Онтологические прогулки

От автора

Эту статью можно рассматривать как своеобразный отклик на публикации Малека Яфарова о русской философии

Начало

Как видим, есть множество серьезных фактов, подтверждающих нашу
теорию. Но тогда неизбежно возникает вопрос: если всё столь очевидно,
то не может быть, чтобы о синтезе алгебраического и геометрического
никто раньше не задумывался? Разумеется, были и существуют организации,
которые этим озабочены. Скажем, Мальтийский орден: у них символ
– крест, состоящий из четырёх больших дуг и четырёх малых. Рыцари
Мальты прекрасно знали о необходимости объединения двух стилей
мышления. А масоны вынесли на свой герб циркуль и угольник – инструменты
для производства окружностей и прямых.

Масонский проект наиболее продвинут: они даже попытались создать
государство, где соединение различных культур должно было привести
к появлению синтетического мышления. Я имею в виду США и масонскую
символику на долларах. Ныне компьютеризация, рожденная яйцеголовыми
американцами, стала катализатором синтеза. В Америке существовала
также уникальная цивилизация индейцев майя, которые знали колесо,
но оно было у них сакральным символом и запрещалось к использованию.
Вроде как священные коровы в Индии, которых нельзя есть. Полагаю,
что изучение культуры мексиканских индейцев позволит высветить
неожиданные детали в эволюции логики мышления. Интересно отметить,
что Ричард Фейнман – великий американский физик, лауреат Нобелевской
премии, был также переводчиком астрономических и математических
текстов майя.

В очерченном круге проблем нельзя обойти молчанием юго-восточные
культуры –Китай, Индия, Япония, Корея, Вьетнам. Но, говоря о них,
не надо забывать, что логика – это не бытовая производная от языка,
обычаев и традиций. Наш дух – отражение Божественного Духа, он
един для всех разумных людей. В историческом процессе выявлялось
то, что заложено свыше. Просто в различных культурах – в силу
разделенности человечества – доминировали отдельные составляющие.
Наши биологические тела не эволюционировали, но развивалось общечеловеческое
мышление, проявляя то, что составляет его разумную, божественную
суть. Сейчас настаёт решающий момент – начинается синтез, который
должен вывести человеческое сообщество на новый виток истории.
Это единый процесс, который охватывает человечество в целом. Он
и ранее охватывал, конечно, и средиземноморский ареал цивилизаций,
и Юго-Восток. Я мог бы указать на типично математические символы
тех стран: веера, зонтики, фонарики, плетёнки из ниточек, оригами
– всё это топологические конструкции, показывающие переходы между
прямой, плоскостью и объёмом. (В книге известного журналиста-международника
Б. Чехонина есть рассказ о таиландском физике, который бросил
престижную западную науку и занялся возрождением тайского народного
промысла – изготовлением зонтиков и вееров). А в индийских легендах
о Будде говорится о последнем числе, «при помощи которого боги
исчисляют своё прошедшее и будущее», – это Последнее Простое число,
бесконечная константа, предел ограниченной бесконечности, после
которого простые числа идут с периодом рр+1... Но, это уже из
другой – биполярной – математики.

Теперь о роли иудейской культуры. Можно вспоминать о Египте и
Вавилоне, но именно иудейская культура в чистом виде воплотила
искомое логическое начало. В иудаизме чётное и нёчетное соединены
как две доли логического семени, – ему требовалось прорасти. Алгебраическая
и геометрическая составляющие должны были развиваться независимо
– до крайних форм, чтобы затем соединиться в многомерном синтезе.
И когда развитие завершилось, стало ясно, что скрывалось в исходном
семени. Не случаен тот пиетет, с которым в православном богослужении
говорится о племени Израилевом.

Отсюда ещё один интересный вопрос. Почему именно славяне приняли
Православие? Понятно, что в Византии греки могли угадать направление
и цель развития – они ведь начинали с пифагорова треугольника,
а потом развивали тригонометрию, астрономию... Но почему славянские
умы смогли так легко усвоить православную мысль? Я выдвину такую
гипотезу. У славян-язычников был тоже свой сакральный символ –
Солнце. Но солнце – это круг с треугольными лучами, то есть такое
же деление окружности на части, на чётное или нечётное число –
вплоть до бесконечности. Однако, в отличие от иудейских символов,
здесь не внутри круга звезды, здесь треугольные лучи звезд выворачиваются
за границу окружности. Вспомните, например, октябрятский значок
советских времён – звездочку с кругом внутри, где портретик Ленина,
– возможно, революционная символика определенным образом резонировала
с глубинными архетипами мышления.

