Библиотечка Эгоиста (под редакцией Дмитрия Бавильского)

Начало

***

Он удалялся от конторы и чувствовал, что чего-то ему не хватает.
Он выжал весь возможный героизм из своей негероической работы
– но Суруку, запертый в его теле, бунтовал и ныл от безделья.

Тут, словно в ответ на его мысли, мимо пронеслась пожарная машина.
Емельян припустил обратно. Контора пылала. То ли Стелла оставила
включенными щипцы в ящике, то ли Нонна докурилась.

Емельян, почти не поднимая усталых век, поперевытаскивал из огня
всех (включая шефа) – это заняло у него полчаса.

Пожарные тоже времени не теряли – протирали стекло своей блестящей
машинки, делали перекличку и деловито раздвигали лестницу.

Когда они раздвинули последний марш и начали карабкаться по лестнице,
как муравьи по травинке – верхний этаж схлопнулся и рухнул в черную
пыль.

Но все сотрудники и жильцы уже давно стояли на тротуаре.

Женщины сморкались в платочки, прижимая к груди документы, мужики
попивали пиво, дети шуршали обертками от мороженого, а в песочнице
сидела стайка стриженых молодых людей, деловитых, как воробьи.

Это Емеля успел выташить из огня всех и все необходимое, сгонять
за платками, пивом и мороженым, а на обратном пути еще и прихватил
страховых агентов и рассадил в песочнице, чтоб были под рукой.
Они уже достали лаптопы и начали строчить– и суммы возмещения
выходили такие, что дай нам бог каждый день такие пожары.

Шеф прижимал к груди котенка и говорил ему– ну что, Сервер, мурлычешь?
– котенка уже окрестили.

– Ну негде в нашей стране развернуться герою! – вздохнул Емеля
и куснул за бочок последнее мороженое.

Оно было ванильным, а ванильное он не любил.

***

Пора былои мир повидать. Летать ему было по прейскуранту не положено,но
в два дня обернуться с визой – это было дело героическое. Полетел
он в Англию, как родину культуры и традиций и красные почтовые
ящики и то се.

В самолете ему досталось место у окна. Облака ласково ложились
на глаза, как ладошки.

Рядом с ним появился плотный парень в полосатом костюмчике. К
голове у него были плотно приклеены мелкие кучеряшки. Он быстро
забросил наверх сумочку и уселся:

– Пардон! Пардон! – медоточиво частил он и приятно улыбался, эдаким
Маниловым.

Сразу было понятно: выбился из низов и пахал с младых ногтей.

Тут же на них обоих повалился некто долговязый и белобрысый, в
твидовом потертом пиджаке.

– Чертов самолет! Чертовы кресла! – ругался он.

Оксбридж сквозил в каждом его движении.

Емельян отвернулся к окну и перестал следить за происходящим в
салоне. Он задремал, и в полусне слух его улавливал странный разговор,
который велся рядом вполголоса:

– Выживут только тараканы и идиоты.

И раздумчивый ответ:

– Ну, про тараканов мы все знаем, но идиоты-то почему?

– А потому, брат, что обычные люди они как – они на чужих ошибках
учатся...это сколько же, господи, накопят они чужих ошибок за
свою жизнь! Как снежный ком,как грязь на колесах. И все движение
заглохнет. Никуда не сдвинутся, закуклятся в своей мудрости и
подохнут.

И тихий ответ был:

– Ну и даст твоему идиоту кто-то по башке топором!

– И даст! И непременно даст! Только идиот топор тот достанет,
хмыкнет да еще и порадуется – чесаться перестало.

– Глупости ты говоришь, брат!

– Глупости.– раздался ответ.– Но вот кто такой, по твоему, герой?

– Герой?...да как же я сказать могу!

– Точно, что не можешь. Потому что видел не часто. А герой – это
и есть дурак, который играет по крупной. И не от ума, а от безрассудства.

