Онтологические прогулки

2

Избранник

            Повествователь не тянет быка за рога. С главного начинает. С избрания. Лишь после этого мы узнаем, что его герой — прекрасный певец.

Давид — пастух. А кем же быть ему, потомку Авраѓама (Авраам), Ицхака (Исаак) и Яакова (Иакова), потомку Моше?

Аврам (первоначальное имя праотца Авраѓама) избран Богом, сказавшим ему оставить землю свою и семью свою, и дом отца своего и идти в землю, которую укажет Господь.

            К Моше, пасущему овец, является «посланник Господа в пламени огня из куста». Привлеченный видением сворачивает пастух к кусту, из которого зовет его Бог.

Я спустился спасти его от руки египтян, увести из этой страны в землю добрую и просторную, в землю, молоком и медом текущую… (Имена, Исход 3:1-8)

Так было. А как происходит избрание в новое время, в эпоху царей? Подобно праматерям Саре (Сарра), Ривке (Ревекка) и Рахели (Рахиль), страдающая бесплодием Хана (Анна) молит Господа о даровании сына и дает обет отдать его Господу. Молитва услышана. Родившегося сына Хана посвящает Всевышнему, нарекая традиционным для ТАНАХа «событийным» именем: Шмуэль (напомним значение имени: услышал Бог). Когда сын подрастает, она, исполняя обет, приводит его в Шило (Силом), в Храм Господа к Эли, Великому коѓену (коѓен — жрец единого Бога, в отличие от языческого). Теперь уже сам юный Шмуэль служением Господу продолжает свой путь к избранию, и Бог является Шмуэлю во сне, после чего весь народ узнает, что он — Господень пророк. Шмуэль не только пророк, слышащий голос Господень, он также судья, правитель Израиля. Им завершается эпоха судей (книга Судьи) и начинается эпоха царей (книги Шмуэль, Цари, Повести лет).

Модель избрания на примере Шмуэля: человек (Хана) — избранник (Шмуэль) — Господь — народ (признание).

Следующим избранником и первым царём стал Шауль (напомним значение имени: испрошенный, выпрошенный). Народ требует поставить царя, Господь открывает пророку имя того, кого тот должен помазать на царство. Шмуэль помазывает Шауля, однако первая проба пера была неудачной. Шауль не исполняет заповедь Господа истребить Амалека (Амалик). И царство, отобранное у Шауля, переходит к достойному.

Модель избрания на примере Шауля: народ — Господь — избранник.

Шмуэль делает всё, чтобы «обратить внимание» Господа. Шауль — ничего. Поэтому не готовность к избранничеству является фактором определяющим. Главные «факторы» избранничества: Господь и народ. Господь избирает. Народ избранника принимает. Оба рассказа об избрании пророка-судьи и первого израильского царя, который в значительной степени является еще не полновластным властителем, но судьёй, увлекательны и драматичны.

Время, место избрания, во сне или наяву — всё это детали рассказа важные, интересные, но к сути избрания отношения не имеющие. А суть избрания обозначена ещё в книге Слова: Моше избран Богом и принят, так сказать, утвержден, Божьим народом.

По этой же модели построен и рассказ об избрании нового и по сути первого израильского царя — Давида.

2.1. Бейт Лехем

Шестнадцатая глава Первой книги Шмуэль состоит из двух частей (первая — 1-16, вторая — 16-23). Это — шедевр танахической прозы, крайне лаконичной, совершенно минималистской, по нынешним меркам жестоко скупой: ни пейзажа, ни натюрморта, ни интерьера. Что видели, что ели, чем любовались — ни слова. Видят — чтоб убежать, слышат — чтоб испугаться, обоняют — чтоб ужаснуться.

Пространство этой прозы очень условно, города на одно лицо: что равнинный Гат (Геф), что горный Иерушалаим. Пространство сжато: всё рядом, по большей части на расстоянии одного лишь стиха. Время не тянется, не летит — застывает, проваливаясь в бездну между ненавистью и любовью, между жизнью и смертью. Какое там, в бездне время? Чем исчисляется? Минутами? Тысячелетьями? А если наперекор всему как-то там исчислимо, то, скорей всего, жизнями людей, о которых повествователь рассказывает, о себе ничего не сообщая.

