Онтологические прогулки

 

Начало статьи

 

 

 

 

Лев Николаевич Толстой (1828-1910)

Лев Толстой был новатором во многих своих произведениях как по форме, так и по содержанию в своей попытке охватить весь необъятный мир человеческих отношений. Он даже попытался проникнуть в философию и религию, правда, не совсем удачно. Тем не менее, довольно оригинальной является его идея о христианском (ненасильственном) анархизме.

Принципиально новые идеи, если их пытаться найти в течение всей жизни, часто дают определенный успех их авторам и даже могут оказать влияние на жизнь всего мирового сообщества, но, как мы уже указали выше, эти неочевидные идеи исходят не из воздуха и не из книг, и не только из личного опыта их автора со всей его одаренностью. Они в значительной степени черпаются из его подсознания, в которое еще надо зайти и суметь выйти из него с «добычей», для чего требуется и определенная нацеленность самосознания автора, которая может иногда создать своего рода резонанс природного сознания и самосознания при их полном совпадении в ходе решения поставленной задачи. Эти факторы, а также соответствующий опыт и подготовка, достаточное образование и воспитание, а также внешние благоприятные или, наоборот неблагоприятные, но стимулирующие к обращению к данной теме условия могут привести к получению неочевидного знания в удовлетворительной форме

Столь важные и не всегда достижимые факторы и обстоятельства способствуют тому, что из сотен миллионов образованных и неглупых людей, живших и живущих ныне на земле, вершины креативности достигают совсем немногие.

Однако достижение неочевидного знания с такими затратами физической и психической энергии не проходит бесследно и влекут определенные потери. О них тоже было сказано было выше, и эти энергетические потери и погружение в мир древних нечеловеческих инстинктов неизбежно накладывают свой отпечаток и на физиологию, и на душевный строй человека, тем более что интеллекту, который представляет собой внутренний компьютер, управляющий функционированием организма человека, становится сложно управлять нормальным функционированием организма, отвлекаясь на решение иных задач.

В частности, и Лев Толстой не мог не испытать неприятности подобного рода.

Психиатр Россолимо поставил ему такой диагноз: «Дегенеративная двойная конституция: параноидальная и истерическая с преобладанием первой» [12].

Врач Маковицкий сообщал, что «обмороки случаются со Львом Николаевичем уже полтора года обыкновенно с шестинедельными интервалами, но бывали и три, пять, восемь недель» [13].

Современные психологи даже полагают, что на творчество Толстого в немалой степени повлияла его болезнь: «Творчество Толстого по сути – эпилептоидно написанные автобиографии в художественных образах. Его реализм касается в основном психологизма и физиологичности человека: описания природы остаются на заднем плане, сатира и юмор отсутствуют вовсе, а на авансцене всегда присутствует напряженность душевных конфликтов героев… Толстой склонен поучать читателей тоном проповедника и моралиста. Он тоже хочет «спасти мир» и переделать его в лучшую сторону. Изрекать незыблемые истины для поучения человечества – давно известный психиатрам симптом «священной болезни эпилепсии» [там же].

Однако, на наш взгляд, не болезнь повлияла на творчество Льва Толстого, а наоборот, высокий рабочий накал и регулярные открытия в сфере психики человека, которые он извлекал из собственного подсознания, постепенно истощили организм Толстого, вызвав у него черты эпилептоидной психики, которые только к концу его жизни проявились в форме морализаторства.

Если бы подобные психические отклонения реально влияли на процесс творчества, то появилось бы много писателей, подобных «Льву Толстому», а возник только один писатель мирового масштаба – Фёдор Достоевский, который был столь же одарен и умел вводить в резонанс свое природное сознание и самосознание, получая соответствующие литературные результаты, и вместе с тем, как известно, нездоровую психику.

 

Михаил Юрьевич Лермонтов (1814-1841)

Гениальный поэт, Лермонтов, дал миру непревзойденные шедевры поэтической проникновенной лирики, берущей за душу каждого, кто соприкасается с ней. Мы не можем узнать, как он достигал подобной теплоты или трагизма в необыкновенной гармонии ритмических строф, но ясно одно, что он уже с ранних лет смог проникать в безбрежные собственной подсознательной памяти, черпая оттуда по собственным соображениям всё великолепие мировой гармонии и страсти всех противоречий бытия.

