Онтологические прогулки

 

 

 

 

Вопрос о существовании человека и человечества уже давно обсуждается со всех сторон, но о себе самом дать адекватное заключение довольно трудно. Поэтому в основном толкуется о проблемах развития, а не о деградации человечества, хотя в настоящее время, скорее, происходит последнее.

Тем не менее, каждый мыслитель, констатировав ту или иную особенность человека в его сообществах, которая, на его взгляд, преобладает и ведет человечество к краху, дает свой рецепт, позволяющий избежать этот крах, не обращая внимания на фантастичность или практическую неприменимость этого рецепта, вероятно, из-за проблем в оценке собственной глубины ума, которая ограничивается только человеком.

Сама по себе разгадка неадекватности подходов знаменитых или известных ученых, вкратце описанных и прокомментированных ниже, заложена в том, что они рассматривают существование человека в его сообществах именно как человека с выделением тех или иных его особенностей, не замечая главное – реализацию в конечном человеке бесконечного сознания. Поэтому, как ни крути они человека со всеми его способностями, который, увы, конечен, получается пшик.

Самым оптимистичным из этих мыслителей является известный физик и философ И. Н. Острецов, утверждающий, что разум в его христианской трактовке царит в мире: «Разум царит и над нами, в виде феномена Бога Отца, и внутри нашего мира, как Разум Сына Человеческого. В основе нашего мира находятся иррациональное, Дух Святой, и Разум» [1, гл. 1.8].

Таким образом, признание Острецовым единственно царства разума неизбежно ведет его к верховному обладателю этого разума, который по собственному хотению образовал мир на собственном разумном основании, правда, непонятно откуда взявшимся: «Сотворение мира Богом Отцом это венец торжества Разума над случаем» [1, гл. 1.8]. Более того, Острецов последователен в своем стремлении проследить за намерениями Бога Отца: «Коли наш мир создан Богом Отцом, то он единственен. Он есть продукт его озарения» [1, гл. 1.8].

Из подобного отрицания вечного существования мироздания следует всё остальное, а именно: стремление человека возвратиться к своему создателю, точнее, к его благости, несмотря ни на что, взяв при этом на себя часть его функций по управлению миром.

Следуя заветам Христа, как он их понимает, Острецов сообщает нам следующее: «…насилие вообще и борьба, в частности, есть условие только адекватного развития, никак не сопряженного с развитием разума. Борьба и насилие в лучшем случае только формируют условия для развития разума на этапах существования неадекватных социальных форм. Само же развитие разума всегда есть естественный эволюционных процесс, постоянно расширяющийся во времени и пространстве» [1, гл. 2.2]/

Предопределенность перехода человеческой цивилизации к социальной организации, адекватной постулатам Христа, Острецов пытается доказать на основе следующего тезиса: «…без решения проблемы детерминизма все социальные построения оказываются построенными на песке» [1. Введение].

Конечно, бессмысленность проекта приведения мира к окончательной гармонии и симметрии очевидна, поскольку сам Христос в своих постулатах показывал, что гармония - не более чем горизонт, к которому следует стремиться каждому человеку в борениях жизни, а не конечная цель развития человечества.

Тем не менее, Острецов решительно и на научной основе предполагает переустроить несовершенное бытие приведением его к гармонии с помощью создания философской системы на базе сочетания статистического подхода к общественным явлениям, характерного отказом от насилия, и детерминизма в развитии человеческого общества и его разума, используя аксиоматический метод [1. Введение],

Однако фантастичность этих, на первый взгляд, вполне адекватных рассуждений, наглядно просматривается в содержании следующего утверждения Острецова: «Разум абсолютно свободен в своих построениях. Они никак не связаны с временем и местом и полностью определяются носителем разума… …Разум достигнет состояния, в котором он будет полностью определять все свойства материального мира… …Порядок проявляется, прежде всего, в том, что он лежит в основе не взаимодействия и активности, а в отвергающих насилие законах сохранения и симметрии» [1, гл. 1.7].

Сближая законы физического мира с бытием человека, характерного присутствием в нем непознаваемого для науки сознания, а также наличием у человека не только разумности в плане осознания им себя, перспектив и плодов своей деятельности, но и животной сущности, Острецов отставляет в сторону ограниченность человека как в наборе и способностях его органов чувств, а значит, и пределов в возможностях отбора информации, так и в возможностях собственных центров обработки информации, поступающей в них.

