Онтологические прогулки

 

 

 

 

Глава 8

Места обретения сакральных знаний. Особенности их географии, природного мира. Способы нахождения этих мест. Рекомендации к обретению сакральных знаний. Знание. Познание. Понимание

 

 

         8.1  Природные ландшафты. Географический и биологический аспекты

 

           В шести предыдущих главах данной монографии были частично разработаны и разобраны теоретические аспекты многомерной парадигмы бытия, построена сама означенная парадигма, было сделано множество выводов из неё. Логические построения велись приблизительно, легкокасательно, с использованием чаще всего наглядных упрощенных мысленных экспериментов, носящих, как правило, геометрический, но, вместе с тем, динамический характер. Были также рассмотрены некоторые связи многомерной модели бытия и её компонентов с самыми основными библейскими и эзотерическими толкованиями.

          Однако всё это было произведено теоретически, без указаний на возможность конкретного применения многомерной модели бытия (в дальнейшем, ММБ). Разумеется, как и отмечалось ранее, точно выверенного математически практического применения ММБ, равно как и выводов из неё исходящих, для решения конкретных, например, жизненных задач любого земного субъекта, достигнуто не было по вполне понятным, ранее уже разобранным в настоящей работе, причинам.

          Среди этих причин – позволю себе напомнить – хотя бы невозможность визуализации временной оси и вообще измерений миров более высокого порядка, нежели земной мир.

          Прошу прощения у Читателя, что часто повторяюсь, но это делается специально, ибо за нагромождениями сложных мыслей и фраз, которыми изобилует настоящая монография, не лишним будет несколько раз повторить, напомнить основные, пусть даже очевидные, вещи.

          Также одной из причин являлось отсутствие физических приборов для регистрации высших измерений и, как следствие, невозможность верифицировать, визуализировать эти миры, построить точную логику самих высших миров.

Отсюда вытекали и невозможности перемещаться в миры более высоких измерений, чем земной мир, и предсказывать, менять события, перемещаясь в грядущее и прошедшее времена в континууме уже земного мира.

           Однако, настолько ли всё безнадёжно в области практического применения ММБ? Настолько ли всё – лишь удел далёкого будущего?

Действительно ли всё изложенное в настоящей монографии похоже на бред, или, по крайней мере, на неудачно написанную в художественном плане фантастику?.. (**)

           Разумеется, стилистика настоящей работы, в отличие от её композиционных построений, фигурально выражаясь, представляет собою некий микст из художественного, научного, публицистического, порою, абсурдистского стиля изложения материала, разумеется, с превалированием некоего наукообразия и научной стилистики. Но, как показал мой личный опыт, только таким образом можно изложить столь необычное повествование. По крайней мере, данный тезис верен для самого автора.

           Ответы же на поставленные немногим выше вопросы (**), полагаю, отрицательные! Отрицательные, в том смысле, что, конечно же можно указать некие области и практические пути, где ММБ уже сейчас может начать работать на практике. Важно лишь подключить личный опыт и умение видеть в земном не вполне земное.

          Речь не пойдёт далее об эзотерике, оккультизме и т.п. Я совсем не это имею в виду! Книг по эзотерике, оккультизму и просто сборников примет, гаданий и сонников давно предостаточно пылится на полках магазинов и даже раскупается, если книга содержит приметы, заговоры, обряды, предсказания и т.п.

          Да и, в общем-то, как таковая сама ММБ будет использована лишь опосредованно, разумеется, без точной математики и верификации. Более того, даже не использована, а будут лишь показаны некоторые практические варианты, свидетельствующие о наличии миров с количеством измерений больше, чем земной мир, будут показаны иные возможности обретения сакральных знаний. В этом пункте позволю обратить внимание читателей, собственно, на природный мир Земли, на биологическое наполнение его, на те географические места, в которых, как я постараюсь показать далее, происходят, на мой взгляд, весьма интересные вещи.

          Для бОльшей определённости, отмечу, что буду говорить о географических областях и природе северных российских широт, о средней полосе, поскольку эти географические области мне наиболее известны и близки. Впрочем, речь может идти и о Подмосковье. Однако результаты могут быть легко перенесены на любые места с похожими географическими и биологическими особенностями.

          Вероятно, некоторые из читателей замечали, что определённые природные ландшафты, особенно, леса и болота, подвержены различной степени изменчивости, как внешней, так и внутренней, с течением времени. Я не касаюсь полей, лугов и степей принципиально, поскольку, на мой взгляд, совершенно очевидно, что поля весьма изменчивы и подвержены влиянию человека, если не сказать, что полностью зависят от него. Луга тоже зарастают кустарником,

могут меняться достаточно заметно за короткие интервалы времени. Что же касается степей, то они мне мало знакомы, равно как и горы (хотя, понятно, что  в горах многое переменчиво – оползни, лавины и т.п.).

