Библиотечка Эгоиста (под редакцией Дмитрия Бавильского)

«Деточка,

все мы немножко лошади,

каждый из нас по-своему лошадь»

Владимир Маяковский

«Хорошее отношение к лошадям»

Просторность

Для чего существуют просторы? 
Чтобы их засорять! – 
Мусором собственных мыслей, 
Выбросом старых вещей, 
Энергетическим всплеском 
Внезапно пришедшей идеи…

На земле Иудеи рождён
И повергнут, болтаться кулоном
На чужой волосатой груди.






Тесно

Знаешь, как тесно мне
В орфографическом словаре?
Жёлтыми страницами зажат,
Лежу сплющенный. 
А тут еще эти – 
Лапают жирными пальцами, 
Пялятся мутными глазками, 
Тасуют слепыми руками. 
Вот встрепенусь
И взлечу вниз с книжной полки
Под ноги какой-нибудь стройной красотке!






Эротизм

Эротизм наступает на пятки – 
Топорщится складками, 
Выглядывает закладками, 
Струится гибкими линиями. 

Белыми лилиями падает
На белую простыню. 

Если раздвинешь лепестки – 
Увидишь её – 
Ласковую и добрую, 
Как плюшевого медведя, 
Которого в детстве
Считал лучшим другом. 

Где он теперь? 
Туда же дорога и ей. 
Затрётся, забудется, 
Сложится в бумажный самолетик
И улетит в никуда. 

Будешь скучать.

Не боись! – 
Будет новый подарок от Деда Мороза
К старому Новому году.






Удача

Распишись и получи 
Пакет с вожделенной удачей! 
Она теперь у тебя в руках – 
Воркует и просится в туалет – 
Опорожниться фейерверком 
Несбывшихся мечт.






Вечность

Будет ли сердце биться тревожно? 
Будет ли ветер петь? 
Будет ли твердь 
Мягкой как пух, 
Если быстро начнёшь стареть? 

Изотрётся в прах твоя голова, 
Поползут по рукам червяки, 
И пиявки в протухшем озере
Высосут голубые глаза. 

Это удел, но предела нет. 
Будешь рождаться вновь, 
Протоплазмой вливаясь в иные черты – 
Будет новое тело,
Улыбка,
Глаза
(Карие или цвета морской волны)… 

Повторяется мир, 
Замыкается жизнь
И не вырваться, 
Не устоять,
Только по небосклону
Катиться вниз
Повторяя банальное «***дь!»






***

Жизнь –  вокзал, 
А все мы –  в ожидании поезда-смерти.

Кто-то жуёт бутерброд, 
Кто-то прикорнул на скамейке, 
Кто-то читает журнал…

Голос диспетчера радует: 
«Не волнуйтесь –  уедут все!».






Стильность

Читайте все! 
Спешите глазеть
На вытянутое в морге тело – 
Руки по швам, 
Белки мутны, 
На ноге номерок болтается флагом… 

Афиша верна – 
Представление будет – 
Отрубленной головой на серебряном блюде. 
Будет фуршет, 
Будут пить до дна, 
Поглощать охлаждённый студень. 

А мне чего? – 
Лежу синяком, 
Простынёй кровоподтёки лелею… 
Вернее не я –  только тело,
А душа растянулась под потолком – 
Люминесцентные лампы слабо, 
Но греют. 

Улетать неохота, 
Но ещё чуть-чуть и выпнут уже насильно,
Посадят на цепь, 
Потянут в путь…

Ну, что, читатель, –  достаточно стильно?






***
Чёрные вены тоски _ 1
Режут меня на куски 
Проводами, натянутыми до звона.
Пилят кричащую плоть – 

В тетрапак. 
В грузовик. 
На прилавок. 

Лежу, приподняв этикетку, 
Слежу – 
Покупатели мимо,
Снуют пингвинами важными. 
Им сказали:

Вы всегда правы, 
Если что –  телефончик вот... 
Продавцы –  кролики 
Вы –  удавы. 

Вот, один подкрался... 
Внимательный! – 
Смотрит на дату, 
Читает состав: 

Человечина свежая, 
Первый сорт, 
Но с душком помрачневшей души. 

Оторопевший кричит, 
Освобождает желудок.