– Ну, его каким-нибудь вирусом смертельным потравят, или просто
гранатой. – лениво возражал упрямый собеседник.

– Ну, против прямого попадания никакой герой, конечно, не борец...Но
все равно он выиграет. Потому что судьба любит тех, кто играет
по крупной. Это, понимаешь, хитрость такая, чтоб обмануть естественный
отбор – всегда считалось, что тише едешь – дальше будешь, не зная
броду – не суйся вводу. А тут – все наоборот. Главное – создать
шум. Перебить основную тенденцию. Переплыть течение и сбить со
следа. А там посмотрим. Герой – он наглостью берет.

– Не, извините, но это –ерунда. Переходя дорогу, посмотри налево,
потом направо. Взвесь и продумай. Тише едешь– дальше будешь. А
если гнать– в забор врежешься.

– Ну вот такие и пойдут туда, с птицей додо! Кушать ему надо,
видишь ли! А ты судьбу удиви, удиви...Ты у нее потребуй невозможное,
ты ей предложи невиданное! Главное же что, главное – поднять волну
повыше. В мелкой волне утонешь, а из цунами – выплывешь.

– Так что ж, наш герой– просто хитрец? Он знает.что правила изменились,а
мы пока не доперли?

– Получается что так. Ну, спи, спи...

Но этого разговора не могло быть, очень уж он странный, так что
скорее всего – просто примерещилось.

***

Когда Емеля-Суруку вынул голову из облаков – кучерявый и белобрысый
уже закорешились. Увидев, что он проснулся, они принялись за него:

– Хай, пацан! Проснулся?! Не заигрался ли? Когда крутили Суруку?
В 98? ... – Да нет, позже! Откуда ты вообше его знаешь? Хотя,
знаешь, – ты даже похож! – Правда, похож? – Сходство есть!– Учишься,
пацан?...

Емельяну это порядком надоело. Он насупил брови, скрестил руки
на груди и засопел, как еж. Теперь oн выглядел лет на 25.

– Mmmm....Пардон ... – сказал кучерявый, поняв свою ошибку. –
Извините, вы очень молодо выглядите. Не сердитесь. Разрешите представиться:
Роджер. А вы по кaкому делу летите? Программист? Ага!

Дальше речь троих соседей по самолету стала неразборчивой для
простого смертного из-за количества аббревиатур. Я бы ничего не
поняла – сплошные буквы и цифры. Они же махали руками и пришли
друг от друга в совершенный восторг.

И решили отметить знакомство. Белобрысый Стюарт помахал рукой:

– Девушка! Нам бы...виски!

А чернявый Роджер подхватил:

– Ну, за встречу! Na zdorov’e!– и они чакнулиськукольными бутылочками.

Стюардесса заметила Емельяна и очаровательно смутилась. Он тоже
опустил ресницы, и его щеки залила краска (он так и почувствовал–
прямо как в Фотошопе режим 'заливка'). Выгляжу как дурак – подумал
Емельян. B пышных волосах у стюардессы плыла шапочка, как лодочка.
Красавица cтюардесса поправила лодочку и поплыла дальше, как в
тумане, натыкаясь на кресла. Надо же! Раньше такие девушки обходили
его взглядом, как пустое место, а эта – смущается! Как бы ему
не стать причиной караблекрушения!

Скоро договор о его приеме в новую, свежеиспеченную компанию по
производству компьютерных игр был уже считай подписан... Второе
супер-геройское дело– надо же, раз– и джоб в кармане! Емельян
дивился удаче.

– Конечно тебе уже есть 18, но если ты не сможешь найти свой паспорт
несколько... месяцев – кудрявый посмотрел с намеком.– – То это
не страшно.

Емельян понял, что он забылся и опять 'помолодел'. Спохватившись,
опять насупился и скрестил на груди руки.

