Создан для блаженства (под редакцией Льва Пирогова)

В комнате темно и тихо, книжка прочитана, чай выпит, свет выключен,
одеяло подоткнуто. И тут начинается.

— Мам.

— Мам?

— Мама! Послушай, ты можешь себе представить, какое количество Насть на земле?

— С трудом.

— Очень много. А каких еще именов много?

— Ну... дай подумать. Маш много, Лен...

— Знаешь, что-то я не чувствую, что Лен много. Я когда с детьми
знакомлюсь, то Насть много, а Лен что-то нет. А кошачьих именов
каких много?

— Имен. Барсики, Васьки, например.

— А ты знаешь, как моего зайца зовут? Его зовут Барсик Алексей!

— Алексей это имя?

— Нет, это фамилия.

— Тогда наверное Алексеев?

— Нет, Алексей. Просто Барсик Алексей. А ты знаешь, что у моего
Барсика Алексея есть прабабушка? Она живет далеко-далеко на
севере, где всегда снег. А я своего зайчика родила в Африке. Там
жарко, там слоны, верблюды, жирафы, пальмы, пирамиды,
крокодилы, обезьяны...

Веки слипаются, и вот я уже плыву на кровати в сладком сне. Мы
плывем по реке с густой зеленой водой, блестящей, как зеркало,
плывем вместе с Сашей, Барсиком Алексеем, слонами, жирафами,
верблюдами, крокодилами и обезьянами... и тут меня толкают в
бок. Я просыпаюсь и слышу жизнерадостный голосок:

— Мам, на чем я остановилась?

— На верблюдах?

— Ты все перепутала! На прабабушке я остановилась!

— Слушай, Саш, тебе не кажется, что уже давно пора спать?

— Спать? Я сейчас спрошу у зайчика.

Слышу, как она шепчет:

— Алексей, ты хочешь спать, усатенький? Хочешь? Ну ладно, лети.
Только осторожнее и не бойся! Дай-ка я тебя поцелую.

Целует зайца и швыряет его со всей дури в сторону. Барсик Алексей
перелетает через меня и с глухим стуком приземляется где-то в
углу.

— Саша, как же тебе не стыдно, зачем ты бедного зайчика бросила на
пол? — возмущаюсь я.

— Потому что он жаркий и шерстью меня подогревает. Я его люблю,
когда плачу, он меня утешает и со мной разговаривает, а спать я
буду одна. Потому что, когда я сплю, я не плачу.

— Все, Саша. Спокойной ночи,— говорю я с нажимом, кажется, уже в десятый раз.

— Спокойной ночи, мамочка. А вот ты только угадай, кто у Барсика
Алексея дедушка?