           Возможно, в степях, тоже весьма мало что-либо меняется, с течением времени. Но я не любитель степей. Мне нравятся, о чём я уже упоминал, северные места и области средней полосы России. Поэтому говорить о степях было бы для меня некорректно, как и о морях с океанами!

           Таким образом, если исключить степи и горы, то возникает вопрос – что из всего перечисленного наиболее толерантно ко времени? Иными словами, что меняется, с течением обычного земного ньютоновского времени, наименее заметно?.. Леса? Болота? Эти странные вопросы, как, полагаю, выяснится далее, вовсе не случайны!

           Мой личный опыт, да и опыт других субъектов, как я полагаю, показывает, что из всех типов земных природных ландшафтов на несколько порядков наиболее толерантны к течению времени, пожалуй, именно болота. Обратите внимание: леса в средней полосе за последние десять – двадцать лет сильно изменились. Появилось огромное количество подлеска, кустарников. Это произошло и происходит, в первую очередь, очевидно, из-за парникового эффекта, да и огромного другого количества факторов, обсуждать которые мне представляется несколько неуместным на страницах данной монографии. Многие гектары были превращены в щепы ураганами, появилось большое количество погибших деревьев, бурелома и т.п.

          Что же болота?.. Ни низинные, ни верховые болота практически не изменились. За последние десять – двадцать – тридцать лет! Возможно, через сто или триста лет верховые болота начнут высыхать, особенно, если им «поможет» в этом деле человек! Низинные болота, то есть те, которые содержат большое количество родников, те, из которых исходят реки – вообще не изменятся, если, конечно, не проявить колоссальные усилия по их осушению! Ярчайшим примером здесь являются расположенные рядом с Москвой, буквально в четырёх-пяти километрах от неё, Верхнеяузские болота, в родниках которых берёт своё начало река Яуза. Они находятся в заповедной зоне национального природного парка «Лосиный Остров».

          Сам Лосиный Остров за десять - двадцать лет изменился до неузнаваемости (хотя, вообще говоря, леса тоже наиболее толерантны к течению времени, по сравнению, например, с полями).

          Но в случае Лосиного Острова, его несколько раз настигали сильнейшие природные катастрофы – непонятные могущественные ураганы, превратившие сотни гектаров леса даже не в бурелом, а буквально в щепы! Последний – самый сильный ураган – произошёл ночью в июле 2016 года и напоминал Торнадо. Он снёс несколько квадратных километров реликтового леса как на территории Москвы (национальный парк), так и на территории области (заповедника)…

          Я уже не говорю о воистину великой Алексеевской роще, где жук типограф-короед в 2010 – 2011 годах «съел» многие сотни гектаров двухсотлетних, столетних елей, причём так, что прекрасная, загадочная Алексеевская роща прекратила своё существование.

Не стало огромного сказочного лесного массива, своеобразного лесного елового бора. Кому хоть раз удалось побывать в нём – никогда не забудет этой рощи.

         Однако болотистые места не изменились за последние лет тридцать, а то и пятьдесят, вообще! Это касается и Верхнеяузских болот, и болотистых низин самого леса, где произрастают низкорослые ёлочки, сосны, берёзки, много кочек и мха!

        Таким образом, время в болотах как будто консервируется, не меняется. Напомню, что речь идёт о времени как функции сознания земного субъекта. Если логически это объяснять, используя земную, привычную для нас логику, то неизменяемость флоры и фауны, самой географии и ландшафта болот – следствие того, что, во-первых, сама болотистая почва инертна и «консервирует» многое из того, что в неё попало, а, во-вторых, низины (болота) сами наименее подвержены, очевидно, природным катаклизмам, поскольку это области низкого давления. К тому же, они расположены ниже лесов, полей и прочего. Поэтому сильные порывистые струи ветра, ураганы, вихри туда практически не проникают!

          Но это поверхностное, «земное» объяснение. На самом деле, если «копнуть поглубже», то очевидным будет то обстоятельство, что реально, подобно биологическому времени, о котором шла речь в первых главах настоящей книги и которое течёт медленно при хорошем метаболизме и ускоряется – соответственно, при плохом, – также ведёт себя и время в болотах, лесах и других природных ландшафтах. Действительно, ведь леса, болота и т.п. – те же живые организмы…