Доказательством того, что он удивительным образом соприкоснулся с запредельным в самом раннем возрасте, служат два стихотворения.

Первое он написал в 15 лет. И ему можно только удивляться:

 

А мир восхищается до сих и будет восторгаться пока стоит свет непревзойденным строфам Лермонтова, набросанным им на бумагу в 17 лет:

 

 

Если отец Лермонтова был прекрасно сложен и необыкновенно красив, то его сын, напротив, достигнув зрелого возраста, оказался низкорослым, сутулым, кривоногим, с непропорционально большой головой, был толстоват и уже в двадцать лет стал лысеть.

Великолепное образование, высокие мечты, необыкновенная одаренность, проявившаяся с юных лет и бездарное, ограниченное и даже мерзкое окружение Лермонтова, который, в сущности, восхищался одним Пушкиным, и очень горевал, узнав о его гибели, с одной стороны, заставили презирать и даже не уважать свое окружение, что выразилось в непрерывных издевках над знакомыми, с другой стороны, склонили его с головой углубиться в литературное творчество, в котором он достиг немыслимого совершенства.

Но ничего не дается даром, и энергия, которую Лермонтов тратил на творчество с юных лет, фатально повлияла на его облик – карикатурный по сравнению с красавцем отцом, что в свою очередь еще больше делало его нервным, нелюдимым, часто злым, презиравшим всё и вся.

Явное пренебрежение, высказываемое им к окружению, личная храбрость в боях на Кавказе вызывали во многих зависть и ненависть к поэту, которого в глубине души это задевало, но н не показывал вида и не менял своего «возмутительного» в глазах обывателей и высшего света поведения.

Природа на Кавказе и дикие горцы дали дополнительную пищу для его новых великолепных стихов.

Однако низкопробное окружение поэта, ненависть к нему его же начальников, отсутствие перспектив при нервическом строе характера, отразившись в поэме «Демон», в котором гордая душа отчуждает мир от себя, презирая его, неудовлетворенный поиск идеалов, а также опустошение собственного сознания огромными затратами энергии на выявление оригинальных поэтических находок привели его в конце концов к полному равнодушию к своей судьбе. И в двадцать семь лет он, по обыкновению, презрительно отнесясь к своему неудачливому приятелю, и ни о чем не жалея, подставил грудь под его пулю на дуэли.

Таким образом, значительные затраты энергии на творчество, сказавшиеся на непритязательном облике поэта, заметно влиявшим на его настрой, и само тусклое время в казарменной России, в котором поэт оказался, заставили его в итоге не оказывать сопротивления переходу в иной мир, где, как он полагал, будет, по крайней мере, не хуже.

 

Генрих Гейне (1797-1856)

Великий романтик, несомненно отмеченный поэтическим гением, Гейне создал совершенно воздушные, лиричные и вместе с тем глубокие по содержанию произведения, которые неизменно трогают читателей., что бывает не так часто.

Чтобы не быть голословным, приведу одно из его стихотворений:

 

Увы, вдохновенные поэтические прозрения в такой прозрачной и величественной форме не даются даром.

Поэтому просто приведем краткое описание того, чем для Гейне обернулся высокий накал его великолепного творчества.

«Головные боли начали преследовать Генриха Гейне еще в молодости… Для лечения мигрени приходилось ездить на курорты.

Во время одной из таких поездок, в 1832 году, в Нормандии, дали о себе знать первые симптомы болезни, которая будет сопровождать Гейне последующие четверть века, до самой его кончины.

Внезапно перестали слушаться два пальца на левой руке (признаки пареза – неврологического синдрома с поражением двигательного пути нервной системы). Потом, что называется, «отпустило», но уже в 1837 году писатель жаловался на то, что его левая рука парализована до локтя, «сохнет с каждым днем всё больше и больше, и скоро, как видно, отомрет совсем».

Примерно в то же время Генрих Гейне начинает хуже видеть, появляются признаки диплопии (двойное зрение), псевдобульбарного синдрома – расстройства центральной нервной системы вследствие поражения продолговатого мозга.