Получается, что мышление язычников-славян, носителей солнечного
символа, соответствовало сути и легко восприняло православную
весть о будущем синтезе чётного и нечётного, треугольников и дуг.
Если бы мы посмотрели на мир из центра окружности, вписанной в
звезду Давида, то очутились бы вроде как внутри солнечного круга,
от границы которого отходят лучи солнечного символа. Иными словами,
сия логика дополнительна к истине, коя выражена в иудейской символике.
В принципе, носители православной логики – и сербы, и болгары,
и румыны с молдаванами, и греки, и грузины, и украинские казаки,
и чуваши, и белорусы, русские и все другие народы православной
цивилизации – все они видят мир так же целостно, как и люди иудейской
культуры. Примеров совпадения точек зрения можно привести много,
об этом – гениальная книга «Хазарский словарь» Милорада Павича.
Или, скажем, трактат Филиппа Ш. Берга – руководителя международного
Центра по изучению Каббалы, был написан десятилетия назад, а сейчас
издан на русском языке. Берг там стыдит американцев, – мол, русские
понимают в законах Универсума больше западников. Он пишет, что
каббалисты из поколение в поколение хранили тайны, а сейчас вот
учёные восточно-европейского блока могут раскрыть сокровенное.
Он пугает Пентагон: «В будущей войне, которая может вспыхнуть
между Западом и Востоком, русские победят нас! Западная наука
не имеет никакого представления о том, что такое мысль и где она
обитает. А вот наука Восточноевропейского блока может осознать
это раньше нас». Таким образом, для еврейского учёного ясно, что
и православное мышление, и иудейское имеют одинаковое видение
Универсума. Научная истина здесь в том, что с точки зрения алгебро-геометрической
науки в Универсуме есть не только геометрическое протяжение –
пространственно-временной континуум, но и запредельное особое
алгебраическое многообразие, где протекают независимые от нашей
воли объективные информационные процессы. Таковы «видимые все
и невидимые». Это особая тема и, как говорится, – «не для печати».

Надо учесть, что Берг писал свою книгу во времена холодной войны.
Сейчас всё по-иному. Например, совместными усилиями развивается
новое научное направление «Квантовое сознание», в марте 2003 года
прошла в США международная конференция Quantum Mind 2003. В материалах
конференции были даны и мои тезисы «Числа в пространстве», а потом
я сделал ряд научно-популярных публикаций во Всемирной Сети, где
показал, какое место в этой области занимают учёные России. Требуется
серьёзная работа, чтобы преодолеть стереотипы западного мышления.
Причём преодоление должно идти изнутри – от фундаментальных оснований.
Большое значение имеют здесь труды Абрахама Робинсона по нестандартному
математическому анализу, книга Александра Гротендика «Элементы
алгебраической геометрии», а в России алгебро-геометрическое мышление
развивает в математике Игорь Шафаревич.

В XXI веке эра расщеплённого мышления заканчивается, и обретению
синтеза способствуют усилия многих людей. Дело это общее – участвуют
все. И исламская цивилизация сейчас чрезвычайно активна в этом
отношении. Лидер исследований по так называемым некоммутативным
геометриям – Масуд Чайчьян, он, правда, живет в Финляндии. Финны,
кстати, лидируют в области нестандартных логик, А в кватернионной
физике, основы которой заложили ирландцы, англичане и французы,
все большую активность проявляют российские ученые. Много проявилось
ныне и блестящих греческих учёных... Однако надо отдельно подчеркнуть
особый статус русских евреев – это, вообще, уникально. Носители
иудейского мышления, впитавшие через русскую культуру логику Православия,
– они, как связующее звено, замкнувшее цепь, протянувшуюся через
тысячелетия.

Я полагаю, что Россия в текущем столетии исполнит свою великую
объединительную миссию.

Приложение-2009: НЕОСИНТЕЗ НАЧИНАЕТСЯ

Сейчас, с началом мирового экономического кризиса, на экранах
ТВ часто мелькает эмблема ОПЕК – организации экспортеров нефти.
Английскими буквами название пишется OPEC, и примечательно, что
мудрые арабские символисты стилизовали эти латинские литеры соответствующими
окружностями и лунками. Они прекрасно знают о специфике своего
мышления и демонстрируют ее всему миру.

