Онтологические прогулки

 

 

К настоящему времени ситуация в развитых и развивающихся странах существенно изменилась.

Народные массы в основном дезориентированы и покорны властям, не допускающим даже мысли о собственной смене или изменении.

Стало заметным, что массы, ставшие вялыми и разрозненными, потеряли боевой дух и задор в сопротивлении своим угнетателям в лице правящих кланов. Если и случаются возмущения, то они происходят на национальной или расовой почве, а «цветные» революции инспирируются теми же угнетателями в их же интересах.

Технологический подъем соседствует с нищетой, забитостью и безграмотностью населения даже развитых стран. Например, в США число неграмотных составляет около 50 миллионов человек.

Вместе с тем властные элиты и элиты от культуры довольно явственно разлагаются, ощущая близкий слом привычной жизни, но не понимая причин пришествия эпохи повсеместного хаоса.

Изобразительное искусство свелось к бессмысленным поделкам, литература перестала ставить высокие нравственные цели, оказавшись в плену доходности, она стала торговать макулатурой для скудоумных, да и те ныне предпочитают развлекаться зрелищами, энергетически менее затратными.

Властные элиты полностью деградировали, опустившись до сатанинских ритуалов, а их отношение к населению стало похожим на поведение ленивого пастуха, ведущего стадо свиней на убой. Единственно, что их интересует по-настоящему, это сохранение своей власти ради дальнейшего приятного разложения.

Эти элиты, от элит различных государств до наднациональных элит, продолжают цепляться за свое ведущее положение, несмотря на все изменения в мире, с которыми они предполагают справляться прежними средствами – силой и обманом, невзирая на свою недееспособность, поскольку все их проекты разрешения назревшей ситуации абсурдны и гибельны для них же. Например, если они пойдут по проторенной дорожке развязывания войн, то она неизбежно завершится ядерным коллапсом.

Подобная картина удивляет покорностью масс перед лицом столь убийственных и беспросветных для них обстоятельств, и отсутствием в элитах сопротивления собственному загниванию, соседствующему с применением негодных средств для удержания у власти, что указывает на их глупость.

То есть складывается ощущение равнодушия всех ко всему, кроме самых примитивных ощущений и стремления к выживанию и размножению населения в странах третьего мира, что свидетельствует о падении сознания человеческих сообществ почти до животного уровня, и более того, так как даже животные не ведут себя так тупо к гибели.

Столь любопытный феномен явного распада культуры и цивилизации в ее основах требует объяснения, поскольку человек всё же не животное, и способен осознавать свое положение во времени, сопротивляясь миру вещей и людей в своей неудовлетворенности ими.

Выяснить, что же произошло с человеком в его сообществах к настоящему времени можно, на наш взгляд, сопоставив его сознание с сознанием его предков – приматов.

Природное сознание, получившее наиболее высокий уровень в приматах, вследствие чего его можно назвать животным сознанием, придало этим существам более ярко выраженную индивидуальность по сравнению с другими высокоразвитыми существами.

Сама по себе индивидуальность какого угодно животного состоит в особенностях и свойствах, отличающих его от других особей подобного рода, являясь неповторимой по сравнению с остальными.

Индивидуальность особи отражается в поведении, темпераменте, характере животного, его физиологических особенностях, внешнем облике, способности ощущать, любопытстве.

Те же особенности и свойства характеризуют и любого человека, но к ним добавляется некоторые иные особенности и свойства.

Индивидуальность формируется на основании генотипа, к которому добавляется воздействие соответствующей среды, которое определяется неудовлетворенностью сознания особи имеющимися условиями в отношении питания, размножения и статуса в стае или стаде.

Сам термин «индивидуальность» явственно указывает на главное свойство любой особи – ее эгоцентризм, то есть на первостепенную заботу о себе одном как индивиде, желающем сохранить собственные ощущения, смягчающееся, правда, тем, что вынужденное пребывание особи в группе не может не отразить ее отношение к членам этой группы, выражающееся в поведении, которое диктуется групповым, то есть коллективным сознанием.

Полу-примат – человек, естественно, не мог не сохранить в себе индивидуальность животного, точнее, человек сохранил в себе животное сознание, внешне выражающееся в его индивидуальности.