Иначе говоря, текущее собственное время, непроизвольно создаваемое самим человеком рамках своей полу-животной сущности, не позволит ему найти иное «время и место, которые полностью определяются носителем разума», и в котором можно будет обойтись без насилия.

Подход Острецова к проблеме развития человечества характерен совпадением цели и средства, поскольку человек, если даже вспомнить Христа, на постулаты которого опирается он, появился вовсе не для того, чтобы в итоге заместить Бога на его престоле в состоянии полной гармонии. Но именно к этому призывает Острецов в своих утверждениях о грядущем управлении человеком миром и создании им новых миров: «…разуму предопределено развитие до осознания своей иррациональной сути и создания новых миров на разумной основе» [1, гл. 1.6]. «…разум способен преодолевать условности материалистического бытия и потому пределов его развитию и совершенствованию не существует» [там же, гл. 1.7],

Так что проблема Острецова, как и всех предшествующих ему великих благожелателей человечества в их неизбывном желании привести его к полной благости, состоит в непонимании ими того, что только живые существа, благодаря своему строению, обладают способностью независимо получать, преобразовывать и передавать информацию.

Именно на этом основании они строят бытие и существуют сами, находясь в ритмичном состоянии конкурентного изменения и развития. Без живых существ, которые являются таковыми только при наличии в них сознания, бытие не только теряет смысл, но и само мироздание становится небытием.

Такого рода состояние конкурентного изменения и развития живых существ в своих сообществах в силу их биологического и социального строения не может быть бесперебойным в рамках внешнего (календарного) непрерывного времени бытия. Поэтому, протекая в пределах этого календарного времени бытия, само существование в мироздании конечных живых существ вписывает себя еще и в пределы собственного времени.

В частности, таким собственным временем является время существования каждой человеческой цивилизации (несколько тысяч календарных лет) сначала в развитии, которое постепенно ускоряется с ростом потребляемой информации, а затем в деградации, что характерно для сообществ всех живых существ. Поэтому данный цикл, или собственное время существования цивилизации завершается ее перезагрузкой. Иначе говоря, она обновляется, воссоздаваясь после своего разрушения в зависимости от степени своего разрушения либо в виде, подобном прежней технологической цивилизации, способной к развитию, или становясь равновесной экологической цивилизацией, не способной к развитию, либо исчезая полностью, то есть обнуляясь, например, вследствие гибели всего живого на планете.

Таким образом, на планете, имеющей условия пригодные для жизни в течение длительного календарного времени, человеческих цивилизаций может быть множество, но в их череде происходит не развитие человечества так же последовательно, а оно протекает лишь локально – в рамках очередного цикла. Последовательно в этой череде цивилизаций через человека в его сообществах происходит развитие сознания, точнее, оно протекает через коллизии, без которых не обходятся никакие человеческие жизни.

Тем самым подобного рода дискретность существования цивилизаций  означает реализацию возможности изменения и развития через них сознания бесконечно, что обеспечивается двояко: с одной стороны, под контролем единого сознания, удерживающего всю систему, в которой существует живое в инфраструктуре неживого в работоспособном состоянии; с другой стороны, частица единого сознания, которой обладает каждое живое существо, точнее, придает существу определенной конструкции активность, провоцирует его в условиях меняющегося окружения на проявление конкретным живым существом неудовлетворенности тем, что есть, обеспечивая изменение и развитие сознания в процессе размножения этих существ в череде ошибок и достижений, накапливающихся в памяти, без которых никакого развития быть не может. [2, гл. 1.5].

Если вернуться к подходу Острецова к человеку и человечеству, то он ставит их на одну доску с Богом, а не с животными, чего, видимо, подсознательно желал его автор, несмотря на то, что человек смертен и, к тому же, полу-примат: «Коллективный разум человечества приобретет непространственные и вневременные формы существования и создаст мир, в котором ему будет предопределено достичь всеобъемлющего потенциала Бога Отца. Абсолютный детерминизм в развитии разума, а вместе с ним и всего мира гарантирован феноменом Бога отца» [1, гл. 1.8].

К сожалению, избыточный оптимизм Острецова относительно возможностей разума приводит его к наукообразному нагромождению целого ряда несуразностей, сказывающихся в одноразовом велении непонятно откуда возникшего Верховного существа, непонятно почему решившего из ничего произвести всё только на планете Земля. И это бурлящее всё должно, опять же, непонятно по какой причине, успокоиться в благости, за которой как-то никакой жизни не предвидится. Зачем же тогда Верховное существо ее возбудило?