           Так вот, реально процессы в болотах сильно замедлены, по сравнению, например, фигурально выражаясь, с процессами в полях, а инертность болот очень велика, и поэтому большие интервалы реального времени как функции сознания земного субъекта – в низинах протекают гораздо быстрее. Таким образом, и получается эффект высокой степени инертности и не изменчивости болот, по сравнению с другими ландшафтами. Внешнее время в болотах, на самом деле, ускорено (внутреннее, соответственно, замедлено /см. также первую и вторую главы настоящей монографии/). Поэтому за длинные промежутки времени в низменностях, трясинах мало что успевает произойти с самими болотами и трясинами, на фоне всего внешнего. Болота, таким образом, – как бы кажутся накопителями внешнего времени, да, собственно, и являются ими. Как ни придешь в сердце трясин –  видишь: ничего не изменилось – ни за десять, ни за двадцать, ни, может, и за триста… лет! Хотя сам субъект, который пришёл в болота, спустя некоторое количество времени, в отличие от трясин и болот, изменился весьма сильно (постарел). Хотя самому субъекту, находящемуся в болотах и смотрящему на них, всё будет казаться противоположным: окружающая его «неизменчивость» как бы «молодит» его!

           Кстати, и леса обладают подобными свойствами. Но развитие цивилизации губит эти свойства накопления времени лесами. Раньше осушали и торфяные верховые болота. Но сейчас, слава Богу, этого не происходит. Так что всё «достаётся» с лихвою лесам. Однако наиболее удалённые земли Карелии или некоторые области сибирской тайги – те же накопители времени до сих пор!

           Собственно, к чему я всё это пишу?!.. Вопрос чисто риторический. Конечно же, к тому, что если Вы и хотите вернуться в прошлое, по-настоящему, со всем букетом ощущений детства, юности, то приходите в самые глухие места. Особенно, как я только что показал, в забытые, заброшенные, порою, просто непроходимые болота, низины. Если, конечно, Вам доводилось бывать там в детстве или каком-либо другом благополучном периоде своей жизни. Конечно же, при этом сами Вы физически не помолодеете. Однако психологически станете моложе точно. Причём до такой степени – как будто вернулись в соответствующий давно прошедший какой-либо благополучный для Вас период жизни.

           В этих местах Вас непременно ждёт встреча с Вами же самими, только значительно более молодыми, с теми, когда Вы приходили сюда ранее. Эффект интерференции (наложения) прошлых Вас в этих местах – с Вами сегодняшними даст колоссальный результат – увидите! И хорошо, если лучшие Ваши годы были хоть как-то связаны с глухими лесными тропами, чащами, которые не изменились до сих пор, или, что более естественно, как я уже показал, с болотами. Разумеется, многим современным, особенно городским, людям это покажется абсурдом. Но это всё же исключение из правил, издержки урбанизации.

           Вы испытаете те же ощущения, которые испытывали во времена, когда бывали в этих местах ранее в благополучные периоды своей земной жизни. Речь идёт не о ностальгии, а о гораздо более глубоком изменении сознания, которое и позволяет как бы вернуть Вас в прошлое!. Поверьте, это истинная чувственная машина времени. Если же Вы не были в местах – «накопителях времени», а проводили свои лучшие дни и годы, например, в городской суете – то, наверное (увы… город изменчив), описанного эффекта Вы не получите. Тогда предлагаю Вам ходить по тихим улочкам, которые ещё не уничтожили. Нечто более блёклое, чем в лесах и, особенно, на болотах, Вы встретите и там, на этих улочках и переулочках. Ко мне это не относится. Я не люблю город. Причины Вам, полагаю, уже ясны!

 

 

            8.2  Пространственные и временные области декодирования наитий, прозрений, знаков

 

            В предыдущем пункте настоящей монографии я попытался объяснить некоторые особенности влияния рельефа, ландшафта, флоры и фауны на протекание в них относительного времени по отношению к абсолютному и биологическому времени земного субъекта. Представляющиеся мне очевидными соображения, которые я изложил в предыдущем параграфе 7.1, являются результатами моих личных наблюдений. Однако, полагаю, что многие согласятся со мною, следуя своим собственным наблюдениям. Если у кого-либо иные взгляды и выводы на изложенные проблемы, то, надеюсь, что вдумчивый читатель согласится и с моими доводами, ибо ничто не суть истина, а мысль, изречённая, как известно, есть ложь!

            В настоящем параграфе моей книги мне хотелось бы конкретизировать в ещё большей степени те результаты, которые я постарался обозначить в предыдущем параграфе.

            В параграфе 8.2, таким образом, будут обозначены конкретные способы поведения субъектов, которые желают обрести сакральные знания, во вполне определённых временных точках (и/или интервалах), а также во вполне определённых пространственных областях. Речь идёт о временных точках, интервалах и пространственных областях, где возможно достижение конкретных результатов. Результатами являются, прежде всего, обретения прозрений, наитий, знаков высших миров, о которых шла речь на протяжении всех настоящей монографии. Однако, всё же указаний конкретных географических координат этих мест не будет осуществлено, поскольку в этом случае места потеряют сакральность для меня самого и потеряют все те свойства, о которых я писал. Кроме того, будет лучше всего самим субъектам, желающим получить эти знания, найти именно собственные места обретения прозрений, ибо у каждого эти места индивидуальны!

