Поэзия

Из Беранже

А. Родионову

Смотрю на вас девчата
И думаю: Ну да!
И я была когда- то
Стройна и молода.

Поверьте старой тете,
Послушайте совет.
Вот я гляжу, вы пьете
Мытищинский абсент.

Вы не боитесь ада.
Вам жизнь – эксперимент.
Но только пить не надо
Мытищинский абсент.

Глаза сольются в щелки.
Уйдет к другой бойфренд.
Не пейте вы девченки
Мытищинский абсент.

Не верьте грамотеям
И книжке «НЛО»
Что, мол, Зеленой феей
Верлен назвал его.

Рембо, скажи на милость,
Бодлер… Зато потом
Отправит вас омнибус
Всех вместе в Шарантон.

Цирроз сожрет печенку.
Муж станет импотент.
Не пейте вы, девчонки,
Мытищинский абсент.

И если кто вам скажет
Что пил его Ван Гог,
Гоните его сразу же
Как ступит на порог.

Гоните его к черту.
Подумаешь Винсент.
Не пейте вы, девчонки,
Мытищинский абсент.

С таким, вот, провокатором
Не долго до беды.
Не знайтесь вы с ребятами
Из творческой среды.

Расскажет такой парень,
Что он интеллигент
И подливать вам станет
Мытищинский абсент.

Ты, чтобы не вонял он,
Скажи ему в глаза:
Козел твой погоняло,
А мне нужен казак.

Пусть будет он чеченом,
Пусть будет он таджик
Простой, обыкновенный
Трудящийся мужик.

Пусть будет он военный
Сапог и ксенофоб,
Но только не богема,
Не андеграунд чтоб.

Пусть будет он политик
Несет тоскливый бред,
Но только бы не критик,
Не литературовед.

Пусть делать заставляет
По два часа миньет,
Но только б не прозаик,
Но лишь бы не поэт.

Пусть будет он дебилом.
Пусть платит алимент.
Но только бы не пил он
Мытищинский абсент.


Ода на выход Ж.-М. Ле Пенна во 2-й тур
президентских выборов во Франции (По 
gрочтении журнала “Неприкосновенный запас” №2/22)


Я встревожен, вашу мать,
Бьюсь головой об стену,
Боюсь Францию отдать
Жан-Мари Ле Пенну.

Он ведь против нацменьшинств,
Против пидарасов.
Сволочь злобная, фашист,
Ветеран спецназа.

Стонет майская трава
Под солдатской бутcой.
Ну, французский буржуа,
Ты совсем рехнулся.

Лучше б ты бросал свой лист
За Фортейна Пима.
Пусть тот тоже был нацист,
Но хотя бы пидор.

А голландский демократ
Укокошил гада.
Весь свободный мир был рад,
Так ему и надо.

Слышу я «Лили Марлен»,
Слышу я «Хорст Вессель»,
Вижу, как сидит Ле Пенн
В президентском кресле.

Вы попомните меня,
Изберёте гада.
Будет, будет вам Чечня,
Будет вам Руанда.

И поднялся весь Пари,
Разогнул колена,
Чтобы трахнуть Жан Мари
Хренова Ле Пенна.

Против одноглазых рож
За свободу Франции
Встал народ всех цветов кож,
Секс-ориентаций.

Исламист и феминист,
Содомит с шиитом,
Антиглобалист, троцкист…
Все за мир открытый.

Выходи транссексуал
На защиту транса,
Воздымай магрибский галл
Знамя резистанса.

Восклицал: – «Но пасаран!»
Доктор из Сорбонны.
И зачитывай Коран
Шейх в чалме зелёной.

И поклялся всем мулла,
Что врагам бесстыжим
Ни «Хамас», ни «Хезболла»
Не сдадут Парижа.

Аплодирует народ
Сурам из Корана,
А над площадью плывёт
Дым марихуаны.

Смотрят радостно со стен
Неразлучной парой
Вниз Усама бен Ладен
Рядом с Че Геварой.

Новогодние деды,
Близнецы и братья,
И сплелись две бороды
В сладостном объятьи.

Раздаётся в высоте
Через весь квартал:
«Либерте!», «Фратерните!»
И «Аллах Акбар!»

В общем, не прошёл злодей,
Выпал в маргинальность.
Торжество святых идей,
Мультикультуральность.

Тут истории конец,
Прям по Фукуяме,
И вообще – полный п…дец.
Я прощаюсь с вами.


Банальная песня


Ах, белые берёзы
Срубили не за грош,
Пошёл мой нетверёзый,
Да, под чеченский нож.

Прощался с ним по старому
Весь бывший наш колхоз
С гармошкой да с гитарою,
Да с песнею до слёз.

Прощай ты, моя лапонька,
Смотри не ссучься тут,
Чечены за контрактника
И выкуп не берут.

За государства целостность,
За нефтяной запас
Спит с горлом перерезанным
Несчастный контрабас.

Стоит с угрюмым вызовом
Несдавшийся Кавказ,
Маячит в телевизоре
Ведущий-пидорас.

Но спит контрактник кротко,
Не видит этих рож.
Теперь с дырявой глоткой
Уж водки не попьёшь.

Не держит горло воздух,
А он в горах хорош…
Ах, белые берёзы
Срубили не за грош.

Экфраза

Октябрьским вечером, тоскуя,
Ропщу на скорбный свой удел
И пью я пятую, шестую
За тех, кто всё-таки сумел

Ответить на исламский вызов –
Семьсот заложников спасти.
И я включаю телевизор,
И глаз не в силах отвести.

Как будто в трауре невесты
В цветенье девичьей поры
Сидят чеченки в красных креслах,
Откинув чёрные чадры.

Стройны, как греческие вазы,
Легки, как птицы в небесах,
И вместо кружевных подвязок,
На них шахидов пояса.

Они как будто бы заснули,
Покоем дышит весь их вид,
У каждой в голове по пуле,
На тонких талиях пластид.

Их убаюкивали газом,
Как песней колыбельной мать,
Им, обезвреженным спецназом,
Не удалось себя взорвать.

Над ними Эрос и Танатос
Сплели орлиные крыла,
Их, по решенью депутатов,
Родным не выдадут тела.

Четыре неподвижных тела
В щемящей пустоте рядов
Исчадья лермонтовской Бэлы
И ниндзя виртуальных снов.

Сидят и смотрят, как живые,
Не бросив свой последний пост
Теперь, когда по всей России
Играют мальчики в «Норд-Ост».




Терорист из популярной игры
"Counter-Strike"