Заповеди Христа, которые комментирует Острецов, на самом деле говорят о двух мирах – мире в текущем времени противоречивого развития с неизбежным насилием, проявляющимся в уничтожении старого ради создания нового, и мире вне времени, по определению, не способного к развитию, но способного контролировать мир изменения и развития. Эти два мира зависят друг от друга и по отдельности существовать не могут, но и стать единым целым тоже не способны.

Такова суть мироздания.

Поэтому говорить о ненасильственном развитии вообще бессмысленно – вне времени насилия нет, но и развития там не может быть, как и жизни вообще, а в мире текущего времени, формируемого живым, без насилия обойтись невозможно, так как принцип развития состоит в созидании ради сотворения нового, и разрушения устаревшего, сопротивляющегося собственному устранению, и т. д.

 Сама двойственная природа человека – примата с одной стороны, и осознающего себя существа – с другой, не позволяет без потери биологической сущности выделить из него разум для развития, которое, к тому же, невозможно без биологически-общественной жизни, что и показывает нам искусственный интеллект, который несмотря на свои возможности, так и остается несамостоятельным болваном, которого всегда можно отключить от источника питания.

 

***

Оптимистичных мыслителей пытается ниспровергнуть ученый-эволюционист С. В. Савельев, довольно убедительно доказывающий, что, если не приложить к человеку его знающую руку в виде томографа с высоким разрешением, то всё человечество неизбежно вернется к своему прежнему животному состоянию: ««Всего за несколько миллионов лет церебральный сортинг увеличил наш мозг в несколько раз и придал ему невиданные для животного мир свойства. Проблема состоит в том, что эта тенденция уже изменилась и сегодняшний искусственный отбор направлен на уменьшение массы мозга, что упрощает дальнейшую социализацию и конформизм. При этом биологический отбор процветает, ему абсолютно безразличен как размер мозга, так и уровень интеллекта его обладателя. Главная ценность состоит в пищевом и репродуктивном доминировании над другими обитателями планеты. По этим причинам безопасное единообразие мыслей обывателей возникнет без всякого тотального контроля со стороны злых дядек с томографами. Милое человечество уже создало совершенные способы поведенческого отбора, которые разрушат наше сознание и уничтожат следы разума без всяких дополнительных усилий» [3. Предисловие].

И далее, Савельев резюмирует: «…продолжение нашей биологической эволюции выглядит не очень радужным. Особого прогресса нам не обещает ни избыток пищи, ни развитие понурого социального конформизма, ни принудительная толерантность, ни псевдоинформационное пространство в рамках контролируемой имитации свободы. По-видимому, нас ждет дальнейшее уменьшение размеров мозга в сочетании со снижением индивидуальной изменчивости…» [3, гл. 11].

В общем-то справедливо отметив столь печальный для нас факт, Савельев предлагает, в отличие от Острецова, свое решение сближения с гармонией, безопасностью и справедливостью: «Противопоставить этим процессам можно только сознательный церебральный сортинг как инструмент осуществления вечной мечты человечества о гармонии мира, безопасности и справедливости отношений» [3. Предисловие].

Если раньше «влезть» в мозг не удавалось, то нынешние технологии позволяют это сделать, что и нужно Савельеву для воплощения его мечты об установлении всеобщей справедливости, а заодно и предотвращении скатывания человека к обезьяньему предку.

Его рекомендации сводятся к следующему: «Для воплощения проекта следует создать устройство для прижизненного анализа расположения нейронов в мозге и обеспечить наличие азы необходимых сведений об индивидуальной изменчивости. По поводу создания такого прибора существует полная научная ясность и реальные технические возможности. Необходимо пространственное разрешение 3D-томографа около 1 мкм (размер вокселя) при времени сканирования не более 6 часов. Вычислительная мощность системы должна позволить рассчитать расположение около 100 млрд нейронов человеческого мозга. Решение этой проблемы не за горами. Современные традиционные томографы подошли к уровню разрешения 100 мкм, а использование рентгеновских оптических элементов и фазово-контрастных систем сканирования упростит эту задачу. Технические и интеллектуальные возможности для создания необходимого инструмента уже существуют в двух-трех странах, что позволит завершить работы по созданию такого томографа в недалеком будущем.

