Искусство

в шоу-дегустации клянущегося неувядающими огурцами киноведа:
программу Женя открывал самолично – последней работой
из цикла аудиовизуальных «Завещаний» ровесников ушедшего века.
Столетний хирург-кардиолог («Федор Углов», 2004, 20 мин.) делился
размышлениями и воспоминаниями. Подрастающий Леха online вновь
качался в комарином мареве дремучей речушки, поколачивая эрудицией
и глубиной своего Данта - нашего гостя (“Леха online”, 2001, 41
мин. - дебют). И, наконец, заказанные ОРТ “Кузнецы своего счастья”
(2003, 40 мин.), обыватели толстостенной сталинской двухэтажки,
цинично рассыпающейся пополам –пели, ныли, бедовали и ворковали,
даже картины демонстрировали и митинговали изнутри
и снаружи … напротив собственных руин! Вот с них-то и поподробнее

КЦ ДОМ:

Изуверов, Григорьев, его постоянный оператор Артем Анисимов, друзья
Дома и Жени

Изуверов:

- Как сложились «Кузнецы счастья»?

Григорьев:

- В Екатеринбурге есть примечательный перекресток Мамина-Сибиряка
и Куйбышева – я заставил продюсеров снять себе двухкомнатную квартиру,
заперся в ней на 2 с половиной месяца. Весь хрусталь, который
владельцы квартиры собирались перетащить на следующий свет, мы
выкинули… задрапировали белым, распечатали-развесили материал
«Кузнецов» и стали думать… Две недели я придумывал один, потом
приехал Артем – поправил композицию неудавшихся кадров

Анисимов:

- На самом деле все было не так. Я лежал… в общагу
заходил Женя и , отвратительно сквернословя, щупал мой мягкий
лоб – заставлял придумывать фильм – мы открывали пельмени - они
постоянно кончались… далее… как в русской поговорке «сколько сразу
не бери – все равно дважды бегать!»… В итоге мы отправились во
вторую экспедицию со сложившейся партитурой фильма. Я прав?

Григорьев:

- Нет! А почему так, Леш? (помахивая хрусталем в мою сторону)

Изуверов:

- 50 грамм.

Григорьев:

- Вам завидно? (в зал) Ты все выпил? (заботливый,
Антону)

Реплика из зала:

- Каков жанр «Кузнецов»?

Григорьев:

- Ну, как вам сказать, мы не паримся, вы же видели: дом
падает – мы снимаем. Вообще ваш вопрос напоминает разговор
документалистов: Че у тебя такое кино? А у тебя че?.. (так мы
на фестивалях общаемся - кроме шуток)… Хорошее документальное
кино, порой, только имеет вид притчи: на самом деле
дом упал и вскоре грянул концерт, на который приперлась туча народа!

Изуверов:

- Концерт был связан с домом? Озвучивалась драма дома на концерте?

Анисимов:

- Нет, там просто собрались все жильцы… Повод концерта
– день города.

Изуверов:

- Ну, мы все здесь грамотные! Наш дом – Россия (совершаю
черномырдологический жест)! Характерны все эти речи жильцов,
это нытье, обращенное к кинокамере внутри вот-вот падающего дома…
- тебе не кажется, что проблема жильцов – проблема речи? Тебе
не кажется, что это вот безадресное выговаривание себя и есть
причина трагедии дома? Основополагающая часть пиздеца?

Григорьев:

- Да. Все жертвы.

Изуверов:

- И тут мне кажется важной перекличка с первым фильмом – с образом
умудренного долгим счастливым трудом и жизнью человеком, реализованным
на тыщу процентов хирургом, который говорит-говорит, учит, и вдруг
как будто просыпается и заявляет удивленно: «сказать-то нечего!»
Потом снова вспоминает, поучает, обаятельно так, и снова обрубает
свой юбилей той же фразой?

Григорьев:

- Да!

