Вознесенский, Андрей
Вознесенский, Андрей
Советский поэт, один из самых видных шестидесятников. |
В 1960-е - да и в 1970-е тоже - народный кумир и поп-звезда, считаясь в народе авангардистом, лихачом и удальцом, отчаянно противостоящем всей остальной сплошной замшелости, посконности и кондовости, царивших в СССР как ни в сказке сказать, ни топором не вырубить.
А в таких медвежьих как углах как, например, Тюмень - так и в 1980-е. Ярым любителем сочинений А.Вознесенского например, был Владимир Рогачев, заведующий кафедрой советской литературы филологического факультета Тюменского университета. Который, будучи также еще и вождем самодеятельного университетского театра, много лет без перерыва ставил со своими студентами театрально-поэтическую композицию "Антимиры", в которой бичевал мещанство в лице персонажа по фамилии Букашкин, за то, что у него кальсоны - цвета промокашки.
Был некоторое время увлечен сочинениями А.Вознесенского и М.Немиров:
Под брандсбойтом шоссе мои уши кружились как мельницы по безбожной, бейсбольной по бензоопасной Америке;
или:
Автопортрет мой, неона реторта, апостол небесных ворот, - аэропорт.
или:
Худы прогнозы. И ты, в ожидании бури, как в партизаны, уходишь в свои вестибюли;
или
Не тронь человека, деревце, Костра в нем не разводи, И так в нем такое делается - Господи, не приведи!
и так далее.
Это нравилось мне - и в 1980-м, и в 1981-м, и, немного, и в 1982-м. Но потом я к такому стихосложению охладел, постепенно научившись видеть, сколь нестерпимо пошл его романтический пафос.
И назойливая сверхметафоричность - тоже.
Что остается верно и сегодня, 10 декабря 2001 года, 1:56 ночи.
2. Вот смешное четверостишие А.Вознесенского, и к тому же подтверждающее высказанное выше:
Рву кожуру с планеты, срываю прах и тлен, спускаюсь вглубь предмета, как в метрополитен.
Автор предполагает, что он в этих строчках выразил свою удаль и дерзость.
А если спокойно прочитать то, что в них именно написано, получается следующая картина: некий добрый молодец рвет и мечет, все снося на своем пути, и чего ради? А всего лишь ради того, чтобы прорваться в метрополитен, чтобы стать на эскалатор и чинно спуститься на нем в его глубь.
3.
Глубочайше найуважаемый А. Тер-Оганян! Есть у меня подозрение, что я, являяся пьян, Будучи у тебя двое прошлых суток в гостях, Вовсе не с лучших сторон себя проявлял алкогольных на радостях. Ехал обратно во всяком я случае ох, с приключениями: заплутал; Сел не в ту сторону: аж на Каширской; потом на Динамо; потом еще где-то еще побывал; Помню, что спал на полу; и сапог потерял; и в ментах побывал; Но был отпущен, и с ужасом думаю, что, может быть, и стихи им читал; В общем, позор, и позор, и позор, и позорный я просто шакал. Поэтому я, Хоть особо и нечего мне тебе сообщать, На всякий случай это письмо отправляю, уведомить дабы тебя В моем глубочайшем на самом-то деле почтеньи и протчая (мать-мать-мать-мать), А если я спьяну чего навысказывал слишком обидное - Могу лишь одним оправдаться: очень теперь стыдно мене.
Это, конечно, уже не А.Вознесенский.
Это письмо автора этих строк моему другу А.С.Тер-Оганяну, а вставлено оно сюда потому, что среди, что было навытворено мной у Оганяна в гостях, помню еще (очень смутно), вел я обличительные речи против тех мастеров искусств, которые являются козлами продажными, ничего не придумывая нового, а все бессовестно торгуя тем, что придумали 20 лет назад.
Оганян мне в ответ говорил, что видел новые произведения Джаспера Джонса. И он делает, в принципе, то же самое, что делал и 40 лет назад, и это, безусловно, не является контемпорари артом. Но он это делает настолько здорово, что это все равно не ширпотреб и массовое производство на продажу, а - очень хорошо.
И вот: подумав над этим в трезвом виде, я пришел к выводу, что Оганян прав.
И могу подтвердить его примеры и другими, от Кушнера и Бродского, до самоего Тютчева - авторов, нашедших однажды свою манеру, и всю дальнейшую жизнь продолжающую ее уточнять, развивать, совершенствовать и т.д. без каких-либо резких поворотов - и при этом вовсе не являющихся продажным говном, а только становящимися все лучше и лучше.
Подумав еще, понял я, и откуда моя злоба и раздражение.
А оттого, я понял, что слишком много я читаю находимых мною на помойках периодических печатных изданий типа "МК", "Семи дней", "Мира Новостей" и всего прочего этому подобного. А в них - все сплошь интервью то с Гребенщиковым, то с Макаревичем, то с Сукачевым, то со Скляром, главарем группы "Ва Банк", то с Ю.Шевчуком, совестью советского рока, то с Вознесенским, автором видеом, то с Роллинг Стоунсом, Питером Габриэлом или Стингом. Они-то меня и приводят в бешенство и ярость.
