Проза

Она проснулась раньше него. Без звонка будильника и посторонней помощи, а исключительно по собственной воле. Проснулась бодрой. Сначала она смотрела на него, как он спит. Он так мило спал. Затем она очень аккуратно передвинулась на самый край кровати, свесила ноги. Вот уже она поднимается. Пол холодный. Она забыла, в каких местах он скрипит. На цыпочках подошла к своей сумочке. Присела. Спросонок предательски хрустнул коленный сустав. В такой гробовой тишине, это было подобно звону колокола. Она и не подозревала. Решила больше не рисковать, и взяла сумку с собой. Из сумки выпала тушь. Думала, что сейчас сквозь землю провалится с этой тушью. Зажмурилась, не двигается. Но вроде бы все спокойно. Он не проснулся, а только что-то буркнул и повернулся на бок. Он так мило спит. Сопит и похрапывает, дергается верхняя губа, но все равно очень мило. Это все показатели глубокого сна и чистой совести. Что она найдет в ванной комнате? Ничего особенного. Типичные холостяцкие принадлежности: одна щетка зубная для труднодоступных мест, шампунь для нормальных волос, мыло, гель для душа. Пахнет как обычный мужской гель. Интересно, он поет, когда принимает душ? И если поет, то какие песни? Она хотела бы услышать. Она включила воду. Достала из сумки свою зубную щетку. Она знала, что сегодня проведет ночь с ним. Первую ночь, среди тысяч ночей. Чистит зубы. Пришлось одолжить его пасту. Он ведь не будет против? Конечно нет. Ей хочется по-маленькому. Переживает, что слив будет слишком громким. Придется рискнуть. Потом она забудет поднять стульчак. Сейчас она немного освежит макияж. Чуть подкрасит губы и глаза. Интересно, что они будут сегодня делать весь день? У него только одно полотенце, но он так мило спит.

Да, сейчас она ляжет в постель. Он проснется. Она потянется, положит голову ему на грудь и скажет доброе утро. Она прихорашивается в ванной. Думает, что он не заметит. А он заметил. Когда он приготовит завтрак, она его похвалит. И кофе, говорит замечательный и такой ароматный. Хотя она и не пьет кофе. Для пущей сексуальности наденет его рубашку и распустит волосы. По-кинематографически предсказуемо. Все утро будет улыбаться, хлопать ресницами. Все начинается типично, у всех одинаково. Она будет светиться на работе, даже похорошеет. Подружки будут шептаться, кто он, каков он, у вас было? Через полгода он поведет ее в дорогой ресторан. Все официально, вечернее платье, пиджак, устрицы. После первого блюда она пойдет в уборную, и убедившись в том, что там никого нет, начнет репетировать удивление. Возможно, она представит, как на свадьбе будет бросать букет своим подружкам. Знакомство с родителями, с друзьями. Начнут дружить только с парами. Все чаще будет оставаться у него. Сначала принесет свою косметику и майку... Нет, она возьмет одну из его маек, будет спать только в ней. Потом начнет покушаться на другое пространство. Будут в обнимку смотреть мелодрамы. Однажды, он позволит себе перед ним расплакаться. Первые праздники будут отмечать вдвоем. Вначале – только дорогие подарки, потом шарфы, гель для бритья и новые носки. Секс? В начале много, будут экспериментировать, страстно, словно бы высекают искры. Потом реже, и совсем редко. Она будет смотреть на его привычки, как на особенности. Будет любить каждую из них. А его друзья еще лучше, какие замечательные, конечно сходите в бар, нет, я не против. Потом... Есть это дурацкое потом, после. До и после. Начало второго акт драмы. Они съедутся. Все созидательно. Поход по магазинам, выбор мебели эпохи короля Карла XVI, который Густав. Их первая ссора случится из-за пустяка. Например, из-за цвета обоев. Найдут компромисс. Он терпеть не может всю эту кустарную живность, а она захочет разбить целый садик на подоконнике. Он уступит. Она уступит ему в его увлечении видеоиграми. Иногда, она будет смотреть, как он играет. Потом начнется период халатиков, домашних штанов и вонючих тапок. Ничего, оба терпят. Однажды во время ужина, она ему скажет, как бы невзначай, что ей стало очень неудобно добираться до работы. А он? Он добряк, он неплохо зарабатывает и полон притупляющей уверенности. Так и не ходи туда больше, скажет он, я неплохо зарабатываю. Много позже, скованный сомнениями он спросит себя: не было ли это продуманным шагом, спрятанным на дне тарелки будничного ужина? Так или иначе, но она уйдет с работы. Освободившееся время, сначала такое пугающее, подскажет ей планы на следующие годы. Дети. Добряк угодил в паутину – он не смел догадываться. Они попробуют. Ничего не получится. Она заставит его сдавать унизительные анализы, сама будет сдавать унизительные анализы, врачи будут унизительно расставлять руки в замешательстве. Это даже немного притупит их страсть, но она решит, твердо решит, даже несколько самоуверенно, что это лишь проверка прочности их отношении. И что если они действительно любят друг друга, то победят такую несправедливость вместе, даже если победа означает усыновление. А потом теплое солнышко их отношений закроют серые тучи. Три толстые тучи. Придет кризис экономический, неминуемо. Он потеряет свою работу, и в отчаянии перестанет быть таким добряком. Она вернется на свою, но с меньшим окладом. Теперь действительно неудобно добираться до работы, и самое ужасное, что и дорога до дома стала несколько отягощать. Причина тому – его индивидуальный кризис, вторая тучка. Он встретит парализующие вопросы смысла бытия безработным и безрадостным, словно бы у него отобрали точку опоры. И только одно по-прежнему приносит радость – видеоигры Ее это раздражает. Она, конечно, понимает его проблемы и такой своеобразный способ побега, но она никак не может примериться с вектором движения. Дело в том, ее вроде бы так воспитывали, что идти надо только напролом. У нее все схвачено и распланировано, и это, в свою очередь, раздражает его.