Параллельно необходимо накопление сведений о строении мозга различных людей. Для этого следует создать специализированную структуру с конвейерной гистологической обработкой мозга людей с известной биографией, оригинальными способностями или вовсе без них… …В этой ситуации морфологическая база данных по ключевым особенностям мозга будет частично готова к моменту начала прижизненного анализа индивидуальных особенностей мозга. Вполне понятно, что потребуется время для разработки методов сравнения морфологического строения мозга и реального поведения человека. Точность прижизненного анализа будет повышаться в геометрической прогрессии при расширении числа обследованных вариантов строения мозга. Результатом этой работы станет возможность объективной оценки способностей каждого человека» [3, гл. 11].

Объективности ради, Савельев признает антигуманность своего проекта и, как следствие, необходимость его осуществления принудительно. Но, в свое время и товарищ Ленин считал возможным привести недоразвитое человечество к полной гармонии принудительно так, что до сих пор аукается.

Поэтому Савельев оправдывается следующим образом: «При осуществлении осознанного церебрального сортинга будут решены как индивидуальные, так и социальные проблемы, порождаемые биологическими механизмами эволюции. Проект выглядит как антигуманное мероприятие, построенное на вмешательстве в судьбу человека, контроле поведения и принудительном ограничении его интересов» [3. Последствия отбора].

Сразу надо сказать, что Савельев зря пугает нас катастрофическим уменьшением объема мозга прямо сейчас, поскольку этот объем со всеми дополнительными извилинами и секциями увеличивался и менялся миллионы лет, и так вот сразу он не уменьшится до обезьяньего ни по качеству, ни по количеству.

Нам грозит совсем другое и очень близкое – невозможность даже таким замечательным мозгом перерабатывать катастрофически возросший объем разнообразной и противоречивой информации, так как всему есть предел. Возлагать надежды на искусственный интеллект не приходится, так как он не способен самостоятельно принимать судьбоносные решения, действуя лишь в рамках программ, заложенных в него тем же человеком.

Поэтому человеку приходится принимать многие решения незамедлительно в виду только поверхностных признаков, скрывающих глубинные причины событий, что естественно, чревато ошибками, а, в худшем случае, катастрофами в мировом масштабе.

От этой «болезни» Савельев никаких средств предложить не может, и не только он.

Что же касается внедрения его проекта в жизнь, то оно крайне маловероятно хотя бы из-за того, что властная элита, которая управляет нами, состоит, вследствие вполне естественного отбора в нее, только из таких особей, для которых использование мозга важно лишь для того, чтобы пролезть во власть и закрепится в ней не для блага человечества, а ради самой власти над скопищами людей, часто бесконтрольной, и, кроме того, предоставляющей возможность разыгрываться самым низменным, но приятным инстинктам, связанными с питанием, размножением и прочими обезьяньими удовольствиями. Для всего этого никакие великие достоинства и задатки не требуются. Напротив, более всего нужны изворотливость, хитрость, скоротечная сообразительность, низкопоклонство, беспринципность, склонность к обману, а также безответственность, выражающаяся в экспериментах, кажущимися выгодными для себя, но явно вредными для населения.

Подобные субъекты никогда не позволят анализировать свой мозг предлагаемыми средствами, поскольку великих мозгов там просто нет и быть не может за ненадобностью. Более того, альтруизм и креативность являются существенной помехой в среде «пауков у власти». Это же относится и к их потомству, чаще всего – бездарному, так как одаренность встречается не часто, но, вместе с тем, ее можно обнаружить во всех слоях населения, независимо от образования и воспитания.

Соблазнительно, конечно, для власть имущих обречь народ на новое рабство по мозгу, распределив всех по соответствующим категориям, но уж больно оно дорогостоящее, а народонаселения – миллиарды, тем более вдруг эти народы потребуют самих хозяев проверить на пригодность.

К тому же, выявленные этой методикой умники могут быстро придумать, как всех нынешних богатеев и эксплуататоров быстро изничтожить без проблем.

И вообще, в условиях нынешнего деградирующего капитализма руководить процессом церебрального сортинга обязательно будут отнюдь не самые мудрые и высокоморальные индивиды, а обычные проходимцы, всегда ловко «пролезающие» во власть. Они сразу же «разведут» в этом деле немыслимую коррупцию., а сами попытаются уклониться от сканирования вследствие своей явной ординарности, или подтасуют данные на себя, так же как в настоящее время они штампуют для себя с помощью «негров» докторские диссертации,

Тем же людям, которые захотят узнать о своих потенциальных способностях, должна быть обеспечена полная анонимность, поскольку многие не пожелают обнародовать полученные данные, например, по причине собственной скромности или скрытности, отсутствия возможности их использования, а также вследствие отвращения к тому делу, повышенные способности к которому у них обнаружатся. А подобное обеспечение анонимности, как показывает нынешняя практика, никак не получается. Значит, данная процедура должна быть полностью отделена от государства в лице его чиновников, чьи цели и задачи крайне редко совпадают с целями и задачами активных граждан, что, естественно, весьма проблематично.