Изуверов:

- То есть в сияющем ли мы чертоге «служения людям» или в рушащемся
доме… ситуация одна и та же: все выговорено - сказать нечего!
НЕчего сверх чегО? Тут самое страшное – отчуждение только что
произнесенной речи в остывающих глазах – я ли это говорил мгновение
назад? уже не знаю… «я» стерся, снова заговорил
и снова стерся! Что такое? Вот целый дом, набитый очень разными
симпатичными людьми, искренне не понимающими, что те, к кому они
относятся речью, надеждами, невыговоренными проклятиями, им действительно
ничего не должны! Тех, других, просто нет: другая раса – другая
вселенная – «мир пауков». Чем больше люди говорят,
тем ближе их конец – конец фильма, пиздец дома. А дальше неинтересно
– никто не интересен! Их зачищает собственная правильная
русская речь. Пепелище заселяют призраки марса – Чубайсо-Чикатилы,
бледные полковники и прочие депутаты «городского фольклора»…

Григорьев:

- Наш фильм не пошел на Западе. Там не понимают: если ты живешь
в доме, почему его кто-то тебе должен отстраивать? Они ж не знают,
что в нашей с тобой стране человек владеет только клеточкой, а
все коммуникации – не твое дело! Ты не имеешь право ничего сделать
без санкции ЖКХ! Вот «Леху» Запад понял.

Реплика из зала:

- Я восхищаюсь Жениным талантом. У меня к Вам только
одно – поменьше бы вы курили! И пили!

Реплика из зала:

- Кого вы видите будущими героями завещаний?

Григорьев

- Круг определен. Станислав Лем, Генрих Иваницкий, Лео Бакерия,
Евгений Гинзбург, Александр Зиновьев. Мы хотели, чтоб они сказали
все, что не хотят сказать – мы предложили по 20 минут свободного
полета: делайте что хотите – чистите картошку, играйте на баяне;
Гинзбург читал газету… Я долго готовился к съемкам Зиновьева и,
казалось, узнал о нем все. Вдруг он заявляет, что был летчиком
штурмовой авиации! Он снимал крепость Бреслау с бреющего полета
- с его машины сняли пулеметы – поставили кинокамеры…

Анисимов:

-Средняя продолжительность жизни в штурмовой авиации
- шесть вылетов.

Григорьев:

- Он говорит: у меня 39. В 16 лет оказавшись на Лубянке, он в
восхищении слушал гром парада за окном! Но вообще-то кино следует
не рассказывать, а показывать. Но я хочу уточнить: первый фильм
– не кино, это аудиовизуальное завещание.

Изуверов:

- Я бы назвал это тоталитарным радио с диапозитивами. Движения,
судьбы, тела – материи кино там нет!

Реплика из зала:

- Материя внутри, в мысли!

Изуверов (истерически:)

- Мыслей нет!

Григорьев:

- Молодец! Особо отмечу: авторской мысли нет никакой!

Изуверов:

- Ай гуманист! «Дал полную свободу – играй на баяне»! Ты условия
человеку дал? Ты его посадил как построил. В черную комнату –
в гроб! (саркастически:) Шесть вылетов
– шесть персонажей?

Григорьев:

- Алексей, мы учимся удивляться! Ты видел Углова по телевизору?
Один раз его показали – к столетнему юбилею. За жизнь он спас
15 тыс. человек. Один. Больше, чем Шойгу. На фестивале в Салехарде,
где кино никто не смотрит, а мы, режиссеры, сидим и пьем, я был
послан президентом нашего клуба за водкой. В магазине меня встретил
человек, совокупной ширины вас двоих (показывает на нас
с Артемом). Он хотел меня ударить, в итоге разговорились.
И он сказал, что не знает как жить: 25 лет он жил перспективой
купить квартиру в Твери и зажить. И вот купил, выехал и вернулся
в Салехард. В Твери он почувствовал кошмар одиночества, он не
понял Твери и теперь, уже дома, не понимает ничего, ведь его друзья
еще работают… В свои 60 он временщик на этой земле и не понимает
как получить удовольствие. И никто не понимает! Наше с Темой кино
– по моей воле – есть приключение в поисках удовольствия других
людей, существующих в совсем разных условиях в России… Мой новый
салехардский знакомый, так и не ставший моим героем, отвел меня
к школьным учителям, так же, как он мечтающим купить квартиру…
Это были ненцы, живущие в Салехарде и получающие удовольствие
оттого, что они там!.. Знаешь как они пахнут?

Реплика из зала:

- Расскажите про Леху!

Григорьев:

- Я работал репортером и по заданию Времечка отправился к Лехе.
Вы помните – стоит за много километров от ближайшего жилья черная
изба. Сидит на завалинке маленький человек – читает газету. Переговорили
– зашли в дом – потолковать с его матерью. Вижу: две стопки бумаг
мне по пояс – спрашиваю: «Что?» Мать отвечает: «А, Леха романы
пишет!» «А можно?», - читаю… «романы» - пересказ новостей 1-го
канала. Это не вошло в фильм. Как и то, что родители продали его
сестру за коня в соседнюю деревню… После того как она явилась
зимовать и семья едва дотянула до лета. Явилась из Москвы. Но
лошадь в хозяйстве полезнее.