И вдруг заокном засверкало, запереливалось. Он повернулся к окну,
набрал полную грудь воздуха и заорал:

– Дяденьки! Сколько огоньков! Вааааааааааааааааааааааааааааууу!
Обалдеть!

У стюардессы от удивления свалилась шапочка, и глаза распахнулись
как у Сейлормун. А она-то этому ребенку строила глазки! Ах-Ах!
Чуть не опростоволосилась!

***

Все налаживалось хорошо. Комнатку чистую снял, соседи вроде оказались
не сволочи, банк карточку открыл без вопросов, визу продлили без
выезда на родину.

Просто, согласитесь– сказочное везение!

***

Прошло три года. Где-то разрушили города, где-то построили. Осушили
пустыни и обрыбили водоемы. В Америке выбрали нового президента,
наконец-то с симметричными ушами. Шеф полысел, бывшие жены Емельяна
вышли замуж во второй и даже третий раз. Где же наш герой?

Ммм...К сожалению, он не так чтоб очень. Скорее – совсем не очень.
Емельян, к моему горю и стыду, опустился и впал в депрессию. Не
брился.Укатали горки. Даже героя. Все-таки запад, как никак. Запад
он такой! Человек человеку волк. Законы джунглей. Емельян опустился
и впал в депрессию. Сидел на мели – и на шаре в студии.

Да, он дошел до того, что прирабатывал как экстра. То есть, говоря
по-нашему, в массовке. Используя свое неподражаемое сходство с
мультяшным персонажем –то есть шел в категории «ретро».

Журнал Крокодил оказался прав – капитализм – это вам не ботинки
с дырочками! Тяжело быть супергероем в наше время правил на каждый
чих. Емельяна выгнали из Big Brother. Он не пролез на телевидение.
А когда он однажды в одиночку потушил пожар в Боливии– оказалось,что
случайно он залил водой нору редких сусликов, и после этого ему
не только припаяли гигантский штраф, но и всюду, где он появлялся,
показывали из-под полы суслика и кричали:

– А! Этот тот самый Суруку, который ненавидит маленьких пушистиков!
– И показывали на него детям, и дети плакали.

И вот он, небритый и грустный, сидел на шаре (который остался
здесь от какой-то фантастической цирковой программы) и плевал
табачной жвачкой в стену. Волосы его уже не торчали зигзагами,
а висели патлами. Под глазами у него появились мешки, глаза вытаращены,
голова непроизвольно дергалась.

Мимо прошел, волнуясь, как шар, наполненный водой, фальшивый Элвис
Пресли. Потом пробежали цепочкой настоящие Хараюке Герлз с фальшивой
Гвен Сефани.

И он плюнул еще дальше. Экстра. Экс-стар. Он обратился в пустоту:

– Я был супергероем всю свою жизнь! А этот малявка подходит и
спрашивает – покажите рекомендации! Какие ж рекомендации, говорю–
разве не видно и так? А она: в каких фильмах, говорит, снимались!
Малллявка! Я не актер, я супер-герой! Прально я говорю?

Но стоявший рядом пятидесятилетний Супермен только поправлял штрипки
и втягивал живот, чтоб поменьше обвисал над красными трусами.

Мимо пробежал Йода, поманил рукой:

– Подь сюды!

Через малое время они вышли из туалета,. синхронно вытирая носы
– Емеля был почти что в форме.

Старая галка высунулась из двери, встряхнула перьями и открыла
напомаженный клюв:

– Ваша очередь!....

И десять минут он что-то там прыгал и квакал перед сонным помрежа,
да даже не помрежа, а вообще каким-то наборщиком скота, и кричал
'хочу быть героем!'. Опозорился как только смог – но как-то со
скрипом его сосчитали. Ну что ж, будет хлеб с маслом! Емеля повеселел.

Он хотел найти Йоду, чтобы отметить – но того уже не было видно.
Надо было у него купить, что ли! Эх! От огорчения Емеля плюнул
в ведро, стоявшее рядом.