К 1842 году головные боли уже неотвязно преследуют Гейне, левый глаз закрыт полностью, а правым он вынужден читать только через лупу. Февраль 1845 года – паралич лицевого нерва, парез жевательных мышц.

Весна 1848-го: после посещения Лувра у поэта отказали ноги, его принесли домой на носилках. Начиная с лета того же года он уже не вставал с постели до конца жизни...» [14].

 

Исаак Левитан (1860-1900)

Левитан создал настолько необычные своей живой красотой пейзажи, что они не идут ни в какое сравнение с самыми совершенными фотографиями, и мало кому удалось в дальнейшем приблизиться к такой божественной красоте на простом холсте (картины «Березовая роща», «Лилии»).

Его чувство переменчивых отсветов от натуры, адекватно отражаемых им на полотнах, которые несли к тому же и смысловую нагрузку, сделало из него абсолютного гения пейзажей.

Приведем один из отзывов на творчество Левитана: «Воздушную картину, изображавшую Саввино-Сторожевский монастырь в предзакатном свете, обсуждала вся интеллигентская Москва. Под впечатлением от работы Левитана поэт Николай Рубцов написал стихотворение, а Антон Чехов описал полотно в повести «Три года»: «На первом плане – речка, через нее бревенчатый мостик, на том берегу тропинка, исчезающая в темной траве… А вдали догорает вечерняя заря. И почему-то стало казаться, что эти самые облачка, и лес, и поле она видела уже давно и много раз, и захотелось ей идти, идти и идти по тропинке, и там, где была вечерняя заря, покоилось отражение чего-то неземного, вечного, океана чистой радости и ничем не омраченного блаженства» [15].

Как и у любого реального гения, в самом разгаре его творческих успехов, вдруг появились болезни.

В середине 1880-х годов у него обострилась болезнь сердца, и он отправился на лечение в Крым. В 1896 году усилились симптомы аневризмы сердца. А. П. Чехов, который, врач, осматривал Левитана, отмечает в своем дневнике: «Выслушивал Левитана. Дело плохо. Сердце у него не стучит, а дует. Вместо звука тук-тук слышится пф-тук…. У Левитана расширение аорты. Носит на груди глину». В 1899 году он снова ездил лечиться в Ялту, но безрезультатно. В конце мая 1900 года Левитан простудился и спустя месяц скончался [там же].

 

Винсент ван Гог (1853-1890)

Только в 27 лет – в начале 1880-х годов – голландец Ван Гог увлекся живописью. Он долго учился, в основном самостоятельно, и наконец нашел оригинальное решение восприятия реальности через фигуру человека.

В 1896 году Ван Гог переехал в Париж, где продолжал учиться живописи, в частности, заинтересовавшись импрессионизмом и японской гравюрой. Вместе с тем он продолжал рисовать.

Переехав в Арль в 1888 году, Ван Гог наиболее полно выразил себя в новых интенсивных художественных формах, одухотворенных и напряженных по своему колориту, оказав тем самым значительное влияние на всю последующую живопись.

К тому времени интенсивная работа с многими великолепными и оригинальными находками оказала негативное влияние на Ван Гога. Психика его существенно нарушилась. В Арле в 1888 году он набросился с бритвой на своего друга Гогена, и впоследствии был помещен в психиатрическую лечебницу, где приступ повторился, и он был помещен в палату для буйных больных с диагнозом «эпилепсия височных долей».

После выписки из лечебницы его психика так и не пришла в нормальное состояние: он страдал от бессонницы, галлюцинаций и мании преследования, часто бредил.

Ван Гог попытался вылечиться в лечебнице в Сен-Реми, но на него всё равно временами накатывались приступы буйства. Он понял, что болезнь приобрела неконтролируемый характер и летом 1890 года застрелился. Его последние слова: «Печаль будет длиться вечно» [16].

 

Людвиг ван Бетховен (1770-1827)

Гениальный симфонист, автор замечательных и удивительно мелодичных сонат и концертов Людвиг Бетховен был вполне здоровым ребенком, но у него с детства обнаружился незаурядный талант к сочинению музыкальных композиций. В 12 лет он начал писать свои первые сочинения, а еще в юношеском возрасте создал новый фортепианный стиль с использованием массивных аккордных созвучий, проявившийся в необыкновенном звучании Патетической и Лунной сонат, которые он сочинил, когда ему не было 30 лет.

