Литературная критика

 

Федор Михайлович Достоевский был знатоком, истинным и благодарным ценителем музыки.

Известность, пришедшая к нему после публикации его первых повестей, способствовала в том числе, и тому, что писатель стал желанным посетителем не только литературных, а и музыкальных салонов тогдашнего Петербурга. К тому же, он был искренним и чутким зрителем  оперных спектаклей, которые в то время шли в российской столице.

И в связи с этим вполне естественно, что музыка, как фон действия, порой лейтмотив его органично и закономерно, совершенно оправданно входили в художественную ткань его произведений в дальнейшем, о чем подробно и аргументированно сказано в содержательной книге А.Гозенпуда "Достоевский и музыка" ( Л.: Музыка, 1971), которая  в наше время стала по праву библиографической редкостью. Эта книга в определенном смысле слова стала подведением итогов музыковедческих аспектов исследования творчества Достоевского, предшествовавших изданию Полного собрания сочинений писателя в тридцати томах, где есть ссылки на нее в комментариях к отдельным произведениям.

 Правда, появившись в начале семидесятых годов прошлого века, издание это несло на себе отпечаток несколько социологизированного подхода к творчеству Достоевского, оказавшись в русле  тенденции чересчур прямолинейной интерпретации написанного Достоевским. В первую очередь указанный аспект исследования произведений писателя касался  разговора  о незаконченной его повести" Неточка Незванова".

В частности, образа скрипача Ефимова, трагически повлиявшего на судьбу заглавной героини повести, о чем можно судить из трех опубликованных глав, посвященных прежде всего описанию того, что стало с Ефимовым после его увлечения скрипкой. Сейчас образ этого героя "Неточки  Незвановой", соотнесенный с историей литературы и музыки ХХ века, может быть понят несколько иначе, чем полвека назад.

Несомненно, что в описании последних десятилетий его трагически оборвавшейся жизни есть много злободневного и находящего ассоциации в судьбах Кафки и Набокова, Равеля и Глена Гульда. Скрипач Ефимов по собственной абсурдной логике вычеркнул себя из творчества, а потом и из жизни вообще. Он ушел из профессии, в которой жаждал быть первым и единственным и потерпел жесточайшее поражение, пережил крах всех мечтаний и иллюзий.

Для первой половины девятнадцатого века, когда частично была опубликована часть будущего романа, которая могла быть вступлением в историю заглавной героини его, сюжет этот воспринимался не так остро.

Были же к тому времени написаны и опубликованы повести Гоголя из так называемого "петербургского цикла" - "Портрет", "Невский проспект", где поднимались практически те же проблемы и где герои завершали свою жизнь преждевременной смертью, сопряженной с их сумасшествием. Теперь же образ  Ефимова  воспринимается в качестве некоторого пророчества веку будущему с возможным сравнением с творчеством Гаршина, Чюрлениса или Врубеля.

 При желании можно вполне оправданно сопоставить"Неточку Незванову" с "Альтистом Даниловым" Владимира Орлова, например. Но нас здесь интересует не возможность указать на точки соприкосновения  повести Достоевского с произведениями русской литературы недавних десятилетий или завершившегося столетия, что любопытно и требует обстоятельного анализа.

В связи с "Неточкой Незвановой" интересно проследить, как сюжет, напрямую связанный с музыкой в истории исполнителя-перфекциониста, как бы мы сказали сейчас о Ефимове, соединяет в себе литературное и музыкальное в неожиданном ракурсе: как проза композиционно являет собой программного музыкального произведения – сонаты.

К началу 1849 года Достоевским было подготовлено для публикации начало задуманного романа о девушке, которая могла, судя по всему, стать большой русской певицей.

Однако обстоятельства, как известно, сложились так, что, когда в"Отечественных записках" уже без подписи автора по цензурным соображениям  печаталась третья часть романа"Неточка Незванова", писатель был осужден на десять лет  и для него начался тяжкий период мытарств на сибирской каторге. После освобождения Достоевский вновь обратился к незавершенному своему произведению, внес в него заметную правку, но роман так и остался не написанным им: продолжение повествования о талантливой девушке так и не последовало, а вышедшие части романа стали именоваться повестью под тем же названием. В данном случае заведомая незаконченность романа не является недостатком, поскольку рассказ о скрипаче Ефимове оказался настолько самодостаточным, что являет собой явление вполне художественное без всяких оговорок.

Возможно, в том, что судьба бывшего провинциального скрипача получилась столь выразительной и убедительной, кроется одна из причин того, что продолжение романа не последовало. И, говоря о связи литературы и музыки в"Неточке Незвановой" уместно говорить не о том, что могло бы быть, если бы писателю удалось довести свой труд здесь до конца, а о том, что осталось в истории литературы.

