Онтологические прогулки

 

 

 

I

До сего времени не решен более-менее адекватно вопрос о том, что эффективнее – коллективное или единоличное руководство, как эта проблема решалась и решается ныне на уровне государственного правления, и почему стремление к справедливому государству никак не приводит к искомому?

Еще знаменитый философ Древней Греции Платон в своей работе «Государство» почти 2,5 тысяч лет назад отметил основные типы государства с коллективным и единоличным управлением, из которых он выделил три реальных, кроме его идеального, государства под управлением мудрецов-философов и тимократии – государства с правителями-воинами типа Древней Спарты, которое ныне не проявляется больше, если не считать сравнительно непродолжительные хунты в слаборазвитых странах.

Это – олигархия, демократия и тирания. Худшим из них Платон признал тиранию.

Действительно, с ним трудно не согласиться, ознакомившись с его краткой характеристикой тирана: «Когда же он примирится кое с кем из своих врагов, а иных уничтожит, так что они перестанут его беспокоить, я думаю, первой его задачей будет постоянно вовлекать граждан в какие-то войны чтобы народ испытывал нужду в предводителе… Он связан блаженной необходимостью либо обитать вместе с толпой негодяев, притом тех, кто его ненавидит, либо проститься с жизнью… И не правда ли, чем более он становится ненавистен гражданам своими этими действиями, тем больше требуется ему верных телохранителей?» [1].

Достоверность его бранных слов, характеризующих тиранов, подтверждается попыткой Платона сотрудничать с сиракузским (Сицилия) тираном Дионисием Младшим ради построения аристократического, справедливого государства под мудрым управлением философов, в результате чего он чуть не отправился к праотцам, но всё же как-то уцелел. Интересующиеся смогут ознакомиться подробнее с перипетиями жизни Платона в Интернете.

Платон оценивает демократию несколько выше тирании, но ненамного, полагая, что именно в силу своей близости к толпе со всей ее глупостью и мерзостью демократия неизбежно плодит тиранов: «Демократия, на мой взгляд, осуществляется тогда, когда бедняки, одержав победу, некоторых из своих противников уничтожат, иных изгонят, а остальных уравняют в гражданских правах и в замещении государственных должностей… Казалось бы, это лучший государственный строй. Словно ткань, испещренная всеми цветами, так и этот строй, испещренный разнообразными нравами, может показаться всего прекраснее… демократический строй, высокомерно поправ всё это, нисколько не озабочен тем, от каких кто занятий переходит к государственной деятельности. Человеку оказывается почет, лишь бы он обнаруживал свое расположение к толпе… В демократическом государстве только и слышишь, как свобода прекрасна и что лишь в таком государстве стоит жить тому, кто свободен по своей природе… такое ненасытное стремление к одному и пренебрежение к остальному искажает этот строй и подготовляет нужду в тирании… граждан, послушных властям, там смешивают с грязью как ничего не стоящих добровольных рабов, зато правители, похожие на подвластных, и подвластные, похожие на правителей, там восхваляются и уважаются как в частном, так и в общественном обиходе. Разве в таком государстве не распространится на всё свобода?.. душа граждан делается крайне чувствительной даже по мелочам: всё принудительное вызывает у них возмущение как нечто недопустимое. А кончат они, как ты понимаешь, тем, что перестанут считаться даже с законами – писаными или неписаными, – чтобы уже вообще ни у кого и ни в чем не было над ними власти… именно из этого правления, такого прекрасного и по-юношески дерзкого, и вырастает, как мне кажется, тирания… когда появляется тиран, он вырастает именно из этого корня, то есть как ставленник народа… Имея в руках чрезвычайно послушную толпу, разве он воздержится от крови своих соплеменников?» [1].

Над демократией в отношении моральных качеств Платон ставит олигархию, по-видимому, из-за отсутствия у нее явной кровожадности и глупости, но он презирает этот строй так же, как демократию и тиранию, поскольку правители-олигархи озабочены лишь жаждой наживы за счет народа, и абсолютно равнодушны к его нуждам, стремясь утолить только свою неистребимую жадность: «Это строй, основывающийся на имущественном цензе; у власти там стоят богатые, а бедняки не участвуют в правлении… Установление имущественного ценза становится законом и нормой олигархического строя: чем более этот строй олигархичен, тем выше ценз, тем менее олигархичен, тем ценз ниже. Заранее объявляется, что к власти не допускаются те, у кого нет установленного имущественного ценза. Такого рода государственный строй держится применением вооруженной силы или же был еще прежде установлен путем запугивания… Главный порок – это норма, на которой он основан. Посуди сам: если кормчих на корабле назначать согласно имущественному цензу, а бедняка, будь он и больше способен к управлению кораблем, не допускать… подобно рода государство неизбежно не будет единым, а в нем как бы будут два государства: одно государство бедняков, другое богачей, хотя они и будут населять одну и ту же местность, однако станут вечно злоумышлять друг против друга… Олигархия переходит в демократию примерно следующим образом: причина здесь в ненасытной погоне за предполагаемым благом, состоящим якобы в том, что надо быть как можно богаче… ненасытное стремление к богатству и пренебрежение всем, кроме наживы, погубили олигархию» [1].