Давид на иной вкус выписан сухо, не ярко, слишком графически — уголь по белой стене, которую, однако, не замазать цветасто, которую, вроде бы не слишком надежную, ничем не разрушить. Невдомек не искушенному: эту прозу одним глазом надо читать, а другим глазом одновременно — поэзию, Восхваления. Тогда и сложится подлинный Текст — третьему глазу доступный.

В этой шестнадцатой главе развязка старых и завязка новых композиционных узлов, новые герои, среди которых — главный персонаж двух книг Шмуэль и начала Первой книги Цари, персонаж, которому — и по праву — уделено больше всего страниц во всех этих трех книгах ТАНАХа.

Господь, упрекнув Шмуэля, что тот горюет об отторгнутом Им от царства Шауле, посылает пророка помазать одного из сыновей Ишая, на которого Он укажет, в Бейт Лехем. А на возражение Шмуэля, что отверженный царь убьет его, предлагает слукавить, сказав, что пришел жертвоприношение принести.

Бейт Лехем (значение топонима: дом хлеба; город в Иеѓуде, южней Иерушалаима; иное название — Эфрата) — один из 475 городов, о которых свидетельствует ТАНАХ. В нем в эпоху Давида было, вероятно, порядка трех тысяч жителей. За городом, примыкая, находились поля и пастбища жителей, основное занятие которых — сельское хозяйство. Одно из семейств этого города — Ишая, благословенно восемью сыновьями.  

А еще, или прежде всего Бейт Лехем = Эфрата — это смерть и жизнь: смерть любимой жены Яакова-Исраэля (Израиль) Рахели и жизнь Биньямина (Вениамин), самого младшего из двенадцати его сыновей (Вначале 35:16-20).

Придя в город, пророк объявляет старейшинам, что пришел принести жертву, приглашает их и отдельно зовет Ишая и его сыновей. Старейшинам пророк говорит освятиться, а Ишая с сыновьями сам освящает.  Жертвоприношение? О жертве не сказано ничего. Первым пророк видит Элиава (Елиав), первенца Ишая. Шмуэль уверен, это — избранник  Господень. 

Кто присутствует при дальнейшем? Кто пришел, кто участвует в жертвоприношении? Похоже, Текст, пользуясь презумпцией лаконичности, намеренно оставляет место для толкований. Понятно, что пришло семейство Ишая, но присутствовали ли старейшины? Совершилось ли жертвоприношение, тоже не ясно (во всяком случае, о нем не сказано ничего). Почему, увидев Элиава, Шмуэль уверен, что это избранник? Он первенец и первым идет за отцом. Он высок (высоким ростом выделялся Шауль). Однако не он избран Господом. «Сказал Шмуэлю Господь: На вид его не смотри, на рост высокий  его — им Я пренебрег.// Что человек видит? Человек смотрит в глаза, а Господь смотрит в сердце» (Шмуэль 1 16:7).

Семеро сыновей проходят перед пророком. Все отвергнуты Господом. Посылают за меньшим, пасущим овец. Приходит он «рыжий, с глазами прекрасными, чудный», его Господь велит помазать Шмуэлю (там же 11). «Шмуэль, взяв рог с маслом, помазал из братьев его, и — сошел дух Господа на Давида с этого дня и на будущее…» (там же 13)

ТАНАХ любит притчи. Повествование о Давиде не исключение. Эпизод избрания — притча: о малом, последнем, который стал великим и первым.  

После помазания Давида «дух Господа отступил от Шауля,// злой дух от Господа его поразил» (там же 14).

            Шауль отвержен Господом, но не людьми. Давид избран Всевышним, но не народом. После помазания долгое время в Израиле двоевластие: Шауль — признанный царь, о помазании Давида знают пророк, отец, братья Давида и, возможно, старейшины Бейт Лехема, званые принести жертву (были ли они свидетелями помазания, не известно). Помазание, избрание — дело Господа и пророка Его, но чтоб воцариться, Давиду необходимо признание, теперь дело жизни его — любовь народную обрести.

            Развязка прежней и завязка новой  сюжетных линий на «небесном» уровне совершилась. Теперь развиваться им на уровне хляби земной. Случившееся (злой дух, поразивший Шауля) его  рабы объясняют, предлагая:

«Наш Господин прикажет рабам, что перед тобой, найти человека, умеющего играть на киноре,// когда на тебе будет злой дух Божий, заиграет рукой — тебе будет лучше» (там же 16). Царь велит такого человека найти. Один из слуг: «Видел, сын Ишая в Бейт Лехеме умеет играть, муж доблестный, воин, умен и красив он,// Господь с ним» (там же 18).