Изуверов:

- Что с Лехой сейчас?

Григорьев:

- Он в порядке – уехал, устроился грузчиком в булочную – не понравилось.
Пошел работать на древообрабатывающий завод. Не нравится. Не женился,
но присматривался к одной барышне, которая курит и пьет - плюнул:
не формат!

Изуверов:

- Продолжает изучать языки?

Григорьев:

- Да, по словарям. Последнее достижение – немецко-английский словарь
на 40 тыс. слов. Я его допросил с пристрастием – пять раз открывал
наугад и спрашивал незнакомые мне немецкие слова (а я «немец»).
Отвечал без ошибок.

Реплика из зала:

- Ваши фильмы остро-социальные но без пережимов
- без урона для художественности – как вам это удается – есть
какой секрет?

Анисимов:

- Есть, но мы вам не скажем!

Изуверов:

- Скажу я. Чудо рождается на пересечении удивлений: субъектные
глаза автора, объектное тысячеглазье мировой ночи, помаргивающих
вещей, мы – плутающие где-то «между». В мистическом срезе настоящего
мистика – не шоу, не спектакль, она работает в произвольных направлениях.
Есть опасность, что картина мира, собираемая ребятами, станет
бальзаком – коллективным портретом околевающего
«Парижа». Существенно то, что в данном случае персонажам, присутствующим
внутри фильмов предлагается выбор экранизируемых занятий с неизменным
учетом пожеланий. Леха весь сколлекционирован из занятий. Он их
производит и, в общем, лишь о них говорит. И вот всегда обнаруживается
авторами дистанция между сколь угодно беспомощными речами, агонизирующим
выговариванием себя и тем, что человек делает. Дистанция, хранящая
бесценные повороты и избыточные штрихи лиц, она и составляет распахнутый
ландшафт, мускулистое небо. Туда можно заглянуть и даже доделать
то, что не доделали герои. Это простор, дарящий здоровье - не
то, которым искренне желают похваляться персонажи Жени - в них
здоровья нет ни капли! (возмущенные возгласы перекрывает
хохот Изуверова:) Они фрики!
Ну-да, ну-да, люди заслуженные, по достоинству уважаемые, - лучшие
люди России… Фильмы оказываются лучше них - это
фильмы о Родине. И, особо отмечу: без женщин!

…вот так бы и быковал, пыхтел, пытал, аккуратно взламывал
гостя, наслаждался блеском и бережно опаивал огненной водой. Но
оставил на полчаса и не пробился назад: дрогнул мой хрупкий богатырь
- сидел у стены, уронив голову на грудь, а над его руками колдовала
пара алчных наяд, и три томились напротив, тщетно ожидая очереди.
Он молчал. Думал думу. Я же, почтительно замирая в свете грядущего
Дня, мысленно молил учесть не столь мое психосоматическое несовершенство,
сколь милосердное снисхождение к матерям моих братьев и сестер!
Ибо и нам грешной весной желанны благоухающие глубины
грязного, порочного, таинственного – все бесконечные женские,
перетекающие в майские дни! Решено! Перевеснуем с классическим
комедийным наследием, чутко совокупляя последнее с истинным трэш-артистизмом:

7 марта:

ЖЕНСКОМУ ДНЮ САМЫЙ КРАСИВЫЙ ЦВЕТОК.
Джейсон Пристли VS Монти-Пайтон.

19.00 ВЕЛИКИЙ НЕИЗВЕСТНЫЙ ИЗ БЕВЕРЛИ-ХИЛЛЗ.
ДЖЕЙСОН ПРИСТЛИ:
Звезда Биверли-Хиллз и девичьих мечт Джейсон Пристли. Плакса научился убивать. Теперь он вновь учится любить: ХЛАДНОКРОВНЫЙ COLDBLOODED США 1994 93 мин. режиссер М. УОЛЛАС ВОЛОДАРСКИ в ролях: Джейсон Пристли, Питер Ригерт, Кимберли Уильямс, Джанин Гарофало, Роберт Лоджа, Майкл Джей Фокс
ВЕЛИКИЙ НЕИЗВЕСТНЫЙ МОНТИ-ПАЙТОН.