Судя по приведенным фрагментам, за прошедшие тысячи лет менялась только внешняя форма правления, точнее, ее наименование, а суть, отмеченная Платоном, вряд ли сильно изменилась.

Поэтому власть имущие и все их приспешники всегда затушевывают сущность власти из-за ее неприглядности.

Действительно, при всех типах правления, вполне адекватно обозначенных Платоном, у власти неизбежно оказываются негодяи, которых отличает лишь степень глупости и кровожадности.

Конечно, никакая власть признать этого не может, и большей частью вполне успешно втирает народам очки, поскольку знает, что трудящиеся Платона не читают.

Так и получается, что народ только и делает, что терпит этих паразитов у власти. Но иногда его терпение заканчивается – власть свергается, но только для того, чтобы выдвиженцы из народа снова влились в ту или иную форму правления, которые обозначены Платоном, становясь временами паразитами, хуже прежних.

В качестве примера этого феномена можно привести недавние события на Украине.

Свергнутый квазитиран Янукович был сменен разгулявшейся демократией во главе со свободно избранным парламентом. Через непродолжительное время этот разгул как-то незаметно трансформировался в фактическую власть немногих богачей, поделивших между собой территорию и богатства страны, которые интересовали их только как объекты для выкачивания прибыли. Парламент стал представлять сугубо их интересы в лице подкупленных или непосредственно введенных в него представителей этих олигархов. Так, плодородная Украина стала ареной прямого олигархического грабежа, и треть его обнищавшего населения была вынуждена мигрировать по разным странам только для того, чтобы хоть как-то прокормиться.

Любопытно, что ранее почти все нынешние украинские олигархи были вполне законопослушными и вроде бы неплохими людьми, но быстро утеряли свой позитив, оказавшись при деньгах и у власти.

Примерно такими же, но более кровожадными оказались в недавнем прошлом типичные представители народных глубин – Сталин и Гитлер.

Демократия вынесла этих простых людей поверхность, которую они сильно замутили вследствие собственной слабой образованности и по этой причине в немалой степени подверженности ложным и кровожадным идеям, якобы указывающим путь к справедливому обществу. Конкурентная борьба с аналогичными им персонами, обладающими недалеким, но вертким умом, сильной волей, хитростью, коварством и неплохими организаторскими способностями, в создавшихся условиях выявила их преимущество в степени полезности для лидерства этих свойств, позволив им стать фактически тиранами. В соответствии с отмеченными Платоном признаками тиранов, они только и делали, что интриговали, вели войны с соседями и с собственным народом для удержания власти и максимального ее распространения.

Довольно любопытна также демонстрация историей того, что непоказная демократия из трех видов правления наиболее неустойчива.

В частности, в России эта демократия просуществовала только несколько месяцев 1917 года, после февральского свержения царя Николая Романова.

В Германии после Первой мировой войны демократия длилась несколько долее, и успела развалить как экономику, так и все основные устои государства, вплоть до морали, результатом чего было восшествие не вполне адекватного авантюриста Гитлера к вершине власти.

В США и прочих развитых странах капитализма, внешне представляющимися демократическими, на самом деле у руля стоят немногие олигархические кланы, приспособившиеся морочить голову народным массам наличием типично показных атрибутов демократии в виде якобы независимых парламентов, судов, прессы, а на самом деле озабоченные только жаждой наживы, создавая при этом у народных масс своих стран иллюзию справедливой и обеспеченной материально жизни не только пропагандой, но и дополнительной подкормкой населения выделением значительных средств из награбленного у зависимых от них стран Третьего мира, богатых природными ресурсами, вроде стран Африки, Латинской Америки, России и некоторых стран Азии.

Эти зависимые страны еще более далеки от власти народа, чем развитые страны.

