Искусство

19–22 мая в клубе ДОМ прошёл фестиваль «5 из 48», приуроченный к пятилетию ДОМа и, одновременно, мемориальный — посвящённый памяти основателя и арт-директора клуба Николая Дмитриева. «5 из 48» готовился Дмитриевым, как детский праздник — с сюрпризами и подарками. Например — альбом «5 лет — один ответ» — хроника ДОМа в картинках. На последнюю страницу наспех допечатано: Николаю Александровичу Дмитриеву за всё, что было и ещё будет в ДОМе.
В программе — без преувеличения все значимые отечественные музыканты джаза и авангарда, плюс традиционные для ДОМа «иностранцы».
На стенах фотографии, почти семейный альбом. Немного волшебства — мягкая, импровизационная, мерцающая атмосфера, привычная в ДОМе Дмитриева, удивительная после.
«Народный праздник» спел под «Ашхабад», Сайнхо — с Силаевым, Оркестр Московских композиторов — с Opus Posth, САКС-Мафия с Парфёновым, Новиц пересвистел Файлера.
Приглашённому для конферанса Дмитрию Ухову не хватало тонкости, полутонов, но ордена просветителя и энциклопедиста позвякивали в такт.
В целом — жизнь победила смерть неизвестным науке способом. Кстати, и Д. А. Пригов поучаствовал в jam-е — громко кричал и стучал тарелкой, от чего Сайнхо и Новиц спрятались за рояль.

Это — реплика из зала. Возможно, с другой стороны, со сцены всё видится иначе. О своих впечатлениях рассказывает Сергей Летов.

Сергей Летов

Период Дмитриев-ДОМ достаточно документирован.

Какова была роль Дмитриева в муз. жизни Москвы ДО-ДОМа? Легенды
противоречивы.

Попытки организации музыкального импровизирующего сообщества Коля
начал предпринимать примерно в середине 80-х. Мне запомнились
ДК «Каучук», где впервые прозвучал организованный Андреем Соловьевым
и Николаем Дмитриевым «Оркестр Московских Композиторов».

«Каучук»? ДК завода каучуковых изделий? Он (ДК),
кажется, и сейчас существует в каком-то качестве?

Несомненно. Это один из шедевров московской архитектуры. После
или во время распада ГТЧ там на время окопался Владимир Николаевич.
Именно там в связи с этим какие-то сцены из «Такси-блюза» снимались.
Вообще, московские ДК — это отдельная и очень интересная тема,
равно как и неброский московский конструктивизм. Все больше внимания
к сталинскому стилю — гостиница «Москва», высотки. А ведь в Москве
есть «неприметное» здание, построенное в 20-х Ле Корбюзье, есть
ДК им. Русакова, украшающий собой все учебники по архитектуре...
Забавно, что во время проходившего в ДК «Каучук» концерта московских
композиторов Н. Дмитриева — А. Соловьева — Анатолия Вейценфельда
(ныне главный редактор журнала «Звукорежиссер») в зале был замечен
нетрезвый гражданин, кричавший «Америку давай!», как только я
начинал играть на саксофоне. Впоследствии оказалось, что это Евгений
Морозов — недавно освободившийся из заключения вокалист группы
«ДК».

Примерно в 86–87 Николай проводил «абонемент» джазовой музыки
в ДК им. Свердлова. Я там отметился концертами дуэта Курехин-Летов.
Впоследствии, уже в 90-е, Дмитриев с Курехиным очень подружились.
Закрылся абонемент моим скандальным проектом «Патологическая Лирика»
на слова Михаила Берга, слегка мной модифицированные (я взял реплики
Агасфера из романа «Вечный жид» и переделал в них окончания с
мужских на женские). В проекте принимали участие в качестве моделей
Юлия Кисина и «Авария».

«Авария»? Тут наш гипотетический читатель видит знакомое
слово.