            «Муж доблестный, воин». Разве это просил злым духом поражаемый царь? Ему бы сказанное рабом да услышать! Где там, «дух Господа» от него отступил! Развязка-завязка на небе свершились — по земле сюжет борьбы за власть покатился: Шауль посылает за Давидом, сыном Ишая, отец, навьючив дары, их посылает Шаулю. Очень полюбил Шауль-царь Давида, тот стал его оруженосцем.

Какой путь ведет к царскому трону? Не знаем, какой выбрал реальный Давид, но повествующий о жизни его выбрал прямой: Давид должен врагов победить и, став народным героем, выполняя волю Господа, одолеть Шауля и над Израилем воцариться.

2.2. Долина Эла

Давид избран. Теперь за Давидом доказать свое право на царство. И повествователь авансом (который во множестве сражений Давид отработает) награждает его великой победой.

В это время самые заклятые враги евреев — плиштим, пришельцы, из нескольких волн которых сложился народ, обитающий на побережье Великого (Средиземное) моря к западу от Иеѓуды. Этому самому большому колену Израиля выпал юг земли, обетованной Всевышним. На запад — Великое море, море Солёное (Мёртвое) — на восток. На север — равнины и горы, на юге — пустыня. Изрытые пещерами горы, величественно перекатывающие эхо, небольшие долины: мало места возделывать хлеб и большим сражениям совсем не просторно. Небольшие города, вокруг которых — скромные поля и огороды. По горным склонам — террасы виноградников и масличные деревья. Давильни — для олив и винограда. Вино и масло — главные достоинства Иеѓуды. Ослы и мулы — главные средства передвижения, в том числе и военные, потому сраженья медлительны. Грохот домашних каменных мельниц — важнейшая музыка: днём тихо — знак смерти.

В долине Эла заклятые враги, плиштим и евреи, собирают станы свои (ни у тех, ни у других не было регулярного войска), располагаются друг против друга, пространство между ними открыто. Выходит из стана плиштим «человек по имени Гольят из Гата» (Шмуэль 1 17:4), одного из пяти городов на побережье Великого моря. Акция устрашения. Рост Гольята — шесть локтей с ладонью, т.е. больше трёх метров. На голове Гольята — шлем медный, на ногах — щитки медные. Сколько весит более чем трёхметровое чудовище, не сообщается, но к этому необходимо прибавить вес лат, которые делалась из кожи или плотной ткани. На это пришивали медные пластинки в виде чешуи, чтобы налегала одна на другую. Вес одной такой пластинки, найденной археологами, около двенадцати граммов, следовательно, вес лат Гольята около шестидесяти килограммов.

Вероятно, вес юного пастуха был не больше веса одних лат Гольята из Гата. Вооружен гигант, защищенный с ног до головы, медным дротиком, который у него за плечами, и копьём, древко которого подобно ткацкому навою (вал, на который наматывают основу). Перед этой горой меди, кожи и плоти идет щитоносец, несущий перед Гольятом щит, защищающий его с ног до головы с трёх  сторон. Щит сделан из дерева, обтянутого кожей, которую смазали маслом.

Это — длинные пояснения. Танахический рассказ куда более лаконичен. Ведь современнику Давида не надо было рассказывать, каким был щит, из чего он был сделан и другие подробности. И взывает эта гора, предлагая евреям своего богатыря выслать в долину: «Сможет со мной сразиться — убьет, мы вам будем рабами,// я одолею, убью — вы будете нам рабами, нам служить будете» (там же 9). Позорит Гольят стан Израиля. И Шауль и весь Израиль «струсили, испугались» (там же 11): нет у евреев такого гиганта, нет, не было и не будет.  

            Повествование отодвигается во времени (в прошлое) и в пространстве (на восток), сообщая: Ишай, отец Давида, «в дни Шауля был старейшиной среди мужей», три старших сына его «на войну пошли за Шаулем», а «Давид приходил к Шаулю и возвращался// в Бейт-Лехем овец отцовских пасти» (там же 12-15).

Зачем приходил Давид в войско Шауля? На этот вопрос отвечает следующий эпизод: отец посылает младшего проведать братьев, отнести им еду и «десять сыров командиру тысячи» (там же 18). Встретил братьев Давид — и выходит Гольят, свои слова, позорящие Израиль, в очередной раз повторяя. Завидев его, евреи, испугавшись, бегут. Давид слышит разговор о великих царских наградах тому, кто страшного гиганта сумеет убить.