В 26 лет он начал терять слух и процесс этот продолжался почти 20 лет. К тому же он так и остался малорослым (162 см). Когда ему исполнился 41 год, его стали мучить лихорадка и головные боли. Болезнь затянулась еще на год и возобновлялась не раз до 1827 года.

Хронические боли в животе сопутствовали ему в течение 30 лет, доводя до мыслей о самоубийстве, что позволило современным психиатрам предположить, что он страдал биполярным расстройством психики. Это обстоятельство также подтверждает превращение жизнерадостного молодого человека в злонравного и неряшливого мизантропа, о чем он сам писал в своем «Гейлигенштадтском завещании» [17].

 В последние годы жизни его здоровье еще больше ухудшилось из-за тяжелого заболевания печени, в результате чего он скончался в марте 1827 года.

Приходится констатировать, что интенсивность его творческой деятельности, выразившейся в создании великих музыкальных произведений, довольно быстро превратила молодого и здорового человека в отягощенного многими болезнями персонажа с дурным характером и расстроенной психикой.

Поэтому он тоже может служить вполне удовлетворительным примером опасности высокой степени креативности, причины которой изложены выше.

 

Вольфганг Амадей Моцарт (1756-1791)

Моцарт явился нам как гениальный композитор, добившийся необыкновенных результатов практически во всех сферах музыкальных композиций.

Весьма удачно сложился для него подход к музыке: его отец был скрипачом и композитором в Зальцбурге, сам Моцарт в музыкальном отношении необычайно одаренным ребенком и уже в трехлетнем возрасте научился подбирать созвучия. В пятилетнем возрасте он сочинял небольшие пьесы, в девять лет сочинил симфонию и несколько сонат. К семнадцати годам Моцарт сочинил 4 оперы, 13 симфоний, 24 сонаты.

Наконец, в 25 лет Моцарт сочинил одну из лучших своих опер «Похищение из сераля», а в 27 лет – великолепную симфонию № 36, начал сочинять 6 квартетов и закончил эту работу над этими новаторскими сочинениями через два года. В 1785 году он написал знаменитую оперу «Свадьба Фигаро», а в 1787 году – оперу «Дон Жуан». В 1788 году Моцарт сочинил три свои необыкновенно мелодичные и загадочные симфонии: 39, 40, 41. В последний год жизни он сочинил оперу «Волшебная флейта» и знаменитый «Реквием».

Подобная творческая работы столь высокого накала и таких бесподобных результатов не могла отразиться как на здоровье Моцарта, начиная уже с его юности, так и на строении его тела: он был мал ростом (163 см), худосочен, некрасив, страдал хроническим суставным ревматизмом, почечной недостаточностью, у него довольно часто случались депрессии и обмороки. При таком ослабленном здоровье неудивительно, что Моцарт умер от инфекции, попавшей в его организм и вызвавшей пневмонию. Было ему всего лишь 36 лет [18, с. 560].

В этом отношении Моцарт мало чем отличается от Бетховена.

 

Фридерик Шопен (1810-1849)

Уже с восьми лет Шопен концертировал в Варшаве, где первые его музыкальные сочинения были напечатаны.

В 20 лет этот гений музыки сочинил два концерта, которые до сих считаются непревзойденными шедеврами этого гения, а каждый, кто их слушает не может восторгаться новизной и необыкновенными переливами их музыкальных фрагментов.

Он написал множество сонат, фантазий, баллад, скерцо, ноктюрнов, прелюдий, мазурок, вальсов, полонезов. И во всех этих творениях он достигал максимальной выразительности, красочности звучания, страстности, лиричности, которых во всех их полноте никто больше не достиг до сих пор.

В свое время Н. Ф. Соловьев так оценил творения Шопена: «Музыка Шопена изобилует смелостью, изобразительностью и нигде не страдает причудливостью. Если после Бетховена явилась эпоха новизны стиля, то, разумеется, Шопен дин из главных представителей этой новизны. Во всем, что писал Шопен, в его чудных музыкальных контурах виден музыкант-поэт. Это заметно в законченных типичных этюдах, мазурках, полонезах, ноктюрнах и проч., в которых через край льется вдохновение» [19].

