Проза

Вчера пришёл смерч, и стало ясно, что ребята не так уж и не правы. Я про экстрасенсов в ютубе. За те 20 лет, что я живу в Мытищах, я такого ещё не видел. По центральной улице текла речка, в которой разломанные деревья болтались, и чугунная крышка на канализационном люке прыгала, вообще-то, я её один не подниму.

 

Вообще-то мы домой успевали из леса с букетиком земляники с подмосковной платформы, на которую пришла монинская электричка, обогнавшая бурю. Остановилась на платформе и из резиновых перекрытий между вагонов хлынула вода в окна, кругом сухая трава стояла.

 

Мы подумали, подростки балуются. Илья пророк пописал в воду, нельзя купаться, говорила баба Поля в деревне Бельково, Стрелецкого сельсовета, Мценского района, Орловской области, середина июля.

 

Но Мария решила зайти в книжный, избаловались без приключений, каникулы, каждый сам себе придумывает программу жизни. Мария придумала публицистику Толстого «В чём моя вера».

 

Каждое лето так, сначала клинч, что усталость, потом клинч, что пустота, потом клинч, что болезни, потом надо всё делать, ремонты, авралы, ремёсла, искусства.

 

Не скажешь ведь соседу Мутантову, не пей, соседу Индейцеву, не гуляй, соседке Индейцевой, не ори, соседке Инопланетяниновой, не воюй, соседу Послеконцасветцеву, не живи на авось.

 

Если они так по жизни распорядились, что у них вместо дружбы, любви, веры, Бога – война, ненависть, несчастье, счастье.

 

Приходится терпеть всё время, тогда можно будет всё переделать постепенно. Сделать в комнате Майки Пупковой библиотеку и мастерскую, топчан, стол и стеллажи по стенам для книг, ремёсел и аппаратуры, и перенести всё с веранды, которую залило.

 

На веранде перекрыть крышу, одному без помощника не обойтись. Тогда найти Самуилыча, Демидролыча, Максим Максимыча, Эдип Эдипыча, которых растерял по жизни, и сказать им, стой там, иди сюда, приятель.

 

Подавать шифер на крышу и рассказывать, что жизнь сложилась трагично над бутылкой мурцовки.

 

Старый шифер пойдёт на забор на участке, потому что каждое начало века взвинчивается здесь историческими катастрофами вот уже лет столько, сколько не помнит и Нестор-летописец.

 

Только гипербореи в разломах в пустоты пазух внутренней атмосферы земли-2. Одна - та, которая есть, другая - та, которой нет, и которая реальней той, которая есть.

 

«Но до этой реальности надо дострадаться. Школа, армия, институт, семья, работа, литература, после литературы. Ренессанс, апокалипсис, экклезиаст». Говорят экстрасенсы в ютубе.

 

К которым теперь доверье больше, чем к себе со своей привычкой жить беспечно, авось получится дружба, любовь, вера, Бог, а получается война, ненависть, несчастье, счастье.

 

Дочка Майка Пупкова тоже так, сначала оттолкнулась от неблагополучной жизни для благополучной жизни и ушла жить от папы с мамой, Никиты и Марии Послеконцасветцевых, к бабушке-тёще Орфеевой Эвридике.

 

А потом оттолкнулась от благополучной жизни для неблагополучной жизни, Лёлика и Болека, нового русского, с которым 4 года встречались, и пошла в школу работать, а потом запуталась и растерялась.

 

Как Марья Родина на каникулах, сначала мандрячишь-мандрячишь 9 месяцев по 12-14 часов в сутки с дорогой, как баба Поля на трудоднях.

 

2 часа – маршрутка, электричка, метро, пешком – туда. 2 часа – маршрутка, электричка, метро, пешком – обратно. Там – 6 уроков, дополнительнительные, проверка тетрадей, школьный театр.

 

Как роженица с пузом 9 месяцев в году, из которого ещё неизвестно что выйдет, предательство или спасенье, но всё равно надо стараться, потому что красиво.

 

А потом, когда отмандрячишь, сядешь на пол и скажешь, что больше так не можешь, как во время смерча, потому что все болеют, кто их спасать должен?

 

Вялотекущие онкологии, эпилепсии, приступы суицида, аневризмы аорты, неаневризмы аорты, папилломы человека в органах, которые не у всех есть, а только у женщин, фиброаденомы в груди, проблемы в сердце.

 

И тут вспомнишь про экстрасенсов в ютубе, что-то они говорили такое, про что всю жизнь писал Никита Послеконцасветцев, но потом записался, которого любила Мария Родина, но потом излюбилась, села на пол и сказала, что она так больше не может.

 

9 месяцев мандрячишь-мандрячишь, и ни одна сука не протянет руку сквозь решётку, все только смотрят, как ты умирать будешь, главный театр на зоне, на которой все расписались на трупе, чтобы выжить.

 

А потом сказали, что дядечка очень похож на пахана, интересно на кого же ему быть похожим, на интуриста?

 

И вот тут на первый план выступают даже не экстрасенсы в ютубе с их расплывчатыми инструкциями в какую сторону бежать во время цунами.

 

Потому что всех посещает озаренье, что ни в какую сторону бежать не надо, раньше надо было думать, поздняк метаться.

 

А Никита, который так свою жизнь на авось построил, 20 лет смотрел в одну точку каждое утро, и видел, как война превращается в дружбу, ненависть в любовь, несчастье в веру, счастье в Бога.