Несколькими стихами описана сцена, которую представить нетрудно. Давид ходит между воинами, переспрашивая, верно ли говорят о царских наградах. Старший брат, вероятно, устыдившись страха израильтян, гневается на Давида якобы за то, что тот оставил овец, прекрасно зная, что не по собственной воле (наверняка по собственному желанию!) Давид здесь очутился. Расспросы заметили, привели Давида к Шаулю, и впервые в Тексте — диалог двух царей, одного, чье царствование подходит к концу, и другого, которому еще предстоит проторить путь к престолу. Шауль убеждает Давида, что тот юн и не способен сразиться, Давид рассказывает, как, овец защищая, сражался с медведем и львом: «Господь, спасавший меня ото льва и медведя, спасет меня от плишти этого» (там же 37)

            И — символы в повествовании играют огромную роль — сам Шауль надевает на Давида доспехи свои, сам на голову медный шлем возлагает, сам будущему царю свой меч отдает. Но пастух к тяжелым доспехам и мечу не привык, всё снимает, выбирает в ручье пять плоских камней, кладет их в суму, в руке у Давида праща, древнейшее простейшее, самое дешёвое из всех видов оружие, идет навстречу Гольяту. Слабый против сильного, малый против гиганта.

            Думаю, в этом месте повествователь, верный традиции предельного лаконизма, очень рассчитывает на воображение читателя, которому надо представить картину. Меж двух гор долина. На горах, как на трибунах, враги. На одной стороне войско плиштим, на другой — Израиль, войско Шауля. По долине к едва заметному пастушку с пращой в руке и сумою с камнями, одетому в обычную пастушью одежду, не отличающуюся ни красотой, ни изяществом, вслед за щитоносцем движется богатырь: повторимся, гора плоти, меди, кожи, бахвальства и даже не злости — презрения к сопернику, своим ничтожеством — «юный, рыжий, видом прекрасен», там же 42 — его оскорбляющий.

            В те времена, ценившие слово, очень речи любили, ради патетики время останавливали и даже вспять обращали, многим жертвовали, порою в самые важные моменты и лаконизмом. Ради выспренних слов повествователь награждает Давида великой победой, слава о которой проложит путь к народной любви, на гиперболы щедрой. Кто может быть прекраснее победителя?

            Плишти идет навстречу Давиду — навстречу собственной гибели: Давид камнем, вынутым из сумы, из пращи поражает гиганта и его же мечом, которому суждено еще в Тексте явиться, Гольяту голову отсекает. Плишти бегут, евреи — в погоню: победа, восторг и веселие.

Битва Давида с Гольятом — сюжет бродячий от героя к герою — самое высокое отличие, которое может повествователь пожаловать. Оно подобно награде Моше, удостоенного чудесного спасения от воды «в зарослях на речном берегу» (Имена 2:3), как и царь аккадский Саргон.  

            А вот иной угол зрения. Во время битвы читатель с удивлением слышит Шауля, который, видя Давида, выходящего навстречу плишти, спрашивает Авнера (Авенир), военачальника своего: «Чей сын этот юноша?» (Шмуэль 1 17:55), а потом, когда того приводят к царю, спрашивает и его: «Чей ты сын, юноша?»// Сказал Давид: «Сын раба твоего Ишая из Бейт Лехема» (там же 58).

Сам порыв младшего, юного пастуха на войну, в бой, с чудищем-великаном — свидетельство кипящего в его душе честолюбия, замаскированного намеренно отчужденным от эмоций стилем повествования. Пастух, которому снаряжение воина непривычно, невыносимо, рвется в бой не только поперед батька, но и поперед старших братьев своих и всего пред Гольятом дрожащего воинства. Повествователь, знавший или догадывавшийся о комплексе Иосефа (Иосиф), которому обязательно будут кланяться братья, затушёвывает его, оставляя звенья событий и отношений оборванными. Но, в конце концов, он пишет вечный текст о Давиде — не роман и даже не сагу. А Томас Манн, блистательно романизировавший рассказ о Иосефе и братьях его, до Давида «не дотянулся». Возможно, жаль. А впрочем…

Бог царя избирает. Воцаряет — народ.