Так что хитрые властители, более всего заинтересованные в сохранении себя во власти, скорее всего, решат, что предпочтительнее обойтись без этих нововведений, которые могут им персонально только навредить, показав всю их тупость.

Если посмотреть на эту методику с позиции развития самосознания, то ее использование ограничивает свободу человека, лишая его самодеятельности в решении собственных проблем. Человек при таком искусственном отборе, исключающем его право на ошибку, стремление к недостижимому, попадает в собственное интеллектуальное рабство, мешающее развитию его сознания, которое возможно только в преодолении трудностей, независимо от интеллектуальных способностей и профессиональных наклонностей.

Иначе говоря, церебральный сортинг только препятствует развитию самосознания человека, несмотря на свою внешнюю привлекательность.

Ошибка биологов-эволюционистов состоит в категоричности утверждения того же С. Савельева о примате для человечества решения биологических задач в процессе развития: «Развитие социальных инстинктов и искусственный отбор направлены на решение биологических задач, а не на интеллектуальное развитие человечества. Прогресс, конечно, есть, но его цели абсолютно такие же, как и у любого почвенного червя. Главная цель живого организма состоит в поисках бесконечного источника пищи, беспредельном размножении и доминантности при повсеместном расселении. В решении таких задач мозг – только вспомогательный инструмент, который можно легко выбросить после успешного использования. По этой причине постоянно возникающие обременения избытком интеллекта автоматически удаляются из сообщества… [6, гл. 2]… …Объекты биологической эволюции революцию социальную используют только для решения своих пищевых и репродуктивных интересов, мировые катаклизмы являются всего-навсего способами отбора мозга, а базовые инстинкты и их производные мотивации всегда остаются неизменными» [6. Предисловие].

Фактическая подмена сознания его орудием – мозгом - приводит эволюционистов, как это видно из приведенного выше фрагмента, с одной стороны, к преувеличению значения действия животного (низшего) сознания в человеке, которое действительно направлено только на добывание пищи, обеспечение размножения и приобретения преимуществ перед остальными.

С другой стороны, эволюционисты не желают понимать, что ускоренное развитие живых существ началось именно с появлением у них самосознания (высшее сознание), которое стало конкурировать с животным (низшим) сознанием как в природной среде, так и в социальных отношениях, создавая перманентный антагонизм этих противоречивых по интересам форм сознания, а значит, и новую, специфичную только для человеческих сообществ движущую силу их развития, поскольку в человеческих существах имеется две составляющих сознания – низшее, именуемое часто бессознательным, или подсознанием, и высшее сознание, или самосознание, уровень которого может существенно различаться в зависимости от степени развития человека или его сообществ – возьмите, например, человека каменного века и нынешнего нобелевского лауреата, - уровень самосознания и в том и другом случае существенно иной, однако самосознание присутствует и тут и там, не исчезая никуда, при  этом низшее сознание, отвечающее в основном за функционирование организма (тела) для удержания его в живом состоянии и адекватным в отношении пребывания тела в окружающей среде, а также за его закрепление и распространение в ней, остается практически неизменным, точнее, слабо зависит от времени.

Обе эти составляющие сознания существуют и действуют в теле и через тело в неразрывной связи, причем высшее сознание существовать без низшего неспособно, так как последнее отвечает за сохранение живого существа в среде, без чего невозможно обойтись, а первое – прежде всего за осознанно-проектную деятельность существа как индивидуально, так и в человеческих сообществах, находящихся в определенном окружении, и без этой осознанной деятельности остальные природные существа вполне обходятся, ограничиваясь адаптивной.

Именно эти глубинные сущности в виде низшего сознания и высшего сознания, скрытые и переплетенные в каждом человеческом сознании, а, следовательно, и в общественном сознании, со всем их антагонизмом из-за необходимости решения ими различных задач, чаще всего противоречащих друг другу, реально определяют развитие человеческих сообществ на любом этапе.