Тучка третья – кризис отношений. После стольких неудачных попыток создать семью, в подлинном значении этого слова, аляповатых ссор, безденежья и целого совка прочего, они охладевают друг к другу. Особенности раздражают, привычки непутевы. Даже в постели, они оба стараются быть как можно дальше от центра, забываясь сном, каждый на своей половине. Секс – редкость, даже роскошь. Растет презрение. Так будет лет через пять. Возможно даже, что кто-нибудь появится на горизонте. На ее горизонте, он ведь будет копошиться в собственных сумерках, да и к тому же, она подвижнее.

А может быть и не совсем так, он думает, когда она входит в комнату, такая свежая и помолодевшая. В смысле не так в деталях, тут уж, как говорится, от перемены мест слагаемых. Она ложится. Он делает вид, что только что проснулся, и тогда она потягивается, и кладет голову ему на грудь. Доброе утро, как ты спал? Хорошо и крепко, а ты? Прекрасно, мне вчера очень понравилось. Да. Что будем сегодня делать? Начнем с завтрака. Он целует ее в лоб, идет в ванную. Забывает про не поднятое сиденье. Ну вот, вот, думает. За изменениями в отношениях можно наблюдать в сообщениях. Почта, телефон, в наше время с этим все в порядке. В начале сообщения громоздкие, красноречивые и сентиментальные. Затем покороче, с обязательным окончанием "я тебя люблю". Так продолжается достаточно долго. Затем уж совсем короткие, "ты где?" "ты скоро?", "купи то-то", "задерживаюсь" и тому подобное. В ванной комнате сохранился ее запах. Готов он всем пожертвовать? Он ведь изначально понял, что это не свидание на одну ночь. Это как выдергивать из головы седой волосок. Вероятно, она сейчас пишет подруге. Или ходит по комнате, рассматривая мелочи его натуры. Прикасается к корешкам книг, заглянет в шкаф, откроет ящик, ей же надо знать, как он складывает свою белью. Он аж скривился, там в ванной, перед зеркалом. А она ведь ему нравится, может он влюбился? Сомневается, он осторожен.

Неясно, что будет потом. После кризисов. Они останутся вместе, или разойдутся? Будут ли дети? Сколько лет они проживут парой? Свадьба обязательное условие. Он не хочет, и вообще считает это глупой затеей, но она, очевидно, придерживается другого мнения. Однажды она ему скажет: мои биологические часы тикают! Сколько еще раз она будет просыпаться раньше него, что бы подкраситься? А если он все-таки добряк, а она уйдет с работы? Придется ему тогда ограничиваться в своих желаниях. А вдруг он влюбиться в кого-нибудь, когда уже будет с ней? Что тогда? Будет гулять с сыном по парку, и влюбится. Как в том анекдоте, никому не хочется умирать в одиночестве. Сейчас он варит кофе, а она надела его рубашку, ждет и наблюдает. Он умирает, она держит его за руку, и вроде бы он должен себя чувствовать спокойно и смиренно... но нет. Вдруг он подумает тогда, на смертном одре, что она все-таки треклятая сука, и из последних сил постарается убрать свою руку? Он наливает в черный кофе молоко, смотрит, как меняется цвет. Белое и черное. Кто-то любит черный, как он. А кто-то предпочитает с молоком. Черный кофе, белое молоко, и что-то бежево-коричневое вместе. Слушай, он спрашивает ее, а тебе нравится кофе, только честно? А что? Ну, мне просто интересно. Так, иногда... мне больше нравится зеленый чай. Неужели, он думает, это все из-за страха смерти и одиночества и продолжения рода? Неужели у него кризис? Он где-то читал, что в ближайшие годы возможен экономический... Слушай, он говорит, я думаю, что нам не стоит больше видеться.