Скетчи, шутки, короткометражные истории от королей мировой телеэстрды МОНТИ ПАЙТОН: ВЕСЕЛАЯ КОЛЛЕКЦИЯ MORE THE RIPPING YARNS Великобритания 90 мин. режиссеры МАЙКЛ ПЭЛИН, ТЕРРИ ДЖОНС

15 марта:

ЖЕНСКОМУ ДНЮ САМЫЙ КРАСИВЫЙ ЦВЕТОК-2.
Джейсон Пристли VS Монти-Пайтон

21.00 ВЕЛИКИЙ НЕИЗВЕСТНЫЙ МОНТИ-ПАЙТОН СПУСТЯ 18 ЛЕТ.
МОНТИ ПАЙТОН . ВЫСТУПЛЕНИЕ В АСПЕНЕ MONTY PYTHON. LIVE at ASPEN. США 1998 58 мин. В марте 1998 года в Аспене в штате Колорадо Основные участники группы Мони Пайтон - Джон Глиз, Терри Гиллиам, Эрик Айдл, Терри Джонс, и Майкл Палин - собрались вместе первый раз через 18 лет.

ВЕЛИКИЙ НЕИЗВЕСТНЫЙ ИЗ БЕВЕРЛИ-ХИЛЛЗ. ДЖЕЙСОН ПРИСТЛИ:

УМРИ, МАМОЧКА, УМРИ! DIE MOMMY DIE США 2003 Режиссер Марк Рукер. Дебютный проект в стиле Джона Уотерса ("Безумный Сесил Б.", "Плакса", "Моя мама маньяк-убийца") по культовой пьесе трансвестита Чарльза Буша, автора сценария и звезды нашумевшей комедии ужасов в стиле психобилли "Психованная пляжная вечеринка" (Psycho Beach Party) 2000 года.

Спецприз МКФ Санденс.

22 марта:

БАЛ ПАДОНКОВ

19.00 ВЕЛИКИЙ НЕИЗВЕСТНЫЙ НЕОРЕАЛИЗМ

ОТВРАТИТЕЛЬНЫЕ, ГРЯЗНЫЕ, ЗЛЫЕ BRUTTI, SPORCHI, CATTIVI Италия 1975 110 мин. режиссер Этторе Скола. В ролях: Нино Манфреди, Франчиски Аннибалли, Мария Боско, Этторе Гарофоло

Комедия похотливых нравов отдельно взятой пролетарской семьи.

Последнее проклятие слезоточивого неореализма. Приз "Канн-76" за режиссуру

ВЕЛИКИЙ НЕИЗВЕСТНЫЙ ВЫБЛЯДОК

Сногсшибательный шедевр проклятого российской фемидой поэта-концептуалиста, учителя Светланы Басковой скрывающегося где-то в Болгарии: ВЫБЛЯДКИ Россия 2000 100 мин Режиссер Олег Мавроматти. Лауреат фестиваля SТЫК 2003 года.

31 марта:

Секс БУМ-БЭНГ

19.00 ВЕЛИКИЙ НЕИЗВЕСТНЫЙ БИЛЛ ПЛИМПТОН

Самый знаменитый анимационный шедевр эротомана, безобразника, мечтателя, атакующего космические просторы и возвращающемуся домой с очаровательными крошками, пожирающему все… Смерть глобализму: МУТАНТЫ-ПРИШЕЛЬЦЫ MUTANT-ALIENS США 2001 81 мин. Билл Плимптон.

ВЕЛИКИЙ НЕИЗВЕСТНЫЙ ТРЭШ

По многочисленным просьбам мы повторяем шедевр, открывавший наш киноклуб: РАСКАТЫ ГРОМА THUNDERCRACK! – КУРТ МАКДАУЭЛЛ (2.00) США. 1975. Ч/Б. Где-то в окрестностях Сан-Франциско в начале 70-х… Гостеприимный дом. Дом, где в ужасное ненастье, в раскатах грома и всполохах молний соединяются, разбиваются и врачуются одинокие сердца и ненасытная плоть. Редкостный сюжет разобран на цитаты. Упоительная гармония свободы и половой взаимовыручки, культовая классика трэша. Дабл-премьера после единственного спецпоказа МКФ «Лики Любви».

Ваш А. Изуверов