2.3. Воцарение

            О двух событиях сообщается одновременно: о том, что сразу после победы над Гольятом Шауль взял Давида к себе, и о том, что душа Ионатана, сына Шауля, наследника царства, «привязалась к душе Давида,// полюбил его Иеѓонатан, как душу свою» (Шмуэль 1 18:1). И тут же, не давая забыть, повторяется: «Иеѓонатан заключил с Давидом союз,// полюбив его, как свою душу» (там же 3).

            Что означает «привязаться к душе» (такими же словами сказано о любви Яакова к самому младшему сыну Биньямину; Вначале 44:30)? Как понимать слова о любви Ионатана к Давиду? В чем смысл союза, который наследник Шауля заключает с избранным Всевышним на царство? На все эти вопросы читателю узнать предстоит. Повествователем они поставлены  — увлечь читателя за собой.

            А тот помнит, что совсем недавно Шауль предлагал Давиду боевую свою амуницию: доспехи и меч, и будущий победитель от них отказался. А вот накидку, которую Ионатан снимает с себя, и «доспехи свои, меч, лук и пояс» — от них Давид не отказался. Повествователь настойчиво подчеркивает близость сына Шауля с Давидом, который, куда царь ни пошлет, всего добивается. Шауль ставит Давида над воинами, т.е. делает первым в царстве после себя (военачальник — пост самый важный в воюющем государстве), и это — внимание! — понравилось «народу и рабам Шауля». Когда Давид с воинами из походов своих возвращались, «из всех городов Израиля выходили женщины, поющие и танцующие, навстречу Шаулю-царю» (Шмуэль 1 18:4-6).

Давид, как и подавляющее большинство имён персонажей ТАНАХа, имя значимое. Но Давид не просто любим, он — всеобщий любимец. Даже о Шауле сказано, что он «очень его полюбил», сделав оруженосцем (там же 16:21).

            Услышав такое сравнение, Шауль в бешенстве, Шауль в дикой ярости. На него, любившего и возненавидевшего Давида, крадущего у него царскую славу, нисходит злой дух. В руке у Шауля копьё, а Давид, как обычно, играет. Дважды Шауль бросает копьё — дважды Давид от него уклоняется. «Боялся Шауль Давида,// ибо с ним был Господь, отступившийся от Шауля (там же 18:12).

            Шауль удаляет Давида, «разжаловав» в начальника тысячи. Давид завоевал признание, любовь народная с ним: «Весь Израиль и Иеѓуда любили Давида,// он выходил и приходил перед ними» (там же 16). Что делать Шаулю?

            Похоже, к этому времени от прежнего Шауля, юного и наивного, блуждавшего в поисках пропавших ослиц и обретшего нежданно-негаданно царство, ничего не осталось. Превзошедший царскую науку, Шауль решает отдать Давиду в жены Мерав, старшую дочь: «Только будь храбрым воином, сражайся в войнах Господних», думая про себя: «Не моя рука будет на нем, рука плиштим будет» (там же 17). Давид отказывается от чести стать царским зятем.  И Мерав отдана в жёны другому.

Тем временем другая царская дочь полюбила Давида. Шауль приказывает поговорить тайно с ним, передав, что желает видеть его своим зятем. Вместо вена царь требует от Давида принести «крайнюю плоть ста плиштим» (там же 25). Обращая Давида в свою царскую веру, Шауль придумывает испытание жестокостью, которая, как он знает, не привилегия, но обязанность повелителя.

Давид? Исполняет. С излишним рвением доказывает свою пригодность на царство. Убивает не сто — двести плиштим, приносит их крайнюю плоть, и получает в жены Михаль (Мелхола), царскую дочь.

А плиштим продолжают с Израилем воевать. И в этих войнах Давид больше других отличается: «стало чтимым имя его» (там же 30).

О пути Давида после помазания рассказано дважды. Один вариант: победа над Гольатом — начало славы Давида, народной любви. Второй: Давид призван услаждать, утешать, успокаивать гнев впавшего в Божью немилость царя. Какой из вариантов на историческую правду больше похож? Текст, поведавший о Давиде, такие вопросы не принимает. Его ответ: оба.

Израиль — это избранный младший. Эсав (Исав) — старший, но Яаков не только выкупит первородство, но и «выборет» право называться Израиль. Иосеф — одиннадцатый из двенадцати сыновей, рожденных Яаковом-Израилем, и он избран спасти отца и братьев своих. Избранный младший Давид — символ народа, который «младше» и «меньше» других, но, в отличие от них, избранный слышать Бога и быть Им услышанным.

(Продолжение следует)