Вместе с тем утверждение о превращении человека в обезьяну, если предоставить его в своих сообществах самому себе, как непременный итог его биологического развития, выглядит еще более несуразным в силу того, что приобретенное обезьяноподобным существом осознание себя в качестве личности, понимающей свое пребывание во времени и, значит, свою смертность, и использующей это ограниченное время жизни для того, чтобы воздействовать на окружающее целенаправленно, меняя ее в своих интересах и надобностях, и следовательно, развивая этим самым свои самодостаточность, самодеятельность, самосознание, креативность и альтруизм, не может исчезнуть даже со смертью человека, поскольку сознание бессмертно.

Деградация отдельных популяций человеческого рода по разным причинам - внутренним или внешним, как показывает история, не возвращает людей к образу обезьян, а приводит к исчезновению данной популяции в условиях конкурентной среды, поскольку она будет сравнительно быстро вытеснена более энергичными природными конкурентами.

Таким образом, выход из нынешнего падения креативности – главного свойства самосознания - не может быть сведен к церебральному сортингу. Его ограниченность и практическая неприменимость в сложившихся общественных отношениях очевидна. Тем более, как указывает сам С. Савельев, даже «… отбор, направленный на выявление и усиление самых лучших качеств, может с равной вероятностью приводить как к прогрессу, так и к регрессу» [3, гл. 2].

Этот выход осуществляется для цивилизации процессом ее обновления со сведением всех достижений технического прогресса к нулю, который происходит автоматически в форме информационного коллапса в точке сингулярности, обеспечивая сохраненному человечеству в том или ином количестве, но без потери качества (самосознания) новый цикл развития на базе этого обновленного человечества, что находит подтверждение в появлении и исчезновении на нашей планете целого последовательного ряда цивилизаций, аналогичных нынешней, от которых сохранилось немало артефактов [4].

То есть, процесс возникновения цивилизаций, как это видно, не прекратился, и он продолжится далее после распада нынешней цивилизации до тех пор, пока климатические и прочие внешние условия, необходимые для жизни на планете, не исчезнут.

***

В отличие от прочих мыслителей – прогрессистов и эволюционистов, известный русский философ Николай Фёдорович Фёдоров сравнительно недавно так оценивал цивилизационный прогресс: «Если прогресс, совершенствование происходит при помощи эволюции, развития (смены состояний) того, что совершается (?), то прогресс есть не столько действие разумного существа, сколько проявление слепой силы, и поэтому уже совершенствованием не может быть и назван [5, часть 1, примечание 9]… …объединение сынов превращается в цивилизацию, в чуждость, враждебность, в разрушение… …является культура, т. е. перерождение, вырождение и наконец вымирание» [5, часть 3, примечание 1].

Далее Федоров поясняет: «Торжество младшего поколения над старшим – существенная часть прогресса. Биологически прогресс состоит в поглощении младшим старшего, в вытеснении сынами отцов; психологически он – замена любви к отцам бездушным превозношением над ними, презрением к ним, это нравственное, вернее, самое безнравственное вытеснение сынами отцов… …Прогресс есть именно та форма жизни, при которой человеческий род может вкусить наибольшую сумму страданий, стремясь достигнуть наибольшей суммы наслаждений. Прогресс не довольствуется признанием действительности зла, он хочет полного представления, удвоения зла, он упивается им в реалистическом искусстве, в искусстве же идеальном он стремится к полному убеждению в недействительности, в невозможности добра, упивается представлением нирваны… …Хотя застой есть смерть и регресс не рай, но прогресс есть истинный ад, и истинно божественное, истинно человеческое дело заключается в спасении жертв прогресса, в выводе их из ада. Прогресс как отрицание отечества и братства есть полнейший нравственный упадок, отрицание самой нравственности. Для нынешнего века, века прогресса, отец –самое ненавистное слово, а сын – самое унизительное. Держаться отцовского и дедовского, быть в зависимости от них – что может быть позорнее для прогрессиста… …Цель прогресса – развитая и развивающаяся личность, или наибольшая мера свободы, доступной человеку, то есть не общение, …а разъединение есть цель прогресса, следовательно, наименьшая степень братства» [5, часть 3, примечание 15].

Естественно, раз цивилизация не дает искомого – развития с достижением полной гармонии для человека и человечества, а ведет лишь к исчезновению человечества, то, как резонно полагает Федоров, надо помочь человечеству выбраться из такой пиковой ситуации.

И он предлагает довольно оригинальный способ этой помощи, состоящий в следующем: «Задача человеческого рода состоит в обращении всего бессознательного, само собою делающегося рождающегося в сознательное, светлое, действительное, всеобщее, личное воскрешение» [5, часть 2, п. 13], обосновывая эту идею о всеобщем воскрешении тем, что «Прогресс есть прямая противоположность воскрешению, прогресс состоит в критическом отношении молодого поколения к старшему, в осуждении сынами отцов и в действии, согласном с этим осуждением» [5, часть 3, примечание 15].