Эта индивидуальность, определяющаяся животной составляющей сознания человека в своей несоциальной основе практически не меняется, оставаясь той же самой как производная животного сознания, которое так же никуда не исчезает, оставаясь прежним, поскольку стремится только к питанию, собственной репродукции, возможному улучшению своего положения в среде и комфорту, используя такие основные свойства своей индивидуальности, как сообразительность, чувствительность, впечатлительность, решительность, ту или иную степень общительности, любопытство, доминантность, настойчивость, кооперация в действиях, составляющие в своей совокупности, уровне и взаимоотношениях индивидуальность животного сознания вместе с его нажитыми или генетическими признаками - такими, как внешний облик, темперамент, добавляя только к ним приобретенные в свей среде жизненный опыт, навыки, манеру поведения.

Индивидуальность в основе своей опирается на эгоцентризм животного сознания, то есть на первостепенную заботу о себе одном как индивиде, желающем сохранить собственные ощущения.

Однако выжить в ходе эволюции любое живое существо может только в сообществе. И чем слаженнее это сообщество, стадо, прайд и т. п., тем выше вероятность его сохранения в целом и выживания особи в частности.

То есть вынужденное пребывание особи в группе не может не отразить ее отношение к членам этой группы, выражающееся в поведении, которое диктуется групповым, или коллективистским сознанием.

Если особь имеет в силу генетических особенностей или особенностей своего развития под влиянием родителей и прочего окружения высокий уровень сознания, отличающийся внешне в ее индивидуальности неплохой сообразительностью, умением быстро принимать выгодные решения, проявлять настойчивость в выполнении этих решений, быть общительной, любопытной и стремящейся к первенству, то шансы этой особи получать приятные ощущений во всем их возможным разнообразии резко повышаются в рамках собственного сообщества.

Правда, все эти неплохие свойства конкретной индивидуальности, с одной стороны, упираются в сугубо приспособительный характер поведения животных в любом ареале окружающей среды, а с другой стороны, ограничиваются коллективистским сознанием своего сообщества, которое заинтересовано собственным сохранением в целом, а не сохранением особи.

Поэтому те или иные выдающиеся способности конкретной особи позволяют ей всего лишь выделиться в собственном сообществе, но ей никогда не удается преодолеть коллективистское сознание сообщества, нацеленного прежде всего на собственное выживание, а не на развитие его членов, тем более что неординарные особи могут легко внести разлад в отлаженное функционирование сообщества.

Таким образом, в сообществе наиболее развитых существ коллективистское сознание находится в постоянном конфликте с эгоцентризмом каждого индивидуального сознания с тем или иным преобладанием коллективистского сознания.

Именно это преобладание коллективистского сознания над индивидуальным сделало столь медлительным процесс эволюции, занявший до появления человека миллиарды лет.

 

***

Около двух миллионов лет назад от приматов ответвилась не совсем понятным для науки образом новая форма высокоразвитых существ – гоминиды, получив несколько иной импульс к развитию по сравнению с сугубо адаптивным существованием приматов.

Приматы стремятся не к осознанию себя в мире, а ограничиваются ощущением себя в нем с оценкой собственных действий, характерной только для животных с достаточно развитым мозгом. Тем не менее, даже они корректируют свое поведение, за редким исключением, методом проб и ошибок, и только в текущих обстоятельствах, замыкаясь, кроме выживания, на стремление потреблять ощущения, желательно, наиболее приятные, инстинктивно ощущая необходимость передачи этого замечательного свойства потомству. То есть они используют окружающую среду исключительно для того, чтобы потреблять ощущения, и не стремятся идти дальше, оставаясь только активными составляющими этой среды, полностью влитыми в нее.

Таким образом, основное свойство животных, как, впрочем, и остальных живых существ, в отличие от гоминида – предка человека, состоит исключительно в их адаптивности к окружающей среде, вследствие чего они являются не более чем ее наиболее активными компонентами, применяющимися к ней без всяких попыток целенаправленно изменять ее для себя.