Да, это такой, как бы сейчас сказали, «культовый» персонаж московской
жизни 80-х, татарочка, протусовавшаяся в столицы из Казани. Изъяснялась
цитатами из песен БГ, брала поносить фамильные ювелирные украшения
предков случайных знакомых, работала в консерватории (гардеробщицей),
училась на регента православного хора. По ее поводу снимали фильм
«Авария — дочь мента» (отказалась сниматься), именно она — зачинательница
движения АССА, в результате которого еще один фильм появился :-)
Стилистом Аварии был сам Кирилл Миллер, с легкой руки которого
в моду было вошли пластмассовые автоматы Калашникова на шее и
выбритые звезды на затылке. В конце прекрасной эпохи Ира перебралась
в Амстердам и занялась арт-дилерством.

Муза продаёт искусство малым голландцам
:-) Но вернёмся к «Патологической лирике».

Да, во время перформанса присутствовавшие в зале гебешники вызвали
то ли ОМОН, то ли СПЕЦНАЗ, и мне удалось спастись преимущественно
благодаря второму секретарю американского посольства Марку Таплину,
впоследствии высланному из СССР. ДК Свердлова на следующий день
был закрыт на ремонт «по соображениям пожарной безопасности».
Возможно, Коля обиделся на меня тогда немного, но не очень сильно...

Запомнились мне также его концерты современной музыки в муниципальном
театре на Арбате. Там впервые началось сотрудничество с художниками
круга агентства АРТ-БЛЯ. Если не ошибаюсь, именно там впервые
в московской импровизационной музыке проявлен был Юрий
Парфенов — в ансамбле с Михаилом Жуковым.

В начале 90-х Дмитриев организовал следующий проект — небольшой
теплоход, курсировавший по Москве-реке от Киевского вокзала. Во
время плаванья происходили концерты новой импровизационной музыки,
jam session'ы... Помню, что именно на этом теплоходе Аркадий Шилклопер
познакомил меня с Юрием Парфеновым в сентябре 1992.

Однажды пьяный капитан теплохода расшалился, и когда корабль проходил
мимо Кремля, стрельнул в воздух из ракетницы. Ракета, описав дугу,
улетела за кремлевскую стену...

Потом были какие-то другие, все новые проекты...

Проводимый ДОМом «Земноводный фестиваль «Орион» —
воспоминание о том героическом теплоходе?

Я тоже так подумал.

Со многими из участников фестиваля Вы играли раньше.
Как изменились их музыкальные интересы в последние годы?

Я бы не смог отметить каких-то несомненных перемен в музыкантах,
которых мне довелось услышать в ДОМе в этот раз.

За исключением звучания трубы Гайворонского. Впрочем, эта перемена
произошла уже пару лет назад. Мне очень понравилось соло на фортепьяно
Юрия Кузнецова. Я давно его не слышал.

А Ваши, Сергей? :-)

Об изменении своих взглядов труднее всего говорить. Наверное,
я стал менее радикальным и нетерпимым, более ориентированным на
вкусы публики.

То есть на вкусы «широкой» публики (без обязательных
отрицательных коннотаций)? В одном из интервью ( «Искусство
как борьба») Вы говорили о том, что Вас не устраивает игра
для нескольких «специальных интеллектуалов». Кого Вы считаете
сейчас «своей» аудиторией?

Нет, на вкусы неширокой — и с отрицательными, увы. В начале 80-х
хотелось людей растормошить-удивить-показать им взгляд-на-...
с другой, менее тривиальной стороны. Хотелось передать ощущение
зыбкости и неустойчивости готового рухнуть мира. Возможно, я пытался
найти не что-то соединяющее меня со слушателем, а разъединяющее
— и это ему показать.

К сожалению, той публики, для которой я играл в 80-х, уже нет.
Ее смыло цунами, пронесшимся над страной в начале 90-х: существенная
часть эмигрировала, другая люмпенизировалась. Посетители ночных
клубов — за исключением ДОМа и Третьего Пути, частично проекта
о. г. и. — это просто те, кто платит. Конечно, я не хотел бы ДЛЯ
НИХ играть, но... тут мне вспомнилось одно интервью Майлса Девиса,
который сказал, что играет свою музыку ТОЛЬКО для черных, но на
его концертах почему-то одни белые.