То есть он считает возможным отделить человека от бессмысленного живого, непонятно для чего рождающегося, методом пресечения подобного неразумного процесса процессом воскрешения, который он представляет так: ««Мы же знаем о пропасти и победе побежденной смерти ничего не знаем, но полагаем возможным для нас, как орудий бога отцов, вдохнувшего в нас жизнь, возможным и необходимым, с одной стороны, достигнуть через всех, конечно, людей познания и управления всеми молекулами и атомами внешнего мира так, чтобы рассеянное собрать, разложенное соединить, т. е. сложить в тела отцов, какие они имели при своей кончине, а с другой – полагаем возможным и необходимым, достигнув и внутреннего управления психофизиологическим процессом, заменить рождение детей, подобных себе, своим отцам и предкам (атавизм), возвращением отцам полученной от них жизни» [6].

«Проект общего действия субъекта, в его совокупности, на объект в его целости (т. е. на всю земную планету в ее целости, а не на какую-либо часть лишь ее, на всю Солнечную систему в ее целости, и, наконец, на всю Вселенную). Действие это состоит, во-первых, в обращении рождающей силы в воссозидающую и умертвляющей в оживляющую, во-вторых, в собирании рассеянного праха и в совокуплении его в тела, пользуясь для сего и лучистыми образами, или изображениями, оставляемыми волнами от вибрации каждой молекулы, и в-третьих, в регуляции Земли, т. е. в управлении Землею, как кладбищем, - управление же это состоит в последовательном воскрешении, или воссоздании множества поколений умерших, в воскрешении для распространения чрез воскрешенных регуляции на все миры, обитателей не имеющие. Такой проект есть полное выражение супраморализма, или ответ на вопрос – «чего ради создан бысть человек», указывающий, что род человеческий, все сыны человеческие – чрез регуляцию небесных миров – сами станут небесными силами, мирами Вселенной правящими» [там же].

«Трудность восстановления для каждого поколения того поколения, которое непосредственно ему предшествовало, совершенно одинакова; ибо отношение нынешнего поколения к своим отцам и того поколения, которое первое достигнет искусства восстановления, его отцам точно такое же, как наших прадедов к их отцам. Хотя первый воскрешенный будет, по всей вероятности, воскрешен почти тотчас же после смерти, едва успев умереть, а за ним последуют те, которые менее отдались тлению, но каждый новый опыт в этом деле будет облегчать дальнейшие шаги. С каждым новым воскрешенным знание будет расти; будет оно на высоте задачи и тогда, когда рол человеческий дойдет и до первого умершего. Мало того, для наших прапрапрадедов воскрешение должно быть даже легче, несравненно легче, т. е. нашим прапраправнукам будет несравненно труднее восстановить их отцов, чем нам и нашим прапрапрадедам, ибо мы воспользуемся при воскрешении своих отцов не только всеми предыдущими в этом деле опытами, но и сотрудничеством наших воскресителей, так что первому сыну человеческому будет легче всех восстановить его отца, отца всех людей» [5, часть 4].

Таким образом, вывод Федорова о невозможности развития человеческого разума в рамках земного бытия (цивилизации) до состояния гармонии подвиг его к разрешению данной проблемы выходом человечества в творческое пространство вне времени с помощью достижения бессмертия каждого человека и соответствующего пресечения рождаемости: «Задача человеческого рода состоит в обращении всего бессознательного, само собою делающегося рождающегося в сознательное, светлое, действительное, всеобщее, личное воскрешение» [5, часть 2, п. 13].

В своей основе, идея Фёдорова о всеобщем воскрешении сводится к возвращению прошедшего времени к настоящему времени, и объединению человечества переводом этого настоящего времени в вечность: «В детском чувстве всеобщего братства скрывалось, заключалось то, что каждый человек есть сын, внук, правнук, праправнук… потомок отца, дедов, прадедов, предков, общего, наконец, праотца, следовательно в этом чувстве заключалось не только теснейшее соединение настоящего, живущего (сынов), но такое же или даже еще и большее соединение как настоящего с прошедшим (отцами), в противоположность учениям древних и новых философов, ошибка которых и состоит именно в разрыве настоящего с прошедшим» [5, часть 2].