– Эй, полегче!– раздался глухой голос. – и в ведре плеснул рыбий
хвост.

***

– Ты, что ли? – спросил Емеля.– Братан! Я тут работу получил–
давай обмоем!

Плававший в ведре рыбий хвост пробулькал:

– Мне кажется, мы с вами не знакомы.

– Ну, не знакомы – познакомимся! – бодренько предложил Емеля на
волне экстаза и подхватил ведро.

Официантка в кабачке покосилась на ведро, но ничего не сказала.

– Мне – два раза по двапальца виски!

Он заглотил свой виски и плеснул в ведро.

– За встречу! Все же мне ваше ...лицо чем-то знакомо! На каких
вечеринках встречались? – развязно осведомился Емельян у хвоста.

Хвост развернулся и тоже внимательно на него посмотрел. Вы скажете,что
это бред – но если может бегать отдельно от человека нос, да еще
в докомпьютерную эпоху, то почему не может плавать отдельный от
рыбы хвост?

Накачали стволовыми клетками – вот и плавает!

А Емельяну вообще было не до жиру – ему не хватало собеседников.

– Должно быть, вы встречались с my other half .... – наконец произнес
хвост. – We are separated.

– Вот ведь какое горе! – подхватил Емеля. – Я тоже в разводе.
И нафиг их!

– Нет, знаете ли, я очень скучаю. – пробулькал хвост.– Это же
не просто там очаровательные глазки и ротик....

Емеля понимающе кивал

– Эти очаровательные глазки и ротик были наши общие!! Без my other
half я, можно сказать, ослеп, оглох и почти онемел.

– Ну-ну, ты еще ничего мужик... главное – есть! А бабы – они такие...
С ними – никак, и без них – никак! – подтвердил Емеля. – Выпьем!

И плеснул еще в ведро. (Наш герой немного вульгарен...Но что делать–
мне занего неловко – но я просто беспристрастно описываю события)

– Вы в курсе, что у вас осталось еще одно желание? – хвост шмякнул
по воде..

– Еще одно? – икнул Емеля..Что-то он начал припоминать. Как там
рыб сказал (боже, как это было давно!) ? 'Отпустишь – одно желание,
поцелуешь – два, женишься – все желания исполнять буду!'. И, выпуская
рыбу в ванную, он в шутку прикоснулся губами к лысой рыбьей голове.
Прямо как мальчика Никиту в живот поцеловал.

– Ну, вспоминай, вспоминай, наконец! – нетерпеливо плеснул хвостом
хвост. – Не все вы мозги еще пронюхал! ...Кстати, предупреждаю–
у тебя действительно нерушимое здоровье. Входило в контракт.

– Да какое там! – с готовностью начал жаловаться Емеля.– Разваливаюсь
на куски! Руки трясутся. Голова болит. Во рту сухо. Еле хожу.

– Ерунда. Ты вчера выпил в одиночку пол-бутылки – тут у любого
героя голова трещать будет. Супермен бы просто сдох! Не выпендривайся
– и загадывай желание.

– Ах! Не знаю, что пожелать! – Емеля был настроен легкомысленно.
Небрежно взмахнул рукой: – Удиви!

– Are you sure?– спросил Рыб. По-видимому,это был новый уровень
гарантийного обслуживания.

– Sure, sure– закивал Емеля.

Хвост написал в воздухе: скопируйте XYZM89YT

– Да сколько угодно! – Емельян скопировал пивом на столе

– Будь по-твоему! – сказал хвост – и тут вокруг них взмыла волна,
полная цветных пятен и звездочек. Раздалась громкая громкая и
одновременно нежнейшая музыка.

– Вот оно, пение сирен! – подумал Емеля.

Он сел на невесть откуда прикатившийся шар.

Приглядевшись, он понял, что это не шар, а глобус, и его мягкая
часть размещается прямо на прекрасной стране Н.