Иначе говоря, программа действий любых живых существ, вплоть до приматов, находящаяся в геноме каждой клетки любого организма, настроена на выживание и наилучшее устроение в собственном окружении и размножение, а не на сознательное ее изменение окружающего на постоянной основе.

В отличие от приматов, программа действий человека кардинально расширилась в сторону приобретения им возможности ставить цели и достигать их, применяя появившиеся у него способности к творчеству, проникая в своих идеях в будущее, и тем самым владея временем, то есть осознавая себя в нем, тогда как животные ограничиваются всегда только настоящим в виде ощущений.

В результате появившегося понимания себя в мире времени, гоминид постепенно стал очеловечиваться, и этот сложный процесс, связанный с ростом и развитием центра обработки информации – мозга, и занявший около двух миллионов лет, внешне отразился в том, что, кроме индивидуальности, он приобрел те свойства, которые сделали его личностью, то есть двойственным в своем сознании существом - человеком.

Данный процесс был вполне закономерен, поскольку, это существо стремилось осознано изменять свое окружение выгодным для себя образом, ставя перед собой цели, что означало мысленное проникновение его в будущее из настоящего, в котором пребывают до сего времени все остальные существа.

Это самосознание внешне отразилось в том, что в человеке появились и совместились со свойствами индивидуальности новые свойства: любознательность, способность мыслить, отвлекаясь от конкретики вещей, проявлять волю в своем осознанном стремлении к поставленной цели, постоянно искать необычные и наиболее эффективные приемы наиболее выгодного для себя изменения собственного окружения, проявляя часто творческие способности, и, наконец, фиксировать свои достижения письменно, дополнив тем самым личную память памятью прошедших поколений, что послужило одной из основных причин преобразования первобытнообщинного строя в цивилизацию, которая в значительной степени способствовала закреплению таких позитивных свойств человека, как доброта, дружелюбие, сопереживание, сочувствие, милосердие, жертвенность,  что можно обозначить как альтруизм.

Вместе с тем отношения собственности, которые стали основой развития цивилизации, расширили и негативные свойства личности, поддерживаемые эгоцентризмом его животной составляющей сознания, такие как: себялюбие, беспринципность, самоуверенность, безответственность.

Таким образом сознание человека обрело две составляющих. Одна проявлялась прежде в качестве единственного сознания животного, более всего озабоченного сохранением себя в окружающей среде, всячески приспосабливаясь к ней, и поэтому носящее эгоцентричный характер. Другая добавилась к сознанию животного ней в ходе превращения гоминида в человека, проявившись в виде осознания самого себя в мире в качестве субъекта, способного к обратным действиям - приспособлению среды к себе.

Человек, ранее, как и приматы, ориентировавшийся на инстинкты и рефлексы во взаимодействии со средой и соплеменниками, как правило, методом проб и ошибок, получил возможность стать субъектом действий по изменению среды в зависимости от своих желаний и соображений.

Он уже понимает смысл своих действий ставя перед собой цели и решая не только насущные задачи. Человек составляет проекты, корректируя их на ходу, то есть, оставаясь частью среды, он вместе с тем поднимается над ней, становясь отчасти ее хозяином и даже творцом как в различных рукотворных сооружениях, механизмах, процессах, так и творениях духа, что отражается в различных направлениях искусства и культуры.

Животная составляющая человеческого сознания всегда печется о своем сохранении с приобретением, желательно, приятных ощущений, то есть для нее характерен эгоцентризм, тогда как осознание себя в мире времени, которое человек понимает, в отличие от животного, требует собственного развития, дающего более разнообразную, более приятную и интересную жизнь, в которой можно найти применение своим способностям, ранее не нужным в стадном существовании.

Человек пытается ставить себе цели, решать всевозможные задачи и менять тем самым с помощью выработанных представлений-проектов окружающее.

Новые проекты и идеи развивают ум человека, его проницательность, способствуют наиболее эффективному проявлению еще в течение жизни разнообразных способностей, приводят к мысли об украшении жизни, то есть культуре собственного бытия и бытия общественного.