           Я пытаюсь объяснить, почему поступаю именно таким образом, то есть не даю точных координат! Однако я вполне могу дать некие «ключи» к определению конкретных (назову их сакральными) мест. И если в предыдущем параграфе речь шла об обобщённых привязках к земным ландшафтам и биологическим особенностям мест на Земле, а не о совершенно конкретных привязках, то в настоящем параграфе всё будет максимально конкретизировано, но, повторюсь, что читатель не должен рассчитывать на точные географические координаты этих мест. Да простится мне такая невозможность.

           Но зато всё честно и вполне оправданно, поскольку автор пишет лично о своём опыте, точнее говоря, об опыте пребывания в тех местах в определённые моменты и интервалы времени, где он имел возможность получать наития, прозрения, а также интерпретировать их. Для любого другого субъекта такие места должны быть индивидуальными и, вполне очевидно, что иными.

           Во время пребывания в них не должно быть помех для получения сакральных знаний, прежде всего, в виде присутствия людей в этих местах. Прозрения открываются в покое. Идя в такие места, необходимо успокоить нервы, попытаться представить себя частью природы, одним из элементов этих мест, максимально слиться с природой.

           Кроме того, несколько дней перед походом в эти места нужно освободить (или хотя бы постараться освободить) сознание от суетных мыслей, не делать никаких серьёзных, требующих как физических, так и, прежде всего, психологических усилий. Естественно, необходимо находиться и идти туда одному, без каких-либо провожатых и спутников, кем бы они ни были. Иначе состояние, необходимое для восприятия прозрений, даруемых высшими мирами, разрушится!

           Ещё одно. Самое важное и труднопонимаемое некоторыми! Я называю это атмосферой детства. Идти в те места надо, культивируя в себе чувственные, я бы даже сказал, обонятельные и осязательные ощущения детства. Вспомнить запахи детства! Надо вспомнить в себе себя самих из детства – и попытаться войти в те прежние свои детские сущности. Для этого будет зачастую весьма полезным вспомнить былых знакомых людей из детства, спокойные приятные впечатления, события из детства и т.п. Я специально столь подробно, используя свой личный опыт, останавливаюсь на этом. Этот пункт очень важен. Необходимо – выражаясь высоким стилем, но верно – ощутить трансцендентность детства! Полагаю, что многим понятно, о чём я пишу в этом абзаце.

Разумеется, речь может идти и о юности и о любом, в принципе, другом периоде жизни, лишь бы он был благополучным и таким, как я описал детство. Запах детства… Вероятно, многие обращали внимание на то, что, когда находишь флакон из-под старых духов или одеколона, которые, быть может, давно уже выветрились, но остался запах… когда вдыхаешь немного этот воздух, напоенный былым ароматом, то где-то в подсознании происходит самое верное и точное попадание по всей совокупности ощущений в то былое время, когда флакончик был полон! То есть в далёкое прошлое… Это и есть то, что я называю атмосферой детства (или былого времени). Пример с флаконом мне снова помог здесь всё объяснить…

             Вернёмся снова к местам… Сама же конкретика в географии этих мест хороша лишь тем, что позволяет уйти от обобщённой эзотерической и/или оккультной схоластики в область совершенно определённых, знакомых автору пространственно-временных областей (мест и времён на Земле), где возможно как получение прозрений, наитий, так и толкование знаков, даруемых из миров с метрикой, значительно большей, чем у земного мира.

            Хочу заметить, что автор не стремится непременно «привязать» читателя к конкретным географическим точкам, но лишь иллюстрирует то, как может происходить получение, толкование наитий, прозрений, а также знаков, образно говоря, даруемых свыше.. Читателю же вовсе не обязательно, конечно, бывать именно в этих местах, где получает сакральные знания автор настоящей монографии. Однако, следя за опытом автора, читатель сам сможет – при желании – поняв идею, описанную автором в этом параграфе, найти для себя нужные для обретения сакральных знаний пространственно-временные области на Земле.

            Более того, можно смело утверждать, что, конечно, на Земле есть места с гораздо большей энергетикой, в смысле посылов наитий, прозрений земному субъекту, интерпретации знаков высших миров, нежели те места, на которые указывает автор настоящей монографии. Просто автору данной книги наиболее соответствовали в плане получения означенных сакральных знаний именно те из них, которые он описывает.