Форма ее, как понял Емельян, была на диво удобная для посадки,
седлообразная.

**

Когда наконец отпустило, Емельян подумал: так и сходят с ума.
Просто и грязно, и вовсе никакой экзотики, просто перестаешь соображать
и пялишься в стенку.

Но только он успел проснуться, потянуться, предвкушая длинный
день, полный жалости к себе и клятв больше так никогда-никогда
не делать – как...

Стенку, на которую он пялился, разбило рыбьим хвостом, за ней
от открылся зеленый океан.

Лодку болтало, сам Емельян был скорчен в три погибели и тянул
сеть.

– Это что такое за примитивные условия труда? Это что еще за необразованные
люди? Это что еще за первозданные стихии? – возмущенно воскликнул
он.

– Это, коллега, рыболовное судно, приписанное к кубинскому мега-левиафану.–
прохрипел над ухом голос, в котором читался ром и соль и нотки
рыбьей чешуи , может быть капелька специй и пить безо льда.. –
Только мега-левиафан был построен в советские времена, мотор у
него, конечно, есть, но не предполагался к использованию– он был
построен он был с надеждой, что не сегодня-завтра он взмоет в
небеса и будет питаться чистой космической энергией.Поэтому левиафан
настолько ленив,что сам рыбу не ловит, он ловит маленькие лодочки
и посылает их за рыбой, совсем как хулиган на школьной площадке.

У говорившего было загорелое лицо с интересной топографией морщин.

Разрешите представиться:

– Я – Джо, или Джоб, капитан этого судна. А эти – склоненные спины
разогнулись и еще пять интересных топографий выплыли на поверхность–
Або,Уно и Ино, и вот этот маленький, которого советую не обижать
– Джа.

– Вот мы и работаем – но что мы с ней можем поделать? – и он показал
вниз.

У лодки действительно был несчастный и испуганный вид:

– Левиафан сказал,что знает, где учится моя маленькая сестренка!
Нннет!!! – и лодка опять залилась слезами.

Все равно качка была как...ну, я не моряк и не могу сравнить с
другими качками – качка была, как в море, и мокро было тоже –
совсем как в море.

– Кто я, где я? – промолвил Емельян.

– А! Вот тут мы запели по-другому! – и вот что я тебе скажу....
А! Поймали! Тяни! – Тяни!

Мгновение схлопнулось, и стало понятно – никаких долгих обьяснений
не будет, сориентируешься по обстановке. И Емеля стал тянуть.

***

Обед свелся к кусочку чего-то сухого, соленого и жесткого – Емеле
показалось,что он ест ракушку – но ракушку эту он сгрыз и с благодарностью
и чуть ли не слезами.

Вокруг летали звездочки и наваливались чугунные облака: никогда
прежде он так не хотел спать, словно ему дали молотком по голове
и он валился в стог. Прекрасное чувство полной свободы от ответственности:
никакого выбора, сомнений, страданий: все, на что он был годен
сейчас – только спать.спать,спать.

Но капитан что-то спросил – и Емельян и понял, что не спит– хотя
это казалось невероятно: казалось, галактическая битва не отвлечет
его от сна.

– Приятного аппетита! – сказал Джо . – Кстати, мы тут ко всему
привыкли,но такое даже тут случается нечасто: плывем себе, рыбачим
– вдруг посреди моря сваливается парень в грязном плаще, хлопает
глазами и стонет – водички бы мне и пожевать...Хорошо, что ты
хоть по-английски говоришь! Если сможешь обьяснить свое неожиданное
появление – я буду благодарен.

– Ой! Это так просто не обьяснишь! Даже не знаю, откуда начать
– история настолько невероятная..главное – мне совершенно некому
рассказать – люди примут за идиота. А кому охота в дурку, но вы
ведь видели, что я свалился с ясного неба – так вы не будете отрицать,
что что-то в этом есть сверхьестественное... Я уже устал, честно
говоря...Не знаю, кто я, собственно, такой... Это должно было
быть – чудо и фан, а все вон как повернулось...И главное – почему-то
я все это должен выносить...Никаких сил не хватит, даже сверхчеловеческих...