В человеке обе этих противоположных по отношению друг к другу и к окружающему ипостаси сознания слиты воедино. Поэтому они не проявляются отдельно, но действуют подспудно, а степень их доминирования зависит от степени развития в человеке высшего сознания. И сам человек часто не может предсказать, что в нем вдруг в следующий момент станет преобладающим – любовь или ненависть, злоба или сочувствие, искренность или лицемерие, робость или мужество, рассудительность или безрассудство.

Животное, или низшее сознание «питается» только ощущениями, которые дают ему всё, в том числе и гармонию существования, то есть нечто приемлемое и даже приятное в нашем понимании в определенном сочетании ощущений, если, конечно, отвлечься от борьбы каждого существа за выживание. Поэтому оно ни в коем случае не желает лишаться ощущений.

Подобное тип сознания обладает естественным эгоцентризмом, автоматически стремясь выжить, невзирая ни на что.

В процессе развития живых существ этот тип сознания претерпевает сравнительно незначительные изменения, поскольку не способен изъять свое основное свойство – безотчетное стремление к выживанию, основанное на изначальной активности любого живого.

Самосознание, присущее человеку на любом уровне его развития, является коренной противоположностью животной составляющей человеческого сознания.

Благодаря ему это существо как бы прозревает, становясь не столько «влитым» в среду, сколько отделенным от нее, и, стало быть, оно обретает возможность посмотреть на нее и на себя со стороны, оценить это соотношение в попытках осознанно ставить себе цели в виду тех или иных недостатков в собственном существовании, которые, по мнению этого существа, можно было бы преодолеть, и добиваться осуществления поставленных целей в действиях.

Всё это явно выпадает из инстинктивно-рефлекторной сферы действия животной составляющей сознания, и даже начинает противоречить ей, поскольку самосознание часто пренебрегает утилитарными соображениями, гоняясь за чем-то недостижимым, но любезным сердцу и уму.

Подобная двойственность сознания человека провоцирует наиболее интенсивное развитие сообществ живых существ, - до этого бывшее едва заметным, и основной вклад в которое вносили мутации (случайные изменения в геноме) в основном для наименее развитых существ, но для животных развитие существенно ускорилось, как результат противостояния таких разнонаправленных особенностей их сознания, как эгоцентризм, отражающийся в индивидуальности животных, и стадность, отражающая групповые потребности животных.

Однако наиболее интенсивное развитие живых существ проявилось в гоминидах, заметное по росту массы их мозга, которая увеличилась в несколько раз за два миллиона лет, тогда как масса мозга приматов не изменилась за тот же срок, и оно началось только в результате появления у них самосознания, и соответственно – его взаимодействием с низшим (животным) сознанием, которое никуда не исчезло. Данное взаимодействие выражается практически в непрестанной борьбе этих слитых вместе ипостасей сознания, поскольку они большей частью имеют противоположные устремления: животная составляющая сознания стремится сохранить своего носителя и улучшить его позиции в отношении получения приятных ощущений, тогда как осознание себя во времени требует изменение окружающего для решения тех или иных жизненных проблем, что, в свою очередь вынуждает это существо находить правила взаимодействия с этой средой, законы ее функционирования, вовлекая его в процесс познания

Различие по большей части решаемых задач делает эти составляющие единого сознания в значительной степени враждебными, что способствует ускоренному развитию как самого человека, так и его сообществ в этой беспрестанной борьбе его с самим собой, в которой ищутся и находятся самые действенные средства для победы то одной составляющей сознания, то другой.

Кроме того, подобное двойственное существо, приобретя тот или иной уровень альтруизма, отразивший процесс социализации человека в основном в процессе развития цивилизации, а это не более десяти тысяч лет, сохранило в своем сознании дух стадности, имеющий значительное преимущество, так как он формировался и закреплялся в его предках десятки миллионов лет. Сам по себе дух стадности отличается от коллективизма человеческого общежития тем, что нацелен только на сохранение сообщества в любой форме, тогда как коллективизм ориентирован на позитивный результат действий группы в виду поставленной цели.

Однако подобный коллективизм проявился только в гоминидах с осознанием собственной личности в зачаточной форме, тогда как стадность существует во всех сообществах живых существ на порядки больше - сотни миллионов лет.