В соответствии с представленной выше концепцией, такой поток бурной творческой активности с ранних лет не мог не привести к целому ряду телесных и психических отклонений.

Шопен был небольшого роста, хрупкого и тонкого сложения.

Он страдал эпилепсией, которая часто сопровождалась видениями. Периодически обострялось хроническое заболевание его легких, по-видимому, туберкулез, от которого он и умер довольно рано – в 39 лет [20].

 

Франц Йозеф Гайдн (1732-1809)

Гениальный австрийский композитор Гайдн, заложивший основы симфонии и струнного квартета, уже в восемь лет проявил свои выдающиеся музыкальные способности и в 1740 году оказался в Вене в роли певца. В 1756 году он написал свои первые струнные квартеты. К 1779 года он написал несколько опер и более сотни трио баритонов. В дальнейшем он написал большое количество партий для струнных квартетов и множество симфоний, число который превышает сотню. Он также сочинил несколько месс, ораторий и концертов, которые исполняются до сих пор вследствие их необычно мелодичного звучания.

Столь высокая творческая нагрузка при создании произведений нового строя и звучания неизбежно должна была наложить на его здоровье или внешность тот или иной отпечаток.

Действительно, в течение 30 лет его мучала хроническая болезнь, связанная с деформацией носоглотки, неоднократно подвергаясь сложным и опасным хирургическим операциям. Состояние Гайдна периодически ухудшалось и это страшно мучало его, тем более что приходилось дышать открытым ртом [21].

Подобные страдания сделали Гайдна меланхоличным, а к старости начались головокружения, отечность ног и стала проявляться неспособность сосредоточиться. В таком состоянии он прожил с 1803 года еще шесть лет и скончался в мае 1809 года [20].

Гайдн был некрасив и невысокого роста.

 

Рихард Вагнер (1813-1883)

Гениальный немецкий композитор Вагнер был крупнейшим реформатором оперы, органично слив музыку и драматическое действие, и наполнив этот сплав чудесными мелодиями, которые не могут не вызывать восторга.

Вагнер с 15 лет принялся за постижение музыки, что дало ему возможность сначала стать хормейстером, а затем и дирижером.

В начале 40-х годов он написал свою знаменитую оперу «Летучий голландец», а затем оперы «Золото Рейна», «Валькирия», «Тристан и Изольда».

В 1864 году сочинил сначала оперу «Нюрнбергские мейстерзингеры», а затем – оперы «Зигфрид» и «Гибель богов». Его последней оперой была «Парсифаль», поставленная в 1882 году, а в следующем году он умер.

Все эти музыкальные новации, их теоретическое обоснование оказали весьма негативное влияние на здоровье и психику Вагнера.

Всю жизнь его мучали различные болезненные влечения, в том числе мания величия и бредовые идем, вроде ненависти к евреям как угнетателям человечества и носителям зла в своей погоне за золотом [20].