Эк, тебя развезло, гражданин! 

А цыплят молодых пожирать? 
А глумиться над розовым телом 
Поросёнка молочного – 
Это как? 







Ёкарный Бабай

Это Ёкарный Бабай – 
Зацепился за якорь, пугает люд, 
Раскачивает накренившуюся палубу. 
Пассажиры мечутся, орут и блюют,
Топчут старух и младенцев. 

Квохчут курицы в ресторане – 
Их пророчили в суп, 
А не вышло! 
Спасибо, спрут! 

Теперь повара
Прыгают сами
За скользкий борт, 
Сыплются зернами, 
Как перловка в уху. 
Спасайся, кто может! 
Не спасёшься – сотрёт в труху, 
Затянет в трахею, 
Жерновами сожрёт. 

Вот так судно стало судилищем…






Очередь за эротикой

«Кто последний в очередь за эротикой?»
«Гражданин, Вы здесь не стояли!» 
Хвост протянулся на три квартала. 
Мечтают о колбасе: 
Копчёной, 
Свиной, 
Не очень жирной. 
Слюнки бегут и иные жидкости, 
Вязкие, как коктейль в фито-баре. 

Всему виной воспитание: 
В детстве родители недодали 
Любви, 
Ласки. 
Нравоученьями надоедали: 
«Это нельзя! 
На место положь! 
Поклади, я тебе сказала!!!» – 
Мама кричит издёрганная, 
Устала и хочет спать, 
А тут ещё второе дитя пищит,
И нужно его качать… 

Очередь продвигается. 
Вот-вот магазина дверь! 
Эх, наберу я себе таиландской экзотики!!! 

Здоровый детина 
Путь преградил многотонным камазом, 
Рука на курке
И жилка дергается под левым глазом: 
«А-ну, расходись! 
Товар закончился!» 

Какой-то мужик в китайской куртке упал 
И на снегу закорчился – 
Плохо ему, бедняжке, без эротики.






Извраще...

Чего ещё рука не коснулась? 
Куда не забрался взгляд? 
Лежит на кровати, ещё не проснулась, 
Оттопырила пухлый зад… 

Любуюсь эротикой, 
Жалюзями поделенной 
На маленькие порции (на один присест) – 
Кушаю медленно, 
Жую задумчиво – 
Чтоб на каждый зуб 
Из оставшихся тридцати. 
Вспомнить пытаюсь: не был ли груб? 
Не болтал ли опять про инцест? 

Крест-накрест руками схвачу за плечи, 
Вопьюсь вампиром в рдяном плаще… 

Насытишься плотью –  станет легче,
И плевать, что я извраще…






Шлюхе

Залепи оплеуху в ухо, 
Тому, кто назвал тебя шлюхой – 
Ты просто искательница ощущений, 
Ты просто властительница тел! 

Мораль, как шамкающая бабка 
Уже отжила своё, 
Скажи ей: 
Пора и честь знать! 
Пожила и будя! 

И в клубящемся дыме 
Ночных дискотек, 
Продолжишь раздаривать прелести, 
Пока не прокисла, 
Пока врач в венерическом диспансере
Не выдаст тебе пропуск в калеки.






***

Ты рожала от Дьявола, детка? 
Вот младенец, 
Красив, как конфетка! 
Поди разбери, 
Кем он вырастет – 
Первым министром, 
Забулдыгой последним
Или среднесерым в мышиной шкурке? 

Гитлер тоже был молодым, 
Рисовал акварелью, 
Влюблялся в девушек, 
А потом сказал: 
Да все вы придурки! 
Выжгу всех! 

Слава богу, запал иссяк. 
Но душонка осталась! 
Из небытия норовит
Вселиться в кого поудачнее, 
Просочиться, 
Пролезть в ферзи…

Осторожен будь! 
Астролога сделай другом своим
И, с наступленьем критических дней,
Пользуйся презервативом!






Уступай!

Хватить елозить и в уши втыкать 
Плейеровы провода, 
Прикидываться, что не видишь, 
Кому уступать 
Место в дребезжащей маршрутке! 