Этот стадный инстинкт, свойственный животному сознанию, всегда настроен на выживание сообщества в целом. Поэтому он не мог не присутствовать и в человеческих сообществах, несмотря на любое развитие личности их членов, выражаясь, в частности, в их размножении даже в случае потери всех целей общего развития.

 

***

Вместе с тем, мощный эгоцентризм животной составляющей человеческого сознания, немало способствующий развитию индивида в его стремлении к достижениям того или иного рода ради выделения себя из многочисленного сообщества, так же способствовал расслоению человеческого сообщества, отдаляя одних его членов от других.

Что же получилось в результате к нынешнему времени, несмотря на развитие технологии и культуры?

Надо сказать, что сначала возникла довольно разнородная в отношении уровня развития группа сообществ в форме государств, которыми, как и прежде, руководили вожди, жрецы, воины, но вместе с тем появились институты бюрократического управления разного рода и торговая элита.

К настоящему времени кардинальных изменений во структуре властной элиты не произошло. Во главе каждого государства находятся властные элиты, основу которых составляют немногочисленный правящий слой, денежные мешки, высокопоставленные бюрократы, а поддерживают их различные силовые органы.

Все они представляют собой свору хитрых и беспринципных индивидов, заинтересованных прежде всего в собственном процветании, и только на втором плане содействующих развитию государства, да и то только ради устранения поглощения его соседями.

Гарантией этому процветанию, которое дает только власть, может быть попытка удержания всего остального населения на уровне животных, пасущихся в стаде на лугу, то есть в перманентной бедности, вынуждающая людей прежде всего коллективно и индивидуально бороться за выживание, но не за развитие, которое может обеспечить только высокий уровень образования, требующий достаточного дохода семей, а он у бедняков отсутствует. Конечно, эта попытка не оказалась успешной повсеместно, но и сейчас подавляющую часть населения планеты нельзя отнести к процветающей, образованной и культурной.

Властные элиты всегда, по существу, представляют собой совокупность победивших всех соперников эгоцентриков с высоким уровнем животной составляющей сознания, ориентированным в основном в своей неудовлетворенности ситуацией на захват власти и последующее ее удержание. И они в своей совокупности пытаются удержать власть путем поддерживания инстинкта стадности населения, который ориентирован в основном на выживание, а не на развитие, за счет максимально возможного изымания у населения доходов, чему всегда способствует кредитная политика властей. Тем самым они, ввергая население в бедность, гарантируют себе покой постоянное процветание.

Однако, стадный инстинкт имеет и позитивное значение, никогда никуда не исчезая, что бы с населением ни происходило, служа гарантией сохранения сообщества в стремлении его членов к размножению.

Так было всегда, менялся только состав властных элит и технологии при сравнительно медленном подъеме самосознания, и к настоящему времени подобный порядок удерживания населения в бедности обманом, кредитами и силой остался практически тем же самым, несмотря на достигнутое материальное благополучие довольно значительной части населения развитых стран, которое на самом деле возникло вследствие их молчаливого согласия и участия в ограблении народов остальных стран мира.

Что касается прочих особенностей представителей властных элит, то они составлены из самых продувных бестий, способных не только прорываться в нее, но и удерживаться в ней до тех пор, пока они не разрушат экономику страны или не проиграют в войне.

Основным свойством ее членов является сообразительность, выраженная преимущественно в хитрости, а также решительность, корпоративная солидарность, беспринципность и безжалостность.

Как правило, все их действия построены на хитроумном обмане населения с использованием всех имеющихся средств пропаганды, хотя в действительности их интерес сосредоточен только на сохранении своей власти ради тех преимуществ, которые она дает.

Этот обман заключается в настоящее время в представлении себя демократами, заботящимися только о благе народов. Этот образ демократов формируется всеми видами мощнейшего информационного воздействия, тогда как на самом деле властная элита представляет собой свору полу-приматов, у которых позитивные черты личности практически стерты, но которые неплохо образованы и умеют прикидываться джентльменами.

Они сосредоточивают вокруг себя многочисленных советников, представителей религиозных конфессий, силовых органов, подкупают интеллектуалов, ревностно служащих им, используют все возможные рычаги давления на общественность для создания имиджа благодетелей общества, захлебываясь вместе с тем в роскоши и удовольствиях подобно альфа-самцам обезьяньих стай.