В сущности, они делятся на две категории: одни из них копируют квазидемократию развитых стран, но со сравнительно низким культурным и экономическим уровнем жизни (Аргентина, Индия, Бразилия), поскольку население этих стран захватывает преднамеренная массовая низкопробная культурная пропаганда развитых стран, а грабить властной элите приходится только собственный народ; другая категория зависимых стран скатывается к квазитирании, представленной в той или иной степени автократическими режимами не только из-за их экономической слабости, но и низкого образовательного и культурного уровня населения (Турция, Сирия, Пакистан).

На самом деле во всех этих странах хозяйничают под теми или иными вывесками олигархические кланы развитых государств и транснациональные корпорации, без особого труда контролирующие местную продажную властную элиту – при этом элита обогащается, а население нищает даже в странах с богатейшими природными ресурсами, скандальным примером чего является целый ряд стран Африки и Россия.

Что касается Китая, то этот человеческий муравейник, приостановившийся в своем развитии на много сотен лет, пытается наверстать упущенное якобы под флагом социализма, являясь на самом деле жесточайшей тиранией коллективного типа – тиранией бюрократов коммунистической партии, которая, с одной стороны, морочит головы населения социалистическими лозунгами, перемежая их сентенциями об исключительности Срединной империи, а с другой стороны, сознательно удерживает подавляющее число подданных для большей послушности в неграмотном или полуграмотном состоянии. Вместе с тем, как и любая тирания, эта империя лезет всюду, стараясь, правда, уже в основном невоенными методами поставить под свой контроль весь мир, оттеснив от этого контроля слабеющих англосаксов.

Поэтому, как верно заметил Платон, везде во власти находятся негодяи самого последнего разбора.

До сравнительно недавнего времени они маскировались своим аристократическим происхождением, то есть некоей избранностью, хотя на самом деле изначально произошли от дворовых людей, бегавших на посылках у правителей – отсюда и их наименование – дворяне.

Теперь же они представляются высокообразованными интеллектуалами с докторскими степенями, содержа тем не менее внутри ту же кровожадную сущность, без которой, впрочем, им бы не удалось удержаться у власти.

Платон не сумел объяснить столь неизбежную принадлежность только негодяев к власть имущим, которые, правда, волей-неволей вынуждены управлять своими странами, что удается им не слишком хорошо вследствие озабоченности другими интересами.

Платон также не смог объяснить, почему невозможно установить справедливое для всех правление, хотя сам он убедился на практике в бесплодности этой попытки.

 

II

Попытаемся сделать это, благо у нас имеются для решения данной проблемы определенные предпосылки, состоящие в следующем: «… в человеческих существах имеется две составляющих сознания – низшее, именуемое часто бессознательным, или подсознанием, и высшее сознание, или самосознание. уровень которого может существенно отличаться в зависимости от степени развития человека или его сообществ, возьмите, например, человека каменного века и нынешнего нобелевского лауреата, – уровень самосознания и в том и другом случае существенно иной, однако самосознание присутствует и тут и там, не исчезая никуда, а вот низшее сознание, отвечающее в основном за функционирование организма (тела) для удержания его в живом состоянии и адекватным в отношении пребывания тела в окружающей среде, а также за его закрепление и распространение в ней, остается практически неизменным, то есть не зависит от времени.

Обе эти составляющие существуют и действуют в теле и через тело в неразрывной связи, причем высшее сознание существовать без низшего неспособно, так как последнее отвечает за сохранение живого существа в среде, без чего невозможно обойтись, а первое – прежде всего за осознанно-проектную деятельность существа как индивидуально, так и в человеческих сообществах, находящихся в определенной среде, и без него остальные природные существа вполне обходятся.

Именно эти глубинные сущности в виде низшего сознания и высшего сознания, скрытые и переплетенные в каждом человеческом сознании, а, следовательно, и в общественном сознании, со всем их антагонизмом из-за необходимости решения ими различных задач, чаще всего противоречащих друг другу, реально определяют развитие человеческих сообществ на любом этапе…

Если отношения между людьми на основе самосознания медленно, но неуклонно развиваются, то низшее сознание в человеке остается неизменным.

Поэтому идеальные люди не появляются, а низшее сознание, несмотря на всю замаскированность его проявлений, действует на любой стадии развития человеческого сознания, выражаясь в неискоренимом эгоизме (эгоцентризм) – личном и корпоративном; лицемерии (маскировка); подозрительности (осторожность); презрении к людям иного круга (недоверие к иным сообществам); животных инстинктах в отношении противоположного пола и т. п. …» [2. Глава 3].