            Законы же этих соответствий, естественно, невозможно исчислить по понятным причинам, не раз упоминавшимся в настоящей монографии. Поэтому, как говорится, sapienti sat!    

            Итак, как следует из моего повествования выше, и это вполне очевидно, существуют даже в Подмосковье места, где, хоть и далеко не у всех, но меняется состояние сознания. Это изменение состояния сознания, по опыту автора настоящей книги, состоит, прежде всего, в том, что субъект ощущает себя в означенных географических точках (областях), будто бы вне времени, точнее, будто бы он бывал в этих местах много-много раз –  в детстве, в юности…

            Говоря иными словами, бывал тогда, когда ему было хорошо, когда он испытывал состояние счастья, не побоюсь пафоса! Однако состояние счастья – определение, понятное лишь на подсознательном уровне. Вербально оно весьма расплывчато, ибо само счастье – неопределённо, равно как, например,  любовь, поэзия…

            В связи с этим, разумнее было бы говорить о состоянии покоя, сопряженного с интуитивным ощущением «всего во всём». Читатель легко сам сможет ощутить это состояние, если найдёт и окажется в сакральных местах, соответствующих именно ему. Здесь существенное отличие от многих других источников информации по этому поводу. Автор имеет в виду подавляющее большинство книг и трактатов, где указывается на то, что такие места обретения знаний обобществлены, то есть являются одними и теми же для большого количества субъектов, например, церкви, соборы…

            Я не опасаюсь здесь именно ассоциированного стиля изложения, ибо много раз подготавливал читателя к нему!  Когда выше речь шла о том, что желающий легко сможет сам почувствовать эти места по своему состоянию, находясь в них, я имел в виду ощущение гармонии природы и того субъекта, который нашёл свои сакральные места! Точнее, гармонии человека, находящегося в красивом, но никем почти более не посещаемом, лесу или болоте. Это место может абсолютно не блистать яркой красотой Мальдивских островов (напротив, оно может быть совсем ничем не примечательным), но зато в нём ощутимы те неуловимые оттенки, являющие собой контуры наитий или прозрений (как угодно!).

            Наполнением же этих контуров – этих оттенков являются те мысли, которые приходят на ум в минуты (или даже часы) пребывания там, в обозначенных местах! В это сакральное время (порой на мгновения, а, иногда, даже на минуты или часы) – в подсознание приходят невероятные, чётко прорисовываемые сознанием, совершенно определённые, однако, вместе с тем, и  весьма необычные мысли.

 

            И субъект, которого постигло вышеизложенное, приобщается к новым истинам, причём формируемым весьма конкретно, в виде зачастую самых важных событий для субъекта и близких ему людей… Компасом для нахождения таких мест должны быть память, положительные воспоминания, эмоции и изменение состояния сознания в сторону умиротворения, покоя, слияния с природой этих мест, с ощущением себя в прошлом, когда и были, собственно, эти приятные впечатления, на которые указывает память, сформированы.

            Места могут быть найдены и через прямые как бы указания памяти на точные даты и пространственные области, где должно произойти что-то очень важное для самого субъекта, либо для близких ему людей. Но чаще всего – это указания на возможность получения  откровений относительно мироустройства, судьбы, наполняющие души этого субъекта чувством колоссальной ответственности перед всеми за те знания, которые он смог получить!

            Можно было бы, конечно, указать эти пространственные места в Подмосковье, где возможно описанное выше. Ранее я полагал что, собственно, именно так и поступлю.  Однако, по многим очевидным причинам, подумав, решил, что всё же этого делать не стоит! Я не популист. Мне не важно, в отличие от тех, кто пишет книги с конкретными древними приметами и обрядами, в виде их перечисления, без всякой логической или какой-либо иной связности; «сорвать хайп» на конкретике, потому что я чётко знаю, что всё для каждого индивидуально.

            Я лишь даю общие представления и стараюсь открыть наиболее общие и – как полагаю – верные способы приближения к обретению сакральных знаний. Кроме того, я не опираюсь ни на какие-либо источники прошлого. Это представляется мне не столь важным. Для меня важен мой личный опыт, и только… Разумеется, этот факт не ведёт к отрицанию мною трудов Великих, опыта человечества,  но лишь в некоторой степени.

           Впрочем, для некоторых (далеко не всех) желающих, в частной переписке автор мог бы открыть некоторым координаты совсем конкретных мест. Однако не думаю, что в этих конкретных местах именно этим конкретным субъектам откроются прозрения. Здесь уже необходимы не частные переписки, а непосредственные очные консультации!