 

Для этого надо во время смерча в местном гипермакете в книжном найти покетбук «В чём моя вера» Льва Николаевича Толстого и прочесть быстро.

 

Как он всё построил сначала – латифундию, цивилизацию, семью, искусство, церковь, науку, а потом всё поломал, потому что понял то, что поняли экстрасенсы в ютубе.

 

Что это всё не поможет во время смерча. Во время смерча помогут не технологии, а праздник, сердце, «я - мир, я - вместо не я, потому что настоящий центр я - не я».

 

Понял Лев Николаевич Толстой во втором периоде творчества, как экстрасенсы в ютубе, и всё похерил, на фиг, – цивилизацию, искусство, церковь, семью, науку, все институты.

 

И пошёл по нитке горизонта с земли на небо, как баба Поля, что это она виновата, что мир такой получился. А не дядечка, которого все подставили, который всех подставил.

 

Так Лев Николаевич Толстой ходил 100 лет по стране, как Христос, как Цой, всем кланялся, как бомж, и шептал самодельную молитву, «простите».

 

И сначала это вообще никак не прокатывало, как с экстрасенсами в ютубе, все крутили возле виска пальцем, «много отмороженных, мир – психушка».

 

А потом через 100 лет во время цунами Лев Николаевич Толстой выпрямился во весь свой гигантский рост и все сразу увидели лестницу Ивана и третий период творчества после эпоса и публицистики, со своими шифером, верандой, участком и соседями.

 

Индейцевыми, Инопланетяниновыми, Мутантовыми, Послеконцасветцевыми, которые воевали, нанавидели, были несчастливы, счастливы, дружили, любили, верили, были Богом.

 

Лишь по одной другой причине, что граф Лев Николаевич Толстой 100 лет ходил по зоне, психушке, ток-шоу, Интернету вместо страны и 100 лет шептал, «простите, потому что я это не я».

 

И даже если все во время цунами побегут не в ту сторону, а один останется стоять на месте, потому что у него была хорошая практика, он 20 лет смотрел в одну точку каждое утро, стоило или не стоило рождаться, как Никита.

 

И пока не достоится до исхода, как граф Лев Николаевич Толстой, не вставал с топчана на веранды, перекрывать крышу, строить заборы от любимых соседей, эвакуировать веранду, сажать картошку на участке, каждые 100 лет в начале века во время очередной катастрофы.

 

Это потому что ему дали такую возможность, это потому что его любили 3 женщины-парки, жена, дочка и тёща. Они достойны того, чтобы на этих скрижалях, которые утонут в цунами, были начертаны их имена, Марья Родина, Майка Пупкова, Орфеева Эвридика. А потом излюбились, потому что истратились до обложки. И тут пришло цунами.

 

Все лезли по лестнице Ивана с земли на небо. Наверху её держали граф Лев Николаевич Толстой, Христос и баба Поля, внизу Никита, Цой и экстрасенсы в ютубе.

 

Все лезли и сворачивали в свои повороты в сюжете, которые им открылись во время жизни, смерти, загробного воздаянья, войны, ненависти, несчастья, счастья, дружбы, любви, веры, Бога.

 

Что они станут звездой, что их эвакуируют на Альфа Центавров, что земля превратится в звезду.

 

Итак, развязка. Экстрасенсы в ютубе стали порталами пятого измеренья. Дядечки ещё не дострадались, их серые эвакуировали на экзопланету, потому что подпитывались от них, как мы от нефти. Дядечка аннигилировал, как нейтрино.

 

Те, кто погибли в цунами, превратились в свои звёзды, и сидели и ждали на камне, как Бог в пустыне, когда на них прилетят колонии с экзопланеты, и они будут кричать им, а они не услышат сначала, а потом услышат.

 

Итак, поскриптум. «Так до чего же он там достоялся, до какого исхода, Никита, короче»? «До наоборот, это мы поняли по ходу повествованья, сумбурного, как цунами, построенного на ассоциациях вместо сюжета, это и есть новый сюжет, что ли»?

 

«Да, конечно, молодцы, дети», говорит Майка Пупкова на экзопланете в классе и в окно смотрит, что устала. «Сверху всё наоборот, чем снизу, я – не я. Но это ведь не кроссворды на ток-шоу, как быть успешным. Всех подставить и удавиться».

 

Майка Пупкова стряхивает усталость и начинает, «итак, дети, соберитесь, эпилог». «Граф Лев Николаевич Толстой в 3 периодах творчества, эпосе, публицистике, новеллистике, повторил практики всех религиозных конфессий, чем косвенно доказал наличие сюжета в человеческой жизни, а стало быть, и смысла - послушание, подвиг, старчество».

 

«На чём строится эпос, Индейцев»? «На принципе фрактала, целое вмещается в часть». «Молодец, садись, 6». «На чём строится публицистика, Инопланетянинова»? «На принципе флюктаций, Анна Геннадьевна, гигантская энергия, которая уходит на превращения нуль-реальности за нуль-время в институты». «Да, старайся, у тебя начинает получаться».

 

«На чём строится новеллистика, Мутантов»? «Не знаю». «Садись, скверно, 0». «Послеконцасветцев, ты как думаешь»? «Я думаю, на принципе портала. Когда граф Лев Николаевич Толстой отслоил всё блефующее, он до себя достоялся и спокойно умер, как все люди, которые исполнили предназначенье, потому что превратились в информационное поле».

 

Июль 2011