Джо превратился в Джоба: клетки на его рубахе полиняли, рубаха
утратила очертания и превратилась в грязную, но величественную
хламиду, а из-под насупленных бровей строго смотрели глаза пророка.

– Ну и нагородил! Только белый человек может говорить полчаса–
но ничего не сказать.

Емельян обиделся– ах так! – и сменил кодировку.

– Город Н. Сорок два. Скука. Контора. Развод. Рыба. Желание. Супергерой.
Запад. Наркотики. Бабы. Безработица. Лодка. Все.

Подумал и прибавил:

– За газ надо заплатить до 5-го, а то пени.

– Ну! Так-то лучше – все понятно – пыхнул трубочкой Джо.

****

В лодке затянули:

  В море плавает кит 
  В небе – китовый брат 
  Они проплывают мимо 
  И только кивают друг другу 
  И не могут поплыть бок о бок 
   Нижний кит плавает в море 
  Верхний кит плавает в небе 
  А девушка Игу-Ига 
  Смотрит в небо и море 
  И ишет лодку-соломинку 
  На которой плывет муравей Иссу 
   Самый красивый из всех муравьев 
  Сильнее кита небесного 
  Сильнее кита морского 
  Скоро он приплывет к ней 
  Наденет ей на шею жемчуг 
  Сделанный из зубов морского царя 
   И наступит рассвет над морем 
  И киты поплывут друг к другу 

Это был странный язык, но Емельян его понимал. Емельян дрейфовал
в приятном состоянии между сном и явью.

– Жаль, что у меня нет девушки – сказал он. – Девушка Игу-Ига.
С длинными темными глазами и мягкими движениями.

– Ерунда!– сказал Джо.– У каждого есть девушка! И она его ждет.

– А у тебя, Джо? Джоб?

– Ну конечно – моя старушка Мэри на ранчо. И старушка Суламифь
на винограднике. Эх! И у тебя есть кто-то. Она ждет и любит.

– Да нет таких женщин сейчас! Повывелись все!

– Ты просто не получил еще всех писем. Но они уже написаны.

Емеля хотел спросить, что это значит – но заснул. А потом раннее
утро и свежая волна одновременно обрушились на него.

Он вскочил и жизнь стала прежней: волны, чешуя, веревки, обдирающие
ладони, и смертельная усталость, склеивающая глаза.

***

Наконец они наловили столько рыбы,что рыба была везде – на палубе,
в шлюпках, в каюте, на камбузе, в карманах.

– Все! Пора обратно!

Они подплыли к Левиафану, и Джо постучал трубочкой по борту:

– Эй! Просыпайся! Привезли рыбу! Давай, списывай с лодки должок
– и мы поплыли!

– Не так быстро! – зевнул великанский корабль. – Он раскрыл зев
трюма, и лодочка вплыла в его брюхо.

Матросы в полотняных робах сгружали рыбу – а к друзьям вышел индийский
слуга с мартышкой на плече.

– Капитан приглашает вас откушать с ним в каюту! – склонился он
до полу.

Мартышка тоже склонилась в поклоне – и, естественно, кубарем свалилась
на пол,ко всеобщей потехе. Она сердито почесалась– и запрыгнула
обратно на плечо слуге.

– Мы принимаем приглашение .– величаво кивнул Джо.

Слуга опять поклонился – мартышка вздрогнула и быстро полезла
по стремительно сгибающейся спине, а потом скоренько – обратно,
пока слуга разгибался. Добралась до родного плеча и уселась там
– все, вовек не сгоните.

Капитан Левиафана оказался крепким мужчиной лет за сорок, сдовольно
голливудской сединой и прищуром. На нем был белый костюм специальной
морской белизны с пуговицами специальной морской блестящей меди.

