географической враждебности региона, она почти что трясина с точки зрения безопасности (экономически уж точно). </li>
• Потеря Россией Украины и Молдовы позволяет, как вторжение других держав, так и потенциальное возрастание украинского соперника под самым носом. Государства за Карпатами расположены так удачно, что могут использовать политическую географию к собственной выгоде. </li>
• Балтийские страны восстановили свою независимость, и все три расположены на востоке и севере Балтийско-Карпатской линии (конечной полосы обороны на Северо-Европейской равнине). Их присутствие во вражеском альянсе неприемлемо. Как и независимая и даже нейтральная Беларусь (тоже не на той стороне той линии).

Более широкие цели, как овладение портом, не блокированным проливом или контролируемым другими странами, могли бы быть преследуемыми Советами. Сегодня подобные цели для России недостижимы. Если встать на точку зрения русских, то создание сферы влияния, которая бы вернула Россию к её относительно защищаемым имперским границам, является императивом.

Очевидно, что силы в периферийных странах, также как и в крупных державах вне регионов будут сопротивляться реализации такого императива. Для них слабая и уязвимая Россия предпочтительнее, поскольку сильная и неуязвимая, она обнаруживает другие аппетиты, которые толкают её вдоль таких векторов, как через Скагеррак – в Северное море, через Босфор – в Средиземное, через Лаперуз – в направлении Японии и далее.

Сущностная стратегическая проблема России такова: она геополитически нестабильна. Российская Империя и Советский Союз никогда не были действительно в безопасности. Одна проблема – Восточно-Европейская равнина. Но другая – весьма реальная и трудно решаемая – доступ к мировой торговле на океанах. За этим всем ещё и существенная экономическая слабость, обусловленная размером и отсутствием возможности транспортировать сельскохозяйственную продукцию по стране. Не важно, сколь много национальной воли она имеет, присущая России недостаточная инфраструктура ослабляет её внутреннюю сплочённость.

Россия должна доминировать в евразийском хартлэнде. Когда она этого добивается, ей нужно больше. Чем больше ей нужно, тем больше она сталкивается со своей внутренней экономической слабостью и социальной нестабильностью, которые не способны поддерживать её амбиции. Тогда Российская Федерация обязана сузиться. Этот цикл не имеет отношения к русской идеологии или характеру. Это связано с географией, которая в свою очередь порождает идеологию и формирует характер. Россия – это Россия, и должна стоять перед необходимостью перманентной борьбы.

Оригинал статьи находится здесь. http://www.stratfor.com/analysis/20081014_geopolitics_russia_permanent_struggle