Судя по высказываниям Фёдорова, он, в сущности, соединяя прошлое с настоящим, уничтожает будущее время, которое как бы предшествует прошлому и без него проявиться в настоящем не способно, ради, как ему кажется, обеспечения бессмертия и счастья каждого человека в вечности. То есть он забывает о том, что жизни в вечности, содержащей всё, что было, есть и будет, попросту быть не может, поскольку в этой отдельной вечности, в частности, не происходит обновления, характерного для настоящего времени, которое формируется человеком, как, впрочем, и любым другим живым существом, посредством его органов чувств и сознания автоматически, тогда как прошлое содержится в его памяти, проявляясь, опять же, в настоящем, а будущее человек способен представить только в своем воображении снова в настоящем.

Фёдоров не понял, что слепая, как он ее назвал, сила прогресса, заставляющая ускорять течение собственного времени цивилизации, в действительности, не чисто природная. Она возникает из взаимодействия животного (природного) сознания человека и присущего только человеку вполне разумного самосознания, оторвавшего его от слепых сил природы. Именно борьба этих двух составляющих сознания человека, а не каких-то иных природных сил, обеспечивает ускоренное развитие цивилизации, и значит, предоставляет каждому индивидуальному сознанию человека всё время окунаться во всё растущие информационные потоки, то есть получать всё новые изменения в собственном самосознании в результате возникающих коллизий, развивая тем самым как его самосознание, так и давая от всей совокупности индивидуальных сознаний новую пищу для единого сознание всего сущего [2, разделы 2.2; 2.4].

 

***

В заключение отметим, что биологическая конструкция человека, а также социальная организация сообществ таковы, что как человек с его двойственным (природным сознанием и самосознанием), так и его сообщества из совершенно разных людей по уровню самосознания, а значит, и по потребностям и интересам, не способны договорится, имея различные цели в меру своего понимания себя, других и реальности, причем это понимание не связано непосредственно с проблемами познания для подавляющего большинства населения.

В значительной степени, по этой причине развитие цивилизации, как и любого конечного образования, объединяющего живых существ, завершается кризисом и распадом, но она возобновляется в случае наличия подходящих условий для существования в том или ином виде, как было отмечено выше, а также в работе «Возможны ли «райские кущи» на Земле?» [4].

То есть человеческая цивилизация не способна развиваться бесконечно, имея в ограниченном человеке столь же ограниченные информационные пределы. Поэтому состояние гармонии для нее недостижимо, да и не нужно, поскольку гармония антипод развитию.

Любая цивилизация не бесконечный, а конечный продукт, подлежащий регулярному обновлению, которое происходит бесконечно, но дискретно, позволяя сознанию развиваться в борьбе личностей, которая в разнообразных жизненных коллизиях не повторяется в деталях. И таких цивилизаций в мироздании бесчисленное множество. Таким способом, то есть с помощью конечного, бесконечное единое сознание обходит временность существования человеческих цивилизаций [2].

Более того, всё живое, а не только человек, формируя текущее время, проявляет единое сознание через каждое индивидуальное сознание в живом, давая и тому, и другому жизнь, которая невозможна вне времени. То есть временное живое и бессмертное сознание зависят друг от друга, не существуя отдельно, только живое, в том числе и человек с его сообществами проходят конечные циклы изменения и развития, а сознание через них проявляется бесконечно, получая всю безграничную палитру жизненных проявлений и впечатлений, а не только развитие в стремления человека к познанию, так же бесконечно – без начала и без конца, поскольку единое сознание находится вне текущего времени, но и через живое - в текущем времени, получая от каждого индивидуального сознания соответствующую порцию жизни каждый раз, поскольку единое сознание и каждое индивидуальное сознание - единое целое, составляя голограмму вне времени, и вместе с тем, находясь во времени, которое как раз формируют живые существа [2].

 

Библиография

 

1. Острецов И. Н. Введение в философию ненасильственного развития. Монография. Ростов н/Д. ИП «Комплекс». 2002.

2. Низовцев Ю.М. Всё и ничто. 2016. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www. litres.ru.

3. Савельев С. А. Церебральный сортинг. Издательство: ВЕДИ. 2016.

4. Низовцев Ю. М. Возможны ли «райские кущи» на Земле? Журнал «Топос». РФ. 11.01.2024.

5. Фёдоров Н. Ф. Философия общего дела. 1906. https://predanie.ru

6. Фёдоров Н. Ф. Супраморализм, или всеобщий синтез». 1906. https://predanie.ru)»