Роль оппозиции этим негодяям, не гнушающимися никакими средствами, лишь бы удержаться у власти, еще недавно довольно существенная, теперь сведена к минимуму по той причине, что все информационные источники контролируются представителями власти. И эти источники, ловко перемешивая ложь с правдой, непрерывно вводят в заблуждение практически все население планеты, умудряясь даже оправдывать войны и ограбление слабых народов, тогда как в реальности политика властных элит развитых государств в отношении остальных государств заключается в основном в подкупе элит этих народов и использованием приемов ростовщичества.

*

Кроме реализации и удержания своей власти над населением с помощью силы и обмана, властные элиты используют и всю мощь науки.

Сама по себе, ценность науки состоит в том, что она позволяет всем странам и любому человеку при достаточной подготовке пользоваться накопленными знаниями и методиками для их углубления и расширения, и уж тем более - пользоваться ее плодами.

Тем не менее, наука имеет ряд ограничений.

В частности, наука требует для своего развития соответствующего финансирования, завися тем самым от властей и будучи в основном послушной им, несмотря на частую аморальность решений властных структур в применении новых технологий.

Наиболее свежим примером зависимости науки от властей является отношение медицины к лечению короновирусного гриппа (ковида). В отличие от микроорганизмов, вызывающих такие болезни как оспа или корь, довольно простые по своему геному вирусы гриппа всё время мутируют в борьбе между собой за внедрение в клетки клиентов. Поэтому уж как не медики, прекрасно осведомленные об этом, должны отдавать приоритет при лечении гриппа не вакцинам, настроенным на один тип штамма вируса, а лекарствам, что в общем и происходило до появления в 2019 году ковида, который является разновидностью вирусного гриппа. Однако медики всех стран дружно, за редким исключением, ринулись лечить ковид вакцинированием совершенно неподготовленными к этому варианту гриппа вакцинами, то есть практически бесполезными, а в перспективе и вредными по последствиям, но выгодными для власть предержащих по целому ряду политических соображений, как бы забыв про имеющиеся лекарственные средства, а также разработку более действенных лекарств.

Таким образом, можно констатировать, что наука в лице ее важнейшей отрасли – медицины, презрела гуманные соображения в угоду политическим, наглядно продемонстрировав свое истинное лицо.

Впрочем, ранее, примерно то же самое случилось с изучением расщепления атомного ядра, плоды которого превратились в смертельное ядерное оружие, а Интернет превратил компьютерные сети в основу для искусственного интеллекта, который моментально вычеркнул креативные потуги народонаселения и украл у него рабочее время, выбросив на обочину безделья.

Однако главной особенностью науки является то, что она способствует выстраиванию технологической цивилизацию, то есть цивилизации, зависимой от появления и развития технологий.

Именно технологии в своем прогрессе ускоряют собственное время любой технологической цивилизации.

Это отчетливо свидетельствует о сокращении циклов развития, в частности, человеческого сообщества в целом с ростом информационных потоков, что происходит с повышением уровня самосознания человека, благодаря чему во всех сферах человеческого бытия идут изменения в сторону повышения жизненного комфорта, технологического оснащения и т. п., что в значительной степени обеспечивает наука.

Тем не менее, технологический прогресс не может идти бесконечно. Сокращающиеся циклы цивилизационного развития довольно четко отражают этот факт.

Так, эпоха рабовладения, где основным орудием труда было живой инструменте, заняла временной отрезок 6-7 тысячелетий; период феодализма, характерный трансформацией рабского труда в труд более свободных производителей разнородной продукции с помощью всё более совершенствовавшихся орудий труда вплоть до создания мануфактур, занял в Европе несколько более тысячи лет; а собственно капитализм, при котором широко развернулся технологический прогресс, существует всего несколько сотен лет.

Поэтому та же наука выдвинула предположение о так называемой точке технологической сингулярности: под ней понимается  гипотетический момент, по прошествии которого технический прогресс станет настолько быстрым и сложным, что окажется недоступным пониманию.