Капитан приложил руку к козырьку:

– Капитан Родриго! Обень приятно! Располагайтесь! Мне доложили,
что вы прибыли – и я решил...Почту за честь! Извините за неприятный
инцидент...Понимаете, я ничего не мог поделать! У Левиафана тяжелый
характер! Но честняга-перень!

– Да, понимаю! Да ладно – проехали.

– Вам еще повезло! Как мне надоел этот лентяй с мыслями о былом
величии! Намаялся я, честно вам скажу! Эти лодки и корабли – своенравные
твари! А куда мы без них?

– Точно! – сказал Джо.– Как я брошу свою старушку лодчонку?! Приду
в порт, проведаю старушку Мери – и опять в океан. Ну так что?
Должок мы, считай, выплатили? Ай-ай, кэптен?

Капитан вскинул ладони:

– Ай-ай, кэптен! Без вопросов! Все прощено и списано! Никаких
претензий!

Емеля наслаждался капитанским виски и с удовольствием рассматривал
каюту. На стене висел золоченый глобус, под потолком покачивалась
обитая дубовыми панелями фляжка. Они сидели в выстланных мягчайшей
кожей дубовых бочках и словно плыли по темной медленной реке.
Хорошо!

– Мне кажется, вы принадлежите скорее к нашему миру, чем к миру
маленьких лодочек– вдруг посмотрел на него, прищурившись, меднопуговичный
капитан.

– Да знаете...я тоже так чувствую. – протянул Емельян (ну и виски!
Как стекло на языке, огонь в гортани, и взрыв в мозгу!) – Честно
вам скажу – на лодке я совершенно случайно. Мне обещано было удивительное
чудо – а пока я заработал только мозоли от весел!

Он протянул руки, показывая ладони.

– Вот и славно! – слегка склонился в поклоне капитан. – Не желаете
ли к нам тогда!? Нам нужны люди вашего масштаба! Добро пожаловать
на корабль!

Емельян поставил на дубовый столик стакан:

– Тогда мне надо попрощаться с друзьями! Прощай, Або, прощай,Уно,
прощай, Ино, прощай, старина Джа! Джо! Не поминай лихом! Может,
еще свидимся!

И они обнялисьи постучали друг друга по спинам и пожали руки ,и
еще разобнялись, и раздались приличествующие случаю морские напуствия,
такие как: «ну!»...и «ну да!» и наконец – «ну, давай!»

– У нас, кстати, для вас почты вагон накопился! – загадочно улыбнулся
всеми пуговицами Родригес.

Индийский слуга внес гору писем на золотом подносе. Мартышка протянула
в сморщенной лапке изящный ножик для открывания писем.

Емельян,недоумевая,открыл письмо,лежавшее сверху,и прочитал:

'Милый, родной Емельян! Я о тебе все время думаю, но не плачу,
я ж обещала тебе, не плачу, а смеюсь, и радуюсь, что скоро увидимся.
У нас черничный дождь прошел – стирала белье в черных крапинах,
смеялась...Зайцы наелись черники – стали синие, так я из шерсти
связала свитера для местной школы – хорошо, не надо красить.Только
школьники теперь разбегаются, посещаемость понизилась... Все же
лучше, чем если б я связала свитера из овечьей шерсти...'

Он открыл одно письмо, другое, третье... В каждом было много милых
пустяков, много ласковых слов и легкий аромат домашней стирки
и варенья...И везде – 'Люблю, жду, Игу-Ига.'

Из одного конверта вылетела маленькая черно-белая фотография:
разлетающиеся волосы, солнечное лицо и целая стая улыбок, летящих
на зрителя.

– Вы уверены, что эти письма – мне? – просил он капитана.

– Конечно тебе! Посмотри на них!

Письма мурлыкали и терлись о его руки, как котята.

***