Вот –  женщина серая, 
Плод внутри – 
Томится нерождённой тоской, 
Дрыгает то ногой, то рукой
И говорит, прорывая вспухший пупок: 
«Дяденька, мама устала моя, 
Позволь посидеть чуток!» 

Ты же вяло отводишь глаза, 
Кривишь недовольный рот, 
А ведь у самого, 
По ту сторону соска, 
Кровь хлещет и сердце бьёт!






Акробат

Знаешь ли ты, сколько тепла
В сердце таится твоём? 
Знаешь ли ты, что все мы поём 
Песню одну, но на разный лад?

Ты –  акробат бессловесных форм 
Иллюзионист бесполезных букв, 
Ты себя растратишь на корм, 
Раскрошишься из чужих рук…

Будешь тонуть, пожираем мальком, 
Пищеварительный ускоряя процесс, 
А кто-то пойдет другим путем – 
Накачает бицепс и пресс.






***

Порубленный в капусту 
Шашкой Чапаева, 
Сижу, обтекая долларовой массой, 
Выжат весь, как дармовой кетчуп
В студенческой столовой.

Хотел заработать и заработал: 

Нервный тик, 
Красные глаза, 
Жгучий гастрит, 
Вывих мозга. 

Спохватился, да поздно – 
Карман набит плотно, 
А внутри и снаружи болит. 

Теперь лечиться – 
Врачам нести заработанное кровно и потно, 
Делать переливание
Из кошелька в кошелек. 

Снова буду здоровый, но бедный.






***
Что говорит тебе бог, 
Когда навещает?

Заходит, как в палату больничную: 
Вот апельсины, яблоки вот... 
Ах-да, просил же копчёную курицу! 
Чёрт подери! 
Потерпи, 
Обязательно в следущий раз!

Родители как? 

Да так, ничего – 
Ждут –  не дождутся, 
Когда прилетишь.
Садик уютный купили – 
Райские яблоки –  белый налив... 
Их и принёс. 

Пёс твой, 
Что разрезан трамваем был
В позапрошлом году, 
Воет, скулит
И архангелов не подпускает. 
Очень печален,
Не жрёт и не пьёт, 
Гадит в углы
И грызёт облака. 

Что там ещё? 

Прибыл вчера
Твой сосед по подъезду. 
Встретили маршем,
Торжественно. 
Фронтовиком был, 
Теперь средь своих... 

Ладно. Прощаюсь. 
Держи пятерню, 
Хвост пистолетом держи
И держись!

Если удастся – 
В четверг позвоню.






Сюжетец

Собака, сбитая автомобилем, ещё жива – 
Доползла на развороченном пузе, 
Легла у обочины в тёплой лужице собственной крови. 
Дышит, скулит, на вой не хватает сил. 
Мимо –  фары… 
Фраеры, лохи…
На запорожцах и лимузинах… 
А где-то в подвале щенята-крохи, 
Копошатся, тычутся мордами… 

Не ждите маму, 
Теперь для вас только сапоги кирзовые 
Сантехника Недоумкова.

***
Если б сердцу вырастить руки!
Чтоб в каждом рукопожатии бился настоящий пульс,
Чтоб друзья сразу ощущали то,
Что стесняешься произнести вслух.

Если б глаза, как электрический шок!
Чтоб негодяям обугливать ноги,
Чтобы расплата –  мгновенной кармой!

И плевать, что Иисус завещал подставлять вторую щеку!






***

Ты боишься чужого влияния? 
По тебе, так уж лучше вливание,
Заполнение щельных пустот 
Коньяком, настоенным
В бочках из досок гроба Господня? 

К Протопопу-попу потопаем, 
Блинчики с мясом полопаем! 
Жажду утолим,
На закуску –  налим.
Не беда, что Великий пост,
За Всевышнего –  третий тост!

Не удивляйся расплывшейся ряхе, 
Это тебе не аскеты-монахи – 
На хлебе-воде, 
На коленях в келье... 

У этого  не христово – 
Собственное зелье! 

Золочёная ряса, 
Просторный коттедж, 
Мерседес за ***ву тучу баксов. 

Это только для простофиль и невежд 
Церковь –  вместилище бога
И прибежище лучших надежд. 
Знаем мы этих чернявых чубайсов!