Какая музыка (и какие имена) сейчас интересны?

Мне сейчас интереснее всего комбинация нетривиальной электроники,
от аналоговой старинной до sound sculptures со звучанием традиционных
инструментов, вообще электроакустика. Поэтому я с большим интересом
слушал дуэт Силаева и Сайнхо.

Но меня привлекают больше возможности электроники, выходящие за
пределы нотации, традиционной инструментальной техники. Не пьеса,
сыгранная на инструменте необычного тембра, а принципиально новое.

Я хотел бы в ближайшее время попробовать комбинации с радикальными
электронщиками — например, с Ричардом Норвилой — чрезвычайно модным
сейчас литовским композитором (по первой профессии — психоаналитиком).
Особенно большой интерес вызывает у меня деятельность Николая
Судника и Александра Лебедева-Фронтова. Стараюсь не пропускать
ни одного их выступления в Москве.

Ну и музыкальный театр, пожалуй...

«Фауст в
Москве» — совместный проект с Норвилой, Борисовым и Липатовым
— шаг в этом направлении?

Озвучивание немецкого фильма «Фауст. Народная легенда» Фридриха
Мурнау — это проект Алексея
Борисова, к которому он в разное время подключал то Норвилу,
то меня, то нас с гитаристом Олегом Липатовым, а один раз или
два — даже всех вместе. Чаще всего мы все же выступаем вдвоем
с Алексеем. Гете-институт давно бросил поддерживать этот проект,
еще в 1999... Я, помнится, кое-что сказал о бомбардировках НАТО
Сербии в телеинтервью о «Фаусте», и как-то поддержка прекратилась
(возможно, это просто совпадение).

Электронно-акустические проекты я начал разрабатывать в конце
90-х: «Новая Русская Альтернатива» и «Джеллаба, 2 Макинтоша и
Нагое Тело». НРА — это попытка устроить соревнование на сцене
между новомодными современными художественными течениями и русским
архаическим пением («Народный Праздник», Ансамбль Дмитрия Покровского):
фолк всегда побеждал, кстати. «Макинтош и Нагое тело» — это тоже
мультимедийное шоу: борьба электроники с обнаженными девушками.

Кстати, 12 июня в ДОМе — новый проект, посвященный Ходже Насреддину
— с Ричардом Норвилой
и туркменской пианисткой и композитором Марал Якшиевой. Так что
жизнь в ДОМе продолжается...

Кого из участников фестиваля Вы бы отметили? Есть
ли «открытия» — для Вас?

Алекс Новиц

Я бы отметил прежде всего немецкого вокалиста и свистуна Алекса
Новица (для тех, кто его не слышал и не видел, поясню: он
не только поет в диапазоне, близком к контр-тенору, но и довольно
громко свистит). Очень жаль, что я не слышал и не видел его раньше.
Алекс принимал участие в проходившем пару лет назад в ДОМе фестивале
«Глубокая Глотка и Опасные Связки», кажется...

Самое интересное явление фестиваля, без сомнения! Очень характерный
для Восточной Германии музыкант, очень оригинальный и изобретательный
— в отличие от прославленного Брётцманна, однообразно дудящего
одно и то же уже лет 30 с лишним.

Новиц характерен для Восточной Германии — «утраченного
рая» — страны, где развитие авангардной музыки поощрялось государством?

Это как бы последействие. Мне представляется, что восточные немцы
в некотором отношении представляют любопытный феномен. Возьмите
Берлин — все интересное в нем сконцентрировано в восточной части.
На границе с Западным Берлином, но с Восточной стороны. Это очень
показательно. Возможно, пережив первичный шок от воссоединения
с миром, мозги обитателей которого заплыли жиром, они смогут выработать,
пусть на некоторое время, свою своеобразную ментальную среду?
Во всяком случае, свою культурную идентичность они четко осознают
и отстаивают.

У меня была идея выступить на концерте в виде САКС-МАФИИ + Алекс
Новиц, но его, к сожалению, Эдик Сивков и Колик Рубанов (САКС-МАФИОЗИ)
раньше просто не слышали...

