Страницы святочных рассказов*
Удивительный, ни на чей не похожий язык Ивана Шмелёва: праздничный и вкусный, сочный и нежный, вбирающий столько подробностей, что, кажется и в мире меньше…
И вот – «Рождество» его: простой и скорбный рассказ: сквозь который, как мелькающая фрагментами хроника, проходит вся жизнь: ибо обращается писатель к сыну, а дело происходит во Франции, и ностальгия, окрашенная в полынные, вполне трагические тона, переливается, оттеняя красивую гармонию праздника.
…святочные рассказы имеют долгую традицию: и, сколь бы ни богата была литература русская, вспоминаются волшебные шары повествований Диккенса: самые разные, с мелькающими страшными тенями, с «Рождественской песнью», в которой утверждается, что исправить можно многое, и история преображения души старого скряги Скруджа – тому примером; и был, был – феномен русского Диккенса: домашнего, прочитанного вдоль и поперёк поколениями: черпавшими из него счастье и радость, учившимися состраданию…
«Чудесный доктор» А. Куприна раскрывает праздник ещё с одной стороны: он говорит о милосердии, об умягчение сердца, о том, как человек, у которого масса дел, и семья, и подарки для ребятишек вдруг буквально пропитывается соком сострадания к неизвестному, да ещё и не слишком симпатичному человеку.
«Христос в гостях у мужика» Н. Лескова тему сострадания и милосердия углубляет, усложняет: здесь герой должен оказать милость не просто другому человеку, но – своему кровному врагу; тут христианство раскрывается в том своём глубинном аспекте, который столь сложно воплотить людям; и густое своеобычие лесковского медового языка красиво подчёркивает благородство темы.
А вот – совсем детский взгляд на Рождество: рассказ В. Никифорова-Волгина «Серебряная метель» показывает мальчика, так тонко чувствующего атмосферу праздника, что только тончайшие, легко гнущиеся нити великолепной метели адекватны сей тонкости.
И горят глаза мальчишки, словно соприкасающегося душою с чудом…
Святочная литература разнообразна: и Тэффи в рассказе «Сосед» показывает четырёхлетнего мальчугана-француза, ходящего в гости к «ляруссам», любящим гостей, всегда их угощающим, варящих ни на что не похожий суп – пламенеющий красным борщ.
Он грустный – этот рассказ; но такой светлый, так колоритно передающий атмосферу праздника…
В рассказе С. Дурылина «Четвёртый волхв» старая няня утверждает, что поклониться Христу шли четыре волхва, и четвёртым был – русский человек, «хрестьянин», да заблудился в лесу, и дар, что нёс, отняли злые люди.
Поэтичный рассказ, пронизанный токами любви и благочестия…
…яркие, хотя и не слишком-то помнятся многими ныне, страницы вписаны в глобальную книгу русской литературы святочными искрами рассказов!
____________
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