Вот что говорит о болезненных отклонениях Вагнера в связи с его творчеством Томас Манн: «Бремя этого творчества покоится на плечах отнюдь не столь дюжих, как плечи св. Христофора, на организме столь хилом и по внешним признакам, и по субъективным ощущениям, что никто не осмеливался бы предположить, что он долго продержится и донесет эту ноше до намеченной цели. Это натура, ежеминутно находящаяся на грани изнеможения, для которой хорошее самочувствие является редкой случайностью. В тридцать лет этот человек, страдающий запорами, меланхолией, бессонницей, одержимый всяческими немощами, находится в таком состоянии, что часто в унынии садится и плачет с четверть часа. Его терзает нервный недуг – одна из тех неподдающихся точному определению болезней, которые в течение долгих лет изматывают человека и грозят сделать ему жизнь невыносимой, хотя и не являются «опасными для жизни». Их жертвы имеют веские основания не веровать в эту «неопасность», и Вагнер в своих письмах не раз высказывает убеждения, что смерть его близка. В тридцать лет он пишет сестре: «Мои нервы в конец расшатаны; быть может, благоприятное изменение внешних условий жизни способно будет искусственно отдалить мою смерть на несколько лет; но это могло бы удаться лишь в отношении самой смерти, – моего умирания оно уже не может задержать». В этом же году: «Я болен тяжелой нервной болезнью и после многократных попыток добиться радикального излечения уже не надеюсь на выздоровление… Моя работа – единственное, что меня поддерживает; но нервы головного мозга у меня настолько истощены, что я никогда не могу работать больше двух часов в день, и даже эти два часа я обретаю только в том случае, ели после работы мне удастся опять-таки на два часа прилечь и наконец ненадолго уснуть… На тридцать девятом году жизни он пишет Листу: «Я с каждым днем приближаюсь к верной гибели; я живу неописуемо презренной жизнью. Истинное наслаждение жизнью мне совершенно незнакомо; для меня наслаждение жизнью, любовью (это слово им подчеркнуто) существует лишь в моем воображении, но не в моем опыте. Вот почему моему сердцу пришлось вселиться в мой мозг, моей жизни – стать сплошь искусственной, лишь как поборник искусства, как «художник» могу я еще жить, «художник» поглотил во мне «человека» [23].

 

Иоганн Себастьян Бах (1685-1750)

Возможно, самый великий музыкант всех времен и народов, Иоганн Себастьян Бах, является непревзойденным автором не только органных произведений, но и множества произведений оркестровой и камерной музыки, а также ряд вокальных произведений.

Бах был здоровым и крепким человеком. Поэтому творческое напряжение воздействовало на него большую часть жизни в форме буйства, когда он дрался со своими коллегами и оскорблял своих учеников. Однако к концу жизни он стал слепнуть и последние десять лет жизни фактически потерял связь с вешним миром. «Две неудачные операции по удалению катаракты привели к полной слепоте. Дней за десять до смерти Бах неожиданно прозрел, но затем с ним случился удар, сведший его в могилу» [23 с, 98].

 

Некоторые другие композиторы

Уместно также, имея в виду связь высокой степени креативности и болезненных отклонений обратить здесь внимание на менее знаменитых композиторов, но всё же достаточно известных и признанных выдающимся, хотя в сравнении с Моцартом или Бетховеном их произведения выглядят довольно бледно, выделяясь только изредка, да и то на тот или иной вкус. Такими композиторами, например, являются Н. А. Мясковский, М. Брух, Я. Сибелиус. По всей вероятности, несмотря на их музыкальные способности, процесс озарения им не удавался, и соответственно необычные и вместе с тем прекрасные мелодии, воспринимаемые всеми как чудо, им не давались за редчайшими исключениями.

Симфонии советского композитора Н. А. Мясковского не идут ни в какое сравнение с симфониями Моцарта или Бетховена. Он и прожил довольно долгую жизнь – 69 лет – без особых эксцессов.

Немецкий композитор Макс Брух тоже прожил довольно спокойную и долгую жизнь, скончавшись в 82 года. Его произведения довольно мелодичны, но не акцентированы и как бы незакончены, то есть он не смог поймать птицу гениальности, сказывающуюся в высшей степени оригинальности и вместе с тем масштабности и неочевидности.

Финский композитор Ян Сибелиус прожил 92 года, сочинил 7 симфоний, и как бы его ни хвалили музыкальные критик, достаточно послушать эти произведения и сравнить их симфонией Моцарта № 41, то всё становится ясно.

С другой стороны, некоторым композиторам удавались озарения, хотя и не часто, и они стали знамениты, но даже эти немногие озарения фатально сказались на их здоровье.

Например, австрийский композитор Густав Малер (1860-1911) сочинил множество музыкальных произведений в течение жизни, но удивительно мелодичными и оригинальными оказались две симфонии – первая и пятая, и отчасти, – 3, 8 и 9. Именно в годы интенсивной работы над этими симфониями у него были обнаружены проблемы с сердцем (1907 год), а после написания девятой симфонии в 1909 году и доработки восьмой симфонии в 1910 году он скончался весной 1911 года от воспаления внутренней оболочки сердца.