Сергей, что происходит на сцене между музыкантами,
впервые играющими вместе? Из зала это выглядит столкновением,
неким дополнительным динамическим действом, вовлекающим слушателя.
Как это переживаете Вы?

У меня почти не было в этот раз опыта музыкального знакомства-узнавания.
Всех присутствовавших я знаю много лет, некоторых — 20 и более.
С Жуковым, например, я начал выступать в еще 1982 году. С Чекасиным
на сцене встречаюсь с 1986 или 1987... Просто иногда надоедает
следовать идиотскому сценарию, который некоторые подразумевают
само собой разумеющимся и единственно возможным. То есть для некоторых
музыкантов все остальные — только аккомпаниаторы, а не равноправные
партнеры. Одно дело, если такой музыкант тебя приглашает на сцену,
платит тебе — тогда уж волей-неволей приходится соглашаться с
такими условиями. Но если выходят на jam, и тут выясняется, что
один из нас мнит себя более равным, чем остальные... тут уж терпению
приходит конец! Пусть командует своими девицами...

Я об этом, кстати, говорил с Алексом Новицом после выступления.
Дело в том, что перед началом заключительного концерта я поинтересовался,
когда и с кем он выступает? Оказалось, что в суматохе о нем забыли.

Да, мыши эти, спортлото. Не нашлось подходящего для
Новица грызуна — певчего :-)

(очерёдность выступающих на концерте определялась извлекаемыми
из коробки мышами. Дмитрий Ухов вглядывался в мышь и говорил,
например: о, это Загний!).

Да, сурки были бы более подходящими зверьками. Насвистывали бы
темы для пьес и очередность выступающих (интервал — цифра).

Когда мне предложила выступить одна из композиторов, заявленных
в программе, я уступил ему свое место. Однако у них тоже не заладилось
— в итоге дуэт Алекса с этой дамой не состоялся. Тогда я пообещал
ему, что в заключительной тотальной импровизации — во втором отделении
— подготовлю ему с помощью САКС-МАФИИ необходимую звуковую подкладку.
Однако, когда Алекс вышел на сцену, оказалось, что выполнить это
затруднительно, так как «Великий и Ужасный» предполагает, что
мы все должны плясать под его дудку... Однако САКС-МАФИЮ трудно
перекричать. Мы в апреле на jam'e играли в джазовом клубе Вильнюса
с Юозасом Милашюсом (это фантастический по экспрессивности и оригинальности
звучания литовский гитарист) и каким-то представителем нью-йоркской
шумовой сцены, и, выпив немного водки, просто задули их... Так
что под горячую руку лучше было нам не попадаться.

Вспоминается Ваш анекдот о Чекасине и Зорне.

Мне это рассказывал, кажется, муж Валентины Пономаревой — Константин
Гогунский. Во время первого визита советских новоджазовых музыкантов
в Японию (Чекасин, Тарасов, Курехин, Пономарева, с американской
стороны — Зорн, какие-то еще знаменитости его ранга, с Японской
— Тошиноро Кондо, среди прочих), «Великий и Ужасный» начал «строить»
всех, сооружать из них как бы оркестр имени Самого Себя, жестами
указывая, что надо делать — здесь, мол, сыграем мою как бы джазовую
темку, потом — мое соло, а вы все делаете «точки» по мановению
моей руки... Закончилось это тем, что Зорн угостил его чем-то
с подмешанным слабительным, и пыл «Великого и Ужасного» как-то
поостыл :-)

Так что иногда элементы нетеатрального драматизма в музыке присутствуют
:-)

Последний (и неизбежный) вопрос: как Вы думаете,
сохранит ДОМ свой статус «музыкального эпицентра»?

Не знаю. Этот вопрос невозможно не задавать и невозможно на него
ответить с какой-либо степенью определенности.

Для внеклассного чтения:

• www.letov.ru
• dom.com.ru

Подготовила Ольга Галатонова

Фото: Михаил Визель