В качестве примера можно привести проявление антагонизма низшего и высшего сознания отнюдь не в классовой борьбе угнетенных масс и кровопийцев-угнетателей, – и в тех и других преобладает низшее сознание, стимулируя тем самым преимущественно борьбу за выживание, но не за развитие сообщества, – а неформальной интеллектуальной оппозиции и властной элиты, которые большей частью представляют противоборство высшего и низшего сознания.

Низкий уровень самосознания властной элиты и примыкающих к ней структур, ограничивающийся, как правило. прагматизмом, приводит к доминированию в ней низшего, или животного сознания, для которого главным свойством является чувство самосохранения, стремящегося в любом случае не утерять потребление ощущений, желательно наиболее приятных, за счет остального населения, на которое представителям властной элиты наплевать, но всё же имеющееся в них осознание собственного положения подсказывает им, что лишившись или уничтожив этот жалкий, по их мнению, народец, они лишатся основы собственного существования, и они вынуждены, скрипя сердце, как-то с ним взаимодействовать [3].

Указанные выше основные характеристики представителей управляющей элиты государства и причины их появления, исключают длительное присутствие в ней персон с высоким уровнем самосознания, то есть с чувством собственного достоинства, альтруистичных, благородных, честных, служащих не за страх, а за совесть. Если такие люди и попадают в элиту, то судьбе их нельзя позавидовать: они либо сравнительно быстро выживаются из этого высшего слоя государства, либо опускаются в своем самосознании до уровня обычных негодяев, лицемеров и проходимцев, у которых высшая форма сознания в значительной степени замещается низшей.

Поэтому основной причиной низкого нравственного качества представителей властных элит является доминирование в них лицемерных негодяев вместо нормальных людей, что происходит всегда путем естественного отбора энергичных, коммуникабельных, эгоистичных, угодливых и в общем неглупых, пронырливых субъектов, которым просто-напросто, так же как и животным в соответствующих нишах, легче выжить и приспособиться к жизни в банке с пауками, которую представляет собой, по сути, власть.

Подобное превалирование животного доминантного сознания над альтруистичным самосознанием, характерное для власть имущих, дающее им массу преимуществ перед остальными категориями населения, означает непременное наличие во власти только таких субъектов. Подтверждением этого явления служит тот факт, что после всех переворотов, завершавшихся уничтожением прежних представителей власти, известных из истории, у власти неизменно оказывались именно негодяи, чья скрытая поначалу сущность рано или поздно раскрывалась по их дальнейшим действиям, сводящимся к обману и обиранию собственного народа, а также войнам с соседями.

Что касается возможности появления справедливого государства, то история показала на первый взгляд странное явление: все перевороты и революции приводили в итоге к тому же антагонистическому строю.

Тот же якобы социализм оказался на поверку тиранией чиновников со всеми «прелестями» этого строя – борьбой за господство с соседними государствами, часто заканчивавшимися войнами, нищетой населения, безжалостно обираемого властной верхушкой как ради наживы, так и для содержания и развития громадных относительно населения армий и силовых структур.

Поэтому появления справедливого государства ожидать не приходится: развитие общества может осуществляться только в рамках антагонистических отношений. И эти отношения заложены не в борьбе бедных с богатыми, которые, даже поменявшись местами, оставляют всё по-прежнему, являясь только внешним фактором подспудной деятельности человеческого сознания, то есть вечной борьбой, доколе существует человек, его эгоцентричного низшего (животного) сознания с альтруистичным в основе высшим сознанием (самосознание).

Именно борьба этих противоречивых в основном начал обеспечивает ускоренное развитие общества, которое мы наблюдаем, несмотря на всю мерзость власть имущих и пассивность обывателей.

И всё же каким образом и за счет чего властная элита более-менее развитых государств умудряется как ранее, так и до сих пор морочить голову своим поданным вплоть до таких «высот», что даже отнюдь не глупый немецкий философ Гегель признал современное ему прусское государство верхом совершенства.

 

III

Естественно, обозначенные Платоном, столь дефектные системы правления требовали для удобства власть предержащих совершенствования: если уж обманывать и обирать народ, то с блеском и изяществом, чтобы он не придирался к властям революциями.

Сначала – это средние века – нашлась сдвоенная система правления: хороший царь (король, султан) и плохие бояре (министры, визири).

Однако система обмана трудящихся может достаточно эффективно работать введением в заблуждение только темного и затюканного народа, а для более-менее образованной публики не годится.