Тем более, что три части повести этой удивительно совпадают с тремя обязательными фрагментами, которые традиционно составляют композицию произведения сонатного рода.

История сравнительно непродолжительной и трагической жизни Егора Ефимова, тяжкий и страшный след, который остался от сосуществования с ним его падчерицы Неточки Незвановой, ужасная в своей правдоподобности развязка его аномального и вместе с тем безгранично преданного служения искусству – все это потрясает глубиной переживаний героя, страстностью и бескомпромиссностью служения музыке. Музыкант подчинил себя и близких людей следованию странноватой теории артистической личности, сделав из своего таланта фетиш и оправдание собственной же неприкаянности, никчемности. Тем более, что индивидуальность столь неординарного человека показана в том, как он запомнился совсем еще юной девочке, которая верила в его дар и ради отчима готова была даже на преступление, что стало последним испытанием для его психики.

Достоевский  не просто показал диапазон психологии этого человека от разочарования до самодовольства и затем прозрения в безумии. Писатель чрезвычайно убедителен, изображая главным образом характер провинциального полусамоучки, возомнившего себя гением исполнительского и композиторского искусства.

Пожалуй, впервые, в русской, как минимум, литературе особенности мировосприятия мира творческим человеком переданы были с такой удивительной ясностью и естественностью. И это при том, что Егор Ефимов – образ, скорее , собирательный, хотя при желании можно найти вымышленному персонажу реальный прототип в истории музыки девятнадцатого века.

И драма не нашедшего себе воплощения таланта из-за заблуждения на свой счет и амбиций обладателя его, по своей сути сравнима с сонатой, о чем хотелось бы сообщить в данной статье, которая отнюдь не претендует на полноту освещения темы, которая требует специального подхода и требует серьезной и детальной разработки музыковедами.

Перед тем, как кратко изложить содержание повести "Неточка Незванова", чтобы показать его сравнимость с музыкальным произведением, есть необходимость обратить внимание на следующее.

Если говорить исключительно о прозе, поскольку поэзия изначально была напрямую связана с музыкальным сопровождением,

писатели  порой воспринимали свои произведения в контексте музыки. Достаточно в этой связи вспомнить"Смерть героя" Ричарда Олдингтона. Более того, можно с уверенностью сказать, что в принципе любое литературное произведение большой формы можно интерпретировать в контексте его совпадения по форме и композиции с произведением музыкальным. И такой взгляд на литературу продуктивен и плодотворен, но есть дело некоторого будущего, когда литература может быть в фокусе анализа не только музыковедов, но и знатоков живописи тоже.

Возвращаясь к "Неточке Незвановой",  можно сказать, что Достоевский, наверное, был одним из немногих, кто не только так потрясающе достоверно смог показать особенности личности творческого человека, но и вписал историю его трагедии в контекст того искусства, которому без остатка тот посвятил все свои устремления и с чем были связаны его неизбывные мечты и надежды.

В "Неточке Незвановой" говорится о том, что Егор Ефимов рос в семье не слишком удачливого музыканта, который после всех перипетий оказался в оркестре помещика – любителя музыки. Егор Ефимов унаследовал и профессию, и место своего отца, но играл почему-то не на скрипке, как он, а на кларнете. (Здесь можно было бы поговорить о том, что музыка, написанная для кларнета, более возвышенная, а для скрипки более  трагичная, нервная, но это увело бы нас в сторону сугубо музыковедческого исследования, что выходит за рамки данной статьи). Но Ефимов-младший все же стал скрипачом, после того, как, будучи уже двадцатидвухлетним человеком, уроки игры на этом коварном инструменте у спившегося капельместера-итальянца, выгнанного из оркестра графа, конкурирующего с оркестром помещика, у которого служил Егор Ефимов.

По стечению обстоятельств герой повести стал единоличным обладателем скрипки итальянца, который погиб при невыясненных обстоятельствах, что оставило тень подозрения в убийстве на личности Ефимова-младшего.

Пережив потрясение от встречи с новым инструментом и всем, что за этим последовало, музыкант без существенных на то оснований уверился в том, что может прекрасно играть на скрипке и сочинять произведения для этого чуткого и отзывчивого человеческому настроению инструмента.

В его творческом багаже оказались лишь  вариации на русские темы, которые по мнению знавших его людей были лучшим его авторским произведением. Вполне возможно, что такая высокая оценка этого опуса соответствовала действительности. Как могло быть и так, что и знакомые Ефимова, как и зарубежный гастролер, слышавший его в уездном городе, просто хотели поддержать истинный и самородный талант музыканта, чуть завышая похвалы тому, что им  демонстрировалось в качестве визитной карточки скрипача.

