"На сыром ветру..."
Стонут белым стоном фонари.
И грозится алая тоска
Чёрной кровью прямо у виска.
Белые решетчатые дни
Ты в себе тоскою сохрани.
Белым дымом прожитых дорог.
Всем, чем никого сберечь не смог.
За решеткой глупою зари
Ты себя забытым сохрани...
Чтобы луноликая тоска
Не прикрыла веки на века.
Да я знаю – есть и рай, и ад,
И в апреле яблоки звенят.
Есть и пестрокрылый оболвень,
Что минует темноту и тень.
Только ты меня не укори
Трупным ядом выцветшей зари.
И беда, и горе, и тоска... –
Всё ж не на года, не на века.
Посмотри на зелень и сирень,
Что поют леесную дребедень.
Дребедень весенних мыслей, чувств.
Но опять в ночи печаль и грусть…
Заштриховывая дни,
Осень сыростью крылатой
Нашептала мне: «Усни!»
Принимай болотный север,
Как облатку, по утрам,
Где бессмертие рассеял
Ветер, друг семи кострам.
И тоска твоя, и люди,
Перетлевшие внутри,
Не забудут, не осудят
Сон твоей лесной зари.
Не осудят ничего, лишь –
Сам себя не осуждай!
Скажут: «Ты чего изволишь –
Виски, кофе или чай?»
Ничего не отвечая,
В вену прошлое плесни,
Ничего не различая,
Успокойся и усни.
Видел радости вёсен.
Мир был порой незрим.
Мир был порой несносен.
Тонко звенела струна.
Белое было белым.
Был в королевстве сна,
Грешным и онемелым.
Грешно цвела заря
И колосились блики
Истиной ноября,
Сумрачной и великой.
Было всегда – ничто:
Солнце, леса, болота...
Был я всегда – никто.
Буду, быть может, кто-то...
Липкие январи.
Великосветность мая...
С ночи и до зари –
Верил во что:
Не знаю...
Но времена прошли
По моему пространству:
В мыслях – и тень, и блик.
В чувствах – непостоянство.
Тени глухи, слепы.
Свет непорочен, ярок.
Будущности столпы -
Это судьбы подарок.
Глуп, как всегда, смешон, –
Лучик в болотном царстве...
Чёрное – страшный сон.
Будущее – лекарство.
Это судьбы печать.
Звонкое "всё равно" –
Будущего звено.
Лучше подальше быть
От похвальбы, обид.
Сумрачно бытиё.
В нём лишь простор – моё.
Осени календарь.
В нём беспробудна даль –
В окна плеснёт волной...
Свет мой всегда со мной.
Призрачные круги.
И не видать ни зги...
Будущее ничто.
В прошлом моём никто.
Но... тростникова даль.
В сердце сгорел миндаль.
В сердце сгорает день.
Бьётся крылами тень.
Ранним вешним утром – где блестит роса –
Видел, как над лесом солнце восходило,
И сверкали счастьем синие глаза.
А кругом туманы, тёплые, седые
В незабудках рыли будущего след.
А над старым лесом солнцем восходило.
И плясали мошки, и пестрел букет.
Годы миновали, но забыть не в силах
Ту картину прошлого, слёзы не тая, –
Как над старым лесом солнце восходило,
Мальчика счастливого – самого себя.
Поздних вёсен обнищанье в застеколье дней.
"Это ты моя дилемма? – знаю наизусть!.."
– Я твоя тоска и тема, боль твоя и грусть.
Бродит сумрак по орбитам солнечной свечи,
По лесам, полям, обидам в векторной ночи.
Бродит, бродит, бродит молча похоронный звук
Зябкою походкой волчьей – севером разлук.
Кто-то шепчет постоянно:
– Я твоя весна!
Странно всё, что было странным
В снежном царстве сна.
"Снова ты, моя дилемма? боль моя и грусть!"
– Да, я снова неизменна! Помни наизусть
Все мои слова и знаки, всю мою печаль,
Однодневной жизни накипь, прошлой жизни даль!
И оранжевое детство, юность на крови –
Помни, помни, не бездействуй, позднее лови!
Чтобы больше не исчезнуть, чтобы там сверкать,
Где лучи цветут над бездной, где чернеет гать...
И обходя предначертанность судеб тропой ошибок,
Неторопливо, без горьких последствий, поверь – проверь,
Что повторений, конечно, не будет, что мир не гибок.
Что безысходность, по сути, являет последний шанс
Не обратиться фигурой, творимой рукою ловкой,
И по-другому всегда открывает простор пространств,
Отображая беду обратимой, предельно лёгкой.
Там, где кончается выбор, даются стена и цель.
Там, где разрушены стены, сквозь щели сквозит свобода,
А на свободе нелепо толкутся в тоске недель
Выбор творящие мысли без цели, и нет исхода…
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
