На хрупких перекрестках суеты
Мих. Ковсан (20/06/2017)
Суть вещи, сущность бытия
Суть вещи, сущность бытия
И вечное молчанье Бога,
Всё слишком больно, слишком строго
Для мысли, для наития.
Познанья узкая змея
Вокруг сомненья обовьется,
Мгновение — и оборвется
Нить дня насущная, звеня.
И вновь подняться, вновь катить
Невечными руками камень,
Нити сучить, веревку вить,
И, выявляя вещество,
Лед превращающее в пламень,
Познать явленья существо.
Безумие наивной простоты
Безумие наивной простоты,
бессмыслия глумливые амвоны,
колоколов пустые перезвоны,
а помыслы глупы и нечисты.
Осквернены священные листы,
предсмертные в них затихают стоны,
но бурно: кто там, в лоне, кто не в лоне,
кто в лоне, кто не в лоне — все пусты.
Буквы сокрылись и ушли слова,
покинув край, которому быть пусту,
бежали, и кружилась голова,
в век пятый, к Иоанну Златоусту.
Служение не терпит суеты,
безумия наивной простоты.
Смятением мысли движим сонет
Смятением мысли движим сонет
и смирением страсти,
когда предвечерний отчетливый свет
воле ночной не подвластен,
когда еще город не замело,
когда лишь поземка благая,
и тонкою блажью на землю легло,
сугробы не возлагая,
когда слово за слово и день за днем
в ногу шествуют, строем,
когда лед за льдом и огонь за огнем,
и липкие пчелы лепечут за данью,
и звезды блистают трепещущим роем,
и вслед за духом — дыханье.
На хрупких перекрестках суеты
На хрупких перекрестках суеты,
попавшихся во власть чертополоху,
еще заметны прошлого следы,
когда здесь было всё не слишком плохо,
когда жизнь теплилась, хотя едва-едва,
когда прохожие здесь иногда встречались,
произносились изредка слова,
шуршащие от боли и печали,
но все-таки тащились поезда,
гудками пробудить безмолвье тщились,
и редкая залетная звезда
по-над пустеющей бессонницей вставала,
бессмысленно, упрямо платья шились,
и речь вокзальная обрывисто журчала.
В этом городе нечего делать
В этом городе нечего делать,
в этом городе незачем жить,
даже ворону здесь не кружить
по-над сгнившим познания древом,
по-над щепками зла и добра,
над манками сырых манускриптов,
над стоящими у одра,
у останков порушенной крипты.
Всё разрушено, всё смятено,
не войной, но лукавством и ленью,
всё беспамятству вменено,
потом похоти изошло,
и глухому, тупому забвенью
с паром уст возвращено.
Боль и вино — упрямые сюжеты
Всё это кем-то сказано когда-то,
всё это было понято давно,
всё то, чем боль упорная богата,
всё, что дарит нам вольное вино.
Боль и вино — упрямые сюжеты,
судьбы обетованные следы,
исполнены они на все лады,
со всеми интонациями спеты.
Изведаны давно, издревле чтимы,
к ним так приучен, так привычен стих,
одно лишь слово — и герои зримы,
желаемые более иных.
Второе — наливай, от первого — уволь,
вино желанно, неизбежна боль.
Последние публикации:
Четверостишные хроники (25) –
(22/11/2024)
Четверостишные хроники (24) –
(01/11/2024)
Четверостишные хроники (23) –
(09/10/2024)
Четверостишные хроники (22) –
(30/09/2024)
Четверостишные хроники (21) –
(29/08/2024)
Четверостишные хроники (20) –
(16/08/2024)
Четверостишные хроники (19) –
(01/08/2024)
Четверостишные хроники (17) –
(12/07/2024)
Четверостишные хроники (16) –
(04/07/2024)
Четверостишные хроники (15) –
(24/06/2024)
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