Но, послушав Оганяна, я подумал и осознал: не в том дело, что Б. Гребенщиков раньше был хороший, а теперь стал говно, и говно он теперь не из-за того, что продолжает то, что - - -; а дело в том, что сочинения его - и всех вышеперечисленных и им подобных - и с самого-то начала были говно и третий сорт. И это, в общем, кстати, все понимали, но делали скидку на особые условия жизни: в СССР и на то, что зато эти - - - новенькие, молодые и наши, а третий сорт они, дескать, пока, а со временем, дескать, разовьются и станут сортом первым.
Но они развиться оказались неспособны.
И так и остались третьим сортом - и притом даже и не понимают этого!
А гордо торчат на всех экранах и газетных полосах, в полной уверенности, что то, что они сочиняли и сочиняют, это-то и есть самый первый сорт.
Это-то меня и приводит в бешенство и ярость, и подвигает на неправомерные обобщения.
Мораль: меньше нужно читать бульварной прессы.
Мораль 2. Наличествует в Оганяне, обнаружил я, куда большая доброжелательность и терпимость к людям и их проявлениям, нежели это свойственно мне. С грустью я должен констатировать факт, что являюсь личностью куда более склонной к нетерпимости и злобе, и даже и к зависти, что отнюдь не есть то, что хорошо.
- страничка А.Вознесенского на сайте "Стихия - лучшая поэзия"
- фан клуб А.В. под названием "Авось"
- страничка А.В. на "Русской поэзии 60-х как гипертекст"
- В. на Вагриусе
- Предисловие к проекту. Авангардизм
- Аведон, Ричард. Автоматизация приемов. "Автоматическое письмо". Автономность стихотворения
- Агитационная поэзия
- Агностицизм. Адамович, Георгий. Азиза
- Айги, Геннадий. Акмеизм
- Акростих. Аксаков, Константин
- Александрийский стих. Александрийство
- Алексиевич, Светлана. Алехина, Ксения. Алешковский, Юз. Алкоголизм
- Аллитерация. Аллюзия; Аллюзии в постмодернизме. Алфавит. Амелин, Максим.
- Америка. Американская культурная экспансия
- Американская поэзия. Америколюбство. Америкофобство. Амфибрахий
- Анаколуф. Анакреонт; Анакреонтизм. Анакруза. Ананас
- Анапест. Анархические умонастроения
- Анафора. Ангедония. Андерграунд
- Анекдоты. Андерсон, Памела. Анжамбаман
- Антиалкогольная кампания
- Антология. Антонов, Юрий. Аполлинер, Гийом. Арабов, Юрий
- Арабы. Арагон
- Арбат (начало)
- Арбат (продолжение)
- Арбат (окончание)
- Арбуз
- Арион
- Арион (журнал)
- Аронов, Александр. Архаика. Асеев, Николай
- Ассонанс. Ассонансная рифма. Астрофическое стихотворение. Атеизм. Афиногенов, Александр. Ахмадулина, Белла
- Ахматова, Анна
- "Банан"
- "Больше Бэна"
- "Б-52-сы"
- Баадер и Майнхоф. "Бабам не наливать!" Бабицкий. Бабки
- "Бабы - дуры" Багрицкий, Эдуард
- Байтов, Николай
- Балдеть. Баллада. "Балтика"
- Бальмонт
- "Банан"
- Бар
- Барби. Барби Твинс
- Барды. Баркашовцы. Барокко
- Барков
- Баррикада на Никитской
- Басня
- Батоны. Батый. Бахтин, Михаил
- "Больше Бэна"
- Бауманская улица, 13. Башлачев. Бдительность
- "Бедное искусство". Бедность. Безалкогольный образ жизни
- Безбытность. Безмерность
- Безобразие. Безумство. Бек, Татьяна
- Белова, Елена. Белозор, Максим
- Белучча, Моника. Белый стих. Багрицкий, Э. Бенкендорф-Будберг, Мария
- Берримор, Дрю. Берроуз, Уильям
- "Бесы". Бжезинський, Збигнев. Бидструп, Херлуф. "Битлз"
- Блеск и Шик. Блаватская Елена. "Блестящие"
- Блок, Александр
- Блондинки или брюнетки. Блэк Саббат. Блюз
- Боголюб, Ольга. Бодлер, Шарль
- Богомяков Владимир, часть I
- Богомяков Владимир, часть II
- Бокс. Болгария. Боуи, Дэвид
- Большая буква в начале строки (и знаки препинания)
- Большая Тюменская Энциклопедия
- Бормотание художественное, часть I
- Бормотание художественное, часть II
- Борода в жизни писателя и человека, часть I
- Борода в жизни писателя и человека, часть II
- Босоножки
- Брейк. Британия
- Бродский, Иосиф. Брокгауз и Эфрон
- Брюсов, Валерий. Буйнов, поп-исполнитель. Будильник
- Буколика
- Булатов, Эрик. Бульварная пресса
- Бумажечки
- Бурова, Серафима
- Бээфовка. Важенин, Владимир
- Ван-Зайчик
- Варваризмы
- Варум, Анжелика. Введенский, Александр
- Верлибр. Вертолет
- Видеомагнитофон, часть I
- Видеомагнитофон, часть II
- Винокуров, Евгений. Витухновская, Алина
- Вишес, Сид. Влади, Марина
- Внутренняя рифма
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы