Жизнь как есть

На троллейбусной остановке стоял я аки Наполеон, ожидая троллейбус,
чего же еще можно на троллейбусной остановке ожидать? Троллейбус
не шел, ехали одна за другой маршрутки, но ни одна из них, как
назло, мне не подходила; оставалось только ждать, и надеяться.
Жизнь так часто и так назойливо заставляет нас только ждать и
надеяться, что очень трудно каждый раз получать от этого кайф.
Да и нужно ли его получать? Не роптать, господа, вот что главное
в такой ситуации. «Сударыня, таракан не ропщет» — помните? Ну
вот и я не роптал.

Я был не один, публики на остановке накопилось изрядно; слева
от меня стоял симпатичный седовласый дедушка, держа за руку своего
не менее симпатичного малютку внука. Дедушка тоже скучал, и, видимо,
очень хотел с кем-нибудь поговорить.

— А что, Илюша, — обратился он ко внуку, — как думаешь, приедет
наш троллейбус или нет?

— Нет, не приедет, — уверенно ответил Илюша.

— А если не приедет, так как же мы будем домой добираться?

— Тогда не доберемся, — констатировал Илюша.

Дедушка пытался было еще приставать к Илюше с расспросами, но
тот явно праздных разговоров не любил, отвечал односложно, и старик
решил переключиться на кого-либо другого.

— Не видать там троллейбуса, молодой человек? — спросил он меня,
хотя видел то же, что и я (а может, у него просто было плохое
зрение, старость не радость).

— Нет, не видно, — сказал я.

Дедушка приготовительно кашлянул.

— Что делается, — начал он, — ни одного троллейбуса, все маршрутки.

— Да, — согласился я.

— А пожилому человеку какая маршрутка? — стал развивать свою мысль
дедушка, — два раза проехал — и всю пенсию прокатал.

— Опять же и молодежь. Им и квартиру надо, и детей... Тоже особо
не поездишь. Только не понимают этого молодые люди, раз такое
безобразие допустили. Это — ка-пи-та-лизьм, — квалифицированно
сообщил дедушка, — тем, которые нахапали, им троллейбусы не нужны.
Они те специально одни маршрутки пустят, чтобы с людей побольше
содрать. А молодежь хочет жить, как в Америке. Того не понимают,
что Америка полмира грабит, а нам грабить кого? Сами же себя и
грабим.

Какое замечательное чувство коллективизма, подумал я, «Сами же
себя и грабим». То есть этот дедушка до сих пор считает грабителей
за родных себе, какая там, к черту, классовая ненависть!.. Всемирная
отзывчивость советского человека. Внук небось, когда подрастет,
уже совсем по-другому будет рассуждать.

— Когда мы жили при Советской власти, — продолжал тем временем
дедушка, — тоже всякое бывало; после войны гнилую картошку ели,
да! Но такого бардака не было никогда. При Брежневе телевизоры
покупали, холодильники, все было. Молодежь этого не понимает,
им Америку подавай. А я вам скажу, как мы плохо и не жили при
коммунистах, настали эти вот времена, и мы поняли, что жили уже
при коммунизме.

— Я всю жизнь работал, и поверьте вы мне, не абы как! А теперь
— что я с этого имею? Даже троллейбусы не ходят. Нет, я не знаю,
куда наша молодежь смотрит.

— За кого голосуют? Это все пе-ре-вер-тыши, — подчеркнуто грамотно
проговорил дедушка. — Они и тогда там сидели,
и сейчас сидят. Это банда. А что нормальному трудящему человеку
хода не будет — этого молодежь не понимает. Они сами туда вылезти
надеются. Куда там! Один вылезет, а все остальные на всю жизнь
в нищете...

— Дедушка, дедушка, — заговорил вдруг Илюша, — ты не разговаривай
с незнакомым дядей! С незнакомыми дядями нельзя разговаривать.
Дядя вытащит пистолет и убьет тебя.

Дедушка осекся, не находя, что ответить. Я, впрочем, тоже не нашелся.