Пришлось дальше трудиться над совершенствованием «конструкции» власти, чтобы поменьше было бунтов и возмущений, и вместе с тем можно было бы не только наслаждаться властью, но и неплохо подворовывать для создания себе и потомству максимального комфорта.

И эта «конструкция» наконец получилась в полном блеске – народ только щурится, но особенно не возмущается.

Доказательством этого является отсутствие революций в Англии уже более трехсот лет, а в США – около 250 лет: в этих странах эта «конструкция» была внедрена впервые.

Сущность данной, наиболее эффективной из существующих систем охмурения народонаселения, состоит не только в трогательном единении власти, церкви, юриспруденции и прессы с кормлением из одного котла, правда, разными порциями. Это – само собой.

Главное, что было сделано – это выбор лучшего, точнее, благоприятного для власти в глазах народа из сложившихся систем правления, то есть того, что наиболее эффективно маскирует паразитическую сущность властной элиты, стержнем которой всегда являются олигархи при капитализме, и бюрократы при социализме, распределяющие между собой экономические и военные сферы влияния для собственной выгоды. Именно благоприятные для власти и благопристойные с виду формы в слегка измененной виде для объегоривания населения были выбраны из классической олигархии, демократии и тирании с их объединением в единое, вертящееся без всяких перерывов, целое.

От тирании остался монарх (президент или премьер-министр), полномочия которого уже не были безграничными, а местами сильно урезанными. Тем не менее, для народа он остался привычным центром власти, к которому можно апеллировать, хотя, в целом, любые обращения сути власти не меняют.

Демократия как народовластие была представлена парламентом, избираемым от всех слоев населения, чтобы эти слои не обижать, но – сначала – с разным представительством, якобы по причине большей подготовленности некоторых слоев населения (образованных или состоятельных) к отбору наиболее эффективных и грамотных в своих законодательных решениях депутатов, хотя это только видимость; кроме того, до сих пор сохранился фактический имущественный ценз в пользу представителей власть имущих, обладающих значительными капиталами, которые, имея многочисленные возможности подкупать избирателей или обманывать их с помощью продажной прессы, делают это каждый раз; вместе с тем властная элита различными способами сводит деятельность оппозиции к пустым прениям, причем большая часть оппозиции властям представляет собой, по сути, ту же властную элиту под другими знаменами. Демократичность системы правления якобы подтверждается периодической сменой власти путем ее перевыборов через определенный срок. Эта смена на самом деле ничего не меняет – у власти остаются опять же «бароны» капитализма, хотя, конечно, между ними непрерывно идет схватка за те или иные преимущества, которые дает власть или близость к власти.

Олигархия так же не исчезла, но скрылась под флером финансовых потоков в экономике и бюрократического скопища управленцев. Именно олигархи, как их ни называй, контролируют финансовые потоки, добывая деньги из многочисленных финансовых пузырей, усугубляя проблемы экономики и снижая уровень жизни населения. Они также могут быть как депутатами, так и советниками, находиться в оппозиции, или вообще в тени, но, тем не менее, они всегда скрыто пребывают у руля управления под теми или иными предлогами, а все остальные якобы властители, как правило, не смеют существенно отступать от их предложений. Сами же олигархи делают то, что им кажется выгодным для себя, мало считаясь с остальными, в сущности, определяя внешнюю и внутреннюю политику государства, как бы ни надували щеки сменяемые президенты и премьер-министры перед, как правило, несменяемыми олигархическими кланами.

Таким образом, подобное декорирование власти оказалось на пользу самым богатым представителям общества, которые отнюдь не теряют влияния при любой внешней форме правления, будь то конституционная монархия (Великобритания, Швеция, Дания, Нидерланды), президентская республика (Франция, США, Россия), парламентская республика (Италия, Германия, Австралия, Канада).

Практика «одобрила» данный подход. Революций у первопроходцев (Англии и США) за последние несколько сотен лет не случилось.

Вот так эффективно удалось организовать управление в ряде стран – и народ там не то, чтобы доволен, но и особенно не возмущается. Поэтому паразитам-угнетателям в этой связи не приходится особенно беспокоиться.

Более того, кроме рассредоточившейся по большинству ныне существующих государств новой системы управления, появилась и теневая транснациональная власть, которую некоторые конспирологи неверно называют закулисой, правящей миром.

Конечно, никто миром не правит – он как-то сам по себе способен существовать и справляется, хотя недовольство этим существованием имеется, но и в некоторой приятности этому миру не откажешь.

В частности, мало радости для большинства в том, что народ в массе своей последнее время всё беднеет, а много – для олигархов, которые всё богатеют. Этим живоглотам по сию пору удается втихую с помощью транснациональных сетей набивать себе карманы до неприличных – триллионных – пределов: от мафии до финансовых воротил, поднявшихся за последние несколько десятков лет благодаря финансовым пузырям.

Но мир не стоит на месте, и время этих в основном интеллигентных мерзавцев уже завершается не только из-за невозможности раздувать далее финансовые пузыри, не только по причине прекращения роста потребительского спроса, а, прежде всего, из-за увеличения числа ошибочных решений, принимаемых руководителями на основе второстепенных проявлений реальности, тогда как главные поворотные точки остаются скрытыми.

Подобное поведение характерно для всех сложных систем.

В концентрированном виде исследователь данной проблемы Д. Форрестер в рамках больших городов оценивает его так: «В такой ситуации, когда случайные симптомы принимаются за причины, человек направляет свои усилия на устранение симптомов, но при этом истинные причины остаются незатронутыми. Такое действие либо неэффективно, либо приводит к ухудшению ситуации» [4, с. 118-125].

В ситуации информационного коллапса нет времени для правильного определения причин ухудшающегося поведения системы, и за них принимаются случайные симптомы.

А о том, что информационный коллапс для цивилизации уже начался, свидетельствует лавинообразный рост информационных потоков, в связи с чем стало возрастать число ошибок, приводящих к тем или иным кризисным ситуациям, количество которых также растет вместе с ростом всё усугубляющихся последствий их неадекватного разрешения, и существование такой сложной и многоуровневой системы как цивилизация в прежнем виде оказывается проблематичным.

Истинные причины происходящих изменений, как показал Д. Форрестер, трудно, а часто и невозможно выявить для сложных систем, а уж для такой сверхсложной системы, как цивилизация, подобные изменения вряд ли завершатся мирно вследствие реальной невозможности адекватной и полноценной обработки человеческим мозгом потока лавинообразной информации, с которым физически головы управленцев уже не справляются в ускоряющемся текущем времени мелькающих событий, тем более что главные решения должны быть креативными, то есть поворотно-новыми, на которые, увы, не может указать сколь угодно мощный искусственный интеллект, ограниченный программами формально-логического содержания, которые вводятся в него теми же людьми.

Поэтому неизбежно наступает момент, когда основные центры цивилизации перестают справляться с лавинообразным потоком поступающей информации – скорость обработки информации начинает отставать от ее поступления.

Естественно, число неадекватных решений резко возрастает, и некоторые из них вполне могут быть фатальными, то есть привести к экологической катастрофе или войне, которая уничтожит все достижения цивилизации.

Надо ли искать виновных в подобном ходе событий?

Рост информационных потоков в условиях технологической цивилизации с ее изобретательским зудом остановить невозможно, как и изъять креативною составляющую из сознания человека, производящую такие технические новинки, с последствиями использования которых организующие и управляющие центры цивилизации уже не способны справиться.

Всё идет как должно, и по-другому идти не может. Тогда вообще ничего не будет. А это хоть кому-то надо? Кроме данного нам бытия, которое может многим не нравиться, и небытия, из которого явных известий не поступает, ничего больше нет. Бытие строится на развитии, а оно в реальности непрерывным быть не может. Требуются перерывы и обновление текущего, что, впрочем, регулярно происходит и в природе, и в технике.

Что же касается государственного правления, то паразитическую природу власти не изменить из-за показанных выше особенностей контингента, стремящегося к власти, которые, отчасти, отметил еще Платон. На изменение этой природы надеются только идеалисты и социалисты.

Поэтому имеет смысл заниматься своим делом, не забывая, тем не менее, каждый день о борьбе с этими паразитами. Иначе они всех остальных окончательно достанут и отнимут последнее, потому что краю не знают и не задумываются над тем, что рубят сук, на котором сидят.

 

Библиография

1. Платон. Диалоги. Государство, книга VIII. Собрание сочинений. М., 1994.

2. Низовцев Ю.М. Движущая сила и источник развития человека и его сообществ. 2017. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru. Amazon. Yury Nizovtsev.

3. Низовцев Ю.М. Всё наоборот. Ответы на каверзные вопросы об интересном (сборник). Часть 1. Что же нам делать с чиновниками? 2018. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru.

4. Джей Форрестер. Динамика развития города. М. «Прогресс». 1974 г., с. 118-125.