           Повторюсь, что человек должен быть связан всей своей многомерной сущностью с теми местами, свойства которых, как мне представляется, я подробно описал выше в данной монографии. Но… глубоко убеждён, что у каждого должны быть свои индивидуальные места обретения сакральных знаний через прозрения, знаки, наития, которые он может получить в означенных местах, при соблюдении тех, в общем-то, не сложных правил, о которых я писал выше. Важно, чтобы кроме обобщённого заезженного понятия «единения с природой» --- субъект смог бы почувствовать как бы «себя из прошлого» в самом себе, ощутить атмосферу былого. Тогда его постигнет резонансное усиление тех ощущений, которые он испытывал, находясь в этих местах ранее, в наиболее благополучные для него времена. Этими временами, прежде всего, могут являться, как уже было отмечено ранее в настоящей монографии – детство, юность и т.п.

           Именно это ощущение и является главным критерием того, что непременно лишь это место, где субъект испытал эффект присутствия в себе себя из прошлого, и является реально тем самым сакральным местом, дающим прозрения, наития из высших миров, о которых шла речь выше!

           Эти места для каждого конкретного индивида верифицируются, таким образом, глубинной темпоральной связью с ним. Иными словами, для каждого земного субъекта такие места – строго индивидуальны, и он должен их прочувствовать сам. Места эти должны включать в себя, повторюсь, благополучное прошлое субъекта, юность, детство, набор ярких или запоминающихся положительных впечатлений. Но – важно отметить – что яркость радости или счастья не должны быть слишком велика, то есть в радости и счастье должно обязательно присутствовать щемящее чувство светлой тоски, ощущение преходящего, похожее на ностальгию! Одним словом, эти места должны быть родными для каждого субъекта. Это обстоятельство представляет собой ещё одну причину, по которой называть совершенно конкретные мои личные места – бессмысленно, и даже, в какой-то степени, нелепо!

            Позволю себе заметить, что описанное выше никоим образом не связано с посещением вообще каких-либо ночных кладбищ, просто – болот, лесов или каких-либо  обобщённых мест. Человек, таким образом, повторюсь, должен сам прочувствовать те места, где ему откроются наития, прозрения, знаки. Он должен это понять сам, прочитав данную книгу и, если угодно, конкретно эту главу моей монографии, опираясь на то, что написано в ней. Если он не чувствует и не понял того, о чём я здесь написал – пусть ищет дальше, или, если некоторое понимание, которое может быть, впрочем, весьма неполным, достигнуто – обратится ко мне лично, или, лучше, к моим лекциям, которые я планирую прочитать на «Ютубе». Впрочем, конкретика здесь не столь важна. Это не догматика, как у оккультистов.

            Одно лишь могу сказать точно: время для обретения сакральных знаний, получение наитий, откровений, расшифровка знаков – по моему личному  глубочайшему опыту – это поздние сумерки, полнолуния. Это время весны, апрель, май, или летние месяцы, то есть те времена, когда многомерное наиболее открыто для «считывания» подобных сакральных знаний. Осень, зима – «ставни небес» закрыты!

            Уместно вспомнить в этом месте повествования ещё одно известное стихотворение (по форме, триолет) выдающегося русского мыслителя начала двадцатого века, эзотерика, писателя и поэта Фёдора Сологуба, одно из стихотворений которого я уже привёл выше. Этот философ очень далеко пошёл как в прозаическом, так и в поэтическом раскрытиях аспектов того, что находится «за гранью предметного мира», то есть того, чему посвящена настоящая моя работа. В этом триолете он тоже говорит о вечере – как о лучшем времени суток для считывания откровений и знаков:

 

 

Полагаю, что написанного в этом параграфе вполне достаточно. Конечно, я не призываю слепо следовать моим рекомендациям и принципам. То есть каждый может прочесть какую-либо оккультную, эзотерическую книгу – слепо следовать указаниям и наставлениям, представленным в ней. Я внезнаково отношусь почти ко всему, за исключением самого главного. Причина моего именно такого подхода, полагаю, понятна.

            Однако, если кто-либо захочет наивысшей степени конкретики, которая базируется на моём личном опыте, то, повторюсь, – пишите мне, слушайте мои постинги в сети, которые я планирую разместить (в том числе, и в виде лекции на платформе «Ютуба»). Однако не могу обещать, что подобное состоится, потому что не стремлюсь извлечь какой-либо личной выгоды для себя. К тому же о некоторых вещах определённо лучше умолчать…

            Я лишь только изложил то, что считал своим долгом перед тем, кто мне открыл знания. О чём умолчал – сугубо моё дело…

 

 

            8.3 Знание. Познание. Понимание. Существенные различия между ними в авторской трактовке  

 