В 2005 году на философском конгрессе в Москве проходил «круглый
стол» российских и иранских философов. Персидская философская
традиция очень древняя, сейчас она активно развивается в исламских
формах, а до этого была у них, как известно, эпоха зороастризма
– диалектика борьбы темного и светлого. Во время беседы я (посчастливилось
быть участником конгресса) задал гостям вопрос: мол, русское Православие,
продолжая византийскую традицию, предлагает свой способ синтеза
прямого и кривого, а как эта задача решается в философии Ирана?
Интересно, что вопрошаемые сразу поняли, о чем идет речь: и вот
было сказано, что в канонической конструкции персидских мавзолеев
полушарие устанавливается на кубическое основание, а стилистика
персидского ковров строится как узорный переход от центральной
округлой фигуры к прямоугольным границам...

Но возможно, кому-то покажется надуманным описанное нами противопоставление
прямоугольного и изогнутого. Дескать, разница есть, но при чем
здесь какая-то этногностика с различием культур и ментальностей?

Выше, в тексте статьи, сравнивались формы танковой брони: если
даже в области инженерной проявились различия, то тем более это
заметно в эстетических предпочтениях. Этим мы сейчас и займемся.

Примеров можно найти много. Вот какое неожиданное подтверждение
имеется в книге воспоминаний поэта Андрея Белого «Рудольф Штейнер
и Гёте в мировоззрении современности». Однако прежде чем рассказать
суть, надо немного пояснить. Белый – псевдоним литератора-символиста,
поэта Андрея Бугаева, одного из гениев русского «Серебряного века».
Он жил и творил в начале ХХ века, широко известен не только у
нас, но и в Европе, поскольку подолгу там живал и был одним из
соратников Рудольфа Штейнера, знаменитого немецкого мистика, создателя
антропософии. Интересно и то, что отец поэта – профессор математики,
декан физико-математического факультета МГУ, Николай Васильевич
Бугаев – был автором научной концепции, так называемой «Аритмологии».
Вот что писал об этом А. Белый: «Перенесение дифференциального
исчисления в физику порождает один тип механики; перенесение аритмологии
(допустимое Н.В. Бугаевым) и теории вероятности (допустимое Н.А.
Умовым) в принципе порождает не механический и тем не менее физико-математический
ряд...» (В книге: Андрей Белый, «Рудольф Штейнер и Гете в мировоззрении
современности. Воспоминания о Штейнере», М.: Изд-во «Республика»,
2000, с. 65).

Поэта математические сакральности подтолкнули к оккультным идеям,
которые и привлекли его в учении Штейнера. Последний был не только
мистик-теоретик, но и организатор – он даже попробовал создать
некую духовную общину в горах Швейцарии. По ходу Первой мировой
войны европейские страны расчленяли друг друга, а группа духовных
личностей разных национальностей строила на нейтральной территории
деревянный храм, посвященный Гёте, – его называли Гетеанум. (Похоже
на историю с нашим сибирским проповедником Виссарионом – тоже
строят деревянные «дворцы Солнца».) Вокруг этого предприятия происходило
множество приключений, международных скандалов (в том числе шпионских
детективов). Обо всем этом и написал А. Белый книгу. Есть в ней
один любопытный эпизод. Андрей Белый рассказывает, как он, принимая
участие в стройке Гетеанума, делал деревянный барельеф и, размахивая
стамеской, гордился создаваемой формой.

«Сойдя с мостков, я сам любовался ею, гладя её бока; и сравнивая
свой метод работы с методом работы смежной формы, которая являла
собой мне не нравящийся «сухой» гранник какой-то; достоинством
своей формы считал я ее круглоту. Говорили: в мое отсутствие к
форме подходил доктор Штейнер и долго смотрел на нее. К воскресенью
была объявлена лекция доктора на тему: «Резная скульптура». Лекция
была там, где мы работали; лекторский столик приставили к моей
форме; сердце билось: я думал, что доктор берет форму за образец.
Доктор выбрал действительно мою форму; но, Боже мой, что я услышал?
Все, что я считал за достоинства, было доктором заклеймлено: круглота
– безвкусица, даже «жир», который скорее надо срезать... В довершение
унижения в конце лекции доктор повернулся к граннику, мной столь
третируемому, и сказал: «Вот – образец правильного понимания работы!»
Так впервые был установлен принцип гранника (над моими разбитыми
надеждами!)». (Ук. соч., с. 485– 486).

Поразительно, как различаются каноны восприятия, даже у людей,
близких по мировоззрению!

В дизайне отмеченная дилемма до сих пор не разрешена. Стоит упомянуть,
что именно в тот момент – в годы Первой мировой войны – в Европе
происходил стилистический разрыв. Рухнул модерн, и воцарился ар
деко, а то рационально-геометрическое направление, которое, судя
по всему, казалось Штейнеру предпочтительным, чуть позже было
воплощено в концепциях теоретиков Баухауза. Это дало мощный толчок
промышленному дизайну, но импульс тот к настоящему времени себя
исчерпал. Характерно, что один из продолжателей традиции Баухауза,
владелец мебельной фирмы герр Бультхауп, не так давно предпринял
акцию – издал книгу, где современные ведущие дизайнеры высказывают
свои мысли о будущем Большом стиле. Итог не ясен, поиски продолжаются.