Тем не менее, похвалы тот воспринял за подлинное одобрение своего таланта. И в гордой решимости заявить о себе достойно таланту, скрипач сбежал из провинциального оркестра. Однако почему-то Ефимов направился не в Петербург, как можно было бы ожидать, если следовать формальной логике развития творческой личности. Он резко и безоглядно ударился в загул, который длился достаточно долго.

Выступал музыкант в оркестрах провинциальных театров, откуда его со скандалом выгоняли: играл он плохо из-за пьянства и отсутствия профессионализма, что не мешало ему учить как играть то или иное произведение, что выбирать для исполнения, как дирижировать оркестром. То есть, при явной творческой и личностной деградации заметно было всем непомерное самомнение Ефимова, его уверенность, что только он является непогрешимым авторитетом в музыке.

И только в тридцать лет музыкант оказался в Петербурге, где его никто не знал и не хотел брать в оркестр. Если бы не помощь его друга, немца Б., который тоже совершенствовался в музыке, Ефимов вообще бы пропал. Рассорившись с еще одним иностранцем в своей жизни, он женился по расчету на вдове чиновника, матери Неточки Незвановой.

Мать и дочь видели в Ефимове несчастного человека и неудавшегося артиста, поэтому пытались помочь в его становлении как профессионального сольного исполнителя.

В Петербурге Ефимов через некоторое время вообще отошел от практического музицирования, стал завсегдатаем кулис, критиком всех и вся. Концерт европейской знаменитости вывел его из полузабытья, показал дистанцию между ним и выдающимся скрипачом, ответил не в его пользу на вопрос- является ли он лучшим музыкантом из самых известных.(Тоже в скобках стоит заметить, что впечатление, произведенное на Ефимова игрой зарубежного гастролера сравнимо с тем, что почувствовал художник Чартков в гоголевском "Портрете", увидев картину своего бывшего друга или чиновник Поприщин, когда понял, что не может реально рассчитывать на любовь дочери генерала, начальника департамента, где он служил).

Потрясение от того, что его теория рухнула безоговорочно и бесповоротно усугублена была к тому же смертью жены Ефимова и осознанием того, что его жизнь потеряла смысл, что вписывалось в контекст русской литературы в той ее сфере, где речь шла о "лишнем человеке".В этом контексте Ефимов стал доведением известной темы до абсурда, поскольку во всем представлен был как маргинал и отщепенец.

Говоря о содержании фрагмента романа Достоевского, ставшего повестью"Неточка Незванова",следует отметить, что в первой части его описаны конспективно основные события жизни скрипача Ефимова, во второй - несколько лет его петербургской жизни, те, в которые он приучал падчерицу к своей теории гениальности и избранности, в третьей - говорится уже не о десятилетиях и годах, а о нескольких днях, финальных в истории гибели подававшего надежды музыканта.

С содержательной точки зрения такое укрупнение образа главного героя повести Достоевского полностью совпадает с законами построения сонаты: в ней все начинается со вступления, в котором намечены композитором основные темы и лейтмотивы исполняемого произведения, затем следуют развитие их и развязка.

Для сонатной формы характерно и параллельное развитие двух тем, взаимоприсутствие их, что создает в произведении особый драматизм , напряжение трагического или оптимистического рода.

И в этом смысле то, что стало повестью"Неточка Незванова", совпадает с законами композиционного построения сонаты, ведь история музыканта, как уже отмечалась ранее, представлена в том, как запомнила его биографию героиня повести, как увидела своего отчима с течением лет, что соединяет в себе и детские впечатления доверчивого ребенка и житейский опыт рано повзрослевшей девушки.

В повести сосуществуют на равных  и интонации рассказчицы- Неточки и голос самого Ефимова, поскольку в передаче его жизни писатель не ограничивается лишь сухим описанием.

Его творческая задача сложнее и масшабнее - скрипач Ефимов существует и в том, как его воспринимали окружающие, и так, каким он желал видеть себя.Так что параллельность двух тем, которые развиваются здесь последовательно и органично по отношению друг к другу, выдержана и в этом аспекте.

Кроме того, параллелизм выражен и в художественно обусловленном сосуществовании, сосуществовании литературы и музыки, что является по-своему тоже новацией в литературе. Стоит заметить, что , если два первых из названных нами видов одновременного развития двух тем в одном тексте очевидно и  само по себе знаменательно, то взаимосвязь литературы и музыки  настолько правдиво передана, что воспринимается не как прямолинейно использованный прием, а как само собой разумеющийся подтекст продуманного во всех деталях целого, что особенно заметно именно в связи с незавершенностью задуманного автором произведения.