            В параграфе 8.3 хотелось бы, в завершение монографии, обратить внимание читателя на один очень важный аспект, который может, впрочем, многим показаться весьма банальным. Однако, как известно, чем проще истина, но чем она ближе к основам – тем бОльшие в ней таятся глубина и значение. Хотелось бы обратить внимание читателя на принципиальную разницу между знанием как таковым, познанием и, собственно, пониманием! В принципе, эти вопросы, казалось бы, давно изучены филологами, философами, гносеологами… etc. Однако не всё так просто…

            Дело в том, что абсолютно точных определений таким, казалось бы, фундаментальным понятиям как знание, познание и понимание – нигде нет! То есть они в различных источниках несколько отличаются друг от друга, а, порой, отличие весьма существенно! Это вполне естественно, на мой взгляд. Поэтому, ни в коем случае не ставя под сомнение правоту определений этих основополагающих понятий во многих хороших научных трудах и учебниках, я хотел бы определить эти понятия таким образом, каким они подразумевались в настоящей монографии. Разумеется, при формулировке определений знания, познания и понимания – я попытаюсь максимально точно учесть и те определения основополагающих понятий знания, познания и понимания,

которые были сформулированы в хороших, авторитетных источниках, коих великое множество, так что выделять из этих источников какие-либо определённые – совершенно бессмысленно!

            Есть одна давняя мудрость, кажется, что-то подобное я описывал уже в более ранних главах, (к сожалению, даже не знаю – кто первым её сформулировал), которая заключается в том, что знание – это опыт прошлого, а понимание – это опыт настоящего.  Примерно так она звучит в одной из множества коннотаций. В этой максиме содержится ключ к пониманию принципиального различия таких фундаментальных категорий как знание и понимание. Знание и понимание – вовсе не тождественные понятия. Более того, порой, знание препятствует пониманию, ибо знание это опыт прошлого! Предлагаю разобрать это более подробно и понятно.

           В обычной школе (начиная со школы) детям вкладывают в голову именно знания, следуя, естественно, некой, впрочем, весьма примитивной системе. Возьмём, к примеру, физику. Вначале рассказывается история создания открытия какого-либо закона. После – несколько слов о том, кто его открыл. Далее следует обведённая в рамочку формула, иллюстрирующая этот закон. И, в завершение, приводится несколько, как правило, весьма примитивных примеров, иллюстрирующих данный закон. Из таких разрозненных сведений состоят учебники физики в школе. В ВУЗах отличия в сторону систематизации и объяснения – откуда именно следует данный закон и, главное, каким образом он был открыт – весьма незначительные. Но то обстоятельство, как закон был получен (экспериментально ли, или с помощью озарения /как, например, те же законы Ньютона/ и т. п.) и составляет самое главное – понимание!

           Понимание – в смысле ответа на главный вопрос бытия и всех наук – почему?..

           Начертать формулу, поместить её в «рамочку» и сказать – так было открыто тем-то или теми-то – невелика заслуга! Это и есть знание. Таким образом, из приведённого мной примера следует, что знание – это конечный итог познания, без указания причин того, каким способом или образом данное знание было получено. Или, если и с указанием причин, то это указание, которое настолько упрощено, что почти неверно! Иными словами, само по себе знание – это просто набор некой информации.

           В то время как понимание – это как раз чёткое, правильное и полное представление о том, почему этот закон именно такой, и как он был получен.

           При этом сама формула не столь важна. Её, при наличии понимания, не нужно и запоминать, потому что понимающий субъект, то есть субъект, знающий ответ на вопрос «почему?» во всей правильной полноте ответа на этот вопрос – в состоянии сам легко вывести формулу, выражающую этот закон!  Ему не нужно обводить в рамочку формулу и запоминать её. Ибо у него работает ум, а не память!

           Таким образом, знание апеллирует к прошлому – к тому, кто изначально получил некий вполне определённый физический закон, то есть к памяти. Знающий субъект просто запоминает формулу, но не в состоянии правильно или, во всей полноте, со всеми подробностями, вывести её, доказать её, или хотя бы объяснить «почему именно так, а не иначе?..»!

           На знании, то есть на опыте прошлого основывается почти всё образование не только в России, но и почти во всём мире. Что весьма прискорбно. Ибо первично не знание, а именно понимание!

           Понимание, это совсем другое! – это ответ на вопрос «почему?», если говорить метафорически! вкратце! А знание – это ответ на вопрос «что?». Ясно, что важнее и осмысленнее, первичнее – ответ на вопрос «ПОЧЕМУ?». Именно в ответе на вопрос «почему» --- содержится вся наука! А вот система образования зиждется на ответе на вопрос «что», или, что ещё хуже, «когда?». Поэтому голова обучающегося в школе и даже в ВУЗе субъекта забита кучей бессвязных формул и утверждений, которые надо «сдать на экзамене или зачёте» и, естественно, после сдачи – забыть о них..