Вот что я думаю об этом. Если исходные каноны, сформировавшиеся
еще в

античной архитектуре, – дорический, ионический, коринфский, –
легко увязываются или с геометрической логикой разума (куб, цилиндр),
или с буйством физических стихий (спирали, волны), или с силами
живого роста (листья, цветы), то эйдос современного синтетического
стиля можно уподобить птичьему перу, где соединены все названные
модальности. Не буду продолжать здесь эту тему, но – поразительное
совпадение – весной 2006 года в Москве проходила выставка художницы
Юлии Бугуевой, живущей в Лондоне. Ее полотна, рисунки и пластические
формы посвящены птице Феникс и воплощают, по ее мысли, метафизическую
геометрию. Узорчатые птичьи перья и графические извивы Юлии Бугуевой
совсем не в духе докторштейнеров. И совсем не случайно в дизайне
одежды начинается сейчас возрождение византийских мотивов (которые
вполне сознательно подняла на свой щит ещё в середине прошлого
века знаменитая Коко Шанель), а достижения таких художников-византиистов,
как Иван Билибин, все больше входят в центр общественного внимания.
Выставку, посвященную юбилею Билибина мы организовали также в
2006 году и назвали «Волшебное перо Жар-птицы». А эмблемой стала
сказочная двуглавая птица, которую нарисовал в свое время Иван
Билибин, и которая украшает теперь российские монеты и герб Банка
России.

Думаю, со временем эстетика русского модерна станет доминирующей:
мы увидим орнаментальную вязь не только на женских сапожках, но
и в мужской одежде – в расшитых кафтанах, а также на лакированных
боках автомобилей и пластиковых поверхностях компьютеров.

Похожая дизайнерская революция произошла в Европе в XVI веке,
когда угловатую готику попытались потеснить извивы барокко. Интересно,
что основной элемент архитектуры барокко – это каплевидный завиток,
волнообразный барашек, называемый волютой. Он стал основным украшением
главной церкви ордена Иисуса. Иезуиты были по тем временам революционерами,
носителями передового мышления. Интересно и то, что наш царь Петр
именно эту архитектурную деталь выделил в качестве основной, и
явилась она стилеобразующей для так называемого петровского барокко.
В начале ХХ века, когда доминирующим стал стиль модерн, старинные
завитки-волюты с эффектом использовал молодой архитектор Александр
Дмитриев в своем проекте дворца на Петровской набережной. Архитектурный
конкурс объявлялся к юбилею Санкт-Петербурга, а этот победивший
в конкурсе проект осуществлен был в 1911 году. Сейчас в том примечательном
особняке располагается нахимовское училище, а рядом на вечной
стоянке – крейсер «Аврора». Позднее А.И. Дмитриев в компании со
старшим соратником по объединению «Мир искусства» – художником
Бенуа оформлял интерьеры дома балерины Матильды Кшесинской (с
балкона которого Ленин провозглашал в 1917-м свои «апрельские
тезисы»). Александр Иванович спроектировал также знаменитый однопролетный
металлический мост через Мойку, а последним его проектом стал
мост через Енисей в Красноярске: парапет при въезде украшают те
самые чугунные волюты – эхо балтийских волн звучит над турбулентным
потоком могучей сибирской реки. А может быть, этот завиток не
образ волны, а символ бесконечности – разве они не похожи?

Вообще, математический взгляд на дизайн и живопись чрезвычайно
продуктивен. Про теорию обратной перспективы Павла Флоренского
и о лосевском анализе античной эстетики знают многие, но надо
упомянуть и про гениальную догадку академика Бориса Раушенбаха.
Математик, специалист по космической физике разглядел в египетском
искусстве воплощение принципов визуализации, характерных для такой
специфической области, как черчение (развертки, проекции, разрезы,
схематические обозначения), и связал это с особым восприятием
пространства, что было свойственно древним творцам бетонных барельефов.
(Которые к тому же умели пилить каменные глыбы алмазными пилами
и воплотили в форме пирамиды образ кристалла алмаза – этот бессмертный
и божественно прочный правильный многогранник…)

