Поэзия

 

 

 

 

 

 

 

 

Тоскою лунных переливов,

Отравой времени дыша,

Пред тайною – молчит пугливо

Заворожённая душа.

 

Алмазным блещет метеором

По небу путь её, и я

Тоскую по тебе – в которой

Основа сути бытия.

 

Лесною тайною дорогой

К тебе, Царица, не дойти,

И не коснуться, недотрога,

Тебя, зовущую цвести.

 

Земная тёмная обитель,

Контрасты жизни поменяв,

Навеки скрыла от меня

Любви скрещённые орбиты.

 

 

 

 

 

Три минуты расставанья – напряжением пространства,

Положением предметов, преходящей новизной –

Объясняют нашим душам, почему же нам так рано

Суждено с тобой расстаться: летом? осенью? весной?..

 

Воробьиным трепетаньем, эхом дальней электрички –

В тёмном времени прощанья – зашифрованы века.

Остальное угадаю я в порханье серой птички,

Или в падающих листьях… В них то уж, наверняка!..

 

Напряженье ситуаций – частотой распределений

Всех предметов… электронов, кварков, квантов и т.д. –

В миг потери формирует сто грядущих поколений,

Отражает их печали, будто дерево – в воде!

 

Каждый год с тобой, мой ангел, проведённый мной в  разлуке,

Зашифрован в этом миге (не скупись на поцелуй)!

…Что это? – Ах, лай собаки! Старой-старой вредной злюки,

Может быть, напоминанье, что тебя я разлюблю…

 

Три минуты расставанья – чёрным бархатом на плечи

Наших душ, обретших плоти в этом «лучшем» из миров, –

Не скрывают боль потери – ту, что будто время лечит,

Но оно, увы, не доктор, а судья, и суд – суров!

 

 

 

 

 

Когда потеряно мгновенье

В лесной осиновой глуши,

И невозможность повторенья

Его – как рана для души…

 

Когда в сознании всплывает

Событий позабытых ком

И солнце вдруг слезу роняет

Прощальным палевым лучом,

 

Когда – «потери за потерей»,

Мерцает гаснущий огонь,

Билет вселенской лотереи –

Листком кленовым – мне в ладонь…

 

Дожди серебряным пунктиром

Перечеркнут в былое путь,

И так захочется над миром

Душе, как бабочке, вспорхнуть,

 

То – что поделать – наступила

Опять осенняя пора.

 

…«Банально» - скажешь...

Но как мило

В саду играет детвора!

 

 

 

 

 

Льдистые ветки играют на лютне зари.

Тьму обрезая, пыхтит оголтелая вечность.

Странница!

Снова взываю к тебе: «Одари

Холодом утренних снов, 

                            бесконечных, беспечных!

 

Тучей соблазнов плывут надо мной времена,

Ливнями страсти питая иссохшее сердце,

И прорастают порой до небес семена –

Тонких гармоний астральных неспешные герцы!

 

Странница!

Стало пустынно мне в зимнем лесу,

И небеса отливают зловещею, синею сталью…

Светлые думы тебе я сюда принесу!

Чёрные чувства на черни порога оставлю.

 

Мыслей моих не приняв, удалилась она!

Кровь проливая в небесные бледные вены.

Бликами лунными пала на снег тишина,

И расплескались по небу ночные мгновенья.

 

…Тайна приходит сверкающей тенью миров,

Что полыхает во сне, будто лунные блики,

И вдохновений потоки в сердца мастеров

В эти мгновения будут, конечно, пролиты…

 

Но, уходя, хохотала в охотку луна,

Тьму растворяя в отчаянном утреннем смехе,

И уплыла белой дымкой опять тишина,

И вдохновению снова – помехи, помехи!

 

 

 

 

 

 

Тёмная комната. Ночь. Постель.

Завтра, зевая, проснётся кто-то.