Однако совсем немногие интенсивные творческие усилия с вхождением в процесс озарения, как правило, не причиняют существенного урона здоровью.

Например, советскому композитору Дмитрию Шостаковичу (1906-1975) удалось создать несколько великолепных произведений, из которых наиболее выдающимся и оригинальным сочинением была пятая симфония. Ничего в столь же степени выдающегося он создать не сумел. Поэтому, несмотря на тяжелые жизненные перипетии, он прожил довольно долгую жизнь и не страдал психическими или иными тяжелыми расстройствами.

Русский композитор Александр Глазунов (1865-1936) написал много интересных музыкальных композиций, но признанно оригинальным и наиболее мелодичным оказался только великолепный балет «Раймонда», сочиненный им еще до 30 лет. По-видимому, сожаление о недостаточном и неумелом использовании собственных возможностей в творческой деятельности привело его к алкоголизму.

 

Заключение

Приведенные примеры не столько любопытны в плане связи творчества с болезнями, сколько демонстрируют то, что высокий накал творческой деятельности при значительной одаренности индивида приводит не только к гениальным находкам, но и к появлению существенных болезненных отклонений, тем больших, чем глубже и чаще погружается мыслитель или художник в сам процесс творчества в форме озарения.

Этот факт сам по себе безусловно предполагает наличие каких-то скрытых причин возникновения подобного феномена.

Причины эти, исходящие от синхронного взаимодействия всех трех форм сознания – природного сознания, интеллекта и самосознания, были нами обнаружены и подробно описаны выше (раздел III).

 

Библиография

1. Низовцев Ю.М. Всё наоборот. Ответы на каверзные вопросы об интересном (сборник). 2018. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru

2. Низовцев Ю.М. Что в действительности представляет собой интеллект? 2020. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.proza.ru

3. Низовцев Ю.М. Всё наоборот. Открой глаза свои (сборник). 2020. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru

4. Блез Паскаль. Мысли. Издательство «Фолио». Москва. 2003 год.

5. Карцев В. П. Ньютон.1987. М., «Молодая гвардия».

6. Филиппов М. М. Ньютон. Его жизнь, научная и философская деятельность. Биографический очерк. 1997. // Паскаль. Ньютон. Линней. Лобачевский, Мальтус. Биографические повествования. 2-е изд. Челябинск: «Урал LTD».

7. Grasset J. Demifous et demiresponsables. 1907.

8. Gelineau. Les epileptiques celebres. 1900. // “Chron. Med.” № 7.

9. Руднев В. П. Философия языка и семиотика безумия. Избранные работы. 2007. М.: Издательский дом «Территория будущего».

10. Фридрих Ницше. Сочинения в двух томах. Т. 2. Издательство «Мысль». Москва. 1990.

11. В. Вересаев. Гоголь в жизни. Систематический свод подлинных свидетельств современников. «Московский рабочий». 1990.

12. http:\\.mindlabirinth.ru\stigma\soul\detail.php?pid=1213

13. http:www.psyh.ru\nevrozy-mezhdu-strok\

14. Генрих Гейне: биография, творчество, болезнь и смерть. www.mrtexpert.ru>articles

15. http\\www.culture.ru\persons\8242\isaak-levitan

16. Letter from Theo van Elisabeth van Gogh Paris. 5 August 1890. Webexhibits.org.2011.

17. Великович Э. И. Великие музыкальные имена. Композитор. Пособие для музыкальных школ и гимназий. СПб., 3 апреля 2006. – № 030560.

18. Аберт Г. В. А. Моцарт. Часть вторая, книга вторая. М. Музыка. 1990. ISBN 5-7140-0215-6.

19. Н. Ф. Соловьев. Шопен. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона.

20. www.kompozitory-znaki-odarennosti.ru

21. Dies A. C. Biographische Nachrichten von Joseph Haydn. Vienna. Camesinaische Buchhandlung. 1810.

22. Томас Манн. Страдания и величие Рихарда Вагнера. Доклад. Мюнхенский университет. 10.02.1933. wagner.su>book.export>html

23. Зарудко В. М. Мегаэнциклопедия Кирилла и Мефодия. megabook.ru>auther> Зарудко В. М.