Так что взаимосвязь математических понятий и доминирующих культурных
форм – несомненна. Существует какое-то неуловимое различие стилей
мышления, характерное для разных социумов. В этом мне довелось
убедиться на собственном опыте. Я опубликовал во Всемирной сети
на русском и английском языках свои работы. Стали приходить письма.
И вот один профессор пишет: «Я посмотрел на карту России и увидел,
что Вы живете в Азии, между Европой и Америкой, а я немец – живу
в Испании». Конечно, мой немецкий коллега понимает, что Красноярск
не Мадрид, он просто хочет подчеркнуть другое – для осознания
значимости алгебры нужна какая-то особая среда, отличная от той,
что царит в типично европейских университетах. Характерно, что
интернет-сайт новаторского направления алгебраистов сделан в университете
Мехико и его главную страницу украшают орнаменты древних цивилизаций
Центральной Америки – рисунки, состоящие из переплетающихся дуг
и округлых фигур. Математическими символами ученые стараются выразить
истины, которые древние понимали интуитивно. И, возможно, что
именно сейчас, когда весь мир потрясен картиной экономической
реальности, ползущей по швам, в умах людей Ойкумены прорастут
семена, посеянное в разное время разными мудрыми людьми.

Но, думается, ОСНОВНАЯ ТАЙНА сакральных знаков скрывается не в
диагоналях и дугах. Обратите внимание: математики не случайно
называют странные числа и иррациональными, и трансцендентными,
видя в них некую потусторонность. И сам великий Пифагор со своим
числом «пи», и иудейские мудрецы, и гениальные арабские алгебраисты
абсолютно точно осознавали ИСТИНУ: в числах воплощен Божественный
Логос. Так что все дальнейшее – это только подтверждение старой
религиозной истины: история разворачивает перед нами грандиозный
Божественный план, и понять его нам пока не дано.

Но поймите меня правильно: дело не в том, что нации и культуры
вовлечены в какой-то неведомый мировой спектакль по навязанному
нам сценарию. Дело в другом: та высшая логика развития, по которой
шла история человечества, – это Разумная Логика. Нет ничего «программного»
в том, что, складывая в уме числа 2 и 2, мы всегда получаем 4
– ведь так устроен Универсум. И нет ничего заданного в том, что,
по сути дела, столь же закономерный процесс развертывался в истории
– в пространстве и во времени: тезис – антитезис – синтез, как
это сформулировал мудрец Гегель.

И вот сейчас на наших глазах, в нашу эпоху наконец-то осуществляется
великий синтез разумного мышления из составляющих его логических
частей. Что ж – так шла логическая эволюция, так разворачивался
математический ряд, теперь все заканчивается, создается новая
наука – некое биполярное исчисление, где будут работать и ноль,
и бесконечность (в той мере, в которой мы сейчас понимаем глубину
этих понятий).

Однако ведь история на этом не заканчивается, людям предстоит
жить и дальше. Единственное, что от нас сейчас требуется, – это
признать, что в мире проявляется Высшая Логика, в которую нам
следует верить и которую надо познавать по мере сил. Я говорю
– «сил», а не возможностей, потому что возможности нашего разума,
дарованного Богом, безграничны, а вот силы ума надо наращивать
и не растрачивать попусту. Вон тот же Бертран Рассел заявлял –
я, мол, не христианин и на что же потратил талант? На создание
искусственных формально-логических языков, в которых математические
проблемы переформулируются, чтобы их можно было успешно запутывать.
Правда, на языке той же математической логики Абрахам Робинсон
доказал правомерность нестандартной модели анализа, но не проще
ли было сам математический анализ сделать нестандартным, введя
гипердействительные числа прямо и непосредственно? Что тут
скажешь! История шла кружным путем, значит, она тоже алгебраична, а
не прямолинейна, как гипотенуза.

Можно было бы назвать много книг и статей российских ученых и
иностранных, физиков и математиков разных национальностей, где
делаются попытки в той или иной форме соединить доселе несоединенное
– прямое и кривое, фракталы и гладкие кривые, прямолинейное перемещение
и вращение. Некоторых ученых эти поиски приводят к иррациональной
мифологии, другие ищут новые торсионные поля вращения, выдавая
желаемое за действительное, третьи – инженеры, которые давно поняли,
что современные теоретические взгляды не соответствуют реальности,
– они с остервенением нападают на теорию относительности Эйнштейна
и квантовую механику. Но ведь эти научные концепции ни в чем не
виноваты, поскольку также являются лишь первыми попытками заговорить
на новом языке.

Впрочем, скоро все эти противоречия разрешатся. И новая наука
по-новому увидит Вселенную. И человечество по-иному осознает свое
место в этом странном, очень таинственном мире, где Божественный
смысл остается для человеческого разума вечным вопросом, открытым
для нашего вопрошающего ума.

г. Красноярск