            Настоящее же понимание обретается после окончания школы и ВУЗа, когда человеку приходится сталкиваться с решением задач в режиме реального времени, а не вспоминать, например, курс теоретической механики, где этим человеком два года изучались какие-то формулы, решались задачи про движение тележек и падение грузов, решённые ещё двести или триста лет назад. Вот поэтому понимание и связано именно с опытом настоящего времени.

            К чему я всё это, собственно, пишу? Вопрос далеко не праздный, кстати говоря!

            А пишу и разъясняю я это столь подробно именно в связи с тем, что те сакральные знания, которые посылаются земным субъектам в виде наитий, прозрений, знаков из высших миров – это всего лишь зачастую (но не всегда!) именно знания, но не понимание. Однако знания знаниям рознь! Бывают и такие знания, которые сакральны настолько, что не требуют ответа на вопрос «почему?». Это бывает крайне редко, но всё же бывает! Например, те же законы Ньютона не имеют ответа на вопрос – почему они именно такие! Исааку Ньютону они были посланы свыше как прозрения, и не нуждаются в доказательствах. Такими же свойствами обладают и постулаты теории относительности Альберта Эйнштейна, формула Планка и все фундаментальные (подчёркиваю, фундаментальные! ...а не опытные, феноменологические!) физические законы. Однако фундаментальных законов крайне мало в физике (а она – наука из наук!..). Их можно, пожалуй, пересчитать по пальцам двух рук, ну, может, чуть больше.

            Поэтому индивид, получающий сакральные знания должен понимать, что высшие миры предлагают отдельные крупицы именно знаний, и очень редко бывает так, когда даруют целые теории и фундаментальные законы в виде наитий или прозрений, как Эйнштейну или  Ньютону. Поэтому на понимание рассчитывать здесь крайне сложно. Однако это неприятное обстоятельство с лихвой искупается, конечно, тем, что знания, «даруемые свыше» касаются будущего, предсказаний и, вообще, несут массу полезной информации, которую получить нигде более невозможно!

            Познание же чего-либо, очевидно, представляет собой совокупность масштабного понимания какой-либо теории, парадигмы или модели и знания, то есть того, к чему приводит понимание. Таким образом, субъект, познавая что-либо, и понимает, и знает. Причём объединение понимания и знания происходит в полном объёме, во всей полноте связи с другими теориями, моделями, парадигмами, которые взаимодействуют или,

пусть даже опосредованно, но влияют на то, что изначально познаётся, равно как и то, что познаётся субъектом, оказывает влияния на смежные теории, модели и т.п.

            Этот параграф, который является завершающим в настоящей монографии, был написан именно с целью «навести порядок» в основной терминологии, которая, как правило, опосредованно была используема в данной книге.

            Очевидно, что имеется и ещё сравнительно большое количество фундаментальных понятий и определений, которые можно было бы обсудить, подобно знанию, познанию и пониманию, однако, чувство меры автора настоящей монографии подсказывает ему, что подобная расшифровка основ сильно отвлекла бы внимание читателей от основной тематики настоящей монографии. 

            Поэтому автор предлагает читателю интерпретировать остальные фундаментальные понятия либо интуитивно, исходя из тех коннотаций, где они были использованы по тексту, либо воспользоваться справочниками. При этом, глубоко «влезать» в гносеологию автор не рекомендует, полагаю, по вполне понятным причинам.

            Вот, пожалуй, и всё, что мне хотелось бы рассказать в данной главе и, вообще, в книге. Автор стремился соблюсти некий, впрочем, весьма зыбкий, баланс между подробностями в описании того или иного закона, промежуточными терминами и логическими построениями. В этом ему неоценимую помощь оказали примеры, мысленные эксперименты, которых в изобилии читатель найдёт на страницах настоящей книги. Они во многом гораздо более понятно, надеюсь, объяснили суть множества вещей, ибо автор стремился не к формированию строгой доказательной базы, а к донесению до читателя главной сути излагаемого на страницах данной монографии.

            На этом позвольте закончить повествование. Позвольте также пожелать всем, кто проникся идеями, изложенными, может, несколько витиевато на страницах настоящей книги, попытался понять автора и его парадигму, поскольку она, собственно, и являлась основой настоящей работы. Прошу прощения за смешанную стилистику.

            В начале книги я предупреждал о том, что такое случится непременно, ибо я не знал, как наиболее адекватно изложить то, про что до меня в таком ключе – полагаю – наверное, никто не писал. Автор старался совместить сложные непонятные вещи с некой небольшой мерой популяризации. При другом способе написания, например, чисто научным стилем – вряд ли можно было бы столь легко оперировать совершенно незнакомыми категориями, совмещая философию, физику, математику и ещё ряд наук.

(Послесловие следует)