И у нас, как думается, есть достаточные основания утверждать, что в"Неточке Незвановой" мы встречаем уникальное сочетание  в одном произведении принципов организации материала двух искусств - литературы и музыки, когда повесть о музыканте создана так, как будто перед нами и музыкальное произведение одновременно.

Кроме того, повесть написана столь выразительно, что отличает стиль прозы Достоевского, но здесь особенно обращает на себя внимание в связи с профессией одного из героев повести, что , читая ее, буквально слышишь музыку каждой фразы, ее ритм, напор и стремительное движение к развязке, которая должна была стать точкой отсчета для творческой судьбы Неточки  Незвановой.

В упоминавшейся ранее книге"Достоевский и музыка" в связи с затронутой в статье темой обращает на себя внимание интересный факт: советский композитор Дмитрий Кабалевский написал музыку к  фильму"Петербургская ночь", в сценарии которого использовалась сюжетная канва повести"Неточка Незванова", что само по себе любопытно с разных точек зрения.

И в первую очередь в рамках разговора о том, что "Неточка Незванова" музыкальна не только содержанием, а и всем строем своим.

По мнению музыковеда, музыка оказалась настолько самобытной и удачной, что контрастировала с неудачной драматургией фильма(стоит заметить, что вряд ли стоило противопоставлять музыку и сценарий фильма таким образом,

поскольку достоинства музыки в данном случае несколько проигрывают от такого сопоставления с текстом).Как бы там ни было, само обращение выдающегося композитора к произведению Достоевского, посвященного музыканту,

показательно в том числе и потому, что все же это достаточно редкий пример, когда музыкант становится героем произведения.

Следует заметить, что это еще один ракурс взаимодействия  литературы и музыки. И снова приходится повторить, что Достоевскому удалось объединить в одном из своих произведений и рассказ о музыканте, и музыкальность текста, как элемент его художественного своеобразия.

Можно было бы, указав на поразительное присутствие музыки в прозе Достоевского, ограничиться здесь указанием на то, что это является дополнительным  выразительным штрихом произведения, что было бы верно без дополнительных комментариев.

И это неопровержимо свидетельствует о мастерстве писателя, о том, насколько ответственно относился он ко всему, что выявляла содержание его произведений. Однако, разговор о скрипаче Ефимове , в общем-то, намного шире, чем может показаться на первый взгляд при чтении повести. Если сопоставить рассказ о Егоре Ефимове с известными фактами биографии автора "Неточки Незвановой", его поиски себя в жизни и в литературе, сомнения в правильности выбора литературного пути как профессии, с тем, как требователен был к себе Достоевский на писательском поприще, как трудно и тяжко давался ему успех - можно уяснить и то, что "Неточка Незванова", как в музыке, стала явлением программным, чрезвычайно важным для понимания личности и творчества Достоевского.

Музыка взыскует к идеалу и выражает его емко и явно в несколько большей степени, чем литература, что связано с самим фактом бытования исполнительского искусства. И в этом смысле музыкант был чрезвычайно интересен Достоевского, тем более, музыкант, отошедший во всем от идеала, живущий своим воображением вне приближения к нему, то есть как бы вне жизни.

Музыка дает ощущение гармонии, как вера, что также оказывалось в поле зрения писателя, ведь его волновала проблема как максимального проявления религиозного чувства, так и отступления от него ,отстраненность от веры в бога из-за эгоизма и гордыни. И в таком контексте образ Егора Ефимова тоже интересен именно в том, что помогает многое в творчестве Достоевского увидеть в новом свете.

Соната оставляет в душе ощущение пройденного испытания, переживания, которое укрепляет душу. Повесть"Неточка Незванова" заканчивается трагедией, но далее должна была идти история более оптимистическая, чего, к сожалению, не произошло по стечению обстоятельств.

Даже если предположить, что своеобразное совпадение музыки и литературы в данном тексте случилось исподволь, само собой, без определенного намерения, как гениальное прозрение и доверие к нему, то и в таком случае можно говорить не только о пиетете Достоевского перед музыкой, а о том, что музыка сама собой проросла в его прозе, что показательно и наряду с данным конкретным произведением , и в размышлениях о том, как удивительно выражает себя творческая личность, наделенная великим талантом.

Созвучие литературы и музыки здесь указывает не только на талант и мастерство, как степень его реализации, не только на культуру и информированность писателя в вопросах исполнительского искусства, а и на то, что в поистине замечательном произведении нет ничего фальшивого, нет пустот и пропусков, а все служит достижению максимального выражения авторской мысли, в чем по-своему убеждает и повесть Достоевского "Неточка Незванова".