***
Этимология блёклых небес…
Происхождение видов души…

Если ангелу лучший друг –  бес, 
То забейся в норку и в тряпку дыши, 
Сопи защемлённой ноздрей, 
Пока на плечо не ляжет рука,
И голос не позовёт…

Хотя, 
Можно резаться и в дурака, 
Бить наотмашь и пиво пить – 
Может, пролезет, 
И деянья твои 
Жирными буквами впишут в аннал. 

Я знал убийцу,
И поступок его
За героизм проканал.






***
Я себя под Путиным чищу – 
Выдавливаю прыщи, 
А он над зеркалом
Белеет борцом – 
Стрижка короткая, 
Кимоно, 
Взгляд с прищуром – 
Вот-вот
Схватит за лацкан и киданёт!

Буду биться руками о мат, 
Матерясь от боли приёма… 

Усмехнется, отпустит, 
Вернётся в икону, 
Переоденется в чёрный костюм.

Буду молиться
До боли в коленных суставах, 
А когда надоест – 
Выплюну выбитый зуб
И подумаю: выборы скоро…






Мёртвые души

Ни фига! 
Ни фига!! 
Ни фига!!!
Не лги самому себе,
Не борись с наступающим тленьем!
Ни к чему эти пошлые игры,
Эти смешные потуги
Казаться лучше, чем есть,
Стать значительным,
Монументальным.

Сожги свои мёртвые души!
Может после, в золе,
Ты отыщешь крупинку себя.






Философия

Доморощенные философы
Пыжатся прослыть супер-пупер,
Топчутся пятками в каменной ступе,
Торопятся пропечататься жирными буквами,
Слить накопившиеся избитки,

Перебивают друг друга,
Лезут на ограждение,
Кричат: 
Чур, меня!
Чур, меня!
Ломятся, как граждане за апельсинами
В декабре семьдесят седьмого.

А девочка сидит на скамейке,
Болтает ножками,
Ковыряет в носу
И любуется пестрой толпой.






Поцелуйный ряд

Марлон Брандо и Мерилин Монро
Как-то пошли в кино,
Купили билет в поцелуйный ряд,
Шепчутся, ржут и хрустят попкорном.

Фильм –  дерьмо, сделан топорно,
Но зрители силятся что-то понять,
Вникают в идею, 
Льстят сами себе:
Вот-вот я прозрею!

А эти сидят – 
Поцелуи взасос!
И нет им дела до искусства важнейшего.

На простыне экрана – 
Интимные тайны плещут кефиром – 
Брызги в зал,
Залепляют глаза…

Но только двое в последнем ряду
Ощущают реальность вполне.






***
Гей, славяне!
Ему не множиться,
Не писать заявления в ЗАГСе,
У него симпатичная рожица,
Но в туалет он ходит так же, 
Как все мы.

Эх, славяне! Братья и сестры!
Страшит не это.
Лет через сотню мы будем Китаем,
Если забудем дорогу в роддом.






***

Фидель Кастро и тот –  Рус,
Так, чего же мне
Стыдиться происхождения?
Я по улицам парижским пройдусь
Гордо выпятив грудь
И глаза орденами вычудив,
И башня, Эйфелем заклепанная,
Передаст привет 
Красноярскому железнодорожному мосту _ 2,
Через меня.







Лошадиный Христос

Грохнуться оземь
И стать жар-птицею
Или коньком-горбунком коммерческим, 
Чтобы у парка имени Кой-кого 
Бледных детишек катать по периметру. 

А в перерывах спины натруженной 
Сено жевать, любоваться звёздами, 
Плавать в мечтах подслащённых крекером, 
Глазом косить на кобылку в яблоках...

Грохнуться оземь, 
Откинуть копытца, 
Розовой пеной умыть мощение… 

Христос лошадиный, распятый на бойне,
За угнетённых воздай отмщение!






Эстетика

Ну что –  прочитал?
Насладился эстетикой слова?
Читал бы лучше Достоевского
Или Толстого!
Помыл бы лучше посуду
к маминому приходу!

–––––––––––––––

Примечания:

1. Строчка из повести Виктории Клебановой «Страх влияния»

2. На всемирной выставке 1889 г. в Париже башня

Эйфеля и красноярский ж/д мост поделили первое место.