После он станет кряхтеть – свистеть,

И, отогнав от меня дремоту,

 

Вцепится в сердце тревогой мне

И отпускать целый день не будет,

Всё ожидая, пока темнеть

Станет, тогда он отпустит будто…

 

Днём, когда выйду из дома я,

Тысячи глаз обстреляют сердце –

Тысячи взглядов убьют меня,

Но приоткрою в леса я дверцу…

 

Так я спасался от тяжких стрел,

И от людей уходил в чащобы,

Чтобы никто никогда не смел

В мыслях меня умертвить, и чтобы

 

Тот, кто мне сердце с утра сдавил,

Больше не плёлся за мною следом,

Чтобы остался навек вдали

Иль растворился бы в знойном лете.

 

Но на меня (и со всех сторон)

Молча смотрело само пространство –

Небом, глазами синиц, ворон,

Соснами, травами… зло, бесстрастно!

 

Тоже хотело меня убить.

Боже! Ведь так не бывает, Боже!..

Кто же сподобил такой судьбы,

Что темнота мне всего дороже?!

 

Вечера ждал я… А спутник мой –

Враг мой – стоял за спиной, смеялся.

Ночь наступала. Пора домой.

Я уходил… а вчера – остался!

 

 

 

 

 

 

Постепенно сокращаясь до какой-то малой точки,

Бесконечность обратится каплей на конце пера,

И галактика пребудет чёрной кляксою на строчке,

А пространство – запятою между «завтра» и «вчера».

 

И листок глядит упрямо на нелепую реальность,

Где, минуя все законы, пишет драму бытия

Некто очень мне знакомый, убивая специально

Даже скромные попытки понимать, что «некто» – я...

 

…За окном растаял полдень карамелью солнца в луже,

Залетел в окошко ветер, и унёс мои листы,

На которых дни, столетья – в виде строчек неуклюжих;

После строчек – двоеточья; эти точки – я и ты.

 

А за нами… бесконечность! Впереди нас – неизвестность!

Посредине – неизбежность! …впрочем, это – ерунда. –

Не закончилась тетрадка, и чернильница на месте.

Нарисую снова буквы, не сотру их никогда.

 

Запятые я расставлю по-другому и, конечно,

Постараюсь я иначе звёздный мир расположить –

Чтобы легче было, чтобы… впрочем, что я так беспечен? –

За упрямым двоеточьем «:» не рисуемая жизнь.

 

 

 

 

 

 

Когда приходят злые сроки,

Я растворяю дни во снах…

Опять горчит моя весна,

И снова так невнятны строки!

 

И стронций падает с небес.

Драконы объедают солнце.

И вместо снега – стронций, стронций…

И на земле, и на судьбе!

 

Лучатся стронцием леса,

А солнце – сгинуло, пропало…

Всего и сразу стало мало,

И заболели небеса!

 

 

 

 

 

Утром сигареты дремлют на столе.
Злой мороз узоры выткал на стекле.
И горит на солнце каждый завиток,
Запустив по нервам пробужденья ток.
Как всегда, чего-то стало меньше вдруг,
И прочней сомкнулись беды в тесный круг.
Темнота украла вечность у меня,
Откупаясь нагло сполохом огня.
Но холодный пламень льдистого окна
Не способен злые тени отогнать.

...Заскрипели петли стареньких дверей:

Выходи из дома!
Выходи скорей!..

 

 

 

 

 

 

 

Зажигая огни на просторах вселенной

И свивая тугие спирали галактик,

Некто сильный, могучий, разумный, нетленный –

Превеликий стратег, виртуознейший  тактик –

 

Навсегда одарил бытие красотою,

Воссияла она неземными лучами,

И с тех пор между ней и простой добротою

Происходит сражение днями, ночами.

 

По какой-то неведомой странной причине

Изменяются формы вещей и событий,

Так что доброе – злого скрывает личина,

Все решает проблемы пустяк позабытый.

 

То, что было красивым, становится гадким,

Похвала замещается патокой, лестью.

Превращаются явные вещи в загадки

И являются нам неприятною вестью…

 

Призадумался Мудрый Творец, и былое

Поменял на грядущее!.. Стало иначе:

Доброта в красоту обратилась, а злое –

Превратилось в ничто, не имея отдачи.