Подтверждением того, что с приближением точки сингулярности грядет эпоха фундаментальных изменений в развитии цивилизации, является наступающий информационный коллапс.

Информационный коллапс определяют как состояние сетевого информационного пространства, угрожающее его стабильности и нормальному функционированию. Информационный коллапс характеризуется резким снижением пропускной способности каналов связи и возникает при ситуации, когда существующие технологии не в состоянии передать нарастающие объемы трафика.

Проявление начала информационного коллапса сказывается в постоянном увеличение скорости появления новой информации и накоплении этой информации в Интернете. Ознакомление с лавинообразным потоком информации становится все более затруднительным и еще более затруднительным становится вследствие этого ее адекватное использование, поскольку фактически единственным методом упорядочивания информации становится ее фильтрация, как правило, по сомнительным критериям. Это ведет к быстрой потере обществом перспективных ориентиров развития, замене истинных целей на корпоративные цели, к оглуплению подавляющего большинства пользователей Интернета.

 

***

В дополнение к наступающему информационному коллапсу в последние годы фактически завершился способ капиталистического производства и потребления на основе частной собственности и кредитов, так как территория планеты имеет предел, и потребление производящихся товаров ее населением не безгранично. Поэтому капиталистический способ производства, автоматически настроенный на рост сбыта продукции, при достижении этого предела терпит крах, поскольку теряет стимул для развития.

Образующийся застой приводит властную элиту к идее преобразования общества в форму, удобную для сохранения власти этой элиты и всех связанных с ней преимуществ.

Поэтому властная элита, в сущности, позаимствовав идеи Кампанеллы об идеальном государстве, решила устроить некое образование, напоминающее «идеальное» государство Кампанеллы, где отменена частная собственность.

Это государство – «Город Солнца», где трудятся все и нет негодяев и тунеядцев, основано на попытке уравновесить различные качества и способности людей принудительным равенством. Власть в этом идеальном государстве принадлежит духовной аристократии, или интеллектуальной и религиозной элите.

Искоренять пороки и вытекающее из них неправильное поведение Кампанелла предлагает государству. Он также считает необходимым уничтожить институт семьи, так как тот ведет к частной собственности – источнику неравенства. Для улучшения людей Кампанелла предлагает осуществлять селекцию, определять которую надлежит начальникам.

Однако с прекращением собственнических отношений исчезает мощная движущая сила в виде борьбы животной составляющей сознания и самосознания за приоритетное решение собственных задач в рамках этих отношений, то есть своего рода конкуренция, и функционировать в ускоренном темпе цивилизации уже не удается и она после периода стагнации распадается, но зато в рамках цивилизации, характерной явно несправедливым распределением собственности, происходит не что иное как развитие самосознания в его индивидуальных и коллективных формах, проявляющееся как технологический, научный и культурный прогресс, ведомым которого является креативность – продукт абстрактно мышлен

 

***

Нынешняя наднациональная властная элита, воображая себя интеллектуальной, так же желает принудительно поставить население под свой контроль, оцифровав население, дискредитировать семью, постепенно ликвидировав ее, и лишить население собственности. Она предполагает выдавать ему те или иные блага в зависимости от поведения конкретных индивидов, которое эта элита считает правильным, вплоть до селекции этого населения.

Удивительно то, что эта элита настолько деградировала к нынешнему времени, что, даже понимая к чему приведет отмена собственности, но, видимо, надеясь на длительную отсрочку или на чудо, всё равно цепляется за власть, нанося цивилизации невосполнимый ущерб.

В этот процесс «утопления» цивилизации свой значительный вклад вносит и наука.

С помощью ученых эта убогая «элита», вполне естественно для себя, собирается сократить население в несколько раз для уменьшения потребления населением оставшихся ресурсов планеты, и основным способом этого сокращения может стать частичная стерилизация населения с помощью медицинских препаратов под предлогом спасения его от якобы смертельных болезней, а оставшуюся часть населения предполагается оцифровать с помощью современных компьютерных технологий, поставив каждого ее члена под контроль для диктовки ему подходящего для себя поведения, тем более что основную работу будет выполнять не население, а искусственный интеллект.

То есть, всемерную помощь в этом проекте фактического геноцида населения с превращением его в безгласых и бездумных рабов для абсолютно недостойных потребностей упырей во власти, считающих, что они сохранят свою власть внедрением подобной глупости, сводящей все достижения человечества и ее культуру к нулю, оказывает наука, предоставляющая специалистов и технику для уничтожения основной массы населения и приведения оставшейся части в послушных болванов, разделенных на своего рода касты в зависимости от степени послушания.

Кроме того, предоставленный наукой властной элите цифровой концлагерь и виртуальные компьютерные миры, удаляя людей от реальности, лишают общество развития, и цивилизация обрушивается в дикость, поскольку технологии довольно быстро теряются и наступает время диких племен, способных жить без электричества и горячей воды.

Действительно, за последнее время население практически всех развитых и даже развивающихся стран стало удивительно покорным и бездумным по сравнению с еще недавними временами бурных потрясений и революций.

Объяснить это можно тем, что каждый человек, имеющий смартфон, становится приложением к нему, и с этим, в сущности, рабом информационных сетей, принадлежащий власть имущим можно делать, что угодно, и что угодно внушать ему, например, совершенно бессмысленную русофобию.

 

***

Таким образом, упомянутый выше проект властной элиты, ориентированный на сохранение власти для никчемных индивидов является типичной утопией, поскольку в нем, как и для капитализма, потерявшего стимул для развития, отсутствует это самое развитие, которое всегда строится на противоречиях, а их здесь нет.

В этом случае, выгодном, как это кажется на первый взгляд, для властной элиты, люди превращаются в стадо, которое эта элита пасет ради получения для себя определенных продуктов от этого стада, не давая ему воли во избежание собственного уничтожения.

Естественно, подобное искусственное образование будет крайне быстро деградировать во всех своих частях, поскольку теряет способность получать обновление в виде тех или иных инноваций как в технологической, так и в культурной сферах, тем более что это пост-капиталистическое общество будет паразитировать на искусственном интеллекте, который, как предполагается, заместит человеческий интеллект, что на самом деле устранит творческий потенциал человека, лишив тем самым общество прогресса.

Как бы то ни было, но, действия науки по специфическому только для нее способу обработки и преобразованию информации приводят к ускорению развития технологической цивилизации, уплотняя ее собственное время в рамках календарного времени, что является неизбежным следствием увеличения потребляемых наукой информационных потоков, способствуя охвату человеческой деятельностью всё больших пространств.

В этом случае технологический прогресс совмещается с уплотнением собственного времени цивилизации, которое не может не завершиться его исчезновением, точнее, приходом в точку сингулярности, в которой существующие технологии перестают действовать.

Именно по этой причине напрасны надежды правящих элит на некую новую пост-капиталистическую форму существования цивилизации в виде государства Кампанеллы, где они будут благоденствовать подобно римским патрициям среди сонма рабов.

Собственного времени для любых форм текущей цивилизации уже не осталось, так как не осталось противоречий, которые двигали ее ранее, а искусственное придумывание противоречий невозможно никакому уму.

Поэтому развитие самосознания в рамках текущей цивилизации стало невозможным. А это означает, что эта цивилизация стала ненужной, как бы это ни было неприятно для той же науки, которая оказалась неспособной предсказать подобный поворот событий, поскольку опиралась на гуманитарные основы, ставящие человека во главу угла сущего и предполагая вследствие этого существование его цивилизации вечным, тогда как в мире событий всё находит свой конец, но вместе с тем и может возобновиться через соответствующую паузу на новой основе.

Получается, что все усилия властной элиты и подчиненной ей науки по приведению к полной покорности населения, несмотря на видимый успех, не могут остановить естественный ход событий в форме уплотнения собственного времени цивилизации, в чем, собственно, отражается тот факт, что развитие не может идти бесконечно, перемежаясь с периодами упадка и начинаясь снова, как и все конечное в бесконечности.

Все это, касательно человеческих сообществ, приводит к заключению, что такие противоречивые создания, как люди не способны существовать в рамках гармонии, как и рамках бесприкословного подчинения кому угодно, но зато способны обеспечивать развитие сознания в рамках антагонистических отношений в